Читать книгу Вопреки - Таня Филимонова - Страница 3

Сладко потянувшись, я, наконец, смогла заставить себя открыть глаза. Нашарив рукой телефон, я увидела, что уже половина второго. А значит, мне срочно нужно собираться и бежать на встречу к Сойеру.

Да, прикольная фамилия у моего друга! А как зовут его, знаете? Нет, не Том. Богдан!!! Прямо как Хмельницкий, только что усов нет! Ну, а что вы хотите? Какие ассоциации должны возникать у историка?

Ой, точно! Разрешите представиться: Анна Стрельцова, студентка 1 курса педагогического университета. Да, моя будущая профессия – учитель и, как вы уже поняли, мой предмет – история.

Когда я узнала, что прошла по баллам ЕГЭ на бюджет, то была в шоке. Однако, как потом выяснилось, историк это не так уж и страшно, а чаще всего даже довольно интересно.

Коллектив дружный… относительно. Преподаватели очень хорошие, грамотные, да и в наши бестолковые головы пытаются запихнуть хоть какие-то знания. Только за это им можно выдать каждому Оскар.

И, конечно, главная для меня неожиданность, что я смогла закрыть сессию без единой тройки и даже с одной пятеркой. У меня будет стипендия, а это много стоит!

Потянувшись еще раз, я села в кровати. Взгляд моментально упал на разбросанные по полу вещи, а в мысли мгновенно влез Влад. Вот же гаденыш! Однако надо признать, красивый гаденыш!

Да, вчера был трудный день. Хотя сначала мне показалось, что все должно быть идеально. В клубе уже несколько месяцев работал мой знакомый, который предупредил, что камеры не работают. Он же и провел меня в «Саботаж» – клуб для «золотой молодежи». Хотя иногда туда попадали и простые смертные, например, я.

Если вы считаете, что учитель – приличная профессия, то забудьте. По крайне мере, это точно не про меня.

Сойер говорит, что я – «Сонька – золотая ручка». Стащить что-то у кого-то для меня не составит труда.

Еще в детства я, как сорока, засовывала к себе в карман все, что блестело. А в тринадцать я смогла стащить у хахаля матери золотые часы. Правда он тогда был немного пьян, а я очень хотела есть. Поэтому, зайдя в первый попавшийся ломбард, отдала их и взамен получила деньги. Мужику они все равно не нужны были, он бы их пропил, а мне спасли жизнь. На вырученные деньги я смогла купить еды.

А через два года мне в голову пришла мысль, что таким образом можно выжить. На тот момент я не ела уже три дня. Мать была в непроходимом запое больше трех недель, а дома не появлялась практически неделю. Спереть кошелек у какого-то зазевавшегося мужика в автобусе было легче простого. А дальше пошло само собой.

Ограбить кого-нибудь в клубе, в основном, не составляло труда. Обычно я старалась, чтобы это был кто-нибудь из элитки. Денег у него больше, да и совесть меньше мучает.

Конечно, этим нельзя гордиться. Иногда я становлюсь противна самой себе. Однако кушать-то хочется, платить за квартиру надо, мать содержать тоже надо. А, учась в универе не сильно поработаешь, поэтому и приходится…

Вчера, обойдя практически весь зал, я ясно поняла, что мне ничего не светит. Иногда такое бывало, но обычно хоть какой-нибудь недоразвитый попадался.

Вздохнув, я развернулась, чтобы идти к выходу, и врезалась во что-то… или кого-то. Наверное, в кого-то, потому что это «что-то – кто-то» громко охнуло.

– Смотреть по сторонам не учили? – резко просила я.

Всегда считала, что лучшая защита – это нападение.

Парень оказался красив. От одного его взгляда по телу пробежались тысячи мелких мурашек. Столкнувшись с небесными глазами, я тут же в них утонула. В этот момент я поняла, что означает раздевать взглядом. Да что там взглядом! Мне вообще показалось, что я УЖЕ стояла перед ним без одежды. Мгновенно захотелось прикрыться руками.

Я прекрасно понимала, что мне нужно бежать, причем как можно скорее. Этот блондин был охотник на девушек, цель которого затащить в кровать. Однако он был именно того типажа, на который я всегда западала. Это была моя слабость.

Мне всего лишь надо было стащить мобильник, часы и кошелек. Легче простого! Но мне хотелось большего. И, к несчастью, противиться этому я не могла. Снотворное быстро растворялось в его стакане. Хотя бы поцелуй будет.

Откуда ж мне было знать, что снотворное подействует так поздно. Но спать с только что познакомившимся парнем – это даже для меня слишком. Хотя… Влад был действительно сексуален и красив. На несколько минут я даже забыла, ради чего я там была.

Жаль, я с ним больше никогда не встречусь, хотя бы, потому что в следующий раз он будет знать, что я воровка.

Так, ладно! На заглядывание в прошлое ушло практически полчаса. А в три у меня встреча с Сойером, вот уж кто ждать не любит! Может настоящую лекцию прочитать по поводу должного поведения с друзьями.

Резко вскочив с кровати, я отправилась в душ, приводить себя в порядок. А ровно в три я стояла на детской площадке, где меня уже ждал Сойер.

– Привет! – улыбнулась я.

– Привет, Рыжая! – повернулся ко мне друг. – Как дела?

– Все отлично! А у тебя?

– Пока да. Чем занималась? – спросил Сойер, присаживаясь на спинку лавки.

– Я только часа два назад проснулась. А так собиралась к тебе.

– А чего так поздно? Опять по клубам шлялась?

– Не по клубам, а всего лишь в один! – насупилась я. – Кстати, классный улов!

– Анька, доиграешься когда-нибудь, – тихо ответил он.

Я удивленно на него посмотрела. Ни оров, ни чтения моралей? Странно.

– Эй! У тебя что-то случилось?

Я попыталась заглянуть ему в глаза.

– Может, я просто устал на тебя нервы тратить?

– Ага, как же! Заливай дальше! Что стряслось-то?

– Да, Укроп с Маратовскими подрался. Пришлось вытаскивать. А у них с собой пушки были…

– Укропа что, того? – с ужасом спросила я.

Укроп был мелкий, но проворный парнишка шестнадцати лет. Про таких говорят: из неблагополучной семьи. Драться научился, наверное, раньше, чем ходить. Да у нас район такой, к сожалению, все неблагополучные семьи.

– Нет. Живой. В больнице лежит.

Сойер поднялся и прижал меня к себе. Я привычно обняла накаченное постоянными уличными разборками тело парня.

– Просто, Ань, пожалуйста, будь осторожней. С Маратовскими у нас сейчас напряженка. Пока разборка не пройдет, будь внимательна, хорошо? – заглядывая мне в глаза, просил друг.

– Обещаю. Я не самоубийца, – тихо улыбаюсь.

Прекрасно сама знаю, что Маратовские опасны. Если у банды Сойера есть хоть какие-то принципы, то у них они отсутствуют напрочь. Особенно если дело касается разборок.

Хотя, не думаю, что у кого-нибудь хватит смелости тронуть меня. Все знают, насколько Сойер может быть опасным, когда трогают его. А самая близкая подруга, да еще подруга детства, явно является его.

Несколько лет назад какой-то придурок изнасиловал мать Сойера. Буквально через день его нашли менты всего в крови, а в кармане дурь. Наверное, до сих пор сидит в тюрьме. Когда в суде появился Богдан, дававший показания, у мужика чуть сердечный приступ не случился. Даже скорую ему вызывали.

С тех пор никто не хотел близко связывать с Сойером. Все прекрасно знали, что это было его рук дело.

Жестоко? Да, но справедливо и полезно.

Мальчишек на районе потрепать, это – конечно, можно. Тем более надо еще разобраться, кто на кого первый полез. А вот тронуть уж слишком кого-то близко Сойеру, надо быть смелым, ну, или глупым.

Хотя с Маратовскими я сталкивалась довольно редко, но непристойные шутки и уж очень пошлые и злые взгляды зарабатывала каждый раз.

– Когда разборка-то? – уточнила я.

– Назначили на среду. Оказывается у них Марат уехал. Наверное, потому и распоясались. Хотя, не спорю, в этот раз Укроп сам нарвался.

– Жаль его.

– Мне тоже, – грустно улыбнулся брюнет. – Но, может, это пойдет ему на пользу?

– Сомневаюсь, – усмехнулась я.

– Наверное, ты права. Кстати, как, готова к учебе?

– Ой, не напоминай! Каникулы так быстро прошли. Не верю, что уже через день в универ. Не отдохнула!

Сойер засмеялся, ни капли мне не сочувствуя. Я зло и обиженно глянула на него и вырвалась из объятий. Сам он закончил колледж и теперь работал электриком в одном домоуправлении.

Пока я дулась, в меня прилетел снежок. Я резко повернулась и увидела снова зашедшегося в хохоте Сойера.

– Ну, держись! – закричала я, делая белое оружие возмездия.

Парень прекрасно знал, как меня можно развеселить и задобрить. Снежки? Да, именно. Я обожала эту детскую и какую-то добрую игру. И пусть после нее ты приходишь домой весь мокрый так, что даже из носок высыпается снег, точнее льется вода, так как белоснежное чудо уже успело растаять в тепле. Но зато это весело и сразу вспоминаешь детство.

Почувствовав, что проигрывает, Сойер резко закинул меня на плечо и понес куда-то. Мои возмущенные крики и довольно ощутимый, (по крайне мере, я на это надеялась!) массаж спины к результату не привели. Через минуту меня скинули в большой сугроб. Однако возмутиться я не успела, секунду спустя Сойер оказался рядом.

– Предлагаю ничью! – улыбнулся парень.

Я тяжело вздохнула, признавая поражение. Все равно мне его не одолеть. Тем более не я же одна сейчас валялась в снегу.

– Идет.