Читать книгу 22 маленькие истории о Таро - Татьяна А. Федорова - Страница 6

Аркан Императрица – положительный и желанный в любом раскладе. Он означает плодородие, достижение успехов в любых делах, рост и увеличение. Это Мама, Бабушка или любая другая женщина в вашей семье. Аркан говорит о счастье, покое, достатке на материальном плане. Это запах пирогов дома, уют, домашний очаг, вкусная еда и смех за общим столом. Природа.

Часть моего осознанного детства прошла в частном доме, где был огород, хлев с поросятами, курятник, в доме жила кошка Мурка. Дом был поделен на две части. В другой половине жили наши родственники – тетя Аня, сводная сестра моего папы, дядя Саша, ее муж, и их дети Марина и Миша. У них была большая овчарка на цепи. Так что наш двор был полон живности. Мне нравилось жить в этом маленьком и уютном доме. Отец построил баню, хлев, туалет и летнюю веранду над сараем с дровами. Папа провел от колонки воду в дом. Она хоть и бежала холодная, но носить ведрами ее было не нужно. После жизни в общежитии в маленькой комнатушке вчетвером мне этот шикарный дом казался раем. Моим большим раем. Можно было бегать по огороду, есть яблоки с дерева, рвать петрушку и целыми пучками засовывать в рот. А еще можно топить баню и париться в ней. О! Это было просто замечательно. Не нужно было ездить в общественные бани и стоять там по нескольку часов в очереди, чтоб быстренько, наспех поплескаться в тазике с горячей водой. Своя баня! Конечно, меня не допускали до печки, но я любила садиться рядом и наблюдать это священнодействие.

В школе, в классе десятом я нашла в библиотеке рассказы Василия Шукшина. Один из них, «Алеша Бесконвойный», про то, как главный герой всю субботу топит баню: колет дрова, моет пол, полок, таскает воду, складывает поленья в топке и вот подносит спичку, и полено разгорается… Для меня баня – это самое лучшее место на свете. Я живу сейчас в крупном мегаполисе, в квартире есть горячая вода, кипяток, шикарная ванная, но это не баня. Не пахнет дровами и вениками, но самое главное, даже лежишь в ванне, мысли приходят в голову совсем другие, не такие ясные, что ли. Я смеюсь иногда и говорю своим друзьям, что продам душу Дьяволу за баню.

А еще мы всей семьей ездили на «копейке» в деревню к прабабушке Ольге Ивановне и прадедушке Кузьме Павловичу Шишкиным. Как же мне нравились эти поездки! Я помню эту деревню с красивым названием Студеный ключ. Там жили совсем другие люди, они любили свой дом-пятистенок, сложенный из огромных бревен, где стояла огромная русская печь. В этом доме всегда пекли хлеб. Вода, мука, дрожжи, немного сахара и соли, а еще вложенный труд моей прабабушки и время. Я всегда сидела рядом и как завороженная смотрела за всеми манипуляциями. Поставить тесто, так это называлось. А потом я подбегала несколько раз и удивлялась, как это самое тесто растет, его становилось все больше и больше, и когда оно уже было готово убежать, приходила моя прабабушка, и здесь начиналось самое интересное. На большой деревянный стол посыпалась мука, из ведра на стол выкладывалось теплое тесто и ножом делилось на несколько частей. Быстрыми отработанными движениями куски теста выкладывались в чугунные сковородки и накрывались льняными полотенцами с красными орнаментами.

– Тесто должно еще подойти. А пока давай-ка сделаем плюшки с вареньем, – предложила моя прабабушка Ольга Ивановна.

Доставала трехлитровую банку с яблочным вареньем и из оставшегося теста она раскатывала лепешки, а в середину я сама выкладывала ложкой варенье. В это время догорали угли в печи, и прабабушка снимала со стены ухват, открывала топочную дверцу, умело орудуя рогатиной, вытаскивала из глубины печи чугунок с похлебкой. Ставила все сковороды с будущим хлебом и закрыла дверцу.

– Давай накрывать на стол. Неси тарелки в комнату и ложки.

Я весело расставляла на столе кружки, тарелки, раскладывала ложки, считая, сколько нас человек.

– Прадедушка Кузьма в самом центре стола. Так, рядом папа, потом мама, дядя Вова, дядя Коля, маленькие ложки мне и брату. Кого-то я забыла. Ой, прабабушка Оля, – оглядела стол. Еще раз пересчитала всех. И, довольная собой, побежала в огород, звать на обед работников. Работники заходили в дом гурьбой, с красными лицами и мокрыми спинами. Они косили траву для коровы на зиму. Я чувствовала себя очень нужной в эти моменты. Нужно было вовремя подать полотенце, чтоб могли вытереть руки и лицо. Кому-то нужно было принести срочно квасу из сеней, молока из погреба. В это время мой прадед, сидя во главе стола, уже нарезал широким ножом ломти от вчерашнего каравая. Он любил нарезать хлеб. Я стояла и смотрела, как глаза светились от счастья в этот момент у моего прадеда.

– Внучка, поди сюда.

Я подходила к нему.

– Держи кусок. И макай в мед. Давай. Мед хорош в этом году. Липовый. Болеть не будешь целый год, – приговаривал он и щурил от удовольствия глаза. – В городе-то не поешь такого меда поди.

Он ел мед вместе со мной и запивал холодным утренним молоком из глиняной кружки.

За столом вместе со всеми взрослыми было сидеть интересно. Они смеялись и рассказывали, как проходило их детство в стенах этого большого деревянного дома. И мне было весело смотреть на них, загорелых и счастливых. Ели все деревянными ложками похлебку, вкусноты необычайной. Это не суп, а именно похлебка или рагу: капуста, картофель, лук, морковь, грибы, кабачки, мясо разных видов, еще какие-то травы. Все просили добавки. Я быстро бегала из комнаты в кухню, нося тарелки туда и обратно. Вторую порцию доедали, в основном, молча, не спеша. По дому растекался запах свежеиспеченного хлеба. На стол мама приносила огромный медный чайник с кипяченой водой, а следом прабабушка несла огромный поднос с плюшками. После такого обеда работники расходились по дому и ложились на послеобеденный отдых – кто в сенях, кто на сеновале, так как в самой избе было жарко.

– Хочешь кроликов посмотреть? – спрашивал меня Кузьма Павлович.

Я улыбалась и, не говоря не слова, уже бежала к двери и останавливалась там в ожидании прадеда.

– Да не беги ты. Успеем. – Прадед вставал из-за стола и медленно шагал мне навстречу.

Он был выше среднего ростом, стройный и красивый даже в свои восемьдесят лет. Была в нем сила настоящего хозяина, как в «Тихом Доне» Шолохова или рассказах В. Шукшина. Кузьмы Павловича все домочадцы слушались беспрекословно, даже я, «своебышная» (это меня так мама называла). Тогда я просто подчинялась этой невидимой силе, но сейчас я точно знаю, каким должен быть Мужчина. Спокойным, уравновешенным, сильным духом, любящим свой дом и землю, ответственным за всех, кто живет рядом.

Мы выходили во двор, подходили к клеткам с кроликами. Дед открывал одну из них и доставал крольчонка. Какие же они забавные! Похожи на мягкую игрушку. Еще мне разрешали их покормить морковкой или травкой какой.

– А белку хочешь увидеть?

Я смотрела на деда широко открытыми глазами.

– Белку? Настоящую? А где?

– В лесу, конечно. Завтра с утра встанем пораньше и сходим в лес. Я покажу тебе.

Работники начинали собираться во дворе, нужно косить траву дальше. Времени мало.

Я вспоминаю это время с теплотой в сердце. В этой деревне вода была самая вкусная и всегда холодная в колодце, какая жара бы ни стояла. По осени мы приезжали копать картошку и собирать грибы. Рос в тех местах еще и орешник. В деревне жить, конечно, очень тяжело. Цивилизация сделала свое дело: носить воду в ведрах уже никому не хочется, да и сено косить тоже. Пойди в магазин и купи. Но как жить без своей земли? Без возможности видеть результат своего труда? С возрастом мне все больше хочется свой маленький кусочек Рая.