Читать книгу Цена упрямства. Том 1 - Татьяна Дмитриевна Виттера - Страница 2

Стройка. Полным ходом идёт работа. Со всех сторон раздаётся скрежет и грохот работающей техники. Сквозь шум кто-то на кого-то кричит, стараясь объяснить, как правильно нужно делать. Железные балки, прикреплённые крепким тросом к строительному крану, летают туда-сюда по чёткой схеме.

В какой-то момент вспыхивает яркий синий свет, но, к счастью или сожалению, никто ничего не замечает. Всполохи синего цвета вновь повторились, и в следующую секунду в воздухе появилась молодая девушка лет 16 в спортивном костюме. Она рухнула на землю, ударившись головой, и тихо застонала от боли.

– Какого чёрта? – жалобно протянула она, перевернувшись набок.

НЕСКОЛЬКИМИ МИНУТАМИ РАНЕЕ

Широкий зал с дощатым полом, размеченным краской на зоны под разные спортивные игры. Стены с высокими окнами, выкрашенные в ярко-голубой цвет. Где-то в углу стоит тележка с мячами. Но примечательней всего были топот ног и крики детей, что играли в баскетбол. На вид им было по 15-16 лет.

Физрук наблюдал за их игрой, время от времени бросая взгляд в дальний угол спортзала. Там девушка с каштановыми волосами, собранными в тугой хвост, с яростью отрабатывала удары на тренировочной груше.

Её совершенно не волновало происходящее. Ни громкие возгласы одноклассников, ни пролетающий туда-сюда баскетбольный мяч.

Каждый раз, наблюдая за её тренировками, физрук сожалел. Когда в первоклашке со стрижкой под мальчика он заметил задатки бойца, рвущегося к победе, он не смог убедить директора школы разрешить заниматься с ней борьбой. А ведь имей он хоть капельку её упорства, смог бы настоять тогда на своём, и сейчас они могли бы завоёвывать первенства по борьбе среди девушек. Он ещё раз окинул взглядом маленькую фигурку девушки с пружинистыми, резкими движениями и природным умением вкладывать всю силу в кулак при ударе.

– А может, и не только девушек, – задумчиво изрёк он вслух свои мысли, сложив руки на груди.

Радостные крики выигрывающей команды подростков выдернули учителя из его размышлений, заставив вновь погрузиться в работу. «Какой уже счёт? 16:10, кажется? Ай, сами разберутся», – передёрнул плечом мужчина и поднёс к губам свисток, чтобы остановить игру и объявить победителей, а после дать им какое-нибудь задание на физическую подготовку. Но затем передумал, решив пожалеть детей сегодня, и вновь привалился спиной к стене, наблюдая за происходящим.

Однако девушка, что раннее отрабатывала свои удары на груше, уже растеряла всякое спокойствие. Теперь она недовольно смотрела на, снующих туда-сюда одноклассников. Они перебегали с одного конца зала в другой всё активнее, при этом скрипя подошвами по полу, отчего девушка каждый раз морщилась от неприятного звука.

В очередной раз мимо пролетел баскетбольный мяч, и капитан лидирующей команды что-то радостно провозгласил, передразнивая соперников.

Девушка выдохнула, стараясь успокоиться и вновь сосредоточиться на своём занятии. Она положила руки по обе стороны от груши, разворачивая её к себе той стороной, на которой был приклеен постер с двумя женщинами-боксёрами, что сцепились в жестокой схватке.

Всякий, кто замечал этот постер, кривился и задавал глупые вопросы, вроде: «Фу, они же уродины. Как такое может нравиться?». Но подобные комментарии лишь ещё больше мотивировали на то, чтобы усерднее отрабатывать свои удары. И возможно даже на лицах неразумных комментаторов, чьего мнения никто не спрашивал.

Девушка встряхнула руками. Глубокий вдох и медленный выдох. Это всегда помогало успокоиться и отвлечься от посторонних звуков, которые действовали на нервы с каждой секундой всё больше. «И почему мне не разрешают заниматься отдельно?» – начинала она закипать от негодования.

Очередной вскрик, а за ним и грохот. Спустя секунду до ушей донеслись чьи-то жалобные всхлипы, перерастающие в тихий плач.

– И чего ты ревёшь, словно маленькая? – раздался противный знакомый голос. – Нам всем иногда прилетает, – недовольно буркнул он и ударил мячом об пол, явно желая продолжить игру.

– А давай я тебе локтем в глаз ударю, а?! – воскликнула, судя по всему, пострадавшая. – А если у меня фингал из-за тебя будет? Его так просто косметикой не замажешь, между прочим!

– А ты уже пробовала раньше? – усмехнулся другой парень.

– Заткнись! Лучше бы прощения попросил!

– Что за столпотворение? – вмешался физрук, разгоняя подростков. – Вставай, – обратился он к девушке и протянул ей руку, чтобы помочь. – Тебя в медпункт отвести надо.

– Ещё бы! – шмыгнула носом девушка и коснулась пострадавшего глаза, после чего тут же ойкнула. – У меня точно будет фингал, – вновь начала завывать она, и правда напоминая маленького ребёнка. – А скоро ведь ба-ал…

Учитель тяжело вздохнул, не понимая трагедии ученицы. А затем оглянулся по сторонам, размышляя над тем, кого бы отправить сопровождать её до медпункта. И на глаза попалась девушка, что, прислонившись головой к боксёрской груше, усердно пыталась сделать вид, будто её здесь нет.

– Аринина! – тут же окликнул он её.

Та вздрогнула, а после сильнее вжалась в грушу, словно это могло её спасти от незавидной участи.

– Аринина, проводи её до медпункта! – настоял на своём физрук и подвёл ученицу к выходу.

Девушка тяжело вздохнула, понимая, что теперь ей уж точно не отвертеться, и бросив короткий взгляд на постер, тоже посеменила к выходу. Белокурая девица была явно недовольна тем, что сопровождать её будет нелюдимая одноклассница, но делать было нечего.

Коридоры школы были пустыми. По пути в медпункт встретился лишь первоклашка, что отпросился выйти, но, завидев старшеклассниц, тут же скривил противную рожицу и бросил нечто нелицеприятное.

«Что за дети нынче пошли», – промелькнуло в мыслях девушки, но затем одноклассница впервые за всю дорогу разорвала повисшую тишину:

– Давно спросить хотела у тебя, Марин… – начала светловолосая издалека. – Ты уже сколько… Два? Три года эту грушу бьёшь? Я всё никак понять не могу зачем она тебе? Заняться что ли больше нечем? – спросила она, искренне не понимая в чём же причина.

Девушка уже хотела закатить глаза на очередной глупый вопрос, которые за 9 лет учебы ей уже, откровенно, надоели. Но, увидев наивный взгляд и немного опухший правый глаз, она всё же сжалилась.

– Я не знаю, – пожала плечами Марина. – Мне с детства казалось это правильным, – чуть склонила она голову и почесала затылок, словно впервые задумавшись на эту тему. – Просто привычка?

– Привычка? – ещё больше удивилась девушка. – Но привычка ведь тоже должна откуда-то появиться. Тебе в детстве нравился бокс?

– Что? – изумилась Марина подобному умозаключению, которое, по сути, было логичным, хоть и не отражало всей правды. – Нет, я никогда не была фанатом борьбы. Наблюдать за происходящим на ринге интересно, но у меня даже кумиров нет.

– Тогда зачем ты приклеила этих двух… Э-э, – зависла одноклассница, пытаясь подобрать более-менее приличные слова, характеризующие двух женщин, что сцепились в жестокой схватке.

– Это помогает сосредоточиться, – ответила она сразу, а затем подняла взгляд на табличку с надписью «медпункт». – Ну, я пошла, – махнула она рукой и уже собиралась уйти, но девушка её остановила.

– Погоди, – схватила её за руку светловолосая. – Я на самом деле не просто так с тобой заговорила… – девушка отвела взгляд в сторону, но затем вновь уставилась на Марину. – Ты, это… Можешь со мной посидеть, а то я боюсь нашу медсестру…

– И в каком месте: «посиди со мной, пожалуйста» и «зачем ты лупишь грушу» – похожи? – скривилась она, окончательно запутавшись в ситуации.

– Просто мы с тобой почти не общаемся… Ты ведь у нас всегда такая непреступная! – всплеснула руками девушка. – Ледяная королева, которая вместо льда, кулаком ударить может! – она тяжело вздохнула и отпустила одноклассницу, после чего спокойнее продолжила. – С ходу тебя просить о чём-то мне было неловко, поэтому я подумала, что нужно хоть какой-то диалог завязать. А о чём ещё с тобой поговорить я не знала…

Марина закатила глаза и всё же повернулась к двери, что вела в кабинет медсестры.

– И чего её бояться? Она же не станет глаз тебе вырывать.

– Ну, спасибо, что успокоила! – возмутилась девушка, прожигая одноклассницу взглядом.

– Ой, Кать, у тебя вместо мозгов в голове одно сено, так что можешь не бояться, что у тебя что-то из черепушки потечёт, – махнула Марина рукой и надавила на дверную ручку.

Раздался тихий щелчок, и дверь медленно отворилась. В глаза тут же ударил яркий солнечный свет из окна, что было напротив входа. Девушки на секунду прищурились, и затем Марина шагнула вперёд.

– Марь Иванна, тут пострадавшая, – начала она, усевшись на кушетку. – Только она входить боится.

Пухленькая невысокая женщина в белом халате сидела за столом, поедая аппетитный пирожок с луком и яйцом. Она пробормотала что-то невнятное и недовольно махнула рукой, после чего продолжила жевать.

– Что вы сказали? – переспросила Марина, чуть наклонившись вперёд.

Женщина злобно запыхтела, а затем дожевала и повторила:

– Обед, говорю, у меня! Пшли вон! Потом гляну что у вас там.

– А если бы мы тут кровью истекали, вы бы тоже нас послали, Марь Иванна? – болтнула ногой в воздухе Марина и широко улыбнулась.

– Уйди, не видишь я занята? Кышь, – махнула она рукой и ещё раз откусила свой пирожок.

Девушка поджала губы, думая что же делать. Сидеть здесь целую вечность ей определённо не хотелось, а значит нужно было действовать.

– Эй, Кать, чего ты встала у порога? – обратилась она к однокласснице.

Та горестно вздохнула и прошла дальше в кабинет, словно в концлагерь.

– Чего стоишь? Садись, – похлопала Марина рядом.

Катя неуверенно села рядом на кушетку, застенчиво сжав кулачки. Солнечные лучи падали на светлые волосы, отчего те казались золотистыми. А голубые глаза и веснушки на лице придавали девушке лишь ещё большей миловидности.

– Марь Иванна, гляньте её. Тут делов-то на пару минут.

Женщина вновь недовольно запыхтела и, разом доев остатки пирожка, вытерла руки о полотенце, что лежало рядом. Медсестра встала со своего места и подошла к девушке, которая вся сжалась от страха.

– Да подними ж ты голову, иначе как я узнаю где у тебя болит?

Медсестра, завидев покраснение вокруг правого глаза, покачала головой.

– Сейчас лёд принесу. Но фингал всё равно будет, поздно вы пришли. Надо было сразу что-нибудь холодное приложить.

– Что?! – тут же подскочила с места Катя. – То есть как – фингал? У нас же бал скоро! Как я пойду на него с фонарём под глазом?! Марь Иванна, нельзя! Нельзя мне в таком виде на люди показываться! Решать надо как-то!

– Давай просто голову тебе отрубим? – пожала плечами Марина. – Так фингала видно не будет.

– Так и краситься уже не надо будет! – продолжала возмущаться светловолосая.

– Видишь сколько плюсов? – поджала губы девушка, стараясь сдержать усмешку.

– Да иди ты знаешь куда?!

– Окей, пойду. До конца урока время есть, так что я ещё успею грушу побить, – встала с кушетки Марина и направилась к выходу.

– Нет, подожди! – вновь схватила она её за руку.

– Ты уж определись: уходить мне или тут с тобой сидеть.

– Держи, – прервала медсестра перепалку двух девушек и всучила Кате мешочек со льдом. – Приложи к глазу и сиди смирно.

– А обязательно тут сидеть? – жалобно спросила девушка, приложив лёд к лицу.

– Я была бы рада, если бы вы обе наконец покинули мои опочивальни и не мешали моей трапезе, – медсестра посеменила к своему столу, на котором в тарелке лежал ещё один уже немного остывший пирожок.

– Хорошо… – неуверенно протянула светловолосая и уже сама начала поскорее выталкивать Марину из медкабинета.

– Не пихай меня! – раздалось уже где-то у порога.

– И дверь закройте! – напоследок крикнула Марь Иванна, взяв в руки последний пирожок.

– Да-да, конечно, – нервно хихикнула Катя, прикрывая за собой белую дверь. – О, господи, я больше не хочу сюда возвращаться.

– Всё, теперь точно возвращаюсь назад. Мне ещё грушу забрать надо, а то её опять кто-нибудь стащит, – Марина развернулась в направлении спортзала, но её вновь остановили.

– А ты можешь ещё со мной посидеть немного? А то мне скучно одной будет, – наивно пролепетала одноклассница, прижав лёд к пострадавшему глазу, что со стороны выглядело довольно комично.

Марина скривилась, словно старый изюм, явно не желая и дальше тратить своё время на эту назойливую девчонку.

– Нет, у меня и своих дел полно.

– Ну, Мариньчик… – протянула светловолосая, стараясь надавить на жалость.

– Что ещё за «Мариньчик»? – вспылила девушка, одёрнув руку. – Отстань от меня.

– Ну, погоди… – Катя поджала губы, перебирая в голове всевозможные способы задержать ещё немного одноклассницу. – Эй, у тебя ведь сегодня день рождения, да? – неожиданно припомнила она и тут же ухватилась за спасительную соломинку.

– И что с того? – бросила на ходу Марина, стараясь поскорее вернуться в спортзал, пока урок не кончился.

– Эй, а давай я тебе подарю что-нибудь? – догнала её Катя. – Пошли в магазин, я куплю тебе всё, что захочешь.

– Чего ты прицепилась ко мне? Мы девять лет все друг друга ненавидели, а теперь тебе вдруг в голову взбрело мне подарки дарить. Что за бред?

– Ну ладно тебе, Мариньчик, – всё не унималась светловолосая.

– Да ты задолбала уже! – девушка остановилась посреди коридора. – Оставь меня в покое! Я уже отвела тебя к медсестре, что еще от меня надо?!

Светловолосая в шоке замерла на месте, даже позабыв о том, что лёд нужно прикладывать к глазу. Девушка открыла рот, чтобы что-то сказать, но Марина прервала её:

– Только попробуй что-нибудь тявкнуть, и я за себя не ручаюсь, – тихо, едва не рыча, проговорила девушка, одарив белокурую прожигающим взглядом.

Спустя пару секунд Марина отвернулась, сжала кулаки, едва сдерживаясь, и тут же направилась дальше.

– Чего ты взъелась так? Я тебе ничего не сделала даже! – отошла от первоначального шока девушка и вновь продолжила. – Правильно говорят, что у тебя не все дома… Ведёшь себя как ненормальная, с грушей своей обнимаешься. Привычка, блин… А людей пугать – это тоже привычка? Рычишь, словно зверь…

Марина остановилась, кулаки невольно сжались крепче. Простое раздражение стремительно переходило в злость, от которой кровь в жилах начинала закипать.

– Эй, а спишь ты на коврике? Наверняка домой придёшь сегодня, а мать тебе торт праздничный приготовит из сырого мяса! И кости животных вместо свечей. Вся семейка ваша странная…

Девушка резко развернулась назад и, потеряв контроль над своими действиями, замахнулась рукой. Светловолосая жалобно пискнула и пригнулась. Секунда. Две. Но ничего не произошло.

Катя несмело приподняла голову, пытаясь понять в чём дело, но Марины нигде не было.

– Что? – удивилась она ещё больше и обернулась по сторонам, но в коридоре была только она. – Аринина? – испуганно позвала она, но никто не откликнулся.

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Стройка. Марина медленно села на земле, пытаясь понять, где она очутилась и что здесь происходит. Она покрутила головой, и затылок тут же пронзила острая боль. Девушка измученно поморщилась, а затем вспомнила, что она только что едва не ударила одноклассницу.

– Вот же… – цыкнула она языком, осознавая, что ещё немного, и поход к директору ей был бы обеспечен.

Очередная огненная вспышка, и девушка развеялась в синем пламени.

***

Светловолосая снова приложила лёд к опухшему глазу и направилась в сторону спортзала, решив, что Марина убежала туда.

– Вот же ненормальная… – пробурчала она себе под нос, а затем её плеча что-то коснулось, и девушка испуганно взвизгнула. – Какого чёрта?!

Резко обернулась она, но никого не было. Катя нервно сглотнула подступивший к горлу ком и сделал шаг назад, тут же наткнувшись спиной на что-то.

– Помоги! – раздалось из-за спины, и светловолосая закричала ещё громче.

– Кто здесь?! – едва не плача произнесла она, боясь оборачиваться. – Марина, это ты? Хватит меня пугать, это уже не смешно… Прости за то, что я сказала, только хватит уже…

***

Вновь всё та же стройка. Очередная синяя вспышка, и в метре над землёй появилась девушка. На пару секунд она зависла в воздухе, а затем рухнула на землю, вновь сильно ударившись головой.

– Что… – едва слышно начала она, а затем тут же схватилась за живот.

Тошнота подступила так же резко, как и эти странные скачки в пространстве. Марина осторожно выдохнула, стараясь унять приступ, но выходило плохо.

Бригадир стройки заметил вспышку непонятного происхождения и решил проверить: «Что там происходит в самый разгар рабочего дня?!»

– Стоп! Перекур! – крикнул он и двинулся к «неопознанному объекту».

Рабочие с облегчением вздохнули, обрадовавшись короткой передышке и остановили строительную технику. Кран замер, и над Мариной нависла связка балок, скреплённых тросом.

Девушка медленно села, перед глазами всё плыло, а в ушах звенело до того сильно, что все звуки сливались в один сплошной гул. Марина медленно провела руками по земле, которая будто бы качалась, словно волны. Туда-сюда. И от этого тошнота лишь усиливалась.

Бригадир и ещё несколько работников приблизились на несколько метров к Марине. Внезапный скрежет и звук рвущегося троса заставили их вскинуть головы вверх. Их лица исказились в удивлении, что стремительно переходило в ужас от осознания того, что сейчас может произойти.

Все нестройным хором, перебивая друг друга, закричали:

– Беги, дура!

– Убирайся!

– Берегись!

Марина медленно перевела взгляд на бегущих к ней людей, вернее, расплывающиеся разноцветные пятна, от которых становилось дурно. Девушка качнула головой и сильно зажмурилась, пытаясь унять головокружение и вновь открыла глаза:

– Что про-и-схо-дит… – протянула она плавно растягивая слова, как будто и они тоже просачивались сквозь густой туман.

Она попыталась встать, но безуспешно. И единственное на что у неё хватило сил – это лишь покачнуться из стороны в сторону.

– Кто-нибудь, уберите эти чёртовы балки оттуда! – на грани истерики закричал бригадир.

– Заклинило! – донёсся сверху срывающийся голос крановщика, который судорожно дёргал рычаг, но все его попытки запустить машину были тщетны.

Ругнувшись, бригадир вприпрыжку побежал к девушке, продолжая кричать ей:

– Полоумная! Имейте совесть! Дура! Беги! Ползи! Спасайся!

В глазах Марины немного прояснилось. Она увидела расплывчатый силуэт бежавшего к ней бригадира, у которого беззвучно широко раскрывался рот, и жест, показывающий наверх. Она с непониманием посмотрела в указанном направлении, и увиденное её поразило. Звук и зрение резко пришли в норму. Она попыталась встать, но вместо этого снова упала на землю.

Трос лопнул. Груз с оглушительным скрежетом полетел вниз. В её глазах отразилась вся картина: падающие балки, бегущий бригадир, орущие в стороне люди и… синее небо.

Балки с грохотом упали. Бригадир инстинктивно припал к земле, а после резко вскочил и рванул к месту происшествия. В паре шагов от него он замедлился и с опаской взглянул на землю, страшась увидеть тело и растекающуюся лужу крови.

Прижав руку к груди со стороны бешено колотящегося сердца, он подошёл ближе. К его облегчению, ничего подобного он не увидел. Под кучей балок никого не было. И, повернувшись к шокированным рабочим, произнёс осипшим голосом:

– Всё в порядке…

Послышались облегчённые выдохи со стороны остальных работников и, в особенности, крановщика, который уже было решил, что его посадят из-за этого несчастного случая.

– Только пропала куда-то… – добавил бригадир, с опасением смотря на балки.

– Оно и к лучшему, – перекрестился крановщик, выйдя из кабины.

***

Катя, вся дрожа от страха, развернулась в противоположную от спортзала сторону и поспешила убраться отсюда куда подальше, но неожиданно что-то тяжёлое навалилось на неё сверху, и девушка с грохотом упала на пол, ударившись носом.

– Как больно-о… – протянула она, схватившись за ушибленное место.

Девушка всхлипнула от боли и попыталась приподняться, но груз на спине не позволил ей этого сделать. А затем сверху донёсся уже другой жалобный голос.

– Меня сейчас стошнит… – пробормотала девушка, схватившись за рот.

Катя дёрнулась, а затем судорожно начала пытаться выбраться из-под туши одноклассницы, которая распласталась прямо на ней.

– Слезь с меня!

Марина скукожилась, нависая над светловолосой, и схватилась за живот, чувствуя, что вот-вот весь завтрак распрощается с желудком.

– Не тряси, – положила девушка руку на плечо светловолосой и прижала её к полу, чтобы та больше не шевелилась.

– Слезь с меня, ненормальная!

Марина медленно приподнялась и отползла в сторону, прислонившись спиной к прохладной стене. Дышать было немного тяжело, но тошнота уже отступила, и это уже радовало.

– Ты что вытворяешь, дура! – тут же подорвалась с места Катя, закрывая одной рукой кровоточащий нос. – Ты убить меня хочешь?!

– Отвали… – тихо произнесла девушка, прикрыв глаза.

– Откуда ты взялась вообще?! – не обратила светловолосая внимания на её слова. – Чёрт, ты мне нос разбила, сволочь! – взглянула на свою руку Катя, а затем заметила капли кровь на своей рубашке и ещё несколько на полу. – Я как на бал пойду! Да как мне вообще завтра в школу идти?! Я выгляжу, как… Как… Ты должна заплатить мне за учинённый вред! Моя мама в суд на тебя подаст!

Марина продолжила сидеть с закрытыми глазами, стараясь не обращать на визги. Её больше волновало то, что сейчас произошло: «Как я оказалась в том месте? Это ведь была стройка? Почему именно там? Я попала в какую-то дыру в пространстве? Портал? Что это вообще было…».

– Эй, ты меня слушаешь?! – склонилась Катя над девушкой.

– Исчезни, – коротко изрекла она, не открывая глаз.

– Да как ты смеешь?! – светловолосая поджала губы, уже собираясь сделать что похуже, но её отвлёк звонок.

Почти в тот же момент из классов хлынули множество учеников, которые были рады короткой передышке между уроками. Двери спортзала со скрипом отворились, и остальные девятиклассники рванули в столовую.

Несколько девушек обратили внимание на разбитый нос светловолосой и уже хотели спросить в чём дело, но та злобно зашипела на них и ушла обратно в медпункт. Одноклассники с непониманием и долей презрения посмотрели на Марину, что всё так же сидела на полу. Они о чём-то зашушукались, тихо хихикая, а затем наконец скрылись за дверьми столовой.

Марина, тяжело вздохнув, всё же поднялась на ноги и отправилась в спортзал за своей грушей. Всё же нужно было отнести её в кладовку, пока кто-нибудь другой не присвоил её себе.

Она тихо вошла и, оглядевшись вокруг, быстро подошла к груше, сняла её с цепи и уже направилась обратно к выходу, но голос физрука её отвлёк:

– Ты отвела Катю в медпункт? – начал он, закрыв за собой дверь мужской раздевалки. – Что сказала медсестра?

– Нормально всё, – отмахнулась девушка и поспешила поскорее уйти.

– По поводу груши… – вновь заговорил физрук, подойдя ближе. – Цепь нужно будет убрать. Сегодня был последний день.

– Что? – резко повернулась Марина. – Но почему? Директор ведь дал мне разрешение! Эта груша уже три года тут висит, так в чём проблема?

– Наш директор уходит на пенсию, а на его место приходит другой. И она считает, что боксёрской груше не место в школе.

– Какое ей вообще до этого дело?! Я выполняю все нормативы, за четверть у меня всегда хорошие оценки, так почему я должна её слушать?

– Это распоряжение сверху. Оно не обсуждается. Более того, я даже не обязан был говорить тебе это, – физрук тяжело вздохнул, ему и самому была неприятна эта тема, но поделать он ничего не мог.

Марина поджала губы от обиды и злости и, крепче ухватив грушу, направилась к выходу.

– Делайте что хотите. Мне всё равно, – коротко бросила она, хлопнув за собой дверью.