Читать книгу Аланна. Начало пути - Тамора Пирс - Страница 4

Герцог Гаррет Наксен оказался жилистым мужчиной с тусклыми русыми волосами, спадавшими на серо-карие глаза. Несмотря на невыразительную внешность, в облике его сквозила властность.

– Алан Требондский? – высоким, чуть гнусавым голосом произнес герцог. Вскрыв печать на письме Аланны, он нахмурился. – Надеюсь, при дворе ты проявишь себя лучше, чем твой отец. Тот вечно горбился над книгами.

Аланна сглотнула. Рядом с герцогом ей было страшновато.

– Он и сейчас горбится, сэр.

Герцог исподлобья метнул на нее взгляд, видимо, прикидывая стоит ли счесть эту реплику за дерзость.

– Гм, неудивительно. – Он холодно усмехнулся и перевел взор на спутника Аланны. – Корам Смитессон? Да, много воды утекло после битвы у Веселого леса…

Корам расцвел и поклонился.

– Не думал, что ваша милость помнит. Как-никак двадцать лет минуло, я был совсем юнцом.

– Я не забываю того, кто спас мне жизнь. Добро пожаловать во дворец. Тебе здесь понравится, хотя легкой жизни не жди. Садитесь, вы оба, – махнул рукой герцог и вновь переключил внимание на Аланну. – Итак, Алан Требонд, ты прибыл сюда, чтобы усвоить, как подобает держаться рыцарю и благородному дворянину из Торталла. Это непросто. Ты научишься многому: защищать слабых, повиноваться своему сюзерену, сражаться за правое дело. Может, когда-нибудь ты даже сможешь отличать правое дело от неправого…

Было непонятно, шутит герцог или говорит всерьез. На всякий случай, Аланна решила не переспрашивать.

– До четырнадцати лет ты – паж, – продолжал герцог. – Пажи прислуживают за ужином и выполняют приказы всех лордов и леди. Одну половину дня ты будешь посвящать овладению воинским искусством, другую – проводить за книгами в надежде, что мы научим тебя мыслить.

Если твои наставники сочтут, что ты готов, то в четырнадцать лет ты станешь сквайром. Возможно, один из рыцарей выберет тебя своим оруженосцем, и тогда ты должен будешь заботиться о личных вещах твоего хозяина, выполнять все его поручения, стоять на страже его интересов. Твое образование продолжится, и, конечно, задачи станут сложнее.

В восемнадцать лет тебе предстоит пройти Испытание. Выживешь – получишь рыцарское звание. Этот экзамен проходят не все. – Герцог поднял левую руку, на которой не хватало пальца. – Мой палец остался в Зале Испытаний, – вздохнул он. – Впрочем, не думай об Испытании, у тебя впереди еще целых восемь лет. Жить будешь в пажеском крыле.

Корам останется при тебе, хотя я рассчитываю, что он не откажется от службы в дворцовой гвардии в свободное время.

– Охотно, ваша милость, – кивнул Корам.

Губы герцога Гаррета растянулись в подобии улыбки.

– Отлично. Такие солдаты, как ты, нам пригодятся. – Он посмотрел на Аланну. – Один из старших пажей возьмет тебя под свою опеку и объяснит, что к чему. На первых порах ты у него в подчинении. Веди себя достойно, прилежно трудись, и наши встречи не будут частыми. Ну, а если провинишься, быстро узнаешь, каков я в гневе. Хорошо себя зарекомендуешь – заслужишь увольнительные в город. И помни: каждую поблажку придется отрабатывать втройне. Ты приехал сюда обучаться рыцарскому делу, а не развлекаться. Тимон! – До Аланны дошло, что слуга все это время находился поблизости. – Покажи им комнаты и позаботься о приличной одежде для мальчишки. Да, и раздобудь форму гвардейца для мастера Смитессона. – Герцог смерил Аланну взглядом. – Начнешь прислуживать за столом через пять дней. Назначаю тебя моим личным пажом. Вопросы есть?

Собравшись с духом, Аланна вымолвила:

– Нет, ваша светлость.

– К герцогу обращаются «ваша милость», – поправил герцог и с улыбкой вытянул правую руку – Жизнь тут суровая, но ты привыкнешь.

Аланна робко поцеловала протянутую длань.

– Да, ваша милость.

С поклоном все трое удалились из покоев герцога.

Крыло пажей располагалось в западной части дворцовых территорий, рядом с городской стеной. Тимон показал Аланне и Кораму две крохотных комнатки, где им предстояло жить все время, пока Аланна служит пажом. Слуги уже занесли их вещи. Затем Тимон отвел новобранцев к портным. Сообразив, что с нее будут снимать мерки для пошива униформы, Аланна похолодела. В голове замелькали жуткие картины: ее заставляют раздеться, обман выходит наружу, она с позором возвращается домой, не проведя на дворцовой службе и дня.

Вместо этого сердитый старик обмерил ее плечи и бедра веревкой с узелками и сообщил количество узелков своему помощнику, затем приложил ту же веревку к правой руке и правой ноге Аланны. Отправив боязливого на вид подмастерья в кладовую, портной так же ловко снял мерки с Корама. Подмастерье вернулся с охапкой одежды и немедленно был послан за сапогами и туфлями. Тем временем ворчливый старый портной вытащил из стопки золотистую тунику, встряхнул ее и протянул Аланне. Одеяние подошло бы подростку гораздо более крупных размеров.

– Малость великовата, а? – заметил Корам, подавив усмешку.

Портной хмуро зыркнул на него.

– Мальчики имеют обыкновение расти, – отрезал он и всучил Аланне весь ворох обмундирования. – Порвешь – сам чини, – строго предупредил он, – и будь любезен, сделай так, чтобы я не видел тебя хотя бы три месяца.

На подгибающихся от облегчения ногах Аланна вышла из портняжной мастерской вслед за Корамом и Тимоном. Ее тайна не раскрыта!

Тимон привел их в большую столовую на обед и весь оставшийся день знакомил с окрестностями дворца. Аланна мгновенно перестала ориентироваться и не поверила Тимону, когда тот сказал, что скоро она будет помнить дорогу с закрытыми глазами. На дворцовых землях уместилось бы несколько Требондов, и народу здесь было великое множество. Аланна узнала, что многим аристократам в королевском дворце отведены собственные покои. Кроме того, во дворце есть комнаты для чужеземных гостей, отдельное крыло для прислуги, тронный зал и зал совета, бальные залы, библиотеки, кухни, поварские и столовые. От всего этого Аланна почувствовала себя песчинкой в огромном море.

На закате они вернулись к себе и не мешкая распаковали вещи. Корам ушел в свою комнату переодеться в чистое. Аланна задумчиво разложила на постели новую форму. Руки у нее отчего-то дрожали.

– Алан? – послышалось из-за двери.

Она открыла: на пороге стоял Корам, готовый к выходу.

– Ну, лап… парень? – Его темные глаза светились добротой. – Как будешь выкручиваться? Заступает вечерняя смена пажей.

Аланна выдавила из себя улыбку.

– Ничего, иди. – Она постаралась придать голосу беспечность. – Все будет в порядке.

– Точно?

– Да, – мужественно ответила девочка. – Разве я бы говорила так, если бы сомневалась?

– Конечно, – невозмутимо отозвался Корам.

Аланна со вздохом потерла лоб. Да уж, он видит ее насквозь.

– К чему тянуть, Корам? Я справлюсь, правда. Ступай.

Корам на мгновение заколебался.

– Что ж, удачи… Алан.

– Спасибо.

Проводив Корама взглядом, Аланна почувствовала себя одиноко. Она заперла дверь – чтобы не застали врасплох – и взяла в руки тунику.

Полностью облачившись, Аланна принялась изучать свое отражение в зеркале. Выглядела она просто замечательно! Алая блуза с длинным рукавом и штаны такого же цвета, а сверху – туника из золотой парчи; на ногах – прочные кожаные туфли, на узком кожаном ремешке – кинжал и кошель. Одежда и вправду великовата, однако шик и блеск наряда с лихвой искупают этот недостаток. В пользу красно-золотой униформы говорило и то, что яркие цвета придали Аланне смелости отпереть дверь и выйти в коридор. В старой обтрепанной одежде она едва ли решилась бы на этот шаг.

Другие обитатели крыла заметили ее и поспешили разнести новость: в замке новенький! В пажеском крыле внезапно повисла тишина. Все замерли в ожидании новичка.

Кто-то сзади схватил Аланну за руку. Она резко обернулась. Долговязый юнец лет четырнадцати оглядел ее сверху вниз. У него были холодные голубые глаза и светлые, пепельного оттенка, волосы, спадавшие на лоб. На толстых губах играла наглая ухмылка.

– А я-то думаю, что это у нас тут такое? – Из-за кривых зубов во время разговора он плевался.

Аланна стерла со щеки каплю слюны. Противный блондин продолжал:

– Очередной крестьянин из глухой деревни возомнил себя благородным дворянином?

– Не трогай его, Ралон, – вмешался кто-то. – Он тебе и слова не сказал.

– А ему и не надо, – надменно произнес Ралон. – Держу пари, перед нами фермерский сынок, решивший сойти за одного из нас.

Аланна залилась густым румянцем.

– Я слыхал, пажей обучают хорошим манерам, – спокойно произнесла она. – Видимо, тот, кто мне это сказал, ошибался.

Юнец сгреб Аланну за шиворот, приподняв с земли. – Сперва заслужи право называться пажом, а до тех пор делай, как тебе велено! Если я сказал, что ты – пастуший сын, ты должен ответить: «Так точно, лорд Ралон».

Аланна едва не задохнулась от негодования.

– Да я скорее свинью поцелую! Ты этим занимался, да? Целовался со свиньями? Или они тебя целовали?

Ралон больно швырнул Аланну об стену. Она не заставила себя ждать и боднула нападавшего в живот, отчего тот потерял равновесие и грохнулся, а потом с воплем отбросил ее в сторону.

– Что здесь происходит? – послышался мужской голос, молодой и звучный.

Ралон застыл на месте, Аланна медленно поднялась на ноги. Мальчики, наблюдавшие за дракой со стороны, расступились, пропуская вперед темноволосого пажа и четырех его спутников.

Ралон первым нарушил молчание.

– Ваше высочество, этот мальчишка вел себя так, будто он тут хозяин, – заныл он. – Строил из себя царя горы, дерзил и оскорблял меня словами, не подобающими дворянину…

– Кажется, я тебя не спрашивал, Ралон Малвенский, – оборвал его юноша, названный «высочеством». Яркие синие глаза так и впились в лицо Ралона. Подростки были примерно одного роста, однако темноволосый паж, хоть и годом моложе, выглядел гораздо авторитетнее. – Если не ошибаюсь, я вообще запретил тебе обращаться ко мне.

– Но, ваше высочество, он…

– Закрой рот, Ралон, – посоветовал один из его приятелей, высокий парень с тугими каштановыми кудрями и черными, точно угли, глазами. – Ты слышал приказ.

Ралон отступил в сторону, багровый от злости. Синеглазый юноша – очевидно, главный среди всех – обвел взглядом толпу и обратился к мальчику, который был в коридоре с самого начала.

– Дуглас, что случилось?

Коренастый белокурый паренек шагнул вперед. Волосы его были еще влажными после мытья. Это он убеждал Ралона оставить Аланну в покое.

– Джон, драку затеял Ралон, – сказал Дуглас. – Новичок никого не трогал. Ралон начал задираться, обозвал его деревенщиной, пастушьим сыном. Новенький напомнил, что отличительная черта пажей – хорошие манеры. Ралон схватил его, приказал подчиняться и говорить: «Так точно, лорд Ралон».

«Высочество» посмотрел на Ралона с отвращением.

– Я почему-то не удивлен. – Взгляд его ясных глаз вновь обратился к Аланне. – И что дальше?

Дуглас расплылся в улыбке.

– Новенький сказал, что скорей свинью поцелует…

Пажи сдавленно захихикали. Аланна покраснела и опустила голову. Ралон вел себя скверно, но и она «отличилась».

– … А еще, что Ралон, как видно, сам целовался со свиньями.

После этих слов почти все мальчики рассмеялись в открытую. Ралон стиснул кулаки. Аланна поняла: первого врага она уже нажила.

– Ралон ударил новичка об стену, – продолжал Дуглас, – тот дал ему сдачи и сбил с ног. В эту минуту появился ты, Джон.

– С тобой, Ралон, я поговорю позже, – сказал темноволосый паж. – Зайдешь ко мне в комнату перед отбоем. – Видя, что Ралон колеблется, он добавил, негромко и сухо: – Можешь идти, Малвен.

Ралон уныло поплелся прочь. Мальчики некоторое время смотрели ему вслед, потом снова переключились на Аланну. Та продолжала буравить взором пол.

– У тебя хороший вкус в выборе врагов, даже если ты обзаводишься ими в первый же день, – обратился к ней Джон. – Дай-ка разглядеть тебя получше, рыжик.

Аланна медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза. Джон был примерно на три года старше ее, волосы у него были черные как смоль, а глаза – синие, точно сапфиры; нос – с небольшой горбинкой. Лицо казалось суровым, однако, когда губы тронула улыбка, во взгляде заплясали озорные искорки. Аланна сцепила пальцы рук за спиной и упрямо не отводила глаз, пока парень, который утихомиривал Ралона, не шепнул ей на ухо:

– Эй, дружище, это принц Джонатан!

Аланна отвесила легкий поклон, опасаясь, что если согнется сильнее, то просто рухнет. Не каждый день вот так запросто встречаешь наследника престола!

– Ваше высочество, – промолвила она, – я прошу простить меня за это… недоразумение.

– Ты все верно уразумел, – ответил принц. – Ралон порочит титул дворянина. Как тебя зовут?

– Алан Требондский, ваше высочество.

Принц Джон нахмурился.

– Не припомню, чтобы видел твоих родителей при дворе.

– Совершенно верно, ваше высочество, вы не могли их видеть.

– Отчего же?

– Мой отец… Ему не по душе дворцовые церемонии.

– Вон оно что. – По голосу принца было непонятно, как он отнесся к ответу. – А тебе нравится при дворе, Алан Требондский?

– Не знаю, – честно ответила Аланна. – Через два-три дня смогу сказать.

– Буду ждать, когда ты составишь свое мнение.

«Это он всерьез?» – опять не поняла Аланна.

– Ты уже знаком с остальными? – спросил принц Джон.

Получив дозволение, пажи наперебой начали представляться.

Высокий дружелюбный мальчик, который шепнул Аланне, что перед ней принц, назвался Раулем Золотоозерным. Крупный подросток с каштановыми кудрями оказался Гарретом – Гарри – Наксеном, сыном герцога. Худощавый смуглый паренек рядом с ним носил имя Александра Тиррагена, а верная тень Рауля, застенчивый светловолосый мальчик, – Фрэнсиса Нонда. В коридоре находилось еще с десяток ребят, но эти четверо – и принц Джон – считались вожаками.

Наконец принц сказал:

– Ну вот, мы и познакомились. Кто возьмет новичка под свое крыло?

Пять мальчиков из тех, что постарше, подняли руки. Принц Джон одобрительно кивнул.

– Покровитель поможет тебе быстрее освоиться, – пояснил он Аланне. – Думаю, стоит поручить тебя заботам Гарри.

Здоровяк кивнул и дружелюбно посмотрел на нее.

– Весьма рад.

Аланна учтиво поклонилась.

Прозвенел колокольчик.

– Расходимся, – скомандовал принц Джон. – Алан, держись поближе к Гарри и внимательно слушай его.

Аланна вслед за своим новым покровителем направилась в огромную обеденную залу. Летом она была закрыта, поскольку большинство аристократов разъезжались по своим поместьям, а король со свитой проводил сезон в Летнем дворце у моря. В остальное время здесь принимал пищу весь двор, а пажи прислуживали за столом.

Гарри оставил Аланну в нише, откуда она могла все видеть. Бегая туда-сюда с блюдами, он время от времени объяснял ей обязанности пажа во время господской трапезы. Когда обед закончился, Гарри отвел Аланну в столовую для пажей, он же разбудил девочку (за десертом она задремала) и проводил в ее комнату.

– Добро пожаловать во дворец, юный Требонд, – весело сказал Гарри, передавая Аланну Кораму.

Спотыкаясь, она добралась до кровати и уже в полусне подумала: «Не так уж плохо для первого дня…»

Колокол на башне, что высилась над пажеским крылом, разбудил Аланну на рассвете. Кряхтя и охая, она умылась холодной водой. Усталость после пяти дней в дороге до сих пор давала о себе знать. Могли бы хоть сегодня дать ей выспаться!

Гарри – бессовестно бодрый, рослый и крепкий – зашел за ней как раз когда она закончила одеваться. Аланна терпеть не могла завтракать и вполне обошлась бы яблоком, однако Гарри навалил ей полную тарелку.

– Ешь как следует, – посоветовал он. – Силы тебе понадобятся.

Звякнул колокольчик. Пажи заторопились в классы. Аланне пришлось ускорить шаг, чтобы не отставать от своего старшего товарища.

– Первым уроком – чтение и письмо, – объявил он.

– Но я умею и читать, и писать! – возразила Аланна.

– Вот как? Ты удивишься, когда узнаешь, как много дворянских отпрысков не обучены грамоте. Не волнуйся, юный Требонд, – на лице Гарри расцвела улыбка, – учителя найдут занятие и для тебя.

Почти все предметы, именуемые «мыслительными искусствами», преподавали митранские священники. Выяснилось, что жрецы в оранжевых одеяниях – строгие надзиратели, в чьем присутствии ученику не удастся ни вздремнуть, ни отвлечься. После того как учитель чтения и письма убедился, что Аланна действительно умеет и то, и другое – сперва она прочла вслух страницу из книги, а затем переписала текст на бумагу, – он задал ей ужасно длинное и скучное стихотворение, велев к завтрашнему дню заучить его наизусть. Когда прозвенел звонок с урока, Аланна справилась лишь наполовину.

– А это когда доучивать? – обратилась она к Гарри, помахивая свитком со стихотворением. Оба уже направлялись на следующий урок.

– В свободное время. Идем на арифметику. В цифрах тоже разбираешься?

– Немного.

– Ты прямо записной школяр, – со смехом произнес нагнавший их Алекс.

Аланна покачала головой.

– Да нет, просто мой отец считает, что книги очень важны.

– Совсем как мой, – сухо заметил Гарри.

– Ну, насчет этого не знаю, – пожала плечами Аланна. Вспомнив, что герцог Наксен говорил о ее отце день назад, она прибавила: – Кажется, они не слишком ладили.

Ей вновь пришлось демонстрировать свои познания – на этот раз перед преподавателем арифметики. Удовлетворившись уровнем подготовки нового ученика, он велел Аланне изучать какую-то «алгебру».

– А что это такое? – поинтересовалась она.

Священник нахмурился.

– Это как кирпичик, необходимый строительный элемент, – строго сказал он. – Без знания алгебры нельзя построить ни прочный мост, ни крепостную башню; не соорудить вообще ничего, будь то катапульта, ветряная мельница или оросительный механизм. Сферы применения алгебры безграничны, и изучать сей предмет следует, глядя в учебник, а не на меня.

Аланна действительно изумленно таращилась на учителя. Мысль о том, что арифметика важна в таких вещах, как ветряные мельницы и катапульты, потрясла ее. Еще больше она поразилась, когда узнала, какое количество заданий должна выполнить к следующему дню.

Когда на помощь ей пришел Гарри, она возмутилась:

– И когда же, интересно, мне всем этим заниматься? На завтра задано аж четыре задачи, а следующий урок вот-вот начнется!

– В свободное время, – опять ответил Гарри, – Или, например, сейчас. Послушай, если совсем не будешь успевать, предложи помочь Алексу с его дополнительными обязанностями. Он у нас настоящий гений арифметики. – Прозвенел звонок на урок. – Идем, птенчик.

Третьим по счету был урок этикета или «хороших манер, которые положено иметь людям благородного происхождения». Аланна с раннего детства приучилась говорить «пожалуйста» и «спасибо», однако сейчас поняла, что это лишь начатки хорошего тона. Она не умела кланяться, не знала, в чем разница между обращением к лорду и графу и какую из трех ложек первой использовать за столом. Ее никогда не учили танцам и игре на музыкальных инструментах. Педагог вручил ей толстенный свод правил и приказал немедленно приступить к освоению коленной арфы – в свободное время, разумеется.

– Но сегодня в свободное время я должен прочесть первую главу вот этого! – в отчаянии обратилась Аланна к Гарри и Алексу, хлопнув увесистым томом «Правил этикета» о скамью, на которой они сидели во время утренней перемены – целых десять минут. – Вдобавок, нужно решить четыре задачи по арифметике да еще выучить это дурацкое стихотворение…

– Свободное время? – мечтательно вздохнул Гарри. – Я только слыхал о нем. Не обманывайся насчет этого, рыжик. Учитывая дополнительные уроки в качестве наказания и ежедневные обязанности, свободное время – призрачная иллюзия, обрести его можно лишь после смерти, если боги пожелают вознаградить тебя за непосильный труд в земной жизни. Рано или поздно все мы осознаем: свободное время у пажа выдастся только тогда, когда мой досточтимый отец соизволит наградить его за усердие.

– На свободные вечера и не надейся, – подхватил Алекс. – Через несколько месяцев герцог начнет изредка отпускать тебя в увольнение – в базарный день, утром или днем. По вечерам и даже во сне ты должен учиться…

Громко зазвенел колокольчик.

– Скоро я возненавижу этот звук, – пробормотала Аланна, собирая книги. Ее товарищи рассмеялись и потащили «Алана» в класс.

К удивлению Аланны, на этот раз все оказалось иначе. Мальчики смирно сидели за партами и как будто бы с интересом ожидали начала урока. На стенах были развешаны различные карты и схемы. Впереди стояла доска с прикрепленными к ней чистыми листами бумаги, на соседнем столике лежала коробочка с заостренными кусочками угля для рисования.

Учителя встретили радостными приветствиями. Это был пухлый низенький человечек – не священник и не жрец – с длинными каштановыми волосами, которые уже тронула седина, косматой бородой, маленьким изящным носиком и улыбчивым ртом. Штаны чудаковатого педагога пузырились на коленях, туника была измята, словно он в ней спал. Поймав взгляд его больших зелено-карих глаз, Аланна и сама невольно улыбнулась: этот человек, в котором неряшливость странным образом сочеталась с добродушным характером, сразу же ей понравился. Звали его сэр Майлз Олау.

– Ну, здравствуй, – дружелюбно обратился он к ней. – Алан Требонд, не так ли? Должно быть, ты стойкий боец, если в первый день учебы продвинулся так далеко. Тебе кто-нибудь рассказал, чему мы тут учимся?

Аланна брякнула первое, что пришло на ум:

– Нужно вскакивать, когда тебя вызывают, а о свободном времени не стоит даже мечтать.

Мальчики захихикали, Майлз тоже улыбнулся. Аланна залилась краской.

– Простите, – пролепетала она, – я не хотел сказать дерзость.

– Ничего страшного, – успокоил Майлз. – Тебе здесь придется нелегко. Рыцарский Кодекс ставит перед нами жесткие требования.

– Сэр Майлз, вы опять будете нападать на Кодекс? – спросил Джонатан. – Вы же знаете, мы никогда не согласимся с вами в том, что его принципы слишком строги.

– Нет, сегодня я не собираюсь «нападать» на Кодекс, – отозвался Майлз. – Во-первых, вы, мальчишки, все равно не встанете на мою сторону, покуда не выветрится романтический ореол рыцарства и вы не поймете, чем придется расплачиваться за выбранный образ жизни. А во-вторых, герцог Гаррет дал мне понять, что мы не в полной мере покрыли материал, освещающий Бажирские войны, и что в следующий свой визит он рассчитывает обнаружить у моих воспитанников более объемные знания.

– Простите, что, сэр? – послышался робкий голос.

Майлз взглянул на Аланну; в его глазах мелькнула озорная искорка.

– Я частенько забываю, что не все из вас ученые сухари вроде меня, и изъясняюсь малопонятными выражениями. Проще говоря, герцог Гаррет желает, чтобы мы еще разок прошли Бажирские войны, так как, по его мнению, я слишком много времени трачу на критику Рыцарского Кодекса и недостаточно внимания уделяю истории Торталла и военного дела, каковым предметам, в сущности, и должен вас обучать.

Аланна покинула класс в задумчивости – а задумывалась она редко.

– Чего такой насупленный? – спросил Гарри, догнав ее. – Не понравился Майлз? Мне лично он нравится.

Аланна вздрогнула от неожиданности.

– Да нет, очень понравился. Просто он какой-то…

– Странный, – коротко бросил Алекс. Как видно, с Гарри они были неразлучны. – Ты хочешь сказать «странный».

– Алекс и Майлз постоянно спорят, что такое «хорошо» и «плохо», – пояснил Гарри.

– Вообще-то, он показался мне ужасно умным, – нерешительно проговорила Аланна. – Не то чтобы я часто общался с умными людьми, и все же…

– А еще он самый горький пьяница при дворе, – заметил Алекс. – Идемте, а то поесть не успеем.

После обеда был урок философии. Алания едва не заснула под монотонное бормотание священника о чувстве долга.

Наконец Гарри вывел ее на свежий воздух. Позади дворца располагались многочисленные тренировочные площадки и турнирные поля – вот где шло настоящее обучение рыцарскому искусству. Здесь Аланна будет проводить всю вторую половину дня и часть вечеров. Под крышу разрешается заходить, только если снаружи льет дождь или метет метель, да и то не всегда. Ей предстоит изучать основы сражения в поединках, осваивать оружие – булаву, боевой топор, копье, отрабатывать навыки стрельбы – как стоя, так и в седле, верховой езды и вольтижировки; учиться падать, кувыркаться и перекатываться. Она будет пачкать и рвать одежду, натирать мозоли, получать синяки и ушибы, ломать кости, и если у нее хватит выдержки, упорства и сил, то однажды она с гордостью сможет носить рыцарский щит.

Тренировкам не было конца. Даже заработав право на собственный щит, рыцарь продолжал упражняться на площадке. Растерять физическую форму означало напроситься на смерть от рук лихих людей с большой дороги. Дочь хозяина приграничных земель, Аланна не понаслышке знала, как важно уметь постоять за себя. Каждый год Требонд отражал разбойничьи набеги. Время от времени с севера через Гримхольдские горы в Торталл пытались прорваться захватчики из Сканры, и Требонд служил первой линией обороны королевства.

Аланна уже умела обращаться с луком и кинжалом, была искусным следопытом и неплохой наездницей, однако быстро поняла, что в глазах дворцовых наставников выглядит сопливым новичком.

Она и была «сопливым новичком». Первый тренировочный час Аланна отжималась, приседала, выполняла прыжки и повороты, ведь рыцарь должен быть гибким и обладать быстрой реакцией.

В течение следующего часа, надев доспехи из подбитой ватой ткани, она упражнялась с копьем. Прежде чем браться за меч, от Аланны требовалось продемонстрировать определенный навык сражения на палках. Без толстой ватной куртки она сломала бы себе что-нибудь в первый же день, однако от болезненных ушибов не спасал даже доспех. Учась отражать боковой удар, она чувствовала себя так, будто побывала под копытами лошади.

После этого Аланна получила команду отрабатывать один из основных навыков рукопашной борьбы – падение. Раз за разом она падала на землю, стараясь распластаться и правильно распределить вес, и каждая ошибка стоила ей новых ушибов.

Третий тренировочный час она провела со щитом в руке – в левой руке, покрытой синяками и нывшей от боли. Против нее выставили мальчика с крепкой деревянной палкой. Целью упражнения было научиться держать оборону при помощи щита. Если она действовала верно, удар противника приходился на щит, в противном случае Аланна пребольно получала по тому месту, которое оставила незащищенным. Через некоторое время они поменялись ролями: теперь удары наносила Аланна, а соперник их отражал. Впрочем, особой радости ей это не принесло: поскольку палку она держала в руках впервые, мальчишке удавалось блокировать почти все ее выпады.

Страшно разочарованная, Аланна вслед за Гарри перешла на очередную площадку. Стрельба далась чуточку – самую чуточку – легче. Поскольку кое-какой опыт у Аланны имелся, ей было позволено натянуть тетиву и даже сделать пробный выстрел. Оценив меткость нового ученика, наставник велел отрабатывать правильную стойку и умение держать лук – целый час.

Учебный день завершился уроком верховой езды. Так как у нее не было другого коня, кроме Крепыша, ей временно предоставили одну из свободных лошадей, коих в королевских конюшнях было много. На первом уроке она тренировала посадку в седле, езду рысцой по кругу, переход на галоп. Во время галопа нужно было не свалиться с лошади, а также продемонстрировать умение остановить скакуна точно перед учителем. К несчастью, конь был слишком велик для Аланны и к тому же оказался тугоуздым, а когда она сообщила об этом наставнику, тот велел ей дополнительно заниматься верховой ездой трижды в неделю после ужина.

Аланна еле держалась на ногах от усталости, когда звон далекого колокольчика созвал учеников внутрь. Вместе с остальными она поспешила в пажеское крыло мыться и переодеваться, а когда справилась, у нее уже слипались глаза, однако дневные труды еще не были окончены. Гарри потряс ее за плечо, вырвав из объятий короткого сна, отвел в обеденную залу и поставил возле двери на кухню. Аланна передавала готовые блюда пажам и забирала у них грязную посуду.

За ужином она клевала носом. После еды Гарри проводил ее в маленькую библиотеку и напомнил об уроках, которые нужно сделать на завтра. Он помог ей заучить стихотворение, а потом ушел, оставив разбираться с арифметикой. Аланна кое-как решила три задачки из четырех и провалилась в сон, уронив голову на стол. Слуга нашел и разбудил ее как раз перед отбоем. Она рухнула в кровать и тут же заснула.

Проснувшись наутро, Аланна застонала: все мышцы задеревенели и при малейшем движении отзывались болью. Тело покрывали кровоподтеки всевозможных размеров. Кряхтя, Аланна приготовилась к новому дню, хотя и сомневалась, что переживет его.

Все было, как вчера, только хуже. Учитель арифметики задал ей четыре новых задачи плюс еще три в наказание за одну, которая осталась нерешенной накануне. Учителю чтения не понравилось, как Аланна декламирует стихотворение, и потому он велел ей заняться письменной речью, то есть, к завтрашнему дню переписать на бумагу стихотворение длиннее предыдущего. Преподаватель хороших манер дал к прочтению новую главу учебника и заставил целый час упражняться в поклонах.

Вторая половина дня стала сущим кошмаром. Из-за того, что руки и ноги Аланны не гнулись, а все тело болело, она чаще допускала промахи. Соответственно, и дополнительных занятий схлопотала больше.

– Смирись, – добродушно посоветовал Гарри. – Выполнить все просто невозможно. Делай, сколько можешь, и молча получай взыскания. Порой мне кажется, нас именно к этому хотят приучить: принимать все что уготовано и не раскрывать рта.

У Аланны не было настроения обдумывать это высказывание. Вернувшись к себе вечером, она была усталой, задерганной и расстроенной.

– Собирай вещи, – с порога приказала она Кораму. – Мы едем домой.

Корам сидел на кровати и чистил свой меч. Он спокойно посмотрел на девочку.

– В самом деле?

Аланна принялась мерить шагами комнату.

– Я больше не могу, – призналась она. – Тут сдохнуть можно. Никто не выдержит долго в таком режиме. Я не…

– Вот уж не думал, что ты испугаешься трудностей. Значит, сбегаешь?

– Не сбегаю! – выкрикнула Аланна. – А… протестую! Да, протестую против несправедливого обращения и против тренировок до упаду. Я хочу, чтобы у меня оставалось время на отдых, хочу…

– «Хочу, хочу, хочу»… Здесь учат кой-чему другому. На свете не все и не всегда происходит по твоему желанию. В первую голову, научись дисциплине.

– Дисциплина, говоришь? Да это просто жестокость! Я не могу и не хочу терпеть дальше. Кажется, я ясно сказала – собирай вещи!

Корам тщательно стер с сияющего лезвия крохотное пятнышко грязи и бережно положил оружие на кровать. Вздохнув, опустился на колени, пошарил под кроватью и достал оттуда сумки.

– Как прикажешь, – пожал он плечами. – А я-то считал, что не зря тратил на тебя время. Вот вам, пожалуйста, еще одна изнеженная барышня.

– Я не изнеженная барышня, – завопила Аланна, – но и не сумасшедшая! Я тружусь без передышки от рассвета до заката, а то и позже, и конца-края этому не видно! Мое свободное время – одна насмешка. Уже к началу третьего урока у меня целый список дополнительных занятий! Я должна все успевать, а если не успеваю, меня опять наказывают. Я, видите ли, должна учиться падать, по десять раз кланяться и повторять один и тот же стих, и это при том, что в Требонде я была лучшей охотницей, а стоит сказать хоть слово, мигом заработаешь новую порцию уроков!

Корам сел на пол.

– Ты знала, что тебя ждет, когда собиралась сюда, – напомнил он, глядя на Аланну. – Никто и не говорил, что стать рыцарем легко и просто, я уж точно такого сказать не мог. Наоборот, я предупреждал, что путь к рыцарству – это тяжкий труд, ежедневный, а порой и еженощный. Не прошло и двух дней, а ты уже бежишь!

– Нет, не бегу!

– Как будет угодно, барышня. – Корам с глухим стоном сел на кровать и потянулся за сапогами. – Пойду собираться в дорогу.

Хлопнув дверью, Аланна ворвалась в свою комнату, рванула из-под кровати седельную сумку и уставилась на нее. Вздохнула и в отчаянии потерла виски. В Требонде никто не указывал ей, куда ходить и что делать. Здесь же все совершенно иначе. Хуже? Она уже сомневалась. Слова Корама о том, что она спасовала перед трудностями, жгли ее, точно крапива. Аланна пыталась убедить себя, что вовсе не бежит, но получалось плохо.

Наконец она снова зашла к Кораму.

– Ладно, – буркнула она, – потерплю еще неделю, не больше и не меньше. Может, станет полегче.

– Ты госпожа – или господин, – тебе и решать, – ответил Корам, – однако ж, если ты…

– Ты прав, решать мне! – отрезала Аланна. – Спокойной ночи.

И только натянув до самых ушей одеяло, она вдруг осознала, что бывалый солдат и не думал собирать вещи! Когда она вошла, сумки были спрятаны под кровать, и сапоги Корам уже снял. «Насквозь меня видит», – ворчливо подумала Аланна, засыпая.

Неделя перешла в две, две – в три, и думать о долгой поездке домой у Аланны просто не было сил. Управляться со всеми заданиями она не успевала; каждый день по меньшей мере один учитель наказывал ее за невыполненный урок новой «штрафной» порцией. Аланна благоразумно воспользовалась советом Гарри: делала, сколько могла и молча сносила взыскания.

День, когда ее допустили прислуживать за столом, пришел и ушел почти незаметно. Аланна так устала, что уже даже не боялась этого испытания. Поначалу она прислуживала герцогу Гаррету, слушала его наставления о правилах поведения за столом, а на больших пиршествах выполняла все поручения подряд. Наконец ее определили в пажи к сэру Майлзу. Радости Аланны не было предела! У старого рыцаря всегда находилось для нее доброе словечко, несмотря на то, что выпивал он, как и говорил Алекс, и в самом деле изрядно. Порой, когда сэр Майлз сильно перебирал, Аланне даже приходилось помогать ему добраться до кровати. Нередко он совал ей в руку то серебряную монету, то леденец, а его уроки были у Аланны самыми любимыми. Майлз преподавал историю так, что она превращалась в реальность.

Аланна и Гарри быстро подружились. Гарри постоянно отпускал шуточки в адрес учителя этикета и никогда не отказывал в помощи, если Аланна о чем-то просила. Как выяснилось, любой ее фразы было достаточно, чтобы рассмешить здоровяка. Аланне льстило, что такой умный парень, как Гарри, находит ее высказывания забавными.

Рядом с Майлзом, Гарри и остальными жизнь во дворце более не казалась Аланне ужасной. Она уже и забыла, что когда-то приказывала Кораму собираться домой.

Прошло три месяца – и ее одиннадцатый день рождения, – когда Аланна вспомнила об этом. Первая перемена в уже ставшем привычным расписании случилась после того, как однажды вечером за ней пришел Тимон.

– Он желает тебя видеть, – сообщил слуга. Кто «он», было понятно и без уточнений. – Ступай к нему в кабинет.

Оправив тунику и кое-как пригладив волосы, Аланна постучала в дверь. Зачем это она понадобилась герцогу? Неужели она в чем-то провинилась?

Герцог Гаррет поднял глаза от бумаг и жестом пригласил Аланну войти.

– Заходи, Алан. Я пинту письмо твоему отцу, рассказываю о твоих успехах. Хочешь передать что-нибудь?

Значит, ничего не стряслось! Аланна облегченно выдохнула, однако в следующий миг ей представилось кое-что похуже. А если отец вынырнет из глубины своих научных изысканий и в самом деле прочтет письмо герцога? «Пусть сперва прочтет, а там подумаю», – мысленно решила она. Ох, и когда только закончатся все эти треволнения?

– Пожалуйста, сэр, передайте, что я шлю отцу поклон, – сказала Аланна герцогу.

Герцог Гаррет отложил перо.

– Я составил о тебе хороший отзыв. Ты смышленый мальчик, быстро всему обучаешься. Нам за тебя не стыдно.

Аланна покраснела от удовольствия. Столь высокую похвалу она получила впервые.

– Б-благодарю, ваша милость.

– В награду за хорошую службу завтра утром разрешаю тебе выйти в город. То же самое можешь делать и в базарные дни. Поскольку ты не местный и не знаешь Коруса, попроси кого-то из старших пажей пойти с тобой, только не Алекса, у него завтра дополнительное занятие по этикету.

Аланна просияла.

– Вы очень добры, ваша милость, – сказала она. – Можно, со мной пойдет Гарри, то есть, Гаррет?

Герцог изогнул бровь.

– Гм. Он действительно упоминал, что в компании с тобой интересно. Думаю, это можно устроить. Смотрите, не опоздайте к началу дневных тренировок.

– Слушаюсь, сэр. – Аланна почтительно поклонилась. – Ваша доброта не знает границ.

Глядя, как Аланна таращит глаза во время прогулки по рынку, Гарри не мог сдержать смеха.

– Чего рот раззявил, пастушок? – поддразнил он. – Тут почти все втридорога.

– Зато сколько всякого разного! – восхитилась Аланна.

– Это еще что, – важно сказал Гарри. – На днях мы поедем в порт Кайн, вот где увидишь настоящие чудеса.

Он остановился у прилавка, рассматривая перчатки для верховой езды. Аланна с легкой завистью поглядела на длинный меч, висевший на стене за прилавком. Однажды ей тоже понадобится меч. Где взять хорошее оружие?

На ее плечо опустилась крупная ладонь. Вздрогнув от неожиданности, Аланна повернула голову и наткнулась на взгляд золотисто-ореховых глаз паренька, которого уже видела три месяца назад. Корам тогда назвал его воришкой.

– А-а, лиловоглазый красавчик, – дружелюбно сказал юноша. – А я думал, куда это ты запропастился – не в колодец ли упал? – Грубоватые интонации выдавали в нем человека необразованного, однако говорил он, тщательно подбирая слова, как будто он обдумывал каждую фразу, прежде чем ее произнести.

Она приветливо улыбнулась. Почему-то эта встреча ее не удивила.

– Я теперь живу во дворце.

– У твоего приятеля есть имя? – осведомился Гарри, с подозрением разглядывая незнакомца.

– Позвольте представиться, юные господа, – парень отвесил поклон. – Меня зовут Джордж Купер, я из нижней части города. Не желаете ли прохладительных напитков? Я угощаю, разумеется.

– Спасибо, – быстро ответила Аланна, – не откажемся.

Джордж привел их в небольшую таверну, которая называлась «Танцующая голубка». Старик-хозяин приветствовал его, как доброго друга и сам поспешил принести ему эль, а пажам – лимонад.

Поглощая напиток, Аланна рассматривала своего нового знакомого. Джордж сказал, что ему семнадцать, хотя выглядел старше. Чересчур великоватый нос немного портил внешность, однако улыбка исправляла этот недостаток и делала лицо привлекательным. Каштановые волосы были коротко подстрижены, как у простолюдина, но в манере сквозила некая скрытая, почти королевская, властность. А еще Аланна чувствовала, что этот человек ей ужасно нравится.

– Не удивляйся, что я вот так запросто окликнул тебя на улице, – сказал ей Джордж. – Больно уж ты мне приглянулся. Глаза такого цвета редко у кого встретишь. Ты ведь издалека приехал, верно? Сейчасто уже пообтерся, а тогда я сразу это заметил. Ну, вот и подумал, тебе приятно будет свести с кем-нибудь знакомство в городе.

– Ты всегда так скоро обзаводишься друзьями? – холодно спросил Гарри.

Джордж посмотрел на него.

– У меня нюх на такие вещи, молодой господин. При моей работе это первое дело – доверять своему чутью.

– И чем же ты занимаешься? – поинтересовалась Аланна.

– Покупаю, продаю, то-се, – подмигнул ей Джордж.

– Ты – вор, – бесстрастно произнес Гарри.

– Вор – грубое слово, мастер Гаррет, – Джордж прищурился. – Да и с чего ты взял? Кошель твой при тебе, и содержимое его тоже, разве нет?

Гарри убедился, что кошель действительно на месте.

– Допустим. Но с чего бы тебе заводить дружбу с нами? Ты ошибаешься, если рассчитываешь сделать нас своими сообщниками во дворце. Ты что, не знаешь, кто я?

Джордж внимательно посмотрел на рослого пажа – в глазах того читался острый ум. Было ясно, что этим самым умом, как и еще более острым языком, юный аристократ наживет себе немало врагов.

Отчасти поняв это, Джордж молвил более миролюбиво:

– Мне хорошо известно, что ты – Гаррет Наксен-младший, сын герцога, и мною двигал вовсе не деловой интерес. По правде говоря, не будь ты с Аланом, я бы и не встал у вас на пути. У нас тут благородных господ не слишком привечают. – Он язвительно усмехнулся. – Причина в том, что у меня есть Дар, и благодаря ему я вижу больше других. Я должен был встретиться с мастером Аланом. Все эти три месяца я не выпускал его из виду. Я прислушиваюсь к тому, что подсказывает мне мой Дар.

– В магии я не силен, но поверю твоим словам, – сказал Гарри. – И все-таки, зачем тебе Алан? Он просто маленький мальчик… – Он послал Аланне извиняющуюся улыбку, но та лишь небрежно пожала плечами – она уже начала привыкать к таким замечаниям в свой адрес. – А тебя, если не ошибаюсь, давно мечтает отправить за решетку Лорд-Полицмейстер.

Джордж уважительно кивнул.

– Верно подметил, молодой господин. Хорошо, скажу как есть. Меня называют королем воров, я возглавляю Гильдию Плутов. В Гильдию Плутов, – пояснил он Аланне, – входят все, кто зарабатывает на жизнь не совсем честными способами. Главный в Гильдии – король (сейчас это я), которого иногда называют просто Плутом. Правда, короли у нас правят недолго. Кто знает, когда какой-нибудь юнец окажет мне ту же услугу, какую я оказал прежнему королю всего полгода назад? В свое время мне понадобятся друзья. Впрочем, это случится нескоро. Ну, а до той поры, как говорится, дареному вору в зубы не смотрят. Я могу пригодиться тем, кто со мной дружен.

Гарри посмотрел на Джорджа оценивающим взглядом, затем кивнул.

– Хоть ты и вор, а мне нравишься.

Джордж расхохотался.

– А ты нравишься мне, хоть и из благородных. Значит, будем друзьями?

– Будем, – твердо ответил Гарри. Юноши обменялись рукопожатием через стол.

– Алан, ты с нами? – спросил Джордж.

Аланна молча наблюдала за происходящим, однако выражение миниатюрного личика оставалось непроницаемым. Если Джордж владеет магией, раскрыл ли он ее секрет? – напряженно размышляла она. На память пришли слова Мод: тот, кто наделен Даром, скрыт от магического взора других Видящих. Пока что Джордж ни о чем не догадывается, но если однажды и узнает тайну Аланны, то без веской на то причины даже родной матери не проболтается, решила она.