Читать книгу Взмах. Былое и дали в поэмах и стихотворениях - Татьяна Батурина - Страница 22

Во времени оном, когда набело

Вкруг былей росли небылицы,

Царицыно Имя на город сошло –

Как милость Небесной Царицы.

Доныне струится целебный елей

На пьяно-забвенные лица –

Ужели они царицанских кровей

Во граде Небесной Царицы?

Скучает народ самой подлой тоской

И алчет нетрезвого быта,

Порой разумея: престольной Москвой

Великая Русь позабыта.

Гуляем да пляшем, да пьём, да поём,

Да жалимся Божьему Царству,

Как землю Отецкую, души внаём

Сдаём самому государству.

Но так ли грозны переветы судьбы

И грехопадений плени́цы,

Коль всякую тварь обымают мольбы

И слёзы Небесной Царицы?

Смущённо колеблется сердцем народ,

Держатель Царёвой землицы:

А если Царицын – исход и восход

К Престолу Небесной Царицы?..

А Царьград от Царицына недалеко:

Соименники звёздное пьют молоко

Там, на Млечном Пути, на дороге царей,

Но пустынно Земле без былых алтарей.

Возвратится ль Царицын, вернётся ль Царьград?

Обмираю, душою скользя наугад

В даль, где время царицынский вьёт вековей:

Царицанка я – стало быть, царских кровей.

Оттого эта странная древняя грусть,

Что Христова престолонаследница Русь

Не царицей живёт на крещёной земле –

Словно нищенка, роется в древней золе:

В той золе ещё дышит царьградский подзол,

Той золой осквернён Православный престол.

Неужель на Руси не родится пророк,

Не восплачет, сколь грозен царьградский урок?

…Пять веков без креста Византия и храм,

Пять веков здесь курится чужой фимиам,

Но не клонит София святого лица,

Дабы кто не восхитил златого венца.

То – венец ожиданья, и немудрено:

Воспарит над Софией однажды вольно

Восьмилучье креста, воссияет алтарь,

И восславит Христа Православнейший царь.

И София, подъяв над владыкой венец,

Лебедицей взлетит с цареградских крылец…

Совершится пророчество, нет ли – как знать,

Ведь в Царьграде пока надмевается тать,

Аки беркут, когтится во древних дверях,

Аки лев, вьётся в рыке при древних камнях.

Долго ль зверю кружить меж святых колоннад?

Скоро ль колокол Божий прибудет в Царьград?

Или Русь-царицанка забыла про щит,

Что Олегом к вратам цареградским прибит?

Дар-горской переулок туманно тосклив,

Словно древние-древние нити наитий

Чья-то боль порвала – и пропал перелив

Небывалых теперь уже чувств и событий.

Я юницей жила среди яблонь и слив,

С белобровкой-дроздихой вела переклик,

Подорожник лелеял родные дорожки,

Заодно и худые мои босоножки,

Но, наверно, юница опрятно цвела,

Коли с ней Дар-гора разговоры толкла.

На земельке, дарёной когда-то царём

Погорельцам-гольцам приречного посада,

Всякий рос огородником и кустарём,

Почитая Царицын знатнее Царьграда:

Там ведь турки засели по милости зол,

Одолевших когда-то народ византийский, –

Да ведь это ж для всех православных позор!

И, наверное, крест –

И по чести российский.

Ох, и много родная земля наплела

Былей-небылей, сказочных нитей-наитий

Насквозила!

Как мать, за собою вела

В дали святожи́тий и простецких прожитий.

Да и то: Дар-гора не одна ведь была

Вручена царски-щедрым указом посаду:

Много раньше Царица Небес придала

Святоцарское Имя поволжскому граду.

И – невидимо! – Имя во граде живёт,

И мольбы о распятых соборах поёт.

…Вот Царицын вернул Александров собор –

Не вернёт ли очам царица́нским отраду,

Обратив долгочаемый взор на Босфор:

Не пойдёт ли с крестом Православным к Царьграду?