Читать книгу Корона порока - Таня Свон - Страница 2

Ночью я почти не спала. Часто просыпалась то от чувства, что вот-вот скачусь с узкого подоконника, то от гула голосов и жутких стонов боли. Едва рассвет окрасил тонкую полоску неба у горизонта, лучи сразу же ударили в лицо, и я оставила жалкие попытки выспаться.

С трудом пробралась через спящих и вышла на улицу, чтобы взбодриться и глотнуть свежего воздуха. В душном тесном помещении голова немного кружилась и казалась тяжелой.

Съежившись от осеннего утреннего холода, я спрятала руки в карманы потрепанной короткой куртки и отошла чуть подальше от убежища. Меня окутала безупречная тишина, которую прерывали лишь мои собственные шаги и стук сердца.

Недолго поплутав, я выбрала небольшой камень и села лицом к восходящему солнцу. Сколько еще таких рассветов минет, прежде чем Окраины окончательно перестанут существовать и обратятся в пыль и прах? От родного района остались лишь руины, камни вперемешку с обломками дерева и битого стекла, горы трупов и крохотная горстка выживших. Жалкое зрелище.

Сомневаюсь, что следующий Верховный примется за восстановление территории отбросов нового общества. Вот если бы Ада все-таки смогла занять престол главного чародея… У власти должен стоять именно такой человек, как моя сестра. Тот, кто прошел через огонь и воду, знающий, что мир – это не только Центр с его изобилием и роскошью.

Тишину раннего утра потревожил неожиданный шорох. Я быстро обернулась и увидела человека, закутанного в длинное светлое пальто с высоко поднятым воротником. Незнакомец направлялся в сторону убежища, с каждым шагом приближаясь ко мне. Очень быстро я поняла, что гость Окраин на самом деле женщина.

Темные волосы собраны в аккуратную прическу, кожа ухоженная, без единой царапины или ссадины, а одежда дорогая и опрятная. Я уже не сомневалась, что передо мной представительница Центра Примы, но окончательную точку в этом решении поставил взгляд незнакомки – жесткий, самоуверенный и надменный.

Ее появление меня нисколько не удивило. Ада предупреждала, что за ней придут. Но вот почему аристократка одна, да еще и пешком?

Пока я с интересом следила за богачкой, она всем своим видом демонстрировала безразличие и меня будто не замечала. Даже бровью не повела, с гордо вздернутым подбородком продолжала деловито вышагивать по усеянной осколками дороге. Добравшись до дверей убежища, она остановилась и бросила взгляд на доску со скудным перечнем имен выживших после бедствия.

– Вам помочь? – подойдя ближе, но все же оставив между нами довольно приличную дистанцию, окликнула я гостью.

Брюнетка обернулась и окинула меня скептическим взгядом – от макушки до пят и обратно. На секунду мне показалось, что ее алые губы скривились то ли в усмешке, то ли от отвращения. Аристократка картинно выгнула тонкую угольную бровь и с нескрываемым презрением уставилась на меня.

Я непроизвольно скрипнула зубами. И эта дама – представительница Центра? Неудивительно, что Ада сбежала от высокомерных аристократов.

Однако я сбегать не собираюсь.

Не сводя глаз с холеного личика, я скрестила руки на груди, вложив в этот жест все свое молчаливое недовольство. Уж не знаю, кто эта дамочка, но мне крайне неприятна манера ее поведения. От незнакомки прямо-таки исходит презрение и отвращение.

– Сама разберусь, – хмыкнула брюнетка и развернулась на каблуках, чтобы с хмурым видом продолжить изучение имен на табличке.

Ни спасибо, ни пожалуйста… И как можно надеяться, что подобные ей вдруг резко озаботятся проблемами Окраин? Рядом с этой неприятной леди лишь отчетливей понимаешь, что ты отброс.

– Думаю, я знаю, что вы ищете, – собравшись с силами, снова заговорила я.

Я понимала, что этого диалога не избежать, а потому решила чуть ускорить события. Достала из внутреннего кармана кольцо Ады и чуть взмахнула им, чтобы наверняка привлечь внимание противной барышни.

– Откуда оно у тебя? – Глаза незнакомки заметно расширились, а брови поползли вверх.

Меня ее изумление немного задело. В конце концов, мы с Адой близнецы, а значит, выглядим совершенно одинаково. Неужели она посчитала, будто я и моя сестра недостойны быть приглашенными на отбор?

Из кармана пальто аристократки, повинуясь слабому магическому порыву, выпорхнул блокнот, но удержаться в воздухе без должной энергетической подпитки не смог. Тут же шлепнулся к носкам туфель столичной гостьи. Та с досадой вздохнула и, больше не решаясь призвать иссякающий в этих землях магический поток, наклонилась за блокнотом.

Значит, чародейка. Хотя удивляться нечему – в Центре немагов нет.

Взгляд гостьи бегал по строчкам блокнота, а я смотрела на чародейку с завистью. Внутри зрела обида: образование в Центре на порядок выше, чем у нас, на Окраинах. И будь у меня хотя бы один шанс научиться немного колдовать, ухватилась бы за него и не отпускала. Но я – сирота без средств. А потому о магии знаю только то, что, в теории, могу ею владеть. Точка.

– Тиль? – Голос аристократки чуть смягчился.

Я кивнула и, тяжело сглотнув, добавила:

– Ариадна.

Все тело напряглось, когда женщина вновь устремила взгляд на список в блокноте. Я с ужасом ждала, когда она спросит про Аду, и боялась представить, что будет дальше. Мысленно репетировала речь, в которой со слезами совру о претендентке, погибшей под рухнувшим домом.

Но чародейка просто кивнула.

– Пошли! – коротко бросила она и уверенно зашагала прочь от крохотного домика.

Я в изумлении таращилась ей в спину, силясь понять, что происходит. Запуталась в мыслях и, оцепенев от неожиданности, молча следила за удаляющейся фигурой в длинном пальто.

– Называй меня Амили, – еле различила издалека голос аристократки. Колдунья обернулась, пронзила меня колючим взглядом и тяжелым шагом снова направилась ко мне. – Ну, чего застыла? Хочешь багаж собрать? Сомневаюсь, что он у тебя есть.

Уши вспыхнули от стыда, обиды и злости. Язык зачесался швырнуть ей такое же ядовитое замечание, но я только прикусила губу и молча последовала за Амили по ухабистой пыльной дороге.

Лучше сейчас не спорить и не показывать строптивый характер. Судя по всему, меня повезут в Центр Примы. Но в качестве кого?

Амили ни слова не сказала про Аду. Нашла мое имя в каком-то списке и приказала хвостиком бежать за ней. Может, в столице уже все знают о побеге сестры, а я еду на допрос?

В любом случае раньше времени лучше не высовываться. Сначала нужно аккуратно разведать обстановку и понять, что именно происходит. И уж тогда продумывать следующие действия.

Спустя четверть часа мы вышли к старой железной дороге, проходящей через Окраины. Ржавое железо, высокая колючая трава между шпалами… Рельсы со стороны границы перекрыты, а второй их хвост тянется к горизонту, за которым ждет Центр Примы.

Никогда не видела, чтобы эту дорогу использовали. Я много слышала о поездах, но настоящий передо мной впервые: огромный локомотив, к которому были прицеплены и ждали отправления два ржавых, хлипких на вид вагона с засаленными мутными окнами.

– Амили! – Из потрепанного временем вагона выскочил парень и уверенно направился к нам. Короткие каштановые волосы растрепаны, глаза еще слипались от только что прерванного сна.

Амили шумно вздохнула и с молчаливым недовольством уставилась на парня, который, даже не накинув плащ, целеустремленно шагал к нам. Моя спутница устало прикрыла веки, едва незнакомец заговорил:

– Я ведь просил меня разбудить!

– Решила, что разберусь сама. – Амили даже не остановилась и продолжала идти прямиком к вагону. – Тем более тебе нужно было отоспаться, Леон, – бросила она через плечо.

Ее голос звучал гораздо мягче, чем в разговоре со мной. Осторожно, чтобы не быть замеченной, я украдкой покосилась на знакомого Амили.

Молодой парень, ему точно не больше двадцати пяти. Высокий, стройный, немного загорелый. У него очень притягательные, точеные черты лица: острые скулы, аккуратный нос, чуть пухлые губы, на которых играла легкая, едва заметная улыбка. Наверное, именно она создавала впечатление о парне как о добром и открытом человеке.

И что же его связывает с этой отвратительной чародейкой? Уж очень вежливо, почти ласково Амили с ним беседует.

– Это ты новенькая? – Мягкий медовый взгляд коснулся моего лица, от которого моментально отхлынула кровь. Что ответить? Я сама не знаю, кто я для них.

– Я Ариадна, – решив прикинуться глупышкой, криво улыбнулась.

Парень заломил бровь, но затем улыбнулся и дружелюбно протянул руку:

– Леон.

Его руку пожать не успела, потому что голосу парня вторил другой.

– Леон! – нервно проверещала Амили из окна первого вагона. – А ну-ка, живо в поезд! У нас график!

Глаза чародейки недобро сверкнули, и я невольно поежилась. Чувствовала, что злится Амили из-за меня.

– Пошли! – Шатен пожал плечами и направился прямиком к поезду, который уже гудел изнутри.

Леон легко запрыгнул по лестнице в вагон, не воспользовавшись помощью сопровождающего. Я начала забираться следом, но в тамбуре пасмурной тенью возникла Амили.

– Тиль, тебе в другой вагон.

Мне определенно не нравится эта столичная вредина. Мы прожгли друг друга испепеляющими взглядами, но для меня это был заведомо проигранный бой. Стиснув челюсти, я спрыгнула обратно на расколотые плиты перрона. Но прежде чем перейти к двери другого вагона, я заметила, как Амили изящным, несколько наигранным движением положила руку на плечо Леона.

Во мне темной волной всколыхнулись отвращение и злость, и эти чувства оказались настолько сильны, что затопили остальные эмоции. Нет восторга от увиденного поезда, нет предвкушения поездки, ожидания первой вылазки за пределы Окраин. А еще я почти забыла про страх.

Сопровождающий молча провел меня в купе и, когда я вошла в крохотное помещение, задвинул за моей спиной дверь.

В узком купе совсем тесно, почти все пространство занимали два смотрящих друг на друга дивана со старой, местами протертой обивкой. Я устало упала на один и облокотилась на стол, пряча в ладонях лицо. Мысли путались, голова гудела после бессонной ночи, веки ощущались опухшими и невероятно тяжелыми.

Поезд плавно тронулся, и я ближе придвинулась к окну, грязному от пыли и старых разводов. За стеклом, мерно покачиваясь, поползла линия тощих деревьев. За сухими стволами и шипастой листвой прятался мой район, сровнявшийся этой ночью с землей. Поезд постепенно ускорил ход, и деревья слились в тускло-зеленую полосу, несущуюся вслед за вагонами.

Одинаковые безликие декорации, мерная колыбельная песня колес и мягкое покачивание вагона усыпляли, и очень скоро я забыла обо всех гнетущих событиях этого дня и тяжелой ночи и провалилась в сон.

Будто издалека я услышала тихий, осторожный стук. Звук прорывался через мягкую завесу сна, тормоша сознание. Ленивый ум отказывался просыпаться, а тело, приятно расслабленное, не желало прекращать отдых. Я поворочалась, решив и дальше игнорировать раздражающий стук, и крепче сомкнула веки в надежде снова задремать.

Но вопреки моим чаяниям, поспать больше не удалось. Дверь с противным скрипом приоткрылась…

Я вяло приподнялась на локтях и попыталась бросить на настырного посетителя самый презрительный и злой взгляд, на который только способна, но сквозь слипающиеся ото сна веки это получилось из рук вон плохо.

– У-у-у… – Леон проскользнул внутрь и быстро закрыл за собой дверь. – Так ты спишь…

Сразу после пробуждения шестеренки в голове крутились ужасно медленно, а потому остроумный ответ на ум не шел. Я только тяжело вздохнула, перейдя на зевок, и протерла заспанные глаза.

– Ты ведь в курсе о такой штуке, как конъюнктивит?

Шестеренки, и без того вращавшиеся не особо расторопно, сейчас и вовсе замерли. Я недоуменно перевела взгляд на Леона, чувствуя себя ужасно глупой.

– Я с Окраин. – Дурацкое оправдание, но образование у нас действительно худшее во всей Приме, это факт.

– Если не хочешь, чтобы глаза воспалились, не трогай их грязными руками, – просто ответил парень и кивнул на мои ладони.

Стало ужасно стыдно, едва представила, какой он меня видит. Немытые руки, пыль между пальцев, въевшаяся в кожные узоры грязь, земля под ногтями, неумытое лицо, заспанные и опухшие глаза, лохматые волосы унылого цвета пепла…

Нужно отдать молодому человеку должное: он ни единым жестом не выказал отвращения при виде необразованной грязнули. Даже наоборот, Леон снял с шеи белоснежный платок и протянул мне. Но пытаясь помочь, парень невольно смутил меня.

Я опустила руки под стол и отвернулась к окну, настойчиво делая вид, будто не замечаю предложенного Леоном платка. Старалась спрятаться от него, унять стыд за свой ужасный внешний вид и катастрофическую необразованность.

Леон словно из другого мира. Статный, ухоженный и даже аромат от него исходит приятный и терпкий. А от меня разит грязью, потом и испражнениями. Именно так сегодня пахло в тесном убежище.

Какой кошмар… Я и не думала, насколько жители Центра отличаются от нас, отбросов и бедняков с Окраин, пока не встретила надменную и самоуверенную Амили и ее обманчиво заботливого спутника.

Знаю, куда мы едем, и догадываюсь, что там не встречу ни искренности, ни доброты. Сомневаюсь, что Леон пришел в мое купе, потому что я, жалкая оборванка, приглянулась ему. Скорее это лишь интерес и желание увидеть обратную сторону Примы.

Мягкая ткань осторожно коснулась моих сжатых в кулаки пальцев, когда Леон поймал их под столом. Я моментально отдернула руку и резко отпрыгнула назад, едва не ударившись затылком о стенку.

Леон и глазом не моргнул, а в его янтарных глазах я не заметила ни капли смущения или растерянности, лишь твердую уверенность.

– Ариадна, так ведь тебя зовут? – спокойно спросил он, и я медленно кивнула.

– Можно Ари, – обронила не подумав, и тут же прикусила язык.

Вот зачем позволила едва знакомому человеку называть меня сокращением от полного имени? Так меня называла только Ада, поэтому это прозвище для меня что-то очень личное.

– Хорошо, Ари… – Леон попробовал имя на вкус, и его губы на секунду короткого звучания сложились в мягкую улыбку. – Просто хотел сказать, что со слипшимися от гноя веками бороться за трон будет сложновато.

Он кивнул на платок, который вновь протянул мне. На этот раз, остерегаясь новых активных действий Леона, сама забрала его и несколько секунд таращилась на платок в изумлении – никогда не видела такого безупречного, чистого цвета.

Однако куда больше меня поразили слова Леона. Борьба за трон? Неужели меня приняли за Аду и теперь считают одним из претендентов на корону Верховного?! Если так, что теперь делать? Как себя вести?

Я не Ада. Во мне нет ни капли магии, не говоря уже о потенциале главного чародея Примы.

– Зачем пришел? – бросила вопрос, желая отвлечь внимание от моей персоны.

Леон, опешив от такой прямолинейности, резко выпрямился. Будто идеальная осанка спасала кого-то от нежеланных вопросов.

– Мне интересно. – Он чуть наклонил голову набок, будто рассматривая меня. – Как-никак мы с тобой соперники.

– В чем же? – вопросительно выгнула бровь и встретилась с ним взглядом.

В глубине души знала ответ заранее, но решила притворяться до конца. Вдруг он говорит не об отборе? Вдруг будет выступать против меня и Ады в суде на слушании дела о ее побеге? Да, Леон молод, но он вполне мог успеть получить одно высшее образование в академии Примы и пополнить ряды легионеров.

Он долго и пристально смотрел на меня, вглядываясь в каждый миллиметр лица. Мягкий медовый взгляд уже не согревал, а застыл холодным янтарем. Леон глядел с подозрением, будто не веря, что могу быть настолько неосведомлена в происходящем.

– Верховный умер, – коротко произнес он.

– Знаю. Мой город уничтожен, все рухнуло.

– Что? – Парень вдруг растерял уверенность, которая была его щитом. – Этого не может быть, остаточная энергия…

– Стянулась в Центр.

– Но маги поддерживают город.

– Не у нас. На Окраинах людей не обучают чародейству.

– Но мой дом цел.

– Потому что моего – больше нет.

Леон замолк, понурившись, и будто оцепенел. Он чуть покачивался из стороны в сторону в такт движению поезда. Плечи опущены, спина согнута. Тонкие пальцы крепко сцеплены в замок.

– Твоему дому опасность не грозит. – Кажется, я догадалась, о чем думает собеседник, и попыталась его чуть подбодрить. – Центральные районы будут держать до конца, там полно магов.

Леон согласно кивнул, но я почувствовала, что на самом деле он мне не верит. Я сама в своих словах не уверена, потому что знаю: без Верховного, который будет направлять магический поток, мы обречены.

Да, обученные чародеи смогут какое-то время удерживать города, но их магия без Верховного – ресурс, который со временем испарится, утратится безвозвратно.

Верховный – сосуд, избираемый магией. Она не просто наделяет его огромным магическим потенциалом, а концентрируется в нем, стекаясь из пространства. Лишь благодаря этому она не иссякает, а делает мощный энергетический круг, поддерживающий существование Примы.

Купе вдруг погрузилось в полумрак. Я посмотрела в окно и увидела, что поезд приближается к высокой каменной стене, испещренной тоннелями. В один из них въезжал наш поезд, постепенно замедляя ход.

– Собирай вещи, – поднимаясь, дал указание Леон. Он направился к двери, но, заметив мое бездействие, остановился. – Где твой багаж? Может, тебе помочь?

Я выразительно развела руками.

– Не стоит. У меня нет вещей.

На языке у парня явно крутился вопрос, но задать его он так и не решился. Мой вид гораздо красноречивее любых слов.

– Ладно, Ари, я пойду, а то Амили…

Одно только упоминание этой малоприятной персоны заставило меня едва заметно поморщиться. Но уже в следующую секунду кошмар стал явью – тонкий голос аристократки зазвенел где-то за дверью купе.

– Леон! Леон!

– Помяни демона… – криво ухмыльнувшись, вспомнила старое выражение.

Леон недовольно прищурился и бегло осмотрел тесное помещение.

– Леон! – где-то снаружи звучно хлопали двери других купе.

Разыскиваемый крепко вцепился в ручку двери нашего, точнее, моего купе. В широко раскрытых медовых глазах запрыгали искорки безумных идей.

– Если ты встанешь, то сиденье можно поднять, – почти шепотом произнес парень и заговорщически посмотрел мне в глаза.

– Чего?!

Не дожидаясь указаний, я вскочила с дивана и ретиво отскочила к двери, заняв место Леона. Парень ловко поднял сиденье и продемонстрировал скрытый под креслом отсек, видимо, для багажа.

– Я залезу туда, ты закроешь крышку сверху. А когда Амили уйдет…

– Почему ты ее так боишься? Кто она тебе? – прошипела с возмущением я и сделала несколько шагов навстречу Леону, оказавшись с ним лицом к лицу.

Он успел только покачать головой, а затем поезд резко остановился под громкий скрип и пугающий лязг.

Я быстро оперлась на столик позади себя, но Леон, стоящий передо мной, потерял равновесие и упал прямо сверху. Мы оба завалились на хлипкий стол. При этом я больно ударилась затылком о стекло и громко охнула, когда бедра Леона придавили мои, а ладонь парня уперлась в плечо.

Раздался резкий щелчок, и мы быстро обернулись. Выглянув из-за плеча Леона, нависшего надо мной, я заметила разъяренную Амили.

– Дрянь! – выплюнула колдунья, пронзив меня взглядом, полным ненависти. А затем под оглушительный грохот двери поезд окончательно замер.