Читать книгу Близкая даль. Книга 1-я - Татьяна Катушонок - Страница 12

ОЗАБОЧЕННАЯ НЕДОМОГАНИЕМ завуча, Гаршина не могла взять в толк, каким образом в школьной аптечке могло оказаться слабительное. Не найдя ответа на волнующий ее вопрос, женщина решила спросить об этом Гурьеву. «Клара Ефимовна укомплектовывала аптечку, поэтому знает, кто и зачем положил туда слабительное…» – рассудила женщина. Передохнув у здания правления колхоза, учительница разулась, взяла туфли в руки и продолжила путь босиком. Дойдя до дома Головановых, Светлана Владимировна задумалась: правильно ли она делает, что обращается за помощью к знахарке? «Абраму Романовичу это не понравится, – подумала женщина, – но что поделать? До города далеко, фельдшера в деревне нет, а Клару Ефимовну надо спасать…» Учительница открыла калитку и вошла во двор – на скамейке, под сенью плакучей ивы сидела Федосья. Волосы женщины были заплетены в косу и уложены улиткой на затылке, плечи покрывал шерстяной платок, на коленях стояла плетеная корзина со свежесобранными травами, а невдалеке паслась ее любимая коза.

– Кормилица, лекарка, вся, как есть, полезная… – нахваливала односельчанам любимицу знахарка, – козье молоко, масло, творог – все полезно, даже шерсть козы лечебным эффектом обладает.

В деревне к опыту старой знахарки относились по-разному: одни считались с ее мнением, другие относились к ней настороженно и с опаской. Голованова принимала это спокойно и никому свой образ жизни не навязывала. С ранней весны до поздней осени она собирала лечебные травы и коренья, сушила их, делала порошки и настойки и, чем могла, помогала людям. Федосья разбиралась не только в природных средствах врачевания, но и в людях. Ей никого не надо было представлять. Взглянув на человека, женщина могла рассказать о нем многое. Зная это, Светлана Владимировна разволновалась. Сердце учительницы учащенно забилось, щеки залились румянцем. Гаршина хотела поздороваться с хозяйкой, но вместо приветствия что-то нечленораздельное просипела. Федосья оторвала взгляд от корзины с травами и с удивлением посмотрела на учительницу. Гаршина понимала, что ведет себя странно, но ничего поделать не могла. Женщина предприняла повторную попытку поздороваться с хозяйкой, но и она закончилась полным провалом.

– Здравствуй, дочка! – видя замешательство учительницы, произнесла Голованова. – Ты совсем запыхалась… Случилось что?

– Угу, – с трудом выдавила Светлана.

– Ты ведь не со своей проблемой пришла – о ком-то близком беспокоишься… – пристально посмотрев на женщину, произнесла старуха.

– С завучем нашим плохо, – перебарывая волнение, ответила Гаршина.

Федосья отставила в сторону корзину и на какое-то время углубилась в себя.

– Вредное она что-то выпила, вот и мается, бедолага… – помолчав, произнесла старуха.

– Похоже, что по ошибке ей дали выпить слабительного, – пояснила Гаршина.

– Да, не позавидуешь… – покачала головой старуха, – не волнуйся, все обойдется, сейчас я тебе дам снадобий. Пусть Клара Ефимовна их примет, если через пару часов не станет лучше – просите в колхозе подводу и везите ее в больницу. Тогда уже не моя, а врачебная помощь ей будет нужна. От расстройства кишечника и помереть ведь можно…

– Правда? – ахнула учительница.

– Если вовремя ничего не предпринять – и от простого пореза человека может не стать… – ответила знахарка, после чего встала и пошла в дом.

Оставшись одна, Гаршина окинула взглядом подворье. Двор был чисто выметен, хозяйская утварь – аккуратно сложена под навесом, вдоль плетня плотной стеной росли плодовые деревья, среди которых особо выделялась высокая груша. Дорожка от калитки до крыльца дома была вымощена досками, а в палисаднике радовали глаз подсолнечник и мальвы. «Трудолюбивые люди…» – мысленно отметила учительница и с интересом стала рассматривать жилище знахарки. Дом Головановых был большой и добротный, в каждой стене было по три окна, над крыльцом на резных деревянных столбах был сделан козырек, украшенный резьбой, а крыша покрыта деревянной черепицей. Входная дверь дома скрипнула, и на крыльцо с корзиной в руках вышла знахарка.

– Собрала я тебе того-сего на скорую руку… – произнесла Федосья. – Это – порошок. Пусть Клара Ефимовна его примет, только предварительно очистит желудок. Как это делается, думаю, вы знаете…

Гаршина кивнула головой.

– Скажи, пусть как можно больше пьет воды с добавлением золы или березового угля, – продолжила знахарка. – Здесь, – Федосья развязала небольшой полотняный мешочек, – сушеные груши, отвар из них обладает хорошим закрепляющим свойством, пусть заваривает и пьет, а коли некогда сделать отвара – пусть хоть горсточку так погрызет, худа не будет. Это, – знахарка развязала следующий тряпичный узелок, – сушеная земляника, истолки ее в порошок и смешай по вкусу с медом – пусть примет несколько раз в течение дня. А это, – старуха протянула учительнице глиняную кружку, прикрытую льняной салфеткой, – настойка дубовых листьев на самогоне, его нужно пить по одной ложке натощак. Может также принять настой полыни или пожевать просто свежую ее траву, думаю, пока хватит, и пока организм не придет в норму – пусть ничего не ест. Поняла?

– Да, – кивнула Светлана.

– Ступай… Знала бы раньше – сделала б отвар из ржаных отрубей или овса, а так пусть лечится тем, что дала.

– Спасибо, Федосья Корниловна, я побегу…

Знахарка проводила гостью до калитки и, глядя ей вслед, произнесла:

– Молодая, а смышленая… Эх, кабы мне в молодые годы была возможность выучиться грамоте, я б обязательно стала доктором…

Федосья подошла к козе, отвязала ее и подвела к лавке.

– Постой здесь, сейчас я тебя подою, – ласково произнесла женщина.

Коза заблеяла, словно понимая, о чем с ней говорят.

– Все-то ты понимаешь… – улыбнулась старуха, – только говорить не научилась…

Женщина погладила любимицу по лбу, над которым грозно возвышались острые, словно ножи, рога, принесла ведерце и принялась доить козу.

– Умница, сколько молока принесла… – ласково приговаривала женщина. – Скоро внучка из школы вернется, мы ее свежим молочком напоим. Вырастет – станет агрономом, будет нам из города гостинцы привозить. Ты любишь полакомиться вкусненьким, я знаю…

Войдя во двор школы, Светлана Владимировна встретилась с Галиной Кудрявцевой. Женщина подметала дорожку перед входом в здание и сердито ворчала: «Налузгали семечек, а мне убирай – только и занимаюсь этим с утра до вечера. Надоело – уволюсь, пойду работать в Дом отдыха. Там люди культурные, они себе такого не позволяют…» Увидев учительницу, уборщица оперлась на длинное древко метлы и произнесла:

– Наконец-то! Клара Ефимовна несколько раз о вас спрашивала. Я не знала, что отвечать – вы убежали, ничего не сказав…

– Некогда было… Она все еще там? – Гаршина кивнула в направлении орешника, росшего в конце школьного двора.

– А где ж ей, горемычной, быть?.. Вы, случайно, не к Головановой бегали?

– К ней. Все, что нужно, принесла, – Светлана показала корзину со снадобьями. – Вы, случайно, не знаете, где можно раздобыть березовых углей?

– У меня в бане, а сколько нужно?

– Думаю, что горсти хватит.

– Сейчас принесу, – ответила уборщица и, поставив метлу к забору, побежала домой.

Гаршина проводила женщину взглядом и поспешила на помощь завучу. Учительницу поразила перемена, произошедшая в облике женщины: лицо ее заметно осунулось, щеки впали, а кожа приобрела мертвецки-бледный цвет. Гурьева сидела на табурете под кустом орешника и держала в руках пустую кружку, рядом на березовой колоде стоял чайник с кипятком и ведро с водой, а чуть поодаль на траве сидели старшеклассницы. Увидев учительницу, школьницы обрадовались и побежали ей навстречу. Тамара взяла из рук женщины корзину со снадобьями и стала их рассматривать.

– Сколько здесь всего… – подивилась девушка.

– Как Клара Ефимовна? – поинтересовалась Гаршина.

– Пока ничего утешительного, мы принесли ей кипяченой воды, она промыла желудок, а в остальном – все без изменений, хотели отвести ее домой, но она так ослабла, что еле держится на ногах, – вздохнула Зинаида.

– Бедняжка… – покачала головой учительница.

– Гольдман настаивал, чтоб мы шли домой, но мы не послушались… – призналась Фаина.

– Надо же было за ней кому-то ухаживать, – взволнованно произнесла Настя.

Девушка взяла из рук завуча кружку, налила из чайника кипяченой воды и поднесла к пересохшим губам Гурьевой. Женщина сделала несколько глотков, отстранила руку ученицы, прислонилась спиной к стволу старого орешника и закрыла глаза.

– Бедная Клара Ефимовна, – взволнованно произнесла Роза. – Если б вы видели, как ей было плохо, до сих пор не могу прийти в себя. – Девушка подошла к Тамаре и заглянула в корзину. – Что здесь? – полюбопытствовала Роза.

– Девчонки, дайте человеку пройти… – одернула подруг Анастасия.

Девушка растолкала подруг, плотным кольцом обступивших учительницу. Гаршина взяла у Коржаковой корзину и подошла к завучу.

– Как вы, голубушка? – поинтересовалась женщина.

Гурьева открыла глаза.

– Это вы, коллега… Как долго вас не было… – еле слышно произнесла завуч.

– Не так долго, как вам показалось, – ответила Гаршина. – Сейчас мы вас вылечим…

– Я уже не чаяла, что дождусь вас, думала – умру…

– Что вы… – перепугалась Гаршина. – Сейчас примете порошок, и сразу станет легче.

– Вы у бабушки моей были? – поинтересовалась Зинаида.

– Да.

– Здорово! – просияла девушка. – Теперь Клара Ефимовна обязательно выздоровеет! Бабушка знает толк во врачевании…

– Хорошо бы, – вздохнула Гурьева.

В это время послышались шаги, и к зарослям орешника подошла Галина Кудрявцева. В руках женщина держала ложку и тарелку с березовыми углями.

– Вот и я… – отдышавшись, произнесла женщина.

Гаршина всыпала в кружку порошок, который ей дала Федосья, развела кипяченой водой и протянула завучу:

– Выпейте!

Гурьева заглянула в кружку и недоверчиво посмотрела на коллегу.

– Что это? – поинтересовалась женщина.

– Ваше спасение… – ответила учительница.

Завуч выпила, сморщилась и произнесла:

– Фу, горечь какая…

– Ничего, лишь бы помогло, – успокоила ее уборщица.

Гурьева вздохнула, но отметила, что рези в животе стали меньше. «Надо же, – удивилась женщина, – кто бы подумал…» Светлана выждала время, бросила в кружку несколько угольков, растолкла их ложкой, залила кипяченой водой и дала выпить пострадавшей. Завуч подозрительно посмотрела на коллегу и поинтересовалась, что это.

– Березовый уголь. Федосья Корниловна сказала, что он поможет… – ответила учительница.

– Уголь так уголь, – махнула рукой завуч и, пересилив себя, выпила содержимое кружки.

– О… уже и щечки порозовели, – подбодрила женщину Галина.

Спустя время Светлана Владимировна дала принять пострадавшей еще одну порцию угля, после чего поинтересовалась, сможет ли Гурьева дойти до дома.

– Не век же мне здесь сидеть, – вздохнула завуч и, облокотившись на руку учительницы, попробовала встать.

Однако, почувствовав слабость, снова села.

– Нужно позвать мужчин, – предложила Кудрявцева. – Анисим Иванович и Георгий Константиновича сейчас на стрельбище…

– Придется звать их, сами мы Клару Ефимовну до дома не доведем, – ответила Светлана.

– Мужские плечи крепче девичьих, – кивнула завуч.

– Тогда я сбегаю, позову их, – выпалила Кудрявцева и поспешила за помощью.

– Нехорошо, если они меня здесь застанут, – расстроилась Гурьева.

Старшеклассницы подхватили завуча, кто – под руки, кто – за талию, подняли с табурета и поставили на ноги. Продолжая поддерживать женщину, они медленно двинулись к школе. Гурьева с благодарностью смотрела на школьниц и чувствовала, что с каждым шагом слабеет. Наконец в глазах у женщины все помутилось, и она взмолилась:

– Все, больше не могу…

Гаршина спешно подставила ей табурет и поняла, что разумнее будет дождаться мужчин. «Слишком большая разница в весе», – подумала учительница и опустилась на колени рядом с коллегой. Только сейчас Светлана поняла, насколько устала. Учительница взглянула на девчат, увидела, как тяжело они дышат, и приказала старшеклассницам идти домой.

– Что вы! – запротестовали ученицы. – Мы не можем вас оставить. Вдруг понадобится помощь? И вообще – мало ли что может произойти…

– Ступайте, скоро подойдут Рогозин и Полуянов, – попыталась образумить учениц Гаршина.

– Дождемся их – тогда и посмотрим, – ответила Фая.

– Хоть бы они скорей пришли… – закрыв от усталости глаза, прошептала Гурьева. – Простите, что я доставила вам столько хлопот…

– Вовсе нет, – ответила Настя. – Мы давно хотели поговорить с Георгием Константиновичем и попросить у него разрешения участвовать в стрельбищах.

– Вам это надо? – еле слышно прошептала завуч.

– Конечно, мы тоже хотим научиться стрелять, – ответила Роза.

– Как помогать работать в колхозе, так нам можно, а как учиться стрелять, так считают, что нам это ни к чему… – насупилась Фаина.

– Вы правы, – согласилась Гаршина. – Но это будет решаться не сейчас, главное – довести Клару Ефимовну до дома и убедиться, что ее жизни ничего не угрожает.

– Верно, – кивнула Зинаида, – Может, сбегать поторопить их?

– Не надо, одного посыльного мы уже отправили, – ответила Светлана.