Читать книгу Попаданка на бис. Том 1 - Татьяна Андрианова - Страница 6

В последнее время Аполлион полюбил пустыню. Его как никогда завораживала суровая красота медного цвета песков, контрастирующая с темно-красным, почти черным небом и облаками всех оттенков красного. Тишина же позволяла хоть немного расслабиться и отдохнуть от того, что творилось при дворе его прекрасной сестры Нефры[7]. Дело в том, что его угораздило сделать предложение человеческой девчонке прямо на глазах сестры[8], снабдив ее великолепным родовым кольцом с янтарем. Теперь сестра ждет не дождется, если не его свадьбы, то по крайней мере официальной помолвки. В этом и состояла вся неприятность положения. Невеста пропала. Ее кто-то бесцеремонно выдернул из ада прямо во время переговоров по поводу ее тоже угодившей в бездну подруги. По счастливому стечению обстоятельств подруга попала к Аббадону, и он будет молчать. Не бескорыстно, конечно. Но хоть в чем-то повезло.

Теперь Аполлион вынужден был избегать общества своей сестры и ее возлюбленного. Он взял вынужденный отпуск, поставил шатер в самом центре пустыни Плача и занялся… живописью. Кто бы мог подумать, что из-под его кисти будут выходить такие великолепные пейзажи и реалистичные портреты местных монстров, застывших в разнообразно пугающих позах. Картины уходили с аукционов на ура, причем за баснословные суммы, и это при том, что Аполлион творил под псевдонимом. Он становился невероятно популярным художником. Хотя, конечно, официальная версия его отсутствия в столице была гораздо романтичнее любого художественного порыва.

Официальная версия была такова: они с Вероникой активно репетируют свой медовый месяц и параллельно пытаются спланировать свою грандиозную помолвку. Но его невеста стыдлива, а адская мода слишком откровенна на ее вкус. Вероника не желает выглядеть на собственной помолвке как легкодоступная женщина, но и бедной родственницей быть тоже не желает. В ответ Нефра решила в корне поменять адскую моду, чем привела демониц в невероятное волнение. Всякие кринолины, фижмы и корсеты повергли женскую половину ада в шок. Если против корсетов особых возражений не было. На то он и ад, чтобы в нем был некий привкус боли, а талия в жестких тисках этой детали туалета становилась поистине осиной, то многочисленные юбки с фижмами откровенно бесили. Во-первых, не во все двери в таком пройдешь. Повезет, если бочком протиснешься. Во-вторых, с повозками возникли некоторые сложности, да и с носилками тоже. С этими неудобствами тоже худо-бедно можно было как-то смириться, но возникли более насущные проблемы: возжаждавшие любовных утех демоны с азартом путались в многочисленных юбках подруг и в процессе длительных изысканий совершенно забывали, о том зачем, собственно, начинали свои поиски. В результате шли по пути наименьшего сопротивления – уходили к рабыням и наложницам. Просто и эффективно. Веронику ненавидели дружно. Особенно ночные сестры.

У суккубов и даже инкубов был особый повод для недовольства. Суккубы оказались вынуждены покидать свою резиденцию одетыми по последнему «писку» придворной моды, что отрицательно сказывалось на их способности к соблазнению. И если с одеждой еще как-то можно было смириться (хотя кнуты и плетки в сочетании с пышной юбкой с фижмами и оборками смотрелись немного не к месту), то другое нововведение ревнивой Нефры поставило многих обитателей ада в тупик. Прекрасная возлюбленная Рефеция неожиданно решила блюсти семейные ценности, оставив ошарашенным таким неожиданным поворотом событий демонам лишь официальных спутников жизни вместе с традиционными гаремами, но тем самым посадила инкубов и суккубов на голодный паек. В итоге имя Вероники вызывало зубовный скрежет практически у всех обитателей. Ей искренне желали многие лета, правда, при этом добавляли, что весь отпущенный срок человеческая выскочка должна провести в невыносимых мучениях.

Аполлион, наконец, определился с натурой, что было нелегким делом. Местные монстры отчего-то боялись его и приобрели неприятную привычку удирать, не щадя крыльев и лап в процессе панического бегства. Самого демона искренне изумляла такая неадекватная реакция. Он же никого не убивал. Просто обездвиживал и заставлял стоять в замысловатой позе по несколько суток, но потом отпускал, позволяя уползти по своим делам. Подумаешь, пострадали немного ради искусства. Зато каков результат! Загляденье!

Сегодня он писал эпическую битву гигантских многоножки со скорпионом. Поймал обоих участников сражения, обездвижил, расположил в таких грозных позах, что аж дух захватывало, применил заклинание заморозки и принялся творить. В это время в небе появился гигантский нетопырь Аббадона. Аполлион узнал его, лишь только заметил летучую мышь и ее всадника на фоне кроваво-красных облаков.

– Вот же ангелы принесли! – хмыкнул он, откладывая кисть в сторону. – Весь настрой сбил, поглоти его свет.

Тем временем нетопырь зашел на посадку. Кожистые крылья подняли целую тучу песка, обдав художника, его натуру, холст и краски мелкой пылью.

– Ангелы тебя разорви, брат! Не мог сесть чуть дальше?! – возмутился Аполлион, как только облаченный в черную кожаную безрукавку, янтарного цвета шелковые шаровары, перехваченные алым кушаком, и туфли с загнутыми носами брат спрыгнул с седла на землю.

– И тебе благословенной тьмы, брат, – ничуть не расстроился Аббадон. – У меня очень интересные новости для тебя.

– Разумеется, я даже мысли не допускаю, что ты проделал такой путь исключительно для того, чтобы повидать родного брата, – не удержался от сарказма Аполлион.

Аббадон не стал отрицать своей корысти в любых отношениях. К чему скрывать очевидное? Он просто обожал интриги и терпеть не мог скуку.

– Сарказм и ирония всегда были тебе к лицу, дорогой братец. Однако я слишком много времени провел в седле, разыскивая тебя, чтобы обсуждать что-либо стоя. Неужели в твоем шатре не найдется пары мягких подушек и чашечки чаю для усталого путника?

Аполлион сильно сомневался, что полет на хорошо обученном нетопыре может утомить высшего демона вне зависимости от протяженности проделанного пути, но тем не менее пригласил гостя в шатер. Интуиция подсказывала, к картине удастся вернуться не скоро, если вернется вообще.

Удаляясь творить в пустыню, Аполлион не брал с собой рабов или слуг, не пользовался собственной магией, только купленными через надежных посредников амулетами, заполненными чужой. Так его сложнее было отследить. Это только поддерживало легенду о необходимости побыть наедине с невестой. Впрочем, если кто-то из высших всерьез задастся этой целью, все равно найдет. Это только что доказал Аббадон. Несмотря на полное отсутствие прислуги, Аполлион быстро заварил душистый травяной чай, расставил на узорчатом ковре тонкостенные фарфоровые чашки, выставил сладости в хрустальных вазочках, живописно разложил фрукты на чеканном блюде, снабдил брата шелковыми подушками, себе кинул несколько, выставил каждому небольшие тазики для омовения рук и даже капнул в них немного розового масла, разложил полотенца.

– Итак. Чем обязан счастью лицезреть тебя в этой глуши? – без лишних предисловий поинтересовался Аполлион, вольготно развалившись на подушках.

Он ополоснул кисти рук и тщательно вытер их полотенцем.

– Никаких прелюдий? Сразу к делу? – настала очередь Аббадона иронизировать.

– Дорогой брат, я уверен, что ты покинул свой роскошный дворец с многочисленным гаремом не только для того, чтобы просто побеседовать со мной о погоде и видах на урожай фруктов. Но если ты настаиваешь, то погода нынче стоит прекрасная, сады цвели великолепно, и, судя по великолепию на нашем столе, перебои с фруктами в аду не грозят. Теперь, когда все приличия соблюдены, можем перейти к сути?

– Аполлион, твоя прямолинейность иногда бывает оскорбительна, – усмехнулся Аббадон, и по его виду нельзя было сказать, что он действительно расстроен или оскорблен. Демон неспешно отщипнул от виноградной грозди ягоду, медленно отправил ее в рот, раскусил, явно смакуя сладкую мякоть, и лишь затем продолжил: – Думаю, это наглое похищение невесты негативно сказалось на твоей способности вести светскую беседу. В конце концов, не каждый день суженую уводят прямо из-под носа высшего демона. Кстати, позволь полюбопытствовать, почему же ты не ищешь свою нареченную? Неужели серьезно думаешь, что сможешь бесконечно тянуть время? И не надейся. Твоя Вероника в преисподней произвела настоящий фурор. Человечка в качестве невесты рядового демона – явление весьма и весьма редкое, а уж высшего – вообще нечто невероятное. Такое не забудут, хоть тысячу лет маскируйся под монстра пустыни. Нефра уже нервничает и скоро начнет терять терпение. Девчонку уже заранее ненавидит куча демонов. На твоем месте я бы не усугублял ситуацию.

Аполлион сделал глоток чаю, обдумывая ответ. Его искренне изумлял тот факт, что брат не воспользовался ситуацией и не помчался сообщать сестре пикантную новость об исчезновении Вероники. Она пропала из его дома и на его глазах. Впрочем, возможно, он просто не хотел давать повод для обвинений в свой адрес. Мол, не может толком обеспечить безопасность своего дворца для гостей. Да и сохранность своей собственности тоже. Рабыня, оказавшаяся подругой Вероники, тоже пропала. Но не признаваться же в том, что любая невеста нужна ему примерно так же, как чертям – веер, а уж человечка и того меньше. Жаль только кольцо. Но его поисками озаботиться можно лишь, когда оно действительно понадобится. А так для окружающих он как бы не свободен.

– Человечке не место в аду. Сам же сказал, на нее слишком многие имеют зуб, а то и всю челюсть напильником затачивают. Долго ли она здесь выдержит при таком раскладе? – поинтересовался Аполлион.

– В этом что-то есть, – кивнул Аббадон, притягивая к себе вазочку с рахат-лукумом. – Но вот тебе замечательная пища для размышления. Для тебя не секрет, что ночные сестры и в особенности их прекрасная госпожа Лилия не очень хорошо к тебе относятся.

Аполлион кивнул. Отношения с суккубами у него всегда были как маятник в крайнем его положении: либо очень хорошие, либо очень плохие – средних значений не бывало никогда.

– Они не пришли в восторг от исчезновения своих рабов, – с каким-то особенным смаком добавил Аббадон. – И на сто процентов уверены, что это твоих рук дело. Мол, ты решил побаловать будущую супругу подарком за их счет.

– Бред. Я здесь ни при чем, – хмыкнул Аполлион. – Я предлагал им хорошие деньги за рабов.

– Вот именно, – согласился Аббадон. – Но тебе ответили отказом, и почти сразу рабы словно испарились, причем в полном составе. Кто поверит в подобное совпадение?

Аполлион задумался. В такое и он никогда не поверил бы. Ангелы побери этих ночных сестер. Вечно интригуют против него по поводу или без. Хотя среди них есть пара-тройка очень лояльных особ. Их лояльность в свое время принесла ему немало приятных минут. Он невольно улыбнулся, вспоминая совместное времяпровождение.

– Нашел чему радоваться, – хмыкнул Аббадон. – Да будет тебе известно, у прекрасной Лилии появилась замечательная новая игрушка.

– Не передать, как я рад за нее.

– Неужели? Тогда тебе будет приятно услышать, что это эльф. Он искал тебя, а угодил к ночным сестрам, – гнул свое гость, методично ощипывая пришедшийся по вкусу виноград.

– Меня не интересуют эльфы! – фыркнул Аполлион. – Эльфийки, и те не особо. Особенно светлые. Они слишком носятся со своей моралью, которая, как по мне, так сущее лицемерие.

– Да. Но этого забрала к себе госпожа Лилия. У нее давно не было личной игрушки, тем более так долго. – В ответ на это заявление Аполлион только безразлично пожал плечами. Пристрастия Лилии его интересовали только в те редкие моменты, когда они у них совпадали в постели. Но это было очень и очень редко. Связываться с госпожой ночных сестер себе дороже. – Наверное, тебе будет интересно узнать, что после появления эльфа, у Лилии внезапно обнаружилось пристрастие к другим мирам. И не просто пристрастие. Создается впечатление, будто сестры что-то усиленно ищут. У тебя нет никаких мыслей, что бы это могло быть?

Аполлион на некоторое время задумался. Угодивший к ночным сестрам эльф, назвавший его имя, сам по себе событие не совсем обычное, но не то чтобы из ряда вон. В бездну вечно кто-то попадает по разным, иногда совершенно идиотским причинам. Сами попаданцы тоже народ разношерстный: от банальных демонопоклонников до придурков, случайно обнаруживших какой-нибудь древний фолиант и по дурости своей не внявших вполне разборчивому предупреждению на первой странице. Те, кто попадают сюда, почти всегда ищут кого-то или чего-то. Демонопоклонники – сильного демона-покровителя или хозяина. Случайные попаданцы – выход из сложившейся ситуации. Один раз заявилась какая-то ведьма прямо в гробу и в саване, орала, что она панночка, пусть срочно позовут ей какого-то Вия. Чисто внешне панночка была ничего себе такая, смазливая. А голосок ангелы послали невероятно громкий и противный. Окончательно отправляться в посмертие дамочка отказывалась. Кто такой Вий, никто не знал. А может, сам Вий решил на собственное имя не откликаться, мало ли что, побьют еще за таких визитеров. В итоге нашли самое убогое, мхом поросшее страховидлово, с отвисшими веками до пупа, совершенно глухое, безумное, мрачно гудевшее «поднимите мне веки!», выдали панночке. Ведьма обрадовалась и укатила вместе с вием на летающем гробу. Наглые ведьмы в последнее время пошли, никакого почтения к демонам.

Напрягало Аполлиона то, что с появлением эльфа ночные сестры вдруг заинтересовались параллельными мирами. С чего бы это? В этом для них поле не паханное, если, конечно, Нефра перестанет выступать за моральные устои в аду. Рано или поздно ей самой это надоест. Параллельные же миры в последнее время ассоциировались у высшего демона с одной человеческой девчонкой. Кстати, эльфы тоже числились среди ее друзей.

– Не может быть, – прошептал Аполлион, пораженный внезапной догадкой. – Они поняли, что Вероники здесь нет, и хотят ее найти?

– Очень похоже на то, – довольно, как кот только что добравшийся наконец до хозяйских сливок, улыбнулся брат. – И ты наверняка догадываешься, чем именно это тебе грозит.

Это был не вопрос, а утверждение. И да. Аполлион прекрасно знал, чем именно обернутся для него удачные поиски Вероники. Сама по себе девчонка ничего не стоит. Подумаешь, человечка. Их много уже сейчас и каждый день рождается еще больше. Но она ему не жена и в случае, если ночные сестры объявят на нее полноценную охоту, не протянет и пяти минут со всеми своими талантами. В итоге госпожа Лилия получит в свое распоряжение кольцо Аполлиона. И тогда, если правильно разыграет свою партию, сможет добиться от Нефры благословения на брак с любым существом женского пола, на которое укажет. У Нефры сейчас брачный сезон, и она не простила ему появление Вероники в собственной спальне, а значит, может согласиться на любой, даже самый невыгодный для него брак. Самому Аполлиону придется либо смириться, либо отправиться в изгнание. Ни тот ни другой исход его не устраивал.

– Ангельские стервы! – Демон в сердцах хватил кулаком по ковру, заставив чашки с вазочками подпрыгнуть на месте.

Чудо, что ничего не опрокинулось.

– Дорогой брат, предлагаю выкрасть у них эльфа, – коварно предложил Аббадон, с улыбкой наблюдая за реакцией собеседника на свои слова.

Аполлион тут же взял себя в руки и успокоился. В конце концов, он один из высших демонов. Ему не пристало терять лицо в любой, даже самой отчаянной ситуации.

– Заманчивое предложение, – усмехнулся в ответ он. – Но хорошая ли идея красть рабов у ночных сестер? Они – дамы злопамятные, а ты с ними вроде бы не в ссоре.

– В корень зришь, Аполлион. Идея украсть раба не просто хороша. Она – гениальна! Суккубы все равно считают тебя похитителем, пусть по крайней мере не клевещут на тебя, – хмыкнул тот. – Ну а с моей стороны, дело, как всегда, в женщине. Эти, с позволения сказать, леди увели у меня прямо из-под носа одну очень очаровательную рабыню.

– Думаешь, чертовка хороша в постели? – Улыбка Аполлиона перешла в понимающую ухмылку.

– Понятия не имею, – отмахнулся Аббадон, и стало ясно, что в прелестной рабыне его привлекли не только очевидные прелести. – В конце концов, при известном усердии, из любого бревна можно вылепить рабыню страсти. Ее ценность в ином. Она вещунья. Видит другие миры. Так что ее мы украдем тоже.