Читать книгу Силы небесные, силы земные - Татьяна Гармаш-Роффе - Страница 4

Сергей Громов хмурился, читая рапорт. Костик – хоть уже майор, а все Костик, потому как давний друг и товарищ (хоть зануда изрядный, да кто ж не без греха), сидел напротив.

– Маньяк, говоришь, – отложил рапорт Громов.

– Ну, парни из Южного РУВД так подумали, потому нам информацию передали. Жертва изнасилована, задушена. Да еще эти треугольники на коже…

– Ты проверял, есть ли похожие дела по другим районам?

– Гоше поручил. Пока результатов нет, видимо, а то б уже доложил.

– Что означают треугольники на теле? В Южном догадки какие-нибудь есть?

– Кабы были, они бы с нами поделились. Небось рады нам спихнуть дело с перспективой на висяк.

– Кактус тебе на язык.

– Хе.

– Забирай у них дело и тело.

– Уже едут, ваше благородие.

Серега (хоть уже и полковник, но для своих все Серега) зыркнул на товарища: тот улыбался. Надо же, Костик шутит! Не часто с ним это случается.

– В лото выиграл? – хмыкнуло «благородие».

– Серег, я, кажется, жениться собираюсь…

– Опа! Это надо обмыть. Расскажешь, кто эта отважная женщина, готовая тебя терпеть всю оставшуюся жизнь!

– Во блин, все настроение испортил.

– Да ладно, Костик, я ж прикалываюсь…

Через некоторое время явился Гоша, самый молодой опер отдела, да не с пустыми руками: выявил в базе нераскрытых преступлений два похожих ОПД (оперативно-поисковых дела).

– Тоже изнасилование с удушением. И женщины одного типа, голубоглазые шатенки, – подал он полковнику распечатки. – Одна в Восточном округе проживала, другая в Центральном.

– Почему нам дела не передали сразу?

– А вы их спросите.

Как ни любил Сергей Громов свою работу, как ни хотел бы вставать грудью на защиту чести полиции, – он знал, увы, что много тупых и бестолковых в нее набилось. Спрашивать у них бессмысленно.

– А треугольники на коже есть?

– Тут вот… – Гоша повернул распечатки к себе, – написано: «удушение с последующей порчей тела». Кто-то шибко грамотный расстарался, – хихикнул он. – Ну, я подумал, что похоже на наш случай. Ведь вырезанные треугольники – это тоже порча тела, верно? А в другом сказано, – Гоша ткнул пальцем в одну из строчек, – «посмертный узор из геометрических фигур».

– Прям поэт, – хмуро отозвался Громов.

Поручив затребовать оба дела, найденные Гошей, он уселся за стол в своем кабинете и углубился в чтение папки, которую принес ему Костик.

Жертву, Аллу Усенкову, нашли вчера утром родители, вернувшись с дачи. Девушка лежала в ванне, наполненной доверху, волосы колыхались в зеленоватой душистой (из-за специальных солей) воде. На ее коже были вырезаны небольшие треугольники: один под левой грудью, второй в низу живота, над лобком, третий на пояснице. Зачем-почему, оставалось только гадать.

Эксперт в предварительном заключении указал, что если тело было погружено в горячую воду, то трудно будет установить, вырезаны они на живой девушке или после ее смерти, так как горячая вода могла повлиять на свертываемость крови. Кроме того, в воду добавлено немного хлорки, что окончательно уничтожило генетические следы, если таковые и были на теле.

Вскрытие еще не проводилось, и удушение пока, строго говоря, является версией, построенной на основании вполне явственных следов пальцев на шее жертвы.

Первые оперативно-разыскные мероприятия ничего не дали: никто из соседей не видел накануне вечером ни Аллу Усенкову, ни мужчину, вошедшего к ней или с ней в квартиру. Дверь не взломана – скорее всего, жертва пустила убийцу к себе добровольно, если только у него не имелось дубликата ключа. Обыск не выявил ни одного отпечатка.

Сыщики из РУВД прозвонили несколько номеров по мобильному Аллы – безрезультатно. Одни знакомые сокрушались при известии о ее безвременной кончине, другие остались равнодушны, но никто не был в курсе, с кем она встречалась. Лишь две девушки, сказавшиеся близкими подругами погибшей, заявили, что Алла искала себе богатого мужа, и они нередко ходили вместе в клубы, где гипотетический муж мог оказаться завсегдатаем. Тем не менее они не знали, нашла ли Алла подходящую кандидатуру, завязались ли у нее отношения, так как девушки не каждый раз выходили в свет вместе. Но полагали, что Алла бы непременно похвасталась, если б подцепила богача.

На этом работа РУВД заканчивалась: какой-то умник заподозрил почерк маньяка, и дело попало на Петровку к Сергею Громову. Хотя для одного дня работа ими была проделана немалая, уже хорошо.

Серега не сомневался: это почерк. Даже если бы не нашлось других дел, он бы счел, что это первое убийство серийника. У таких слишком много «тараканов» в башке – и все они разбегаются по строчкам полицейских отчетов. Эти странные треугольники на коже девушки – будем надеяться, он вырезал их посмертно… И ритуал погружения тела в ванну, хотя задушил он ее, скорее всего, в постели, во время или сразу после полового акта… И даже тот факт, что отпечатков не оставил: психи опасность своим звериным нюхом чуют и лучше любых нормальных умеют скрывать следы.

Громов снова подвинул к себе снимки. Треугольник, кажется, символ гармонии. Да, точно, он об этом читал: символ триединства: Отец, Сын и Святой Дух… или как-то так. А у масонов он считается единством неба и земли… нет, света и тьмы… А третья сторона еще что-то обозначает… время, что ли?

И еще важно, чтобы треугольник был равносторонним! – всплыло вдруг из глубин памяти. Громов снова посмотрел на снимки: точно, так и есть, все треугольники – равносторонние. За небольшой погрешностью, которую стоит отнести к нетвердости руки убийцы… К слову, это уже кое о чем говорит: убийца не медик и не мясник.

Впрочем, толку от этого открытия мало.

Надо ли искать какой-то смысл в их расположении, послание маньяка? Или их порядок не важен, а важно количество? Их три – три фигуры из трех граней. Три на три – девять… И что дальше?

Чертыхнувшись, Сергей открыл поисковик в Интернете, завел слово «треугольник» и погрузился в чтение. Примерно через двадцать минут его затошнило от магии, символов, геральдики и прочих странных, на его вкус, вещей. И он набрал номер Киса.

Кис – то есть Алексей Кисанов – был давним коллегой и товарищем по сыскной работе на Петровке. В конце 90-х Алексей подался в диковинную тогда профессию частного сыщика и, вопреки прогнозам пессимистов, процветал на оном поприще из года в год. С тех пор Серега с Лехой много дел переделали вместе, много нечисти отловили совместными трудами. И выручали друг друга не раз, и прикрывали.

Они не были схожи ни характерами, ни методами расследования, но это им не мешало. Наоборот – помогало. Взаимодополняемость называется.

У Киса была одна черта, которая иногда раздражала, а иногда восхищала Серегу: он любил выстроить уйму версий, чтобы ничего не упустить, и не жалел тратить время на размышления. Тогда как Громов больше любил действие: он полагался на свое чутье и гнал, как хищник, по следу. В обоих методах имелись свои достоинства и, как водится, свои недостатки.

А еще у Киса была жена Александра, Серегина любимица. Когда-то Серега завидовал дружбану и сам был немножечко в Александру влюблен. К счастью, прошло. Остались дружеская привязанность и уважение. Уважение в том числе и профессиональное: будучи журналисткой, Александра обладала столь разносторонними и неожиданными познаниями, что к ней можно смело обращаться с любым вопросом. К тому ж она отличалась необыкновенной оперативностью: чего сама не знает – то разузнает в кратчайшие сроки.

Посему, кто бы из этой супружеской пары ни ответил на его звонок, толк выйдет.

Ответил Кис.

Серега изложил проблему.

– Идеи есть? – спросил, закончив.

– Есть. Давай посмотрим на дело так: маньяк не геометрические фигуры вырезал – он вырезал кусочки кожи, на которых что-то было. Например, татуировки.

– Хм… Не, Леха, не пойдет. Слишком маленькие треугольники для тату, поверь. Да и делают их напоказ, а у жертвы два треугольника на животе, одна на пояснице. Увидеть их можно только летом, на пляже.

– Пирсинг?

– Тот же ответ: места неподходящие.

– Ладно. Возможно, у девушки были бородавки?

– А на кой ему?

– Сам знаешь, какая-нибудь идея «очищения» тела, у психов часто встречается…

– Это мысль. Другие есть?

– Ну, родимые пятна.

– Три? По-моему, это слишком много. Обычно у человека бывает одно, максимум два…

– Или родинки.

– Тоже для «очищения»?

– В принципе, родинки обычно не ассоциируются с чем-то уродливым, как бородавки, но мы ведь имеем дело с испорченным мозгом…

– Еще чего-нибудь?

– Серег, я тут вижу два варианта: либо он чертил фигуры – и тогда надо разгадывать их тайный смысл, либо он вырезал вместе с кусочками кожи что-то, что на ней было. Вот и ищи.

– А почему треугольники?

– Да откуда же мне знать… Может, так было проще?

– В каком смысле?

– Ну представь себя на его месте…

– Не хочу.

– Придется. Вырезать ровный кружок на коже без навыков – а ты сказал, что в контурах есть погрешности, стало быть, навыков нет, – намного труднее, чем квадрат или треугольник.

– А зачем ему ровный?

– Возможно, он аккуратист. Не хотел уродовать тело.

– Признайся, ты пошутил?

– Вовсе нет. Он же псих, больной. И логика у него больная.

– Допустим… Тогда почему не квадрат?

– Когда его поймаешь, то и спросишь.

– Ну и черт с тобой, – поблагодарил друга Громов и отключился.