Читать книгу Неудачница и некромант - Татьяна Гуркало - Страница 4

– Как вы могли?! – патетически восклицал мужчина, причем, вполне приятным баском. – Как?! Вы же разумная женщина! Почему вы об этом не подумали?!

В ответ разумная женщина забормотала что-то о том, что хотела помочь, и стало жалко перепуганную девочку.

– Как?! – повторил свой любимый вопрос мужчина. – Вы же знаете, что нельзя самостоятельно кого-то поить успокоительным! Понимаете! Вы же были на лекарских курсах и слушали лекции об индивидуальности организмов, и необходимости замеров и исследований! И что вы делаете?! Берете и наливаете полчашки своего успокоительного незнакомой девчонке! А если бы у нее аллергический шок случился с летальным исходом?!

– Тхуда бхы ей и дгорохга, – с каким-то непонятным удовольствием прошипел третий голос.

И Лене стало страшно. Змей она боялась даже больше, чем пауков, на которых у нее вообще была фобия.

– Мхожет не очнетссса? – полюбопытствовал любитель шипеть.

– Змеич, да хоть вы не делайте вид, что желаете съесть несчастного ребенка. Девственниц вы не жрали даже в свою бытность богом! – требовательно произнес мужчина с баском.

– Дха, я их сжихал. По праздникхам, – подтвердил Змеич, и Лене стало еще страшнее. Даже то, что она никакая не девственница, почему-то не успокаивало. Кто его знает, может, он как раз не девственниц сжигал и без каких-либо праздников.

– Совсем же простая настойка, – продолжила оправдываться женщина.

– Да ни одну из ваших простых настоек нельзя давать людям с не проснувшимся даром. А вы знали, что это абитуриентка. А среди них таких много, их специально в нашу школу отправляют, чтобы разбудили, – ядовито сказал мужчина.

– Извините, – покаянно прошептала женщина.

И Лена ни с того, ни с сего решила, что будет дальше спать. И ни за что не откроет глаза, потому что она этот дурдом видеть больше не хочет. После чего и уснула.

Во второй раз Лена проснулась из-за того, что рядом кто-то резался в карты и доказывал, что кто-то там мухлюет.

Девушка, совсем забыв, что больше не собиралась смотреть на этот дурдом, открыла глаза, и некоторое время с потрясающим ее саму спокойствием наблюдала за собственной галлюцинацией. Галлюцинация находилась на тумбочке. Представляла она собой зайца в кепочке, белку ядовито-зеленого цвета и пару хомяков в жилетках. Они все действительно играли в карты, громко шлепая ими по перевернутой вверх дном тарелке. Один из хомяков бубнел о мухлеже, но остальные картежники внимания на него не обращали. А белка еще и грызть орехи между делом успевала, сплевывая подозрительно желтую и блестящую скорлупу, и складывая шаткой пирамидой ядра – зелененькие такие камешки.

– Э-э-э-э… – наконец сказала девушка, решив, что молчание с ее стороны несколько затягивается.

– Ох, ты ж, матушки-светы! – воскликнула белка, шустро повязала на голову косынку – красную в белый горошек – и попыталась прикрыть своим телом камешки. А увидев, какими глазами смотрит Лена на сочетание зеленого с красным, приосанилась и заявила: – Феминистка я, выступаю за нормированный рабочий день и справедливую оплату труда женщин!

– Ага, – только и смогла сказать Лена. Галлюцинация была уж очень безумная. – Больше не буду пить успокоительное.

– И правильно, девонька, и не надо, – одобрила белка.

Лена немного подумала и решила удовлетворить любопытство. Все равно, хомяки уже сбежали, буквально испарились, а заяц снял кепку и стал корчить из себя обычное травоядное, даже цветок, выуженный из вазы, вполне натурально жевал.

– А почему вы зеленая? – спросила девушка.

Белка приосанилась, крутнулась вокруг своей оси и заулыбалась.

– Так покрасилась, цвет же сезона, – сказала она. – Кикимора молодежная называется. Мне идет, правда?

Лена судорожно кивнула, хотя на ее взгляд, цвет был ужасный сам по себе, а уж на белке и вовсе не смотрелся.

– Ой, заговорилась я тут с тобой, – сказала белка, выудив откуда-то мешочек и собирая в него камешки. – Я тут одну Клавку подменяю, на свидание она убежала к Ивану Дураку семьдесят восьмому по третьей линии. Думает, что перевоспитает его и ума добавит… В общем, так, девонька. Клавке было велено прочитать тебе лекцию о том, что организмы у всех разные и пихать в рот незнакомую пакость нехорошо. Так и отравиться можно. До смерти. В общем, справочник юного зельевара твой первейший друг и помощник, пока его не изучишь, даже новые сорта пива лучше не пей. А то добавит туда кто-то интересную травку для запаха, а ты синими пятнами покроешься. Некрасиво будет, и синий уже три года не в моде.

Лена кивнула.

– Так, лекцию прочитала. Что там было дальше? – озабоченно сказала белка и выудила из воздуха бумажный лист. – Ах, да. Лежит тебе дорога не сильно дальняя, девонька. Сначала в банк Береста и сыновей. Там тебе наследство кто-то оставил, взамен, что какая-то богиня возьмет его в свои чертоги. Наследство, откровенно говоря, так себе, но на первое время хватит. Свою телефону можешь заряжать у алхимиков. Можешь даже шкатулку у них попросить. Домой дозвониться сможешь. С тех пор, как тут поселился этот дурной некромант… ну, дурной, потому что некромант, хоть и красавец, да, не важно. В общем, как он поселился, так сам специальную связь и установил, чтобы с родными, значит, разговаривать. А то они, когда не могут его долго найти, берут и все являются. Целой толпой. А они шумные, жуть. В общем, предупредишь родительницу, чтобы не беспокоилась, а то ты у нее одна. Жить будешь в общежитии, вместе с еще двумя девками на «Е», потому что Елена. Эта буква, кажется, на четвертом этаже где-то. Ну, спросишь там у Прошихи. Она в девичьем общежитии ключница. А завтра не опаздывай на вводную лекцию, а то он этого очень не любит, особенно в первый день.

– Кто «он»? – спросила Лена, у которой и так голова шла кругом.

– Да некромант этот дурной, красавец, который. Дитя его стихии ты. Хоть и не женское она дело, даже на защитно-отводящей стезе. Но, ладно, сейчас с этим попроще, сейчас некроманты и лечить научились, охальники. А вот пять лет назад…

Белка ностальгически вздохнула, тряхнула мешочек с камнями, насыпала сверху золотой скорлупы и бодро велела:

– Вставай, одевайся в свои одежки, они там, в тумбочке, и я тебя проведу. А то ты попервой точно заблудишься и девичье общежитие до вечера не найдешь. А вечером еще и в не девичье забредешь.

И Лена благодарно кивнула.

И белку она в этот момент почти любила, хоть и продолжала надеяться, что она галлюцинация. Хотя, что бы это изменило?

На проверку «галлюцинация» оказалась не так плоха, как казалось сначала. Белка честно сводила Лену в банк, где девушка ставила оттиск ладони на листе бумаги и мрачно удивлялась тому, что завещание тут читают банкиры, а не юристы. Сколько того наследства девушка не поняла. Потому что четыре тысячи перламутровых шицэк могло оказаться чем угодно, даже самыми банальными пуговицами.

Потом белка отвела к общежитию и даже помогла найти букву «Е», потому что ключницы не оказалось на месте. Она где-то искала сантехника, потому что какая-то кикимора опять забила сток то ли шерстью, то ли волосами.

Потом, оказалось, эта буква «Е» красуется на нескольких дверях. Ну, белка так утверждала, потому что Лена в загадочной закорючке первую букву своего полного имени не узнала, о чем и сообщила всем желающим слушать.

Желающие действительно послушали, сочувствующе повздыхали и разошлись. Зато белка порадовалась тому, что, наконец, вспомнила, что именно забыла. Лену надо было сводить к божественному лингвокодеру. Потому что этот мир, конечно же, устроен так, чтобы в нем все друг друга понимали. А вот письма это не касалось, мир, вообще, создавало какое-то на диво необразованное божество. Вот и пришлось другому божеству ваять лингвокодер, попутно изобретая местную письменность.

Лена восхитилась.

Лингвокодером она тоже восхитилась, хотя и было нечем. А то вдруг бы божество, которое построило сараюшку, с задорно торчащей на крыше антенной, взяло бы и обиделось на отсутствие должного восторга?

А постояв в сарайчике пять минут, Лена опять пошла к общежитию.

Букву «Е» она на этот раз даже узнала, хоть и зверски болела голова.

Еще Лена узнала, что блестящий робот-скелет тоже девушка. И на самом деле вообще голем, хоть и похож на ободранного Терминатора. Причем, голем с самопроизвольно зародившимся разумом. И звали это дивное создание Е-сий-моя. В общем, единственное, что Лена не поняла – зачем голему комната? Заряжается от солнца, не ест, не спит и информацию записывает сразу в голову.

Второй соседкой оказалась то ли какая-то аристократка, то ли просто самовлюбленная дура. Она так старательно демонстрировала, что Лена недостойна ее общества, что никто и не стал ей его навязывать. Даже голем, которому вроде бы ничего не демонстрировали.

В общем, обрести душевную подругу среди соседок по комнате Лене точно не грозило. И это было так грустно, что даже захотелось еще немного успокоительного, несмотря на все последствия.

Белка, умилившись тому, как расчудесно Лена вписалась в коллектив и обстановку комнаты, наконец ушла. Девушка от безысходности заглянула в шкаф, за дверцу номер три, потому что первая и вторая принадлежали соседкам (причем, Лена даже не представляла, что в своей части шкафа может хранить металлический скелет) и, к своему неимоверному удивлению, обнаружила там часть собственных вещей, которые вроде бы с собой не брала.

– Чудеса, – пробормотала девушка и решила больше ничему не удивляться.

А на следующий день, прямо с утра, опять явилась белка. Она заскочила через окно. Прыгнула на Лену так, что она мгновенно проснулась и даже вскочила с воплем. Обозвала девушек на «Е» лентяйками и сонным царством. А потом велела немедленно собираться, а то он опозданий не любит. Тот самый некромант.

И Лена как-то вдруг поняла, почему некроманты само зло.

И на вводную лекцию она шла медленно-медленно, зевая и наблюдая за соседками, которые тоже куда-то шли. И в большую аудиторию Лена входила зевая так, что чуть не вывихнула челюсть. И, если честно, мечтала о том, как сядет подальше, спрячется за чьими-то широкими спинами и немного поспит. А оказалось, что не одна она об этом мечтала и все места подальше уже были заняты.

– Эх, – сказала девушка, пожалела, что белка не разбудила еще раньше, и села в первом ряду. Больше просто было негде.

Оглянувшись и убедившись, что рога, странной формы уши и носы, а то и вовсе морды, непохожие на человеческие лица, ей спросонку не почудились, Лена вздохнула, напомнила самой себе про ЕГЭ и стала дожидаться обещанного белкой красавца. Должно же быть в этой академии хоть что-то хорошее.

Красавец идти не спешил. Видимо, компенсировал нелюбовь к опозданиям студентов собственными задержками.

– В пробку он, наверное, попал, – мрачно пробормотала девушка. – А пробка из карет, коньков-горбунков, серых волков и прочей сказочной живности.

Преподавателя все не было.

Девушка эльфийской наружности, сидевшая за спиной Лены, высказалась на тему необязательных мужчин, покопалась в сумочке, выудила оттуда книжку и стала демонстративно читать.

Преподаватель будто под землю провалился.

В дверь заглянула какая-то странная женщина в блузке на два размера меньше, чем ей надо было. Немного подышала, шумно и бурно настолько, что пуговицы не поотлетали только каким-то чудом. Потом оглядела аудиторию и растерянно спросила:

– А мастер Григор где?

– Мыши съели, – серьезно сказала Лена, потому что вопрос, на ее взгляд, был идиотский и заслуживал не менее идиотского ответа. – У них закуси не хватало, тыквы закончились, Золушка замуж выскочила, вот и пришлось.

И вздохнула, тяжко-тяжко.

За спиной кто-то несмело хохотнул, но на него тут же зашипели и сказали, что это та самая. Которая декана чуть не убила. Змеевича довела до того, что он захотел возродить жертвоприношения в свою честь. А потом еще и очередь частично распугала. Вон фея Тиса со вчерашнего дня курит только табак на черемухе, он ей нервы лечит.

А Лена даже не поняла, что это все про нее.

Тетка тем временем постояла, потопталась и озабоченно заявила:

– А я давно говорила, что надо капканы ставить.

С чем и ушла.

И Лена так и не поняла, серьезно она или решила добавить идиотизма в ситуацию.

– Похоже, она опять своими приворотами облилась. Не понимает, дура, что на него не действует. Так скоро последних мозгов лишится, – сказала за спиной эльфийка, но когда Лена обернулась, она опять чинно читала книжку.

Преподаватель все не шел.

За спиной эльфийки начали резаться в морской бой. Чуть дальше играли в карты. Зеленокожая пышнотелая красотка расстелила на столе платок и начала гадать на таро рыжеватой худышке. Причем, гадала на принца, изначально даже уточнив, обязателен ли конь в комплекте. Молодой человек жуликоватого вида вообще встал и с интересом рассматривал оконные ручки, то ли латунные, то ли золотые. Лена не разбиралась, особенно издали.

А преподаватель не шел.

– Сам виноват, – наконец сказала девушка и на минутку прилегла.

Проснулась она оттого, что кто-то, скорее всего эльфийка, потыкал пальцем в спину. Лена зевнула, прикрываясь ладонью, и сонно уставилась на человека, как раз заходившего в помещение. Странный такой человек. Судя по одежде, то ли рокер, то ли байкер, то ли еще какая-то неформальная фигня. В общем, в неформалах Лена никогда не разбиралась, и разбираться не хотела. А мама вообще считала, что они сплошь наркоманы, убийцы и насильники.

Ко всему хорошему, мужчина прихрамывал, был небрит, а правую щеку кто-то расцарапал. И от него слегка пованивало канализацией.

В общем, тот еще красавец.

– Здравствуйте, я мастер Григор, – представился мужчина, зайдя за кафедру и поставив на нее папку. – И сейчас я вам объясню, чего ни в коем случае нельзя делать, что делать необходимо и почему, ну и, по традиции, попугаю страшными байками.

И Лена поняла, что это и есть обещанный белкой раскрасавец. Нет, мужчина был вполне себе ничего. Ну, мужественный такой. Но ради чего кто-то натягивает блузки не по размеру и рискует остаться без мозгов, Лена, откровенно говоря, не поняла.

– Любовь зла, – пробормотала девушка.

– Разговаривать о посторонних вещах, особенно о возвышенных, на моем предмете очень не рекомендуется, – заявил мастер, одарив ее недовольным взглядом. – Так же не рекомендуется падать в обмороки и визжать. В первом случае, пока лежите и отдыхаете, объект может вам ногу откусить. Во втором, вы рискуете собрать вокруг себя всю окрестную нежить. Нежить вообще любит паникующих девиц, одни жрут эмоции, другие после них доедают то, что останется.

– О-о-о! – чем-то восхитились на заднем ряду.

– Пугать заклятых подруг я вам тоже сильно не рекомендую, потому что напуганной может не хватить и вас сожрут за компанию.

Кто-то разочарованно вздохнул.

– Нельзя заниматься некромантией в неадекватном состоянии. Потому что немертвые, это вам не упитанные деканы, они могут и не понять.

– И сожрут! – жизнерадостно сказала сидящая за Леной эльфийка.

Григор одарил ее странным взглядом. Сказал, что читать романы тоже нельзя. Еще нельзя приходить в неудобной одежде и обуви, нельзя отвлекать коллег, нельзя…

В общем, там вообще все было нельзя, даже булочку с маком съесть. Этот момент специально уточнила зеленокожая гадалка.

Потом мастер Григор рассказал какую-то странную историю о жалком существовании одних некромантов и процветании других. Ему кто-то даже поаплодировал.

А когда до Лены наконец-то дошло, как до того жирафа, к чему были все слова, про тощую некромантку и уговоры, что все будет хорошо, дверь неожиданно распахнулась.

– Нельзя опаздывать! – вспомнил самое важное препод по некромантии, или как оно там называется, и обернулся к двери, видимо, чтобы выгнать опоздавших.

А там стояла любительница блузок не по размеру. И изо всех сил хлопала глазами, аж густо намазанная тушь осыпалась.

– Григор, вы живы! – в восторге закричала эта потерпевшая, семеня, подошла к мужчине, особенно прочувствованно вздохнула, пожаловалась на жару и нервы, а потом красиво упала ему на руки.

И чего-то, видимо, не рассчитала, потому что блузка этого издевательства уже не выдержала и решила отстреливаться. Пуговицами. А потом взяла и распахнулась, продемонстрировав полупрозрачное белье.

– Подливать преподавателям зелья тоже нельзя, – мрачно сказал преподаватель по некромантии. – За это сразу исключают.

– Если найдут кто, – тихонько сказала эльфийка. – А тут не найдут. Эта тупая дура, устроенная на работу бывшим любовником, потому что иначе он от нее избавиться не мог, достала абсолютно всех.

– Болтать лишнее тоже нельзя, – еще мрачнее сказал мастер Григор, на что эльфийка только фыркнула и заявила, что ее уж точно не выгонят и даже на курс меньше не переведут, потому что дальше некуда.

– Дурдом, – восхитилась Лена.

Пуговицеметательница тем временем полежала, отдохнула и решила, что пора вставать. Правда, прятать свои прелести она при этом не стала, просто покачнулась, пристально уставилась на мастера Григора и печально-печально произнесла:

– Ах, как жаль, что вас съели мыши и у нас уже ничего не получится.

– Мыши?! – вылупился на нее некромант.

– Да, мыши, – подтвердила женщина и бурно разрыдалась.

И Лена поняла, что не одной ей срочно нужен справочник юного зельевара.

А эльфийка за спиной фыркнула и заявила, что актриса из дядиной бывшей любовницы как была никакая, так и осталась. Потому что нельзя настолько переигрывать.

Но в целом, вводная лекция удалась и всем понравилась, особенно мужской части студентов. Хотя Лене и продолжало казаться, что находится она в каком-то дурдоме. Или в галлюцинации. Ну не может же все это быть всерьез и на самом деле.

– И куда я попала? – спросила сама у себя девушка и опять вспомнила о том, что изначально можно было просто сказать маме, что она была права. А теперь момент, увы, упущен. Потому что нельзя бросать ВУЗы в первый же день учебы.

Вроде бы.