Читать книгу В свободном полете. Мелодрама с элементами эротики - Тамара Владимировна Злобина - Страница 2

– Я думал – вы боец! – сказал Свешников, глядя на Анну, и в его голосе не было ни вызова, ни уничижения – только разочарование.

Ветрова вспыхнула, как порох:

– Вы хотели сказать, Марат Сергеевич – глупый боец?!

Марат поднял глаза на девушку с явным непониманием.

– Только глупый боец готов биться головой о стену на потеху заинтересованных зрителей, – пояснила Анна.

– В качестве таких зрителей вы, по-видимому, представляете Викторию Степнову? – предположил заместитель генерального директора фирмы «Строинвестпроект».

– Ну, что вы, Марат Сергеевич, – запротестовала девушка, – Виктория Олеговна зрить не будет – у неё иные методы борьбы с «ненужными элементами».

– Вы о сегодняшнем инциденте? – усмехнулся Марат.

– Уже донесли? – вопросом ответила Анна.

– Ну почему же донесли? – ответил Марат Сергеевич, и его лицо стало непробиваемым. – Доложили. Как и положено первому заместителю директора крупной фирмы.

– Этого я и боялась больше всего, – вздохнула девушка.

И вновь непонимающий, требовательный взгляд мужчины:

– ???

– Боялась попасть на работу в организацию, где каждое слово, каждый взгляд и вздох будут доноситься вышестоящему начальству.

Требовательный взгляд Свешникова изменился на удивлённый.

– Вы слишком откровенны, Анна, – сказал он по праву старшего. – Вам будет нелегко с сотрудниками фирмы, где не принято говорить о том, что думают с такой открытостью и прямотой.

Анна только улыбнулась в ответ.

– Вы помните, как приходили к нам в институт? – неожиданно задала она вопрос на засыпку.

Марат лишь на мгновение задумался.

– Да, помню, – ответил Свешников, пока не понимая куда клонит девушка.

– Тогда вы говорили, что мы должны дерзать, мечтать… -«Не верьте тому, кто говорит, что строитель приземлённая, ограниченная прямыми плоскостями, профессия, которая опирается только на физику, математику и… „Строительные нормы и правила“… Нам, строителям, не чужды и фантазии, и полёты, и мечты… В противном случае мы будем строить только серые, безликие коробки»… Это почти дословные ваши слова, Марат Сергеевич, и они совсем не вяжутся со словами, которые вы только что высказали… Прошёл всего лишь год… Теперь думаю: какой вы на самом деле?… Тот вчерашний – задорный, с открытой улыбкой, фантазёр и мечтатель, или сегодняшний – осторожный, ужасно взрослый и… Невыносимо правильный.

– Неужели я мог такое сказать? Вы не перепутали меня с кем то другим?

– Если вы – Свешников Марат Сергеевич, то нет, не перепутала… Знаете после того общения с вами, мне так захотелось попасть именно в «Строийинвестпроект». Думала – это моё, родное… Теперь вижу, что ошибалась. Не моё. Не родное.

– Ну, и что нам теперь делать? – испытующе взглянул на девушку Марат.

Анна лишь пожала плечами в ответ. Ей так хотелось сказать: – «Что вам делать – не знаю. Что буду делать я – знаю», но ответ прозвучал совсем иначе:

– Если вы помните, при приеме на работу, я просила, чтобы меня приняли мастером в какое-нибудь подразделение. Была мысль начать с самого нижнего звена… Вы, Марат Сергеевич, уговорили пойти в ваше «Конструкторское бюро», потому что, как тогда выразились, у меня хорошие архитектурные задатки, а ваша проектно-сметная группа сейчас не выполняет поставленные, временем и новыми требованиями, задачи.

– Припоминаю – с интересом посмотрел Свешников на девушку. – С тех пор всё изменилось… Мы усилили КБ прекрасными кадрами и дело сдвинулось с мёртвой точки… Я имею в виду вас, Анна Валерьевна и Терёхина Геннадия… Вы прекрасный тандем… И мы ценим это – уж поверьте!

– Спасибо, Марат Сергеевич, – ответила Анна. – Это в большей степени относится к Геннадию Петровичу… Я в вашем КБ просто задыхаюсь. Мне не хватает воздуха. Не хватает свободы… Не привыкла жить под круговым надзором! Уж извините за прямоту.

– Не понимаю вас, Анна Валерьевна, – сухо отреагировал замдиректора. – Что вы от меня-то хотите?

– Переведите меня мастером на строительство «Молодёжного центра»! Пожалуйста… Ведь это мой проект! Я писала по нему диплом… Защитила на «отлично»…

– Можно мне подумать над этим? – неожиданно улыбнулся замдиректора.

Анна опешила. Ответила почти примирительно:

– Подумайте. Пока не подумала Виктория Олеговна и не уволила меня, как пообещала.

– Даже так?! – вскинулся Марат.

– Даже так, – как можно спокойнее, ответила Анна.

Договорить они не успели, потому что в кабинет замдиректора, как ветер, ворвался Роман Киреев. Высокий, чем-то похожий на актёра Вячеслава Разбегаева, Роман никогда не церемонился в вопросах этикета. Вот и сейчас даже не извинился за столь стремительное вторжение, словно не понимая, что этим мог помешать, или причинить какие-то неудобства.

– Марат, – начал он почти с порога, – у меня к тебе срочный разговор!

– Роман, тебя не учили стучатся? – недовольно поинтересовался Марат, глядя на «друга» более, чем строго.

– Я никогда не стучусь – ты же знаешь! – ответил тот, бесцеремонно разглядывая Анну.

– Надеюсь, что моё вторжение не спутало ваши планы? – добавил он, масляно поблёскивая глазами, натягивая улыбку на породистое лицо, как маску.

Анна поднялась с места и, словно не видя и не слыша наглого посетителя, сказала:

– Надеюсь, Марат Сергеевич, вы подумаете над моим предложением… Иначе мне придётся сменить «престижную организацию» на менее престижную, где служащие более сдержаны и менее экспрессивны.

Быстрым шагом Анна вышла из кабинета, даже не оглянувшись на слегка «опешивших» мужчин.

Киреев шлёпнулся в кресло напротив кресла Марата и поинтересовался:

– О чём это она?

– Не о чём, а о ком, – поправил его Марат, слегка поморщившись.

– Понял! – захохотал Роман. – Ей сегодня наша Победительница такой пистон вставила – любо дорого!

– Послушай, Роман Антонович – выбирай выражения… Такое впечатление, что у тебя в загашнике три класса из-под дубинки и два коридора, ведущих в места не столь отдалённые.

– Ты хоть сам понял, что сказал? – осклабился Киреев. – За такие слова можно и ответку получить.

– Роман Антонович, – не нужно мне тут пальцы гнуть, как крутой «родственник» шефа, – усмехнулся Марат, – мне хорошо известно, какая ты вода и на каком киселе Олегу Викторовичу… Потому, прошу, на тон тише…

– Да ладно тебе, Марат! – вновь захохотал Роман. – Шуток что ли не понимаешь?!… Просто сегодня с самого утра весь офис стоит на ушах по теме: как, зачем и почему?… Разве ты не в курсах? Твоя Викочка – ну прямо медуза Горгона. Глядя ей в лицо, я был уверен, что она вцепится в волосы этой Анны… Жаль было бы: волосы у девчонки красивые. И фигурка, что надо! Ну, прямо статуэтка выточенная! А ножки – это что-то! Жаль личико подгуляло. Только одни глазищи – больше ничего примечательного… Но, как говорится на личико можно и платочек набросить. А вот ножки её я бы на свои плечи набросил с превеликим удовольствием!

– Всё доложил или ещё что задержалось? – сухо поинтересовался Марат.

– Доложил?! Скажешь тоже! Я к нему, как к другу, а он меня, как щенка, по носу! Хорошо, что я парнишка добрый и обижаться не могу… Так, что будем считать твои слова шуткой…

Офисные злые языки поговаривали в кулуарах, что Роман – любовник жены хозяина. Не очень злые, что он дальний её родственник по материнской линии: не то троюродный, не то четвероюродный – в общем седьмая вода на киселе. Но вёл себя Роман так, словно родной сын хозяина, или, в крайнем случае – его племянник.

Марат смотрел на Киреева и думал, что тот никогда не станет ему другом – так, мелькающий рядом. Как много таких – мелькающих по жизни, для которых ни правил, ни привязанностей, ни духовных ценностей: только выгода, деньги и удовольствия.

– Так о чём ты хотел поговорить? – спросил Марат, желая поскорее закончить бесполезный разговор.

– Хочу предложить тебе сделку, – ответил Роман.