Читать книгу Дом - Таня Нордсвей - Страница 7

Это не могло быть правдой. Наш город находился на равнине – вокруг только леса и реки. В этой местности никогда не было никакой пустыни. Это всё мираж. Я ущипнула себя, но пустыня не исчезла. С неё дул неприятный, сухой и жаркий воздух, разнося песок по улицам города. Где я?

Что-то внутри перевернулось в одночасье, в кровь плеснул адреналин и я, даже не соображая, что делаю, резко рванула прочь. Рюкзак больно ударял меня по спине, но я неслась вперёд, будто за мной снова гналась свора бешеных собак. Но нет, в этот раз за мной гнался ужас. Ужас того места, куда я попала.

Мимо мелькали здания, магазин, где я брала одежду, продуктовый, аптека, однако они не привлекали моего внимания настолько, чтобы я остановилась. Здесь стоит, конечно, отметить, что при такой жаре далеко бы я не убежала, даже если бы очень хотела – бега я всю свою сознательную жизнь избегала, поэтому мои лёгкие теперь горели так, будто в них насыпали песка. Где-то через улицу я остановилась и зашлась кашлем. Всё-таки иногда не стоит начинать развивать выносливость в жару. Не лучшее решение, Хлоя.

Я зашла в один из небольших магазинчиков, взяла маленькую бутылку воды и опустошила её за несколько глотков. Сердце колотилось как бешеное, но я старалась не стоять на месте, а ходить, пытаясь восстановить дыхание. Однако оставаться в этом странном городе мне абсолютно не хотелось, поэтому я отправилась восстанавливать дыхание дальше по улице. Теперь у меня был план, точнее, то, что с натяжкой можно было назвать планом: найти железнодорожную станцию и отправиться подальше отсюда.

Где-то на середине улицы мне в голову пришла гениальная мысль: не отравленные ли продукты я взяла в том магазине? Да, над этим определённо стоило бы подумать, но оптимизма такие мысли не вызывали. Поэтому я успокоила себя тем, что там я наелась и вроде бы до сих пор жива. А идти дальше без воды и еды было бы полнейшим безумием. Тем более что иду я в неизвестность.

Одни здания потихоньку сменяли другие, пока дорога не оборвалась. Дальше не было ничего, кроме выжженной земли на мили вперёд. Ни намека на рельсы или станцию. Я подавила панику в груди и решила пойти в другом направлении, надеясь, что это какая-то ошибка и что город не может быть расположен просто в каком-то пустыре. Ведь как-то же я сюда попала?

Решение пойти вглубь города в другую сторону было довольно неплохим, пока нормальные дома (если их можно было назвать нормальными) не стали сменяться совсем обветшалыми строениями, которые ветер мог запросто снести – или обрушить плохо зафиксированные балки на мою голову. Однако вскоре я начала жалеть об этом решении: ветхие дома уходили всё дальше и дальше, а моё странное зрение позволяло видеть всё в “прекрасном” медовом цвете, что явно не добавляло шарма обстановке. Мне то и дело казалось, что в этом районе что-то не так. Но что – я не могла до конца понять, пока не увидела рельсы.

Я бросилась вперёд из последних сил, надеясь, что это именно то, о чём я думаю. Однако, это не оказалось тем, о чём я думала. Точнее это оказалось разочарованием. Полным. И разрушило мои слабые надежды на то, что я не застряла в этом городе-призраке.

Рельсы были старыми и тупиковыми. Зачем их проложили – было непонятно. Они вились вдоль четырёх или пяти домов и обрывались. Зато на них стоял один-единственный вагон. Он мне смутно напомнил тот, который меня спас тогда, но я отмахнулась от этой мысли – все товарные вагоны выглядят одинаково. Однако моё внимание привлёк предмет, лежащий на земле неподалёку от него. Я подошла чуть ближе и увидела свою куртку. Мятую и грязную, но мою! Я пошарила по карманам и нашла телефон. Свой телефон! Хоть он и был разряжен, но я всё равно радовалась такой находке. Значит, я всё-таки была здесь.

Положив телефон в карман брюк, я осмотрелась вокруг, но ничего похожего на мой рюкзак я не нашла. Жаль. Мне он очень нравился. Заглянула внутрь вагона – там знакомо пахло сеном и опилками, стояли всё те же бочки, но рюкзака не было и там. Пройдя чуть дальше по улице между домами, я наткнулась на автобусную остановку. Карта маршрута выгорела и от неё осталась лишь одна зеленая линия. Где-то позади меня послышались раскаты грома.

Я медленно побрела вперёд, пытаясь попутно немного очистить от грязи свою куртку, как вдруг меня чуть не снесло резким порывом ветра. Ставни дряхлого дома напротив протяжно заскрипели, так и норовя оторваться, если ветер подует снова – они держались только на одной петле. Внезапный грохот сбоку заставил меня подскочить на месте, чуть не выронив куртку, – упал один из кирпичей покосившегося строения, рядом с которым я шла. Снова раздались раскаты грома.

Это выдернуло меня из мыслей, и я посмотрела на темное небо слева. Оно было настолько чёрным, будто в синюю краску пролили случайно слишком много чёрного и размешали: редкие полоски насыщенного синего оттенка (о, наконец, не только этот ужасный желтый!) вмешивались в беспросветную черноту наступающей стихии. Мне понадобилась пара минут, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Я начала озираться в поисках убежища более крепкого, нежели дома с висящими на одной петле дверями да шаткими балками, отваливающимися от ветра. Гроза наступала быстрее, чем я соображала, поэтому я стремительно направилась вперёд, надеясь найти что-то подходящее до того, как ливень обрушится на меня.

Раскаты грома заставили меня ускориться и выйти на пустырь, который вёл к большому красивому зданию с колоннами. Оно показалось мне довольно прочным, и я побежала к нему, чувствуя спиной, что место, где я стояла несколько минут назад, уже накрыл дождь. Вблизи здание показалось мне еще более величественным. Сначала я подумала, что передо мной музей, однако вывеска гласила, что это гостиница. Ещё лучше – там будут кровати и комнаты, однако часть меня была расстроена, что я не смогу насладиться грозой, рассматривая огромные античные статуи богов древнего Олимпа.

У самой двери я немного поколебалась, но разрушительный удар грома развеял все мои сомнения – я взялась за массивную дубовую ручку и проскользнула внутрь.

✥✥✥

Внутри было сухо и пахло старым лакированным деревом. Я увидела грандиозную мраморную лестницу, ведущую наверх и в подвал. На свету, льющемся из окон лестничного проёма, танцевали мелкие пылинки. Снаружи завыл ветер, и что-то вдалеке с треском упало под громовые раскаты, однако здесь всё это казалось каким-то далёким и нереальным. Сверкнула молния, окрасив всё в черно-белые тона. Я вздрогнула.

Убежище.

Внезапно я вспомнила, что перед тем, как отключилась в том вагоне, я подумала именно об этом: пожелала, оказаться в безопасном месте, где меня никто не тронет. И вот я об этом вспоминаю снова. Почему?

Мои мысли прервал грохот на верхних этажах, и я решила пройти на лестницу, чтобы осмотреться. По окнам забарабанил ливень, подстрекая меня быстрее подниматься по ступенькам, – полированный каменный поручень приятно холодил мне руку. На секунду мне даже показалось, что вокруг всё ожило – я видела посетителей отеля, снующих вверх и вниз рядом со мной по лестнице, пьющих кофе и читающих газету в полумраке.

На втором этаже была огромная гостиная комната в викторианском стиле. В освещении молний она казалась немного зловещей в своей грандиозной красоте. Огромные окна в пол украшали искусные лепнины, разлетающиеся птицами и диковинными зверями во все стороны. Закреплённые на резные карнизы тяжелые портьеры из тёмно-зеленого атласа дополняли величие обстановки, защищая тончайший тюль цвета слоновой кости. Огромный дубовый стол блестел лакированной столешницей, на которой стояли вазы с искусственными цветами. По бокам расположились стулья, а чуть дальше диваны из состаренной кожи аккомпанировали таким же креслам, заваленным расшитыми подушками. Тут и там стояли кофейные дубовые столики, загромождённые различными вещицами. Из одной стены выпирал монументальный камин, на котором были расставлены фоторамки вокруг тикающих часов. То и дело мне попадались свечи в подсвечниках, хотя над столом висела огромная хрустальная люстра, а по бокам располагались множественные светильники в том же стиле. Картины в золочёных рамках украшали те немногие части стен, которые были свободны от книжных шкафов, а последних было бесчисленное множество. По одним заполненным книгами стеллажам можно было решить, что это место – своеобразная библиотека, которая раскинулась и на второй ярус над моей головой. На всём лежал пласт пыли, и было ясно, что здесь давно не было уборки, но это никак не отражалось на красоте этого места. У меня невольно захватило дух.

Найдя в себе силы двинуться дальше, я столкнулась с выбором – из этой гостиной дальше в двух направлениях вели два просторных коридора со множеством дверей. Да эта гостиница была явно лучшей во всей округе! Такое впечатление, будто она построена для императорской семьи, не меньше! Гораздо круче, чем музей, раз в тысячу.

Свернув в левый красный коридор, я увидела различные пронумерованные дубовые двери. Мои ботинки утопали в мягком ворсе багрового ковра, пружиня мои шаги. На стенах была обустроена своеобразная картинная галерея. Кое-где попадались деревянные столики с кофейными наборами и стулья с атласными сидушками, но в большинстве своём картины на стенах дополнялись лишь светильниками да подписями. Проходя вглубь, я читала номера комнат: 47, 48, 49, 50, 51… Дверь в комнату пятьдесят два была чуть приоткрыта, так и маня заглянуть в неё. Поддавшись внезапному порыву, я немного толкнула дверь от себя и прошла внутрь.

Свободная светлая комната с большой кроватью лазоревых тонов встретила меня спокойствием и уютом. На тумбочке обнаружился старый телевизор, а рядом с ним – массивный шкаф. Спальня не уступала своей обстановкой общему стилю гостиницы, но была гораздо приятнее и комфортнее помпезной гостиной. Зашторенные окна укутывали её в полумрак. На стене остановившиеся часы показывали час ночи. На небольшом столике лежали книги и газета, открытая посередине. В голубой ванной обнаружились душ и раковина, везде были разложены чистые полотенца. На кровати лежал чистый халат.

Я прошла вглубь комнаты, попутно замечая, что ливень снаружи усилился, как и ветер. Аккуратно отодвинула штору от приоткрытого окна, встав рядом с ним возле туалетного столика с зеркалом, чтобы можно было разглядеть двор. А там творился сущий хаос.

Сухие, вырванные с корнем, деревья ветер швырял по округе, расшибая в щепки о дома, а весь песок и пыль кружились в воздухе в адском танце, в то время как дождь лил как из ведра. Небо который раз озарилось светом, отчего я на секунду ослепла, а затем ощутила вибрацию в полу и оглушающий раскат грома – мои ноги подкосились, перестав меня держать. И последнее, что я увидела тогда, было то, что в дом ударила молния.