Читать книгу Личность зверя. Книга 1. Лараэль. Преквизитор империи - Татьяна Berd - Страница 11

Неделя медленно подходила к концу. Мы уже привычно топтались на месте в своем расследовании, не продвинувшись ни на шаг. Вся надежда была на Дистра, который все еще находился в Кардаше и должен был в понедельник вернуться с вестями, как он сообщил в своем промежуточном отчете Эдварду. Тарух также пропал. Как пояснил начальник, вампир воюет во дворце за возможность посетить тайную рукописную комнату, и пока у него это не особо получается.

Я же в очередной раз погрузилась в допрос свидетеля хозяина дома, где Когда-то проживала убитая со своей матерью. Из его показаний выходило, что он выставил бедную девушку, отказавшись дальше сдавать комнату, только из-за сомнений в ее платежеспособности. По мне это было сомнительно. Оторвав голову от писанины, я посмотрела на Хаспри, также изучающего чьи—то показания, и позвала его:

– Хаспри, вот скажи мне, ты спрашивал хозяина дома, где когда-то жила убитая, все ли его постояльцы вовремя платят?

– Нет, – недоуменно ответил он. – Не посчитал нужным. А что тебя смущает?

– Понимаешь, Аланчи, по его же заверениям, исправно вносила арендную плату, а тут он испугался, что ее дочь будет не способна на это. Странно как-то. Девочка только что лишилась матери, а он ее на улицу тут же выгнал, – подозрительно протянула я.

– Я вот только сейчас об этом подумал, – почесал затылок оборотень. – Может съездим еще раз, пообщаемся с этим магом?

– А давай, – согласно закивала я. – Еще и к кривому Сэму наведаемся.

– А к нему—то зачем? – недоуменно воскликнул коллега.

– Тоже не вяжется у меня никак. Зачем девочка пошла в проститутки, а нее в подавальщицы к нему? Его ответ меня не очень устраивает, – ответила я.

– Лишним не будет, тем более он сейчас не воняет, как прежде, – засмеялся Хаспри.

Предупредив Эдварда, что мы едем в Ротиш, и получив его согласие, спустились в гараж, где нам опять выделили тот же тильбюри, отправились на улочку Лепез.

Хозяин дома, сдававший Аланчи с дочерью комнату, был на месте. Им оказался тщедушный бытовой маг по имени Сразий. Завидев наш тильбюри, он попытался скрыться у себя в комнате, предварительно сообщив своему помощнику, что его ни для кого нет.

Но мы с Хаспри, подъезжая к его дому, заметили старичка, так что, как бы не старался гоблин—помощник заверить нас в отсутствии хозяина, ему это не удалось. И услышав от оборотня, что тот посадит гоблина за сокрытие преступника, сдал мага.

Без стука ворвавшись в комнтау Сразия, мы бесцеремонно уселись на стул и пристально уперлись глазами в хозяина дома. Тот старательно делал вид, что очень занят делами, держа в трясущихся от страха руках какой-то документ вверх ногами.

– Объясните нам, достопочтенный господин Сразий, почему вы решили от нас спрятаться? – довольно грозно рявкнул Хаспри.

– Я не пытался спрятаться, господа преквизиторы. Я занимался делами, коих накопилось слишком много, – заикаясь, ответил маг.

– Вы так внимательно изучаете бумаги, что не заметили, как держите одну из них вверх ногами? – с издевкой поинтересовалась я.

Причина нервозности хозяина дома витала в воздухе, не заметить ее было невозможно. Особенно для оборотня и следопыта, то бишь меня. Запах свежесварившейся лакии бил в нос пряным дурманящим ароматом, почти сбивая с ног.

– Пора звать запрещенцев, – шепнул мне Хаспри, и незаметно достал кристалл связи, послав сигнал в отдел запрещенных зелий.

Тем временем, не заметив нашего перешептывания, Сразий перевернул документ, все еще находившийся у него в руках, собрал силу волю в кулак, и посмотрел на нас.

– У вас какие—то вопросы ко мне? – нагло спросил он.

– Представьте себе, – развела я руками. – Нам нужен от вас правдивый ответ, почему вы выгнали Никольс Эду, почти сразу же, как умерла ее мать?

– Я уже отвечал на это, – недовольно раздув ноздри, прошипел он. – Я опасался, что она не сможет оплачивать комнату.

Встав со стула, я подошла к столу, и нагло отдернув руку Сразия, попытавшегося мне помешать, взяла тетрадь с его стола, где были записи об арендных платах, полистала ее и передала Хаспри.

– Интересно, – протянул оборотень, листая тетрадь. – Значит кому—то позволено месяцами не платить аренду, а Никольс вы этого не разрешили.

Глазки старичка забегали, он явно пытался срочно придумать какой-то вразумительный ответ, но пока ничего не получалось. Мы же с Хаспри выжидающе молчали, пристально следя за мучительным раздумьем мага.

– Давайте я за вас отвечу, – прервал молчание оборотень . – Вы один из тех, кто подсаживает девочек на дрянь. Думаю Аланчи знала об этом, и шантажировала вас. И когда она умерла, вы попыталась и ее дочь подсадить, но та отказалась, за что и поплатилась.

– Я не убивал Никольс, – заорал Сразий.

– А ее мать? – зло выпалила я и по его испуганному взгляду поняла, что попала в цель. Хотя эта мысль мне только что пришла в голову, но она оказалась верной.

Сразий ответить не успел, в комнату вошел начальник отдела запрещенных зелий, оборотень Арден. Он встал в проеме, облокотился о дверной косяк и с усмешкой произнес:

– Лараэль, Хаспри, вы не против, если я тоже поприсутствую на вашем допросе?

– Нет, – усмехнулся Хаспри. – Тем более, господин Сразий так и не ответил нам: убил он Аланчи или нет?

– Я никого не убивал! – сквозь зубы процедил маг.

– Тогда придется провести эксгумацию, Дистр поднимет умершую и поинтересуется у нее всеми подробностями ее жизни в этом доме, – тяжело вздохнула в ответ. – Ведь знаешь что странно, – обратилась я к Ардену, – все постояльцы платили господину Сразию аж по пятнадцать лим за месяц проживания, а Аланчи, живя вдвоем с дочерью, всего лишь пять. Отчего такая щедрость, господин Сразий?

Маг ничего не ответил, лишь зло смотрел на меня, раздувая в бешенстве ноздри.

– Ну—ну, – подойдя к хозяину дома, Арден похлопал ему успокаивающе по плечу: – не надо так переживать. Это была всего лишь проститутка, пусть и бывшая, которая знала о том, что вы изготавливаете у себя лакию. Чем и воспользовалась, шантажируя вас. Так ведь?

– Нашли? – довольно поинтересовалась я у начальника запрещенщиков.

– Да, – кивнул он. – В подвале целая лаборатория по изготовлению этой отравы. Вы же зельевар?

Маг ничего не ответил, лишь сердито пыхтел, глядя на нас исподлобья.

– Мистер Сразий, – снисходительно проговорила я. – Отпираться уже нет смысла. То, что вы являетесь производителем лакии уже доказано, тут вы не отвертитесь. Убийство Аланчи доказать – дело времени. Но мы можем повесить на вас и убийство ее дочери.

– Я не убивал Никольс, – прошептал хозяин дома. – Я выгнал ее, сразу же, как только ее мать сдохла! Дочь не знала о моей тайне. Аланчи была довольно умной и хитрой. Она заметила, как ко мне приходят покупатели, подслушала разговоры с ними, записала их. Потом пришла ко мне, показала копию. Мне ничего не оставалось, как пойти ей на уступки. Но так оставлять все было нельзя. И я искал исходник записей, а когда нашел, расправился с этой тварью!

– Ну признание в убийстве у нас есть, – вздохнул Хаспри. – Жаль, что не в убийстве Никольс.

– Я не убивал ее! – заорал Сразий. – Я выгнал ее, дальнейшая судьба девки меня не интересовала!

– Почему она не пошла к кривому Сэму? – поинтересовалась я у мага, как только он немного успокоился.

– А я почем знаю?! – зло выпалил он. – У него и спрашивайте!

– Сэмуль имеет какое-то отношение к лакии? – вклинился Арден.

– Нет, – хмыкнул хозяин дома в ответ. – Сэм у нас благородный вонючий пэр, – зло выплюнул он. – Этот полуорк отметал все предложения торговать у себя в таверне зельем. Мало того, он не пускал на порог своей забегаловки тех, кто находился под ее воздействием.

– О как! – искренне удивился Хаспри. – А деньги у него откуда?

– Так отец оставил ему наследство, – недоуменно ответил Сразий. – Лирийские копи.

– Чего? – ошеломленно воскликнула я. – Лирийские копи??? Это там же добываются ритуальные кристаллы?

– Они самые, – самодовольно усмехнулся маг. – Так его папаша был кузеном гоблинского вождя. Сэм бастард.

– Почему мы этого не выяснили? – повернувшись к Хаспри, поинтересовалась я.

– Не знаю – пожал он плечами. – Но думаю к нашему делу это не имеет отношения.

– Точно нет, – вздохнула я и встала со стула, посмотрела на Ардена и поинтересовалась у него: – Мы же тебе тут не нужны?

– Уже нет, – кивнул тот в ответ. – Мы тут сами. Убийство Аланчи передам бытовикам.

– Хорошо, тогда мы пошли, – вставая прокряхтел Хаспри, вызвав этим у меня снисходительную улыбку.

– Позер, – хлопнула я по плечу коллегу, когда мы выходили из дома, около которого стояли уже три шарабана, один из которых был перевозкой для преступников.

Поздоровавшись с коллегами из отдела запрещенных зелий, карауливших вход, сели в свой тильбюри и отправились допрашивать кривого Сэма.

Полугоблин был у себя в таверне, готовился к вечернему наплыву гостей. Он недовольно посмотрел на нас, как только мы вошли, кивнул головой и продолжил заниматься своими делами.

– Сэмуль, – позвала я его. – Нам нужно задать вам пару вопросов.

Тот в ответ лишь хмуро кивнул, пригласил нас за один из столов, присел за него, сложил руки в замок и изобразил на своем лице внимание.

– Мы только что беседовали со Сразием, – усмехнулся Хаспри. – Он поведал нам о вашем отце.

Кривой Сэм еще больше нахмурился, раздраженно поджал губы, но продолжал молчать.

– Это правда, что вы королевских кровей? – я решила его разговорить.

– Нет, – выпалил он. – Мой отец хоть и принадлежит к роду вождей, но он никогда не участвовал в моей жизни.

– Он оставил вам наследство, – напомнил Хаспри.

– И что? – зло прошипел Сэм. – Думаете мне оно нужно было? Нет, я конечно был рад, что теперь мне не нужно думать о куске хлеба, но вы посмотрите на меня, – он распростер руки. – Это благодаря ему, я такой.

– Ну ваша мама… – начала я, но полуорк меня бесцеремонно перебил:

– Моя мать пыталась избавиться от меня, – сквозь зубы процедил он. – Мое лицо это последствия употребляемых ею зелий. Она хотела избавиться от плода всеми возможными средствами, но ничего не вышло. Я оказался живуч, – печально хмыкнул Сэмуль. – Хотя, когда я родился, она испытывала чувство вины за то, что натворила. Но было уже слишком поздно. Она любила меня, очень любила, но исправить уже было ничего нельзя. Написала отцу, тот выслал денег, благодаря которому мы и открыли эту таверну.

– Вот видите, отец не отказался от вас, – примирительно проговорил Хаспри.

– Не отказался, – пробурчал Сэм. – Мне, уроду, нужна была его поддержка, а не подачки! Я хотел, чтобы он приехал и забрал меня отсюда, надеялся, что у гоблинов надо мной не будут так издеваться. Но отец не захотел. Вам этого не понять, – он махнул рукой.

– Отчего же, – усмехнулась я в ответ. – Мне как раз хорошо известно, что это такое, когда твои родители не поддерживают тебя. А у вас была мама, пусть и допустившая ошибку, но любившая вас. Отчего она умерла?

– Заболела, – вздохнул Сэмуль. – Думаю, она очень переживала из-за того, что сделала Когда-то, это и подточило ее.

– Понятно, – вздохнула я и спросила: – Почему Никольс не пошла к вам?

– Я точно не могу ответить, – пожал он плечами. – Когда Аланчи умерла, я предложил ее дочери место матери у себя, но та отказалась. Она сказала, что шлюхой заработает больше. В чем-то была права, я плачу своим подавальщицам семьдесят лим в месяц, чаевых тут мало, максимум пять—шесть лим за ночь могут заработать, и то не всегда. А продавая себя, тем более такая, как Никольс, молодая красивая, не сидящая на дряни, за ночь могла и сто, и двести лим срубить. Нимеры не отличаются пуританскими взглядами.

– Почему вы их не любите? – поинтересовался Хаспри.

– Не то, чтобы я их не люблю, – пожал плечами полуокр. – Мне не нравится то, чем они занимаются.

– А к Мэри Энн вы прониклись симпатией, – напомнила я.

Сэмуль печально вздохнул, посмотрел вдаль, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, и проговорил:

– Все эти шлюхи, даже будучи со мной, не упускали случая подтрунивать надо мной из-за моей внешности. Только лишь Мэри Энн никогда мне об этом не говорила. Знаю, что за спиной она меня обсуждала, но в глаза никогда. Я был ей благодарен за это. Симпатии не было к ней, была жалость, я готов был предложить ей совместную жизнь, но не успел.

– Из жалости? – искренне удивилась я.

– Да. Почему нет? – ответил он. – Она меня жалела, иногда даже заступалась за меня перед другими, когда те говорили колкости в мой адрес. Чем и заслужила мой интерес к себе. Я никогда не предлагал ей оказать мне интимные услуги за еду, как это было с другими.

– А о Никольс вы можете что-то рассказать? – поинтересовался Хаспри.

– Да толком ничего, – ответил Сэм. – Она иногда приходила с матерью, помогала ей тут. Но мы никогда толком не общались с ней. Никольс сторонилась меня из-за моей внешности, всегда пугалась, когда подходил ближе. Она была хорошей девушкой, жаль, что ее убили.

– Вам ее жаль? – искренне удивилась я.

– Да, – кивнул он. – Я думаю, не случись с ней этого, она так же как и мать ушла бы из этой профессии. Я отчего-то уверен, что Лиран положил на девочку глаз. Он к ней относился не так как к другим. Почти всех клиентов находил для нее Одноглазый, редко когда она сама кого-то искала. Да ей и не надо было, мужики сами липли к ней, предлагая за услуги баснословные деньжищи.

– Одноглазый, говоришь, – задумчиво протянул Хаспри. – Ты знаешь, что он был в ту ночь на месте преступления.

– Да, Жиретта растрезвонила тут всем об этом, – кивнул Сэмуль. – И вы знаете что, Лиран напился на следующий день в усмерть, а я за ним такого раньше не замечал.

– Интересно, – усмехнулась я и, посмотрев на своего коллегу, поинтересовалась у него: – А не посетить ли нам и Лирана еще?

– Не получится, – хмыкнул полуорк. – Он пока не просыхал еще.

– До сих пор пьет? – удивленно воскликнул Хаспри.

– Да, – улыбнулся трактирщик. – Похоже Никольс ему была очень дорога.

– Вот это да! – присвистнул оборотень и изумленно взглянул на меня.

– Сэмуль, как ты думаешь, Лиран связан как-то с лакией? – спросила я у полуорка.

– Не знаю, – отрицательно покрутил тот головой в ответ. – Никогда не видел его торгующим ей, да и сомнительных типов около него не было.

– Ну он мог и не сам, – пожал плечами Хаспри.

– Мог, – согласно кивнул Сэм. – Но я ничего об этом не знаю.

Мы не стали больше задерживаться в трактире, да и в самом Ротише делать нам было уже нечего, распрощавшись с Сэмом, сели в тюльбери и отправились в инспекцию.

Как только вошли в свой кабинет, Эдвард тут же вызвал нас к себе. Прибыв к нему, застали у начальника довольных Ардена и Юция.

– Ну что, молодцы, – хмыкнул начальник. – Свое преступление не раскрыли, так хотя бы другим отделам помогли.

– Мистер Селиваний, вы этому не рады? – с сомнением покосился на шефа Хаспри.

– Я разве сказал, что не рад? – вскинул тот брови. – Наоборот, вот хвалю вас, как умею.

– что-то похвала на розги похожа, – пробурчала я.

– Это я просто не в духе из-за того, что наше дело стоит на месте, – усмехнулся Эдвард.

– Мистер Селиваний, не будь так строг к своим подчиненным, – вступился за нас Арден. – Они молодцы, учуяли целую лабораторию.

– И помогли раскрыть убийство, о котором мы даже не знали, – поддержал коллегу Юций.

– Если бы это нам что-то дало, – вздохнул Хаспри.

– Ничего? – с сожалением поинтересовался шеф. Оборотень только развел руками. – М—да, будем надеяться, что хоть Дистр нам что-то привезет.

– Убийство Аланчи вам не даст зацепку? – поинтересовался Юций.

– Думаю, нет, – покачала я с сожалением головой. – Даже то, что кривой Сэм оказался отпрыском кузена вождя гоблинов, тоже нам никак не поможет.

– Так получается он благородных кровей! – воскликнул Эдвард.

– Но он совсем не подходит под описание нашего преступника, – отозвался Хаспри. – Свидетели в один голос говорят, что убийца высокий и худощавый, тогда как Сэмуль, пусть и высок, но совсем не худой.

– Жаль! – протянул Арден. – Ну ребят, у вас и загадка! – покачал сокрушенно он головой. – Даже с нашей проклятой лакией не сравниться.

– А что у вас с этим Сразием? – заинтересовано спросила я.

– Да ничего, – махнул рукой начальник запрещенщиков. – Пешка, нам нужен тот, кто все это организовал. А этот маг лишь исполнитель, который, как и все остальные, которых мы накрыли, не знает своего главаря.

– Осторожный, гад, – хмыкнул Юций.

– Не то слово, – вздохнул Арден и подошел к двери, обернулся, улыбнувшись, произнес: – Хаспри, Лараэль, еще раз спасибо вам за то, что помогли найти еще одну лабораторию. К своему стыду могу сказать, что даже не подозревали этого тщедушного старичка.

Он вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. На мое удивление, Юций отчего-то не торопился последовать за Арденом. У него убийство, о котором никто не знал, а он сидит, в ус не дует.

– Юций, – начальник обратился к преквизитору из бытового отдела. – Нам надо обсудить с моими коллегами то, что они узнали в Ротише. Конфиденциально.

– Ой, – вскочил тот. – Задумался немного, прошу меня извинить, – виновато улыбнулся он и направился к двери, остановился, взявшись за ручку, обернулся, кинул странный взгляд на меня и вышел.

– Лараэль, у тебя похоже появился поклонник, – весело усмехнулся Хаспри.

– С чего ты взял? – недоуменно посмотрела я на оборотня.

– Хаспри прав, – хмыкнул и Эдвард. – Задумался он, – передразнил он вышедшего мага, – как же. из-за тебя и остался.

– Ну вас, – нахмурившись махнула рукой. – Давайте лучше о деле поговорим. А то я смотрю, вам не терпится от меня избавится! Побыстрей бы сплавить замуж!

– Да даже в мыслях не было, – рассмеялся Хаспри. – Как мы тут без тебя будем?

– Нового найдете, – надменно фыркнула я.