Читать книгу Чувство вины - Татьяна Колчерина - Страница 8

***

Заканчивая девятый класс, Ника решила попробовать свои силы и поступить в педагогический колледж. Может быть, если она станет студенткой, как Настя, отец увидит, что она серьезно относится к учебе, и перестанет над ней издеваться?

До конца учебного года остался месяц. Наверное, в колледже уже можно узнать какую-то информацию. Теперь Ника училась в первую смену и однажды после уроков она сходила в колледж, почитала на стенде при входе всю информацию. Нужно сдавать два экзамена – математику и русский язык. Ника была не очень уверена, что сможет поступить. Но почему бы не попробовать?

На стенде еще было написано, какие документы нужно сдавать при поступлении. А для абитуриентов младше шестнадцати лет было условие – подавать документы необходимо с кем-то из взрослых. С родителями или законными представителями. А Нике пятнадцать лет. Надо уговорить маму сходить в колледж. Нужно еще сфотографироваться и пройти медосмотр.

Вечером Ника рассказала все маме. Она с сомнением сказала:

– Ты, конечно, молодец, что решила поступать. Но насколько ты уверена, что поступишь?

– Я не знаю. Просто хочу попробовать.

– Ну, хорошо. Попробуй. Если не получится, вернешься в школу.

– А так можно?

– Конечно. Многие так делают, когда не хотят учиться в школе. Давай сделаем так. Ты сейчас будешь думать о сдаче экзаменов в школе. Подготовься хорошенько, чтобы получить хорошие оценки. Сдашь выпускные экзамены, получишь аттестат. И мы с тобой сходим, подадим документы.

И вот, сданы все экзамены. Через два дня после последнего экзамена всех пригласили в школу, в актовый зал. Директор школы торжественно приглашала каждого ученика, и вручала аттестаты. Ника тоже получила свой документ.

Уже на следующий день они договорились с мамой сходить в колледж.

– Завтра я отпрошусь пораньше с работы. – сказала мама. – А до этого ты сходишь в поликлинику, пройдешь медосмотр. Только иди пораньше, чтобы все успеть. И сфотографируйся.

Утром Ника взяла свидетельство о рождении и аттестат.

Сфотографировалась. Но оказалось, что фотографии будут готовы только завтра. И Ника решила попробовать пока без них подать документы.

В поликлинике ей повезло больше. Она быстро прошла по всем кабинетам. Но оказалось, что еще нужно сдавать анализы. Кровь нужно сдавать на голодный желудок, и до десяти часов утра. А еще нужно принести мочу в баночке. Нике дали направления и сказали прийти завтра. А после обеда и справку дадут.

Ника поняла, что сегодня у нее не получится подать документы. Только завтра. Ну, ничего, время еще есть.

Ника пошла к маме на работу. Она работала в школе, учителем начальных классов. Сейчас, в летние каникулы, в школе было совсем пусто и тихо. Непривычно. Мама была в своем кабинете, заполняла какие-то журналы, составляла план работы на следующий учебный год.

– А ты чего это пришла? – удивилась мама, отрываясь от работы. – Мы же договорились позже встретиться? Я пока не могу уйти. Мне нужно тетради разлиновать.

– Да мне не нужно сегодня в колледж. Фотографии завтра будут готовы. И завтра нужно анализы сдать. А за справкой только после обеда.

– Ну, значит, завтра и сходим. А сейчас не хочешь мне помочь? Ты ведь тоже учительницей хочешь стать, оказывается.

– Да, хочу.

– Вот и помоги мне.

– А что нужно делать?

– Возьми линейку, карандаш и расчерти мне тетради. Столбики по пять сантиметров. А сверху отчерти два сантиметра, для названия столбиков. Три тетради расчертишь, и пойдем домой.

Ника с удовольствием принялась за работу. Она часто приходила на работу к маме, помогала ей прибираться в кабинете, раскладывать тетради, мыть доску. Именно поэтому она и решила поступать в педагогический колледж.

Когда у Ники на руках были фотографии и справка о состоянии здоровья, они с мамой пошли в колледж. В приемной комиссии забрали аттестат, дали расписку и лист бумаги с расписанием консультаций и экзаменов.

На все консультации и экзамены Ника ходила одна. Хотя она видела, как другие абитуриенты приходили чуть ли не за руку с родителями. И пока ребенок сидел на занятиях, мама или папа терпеливо ждали в коридоре.

По русскому языку писали диктант. Она написала на четверку. Текст был несложный. Нике помогло то, что она много читала. И если сомневалась в каком-то слове, просто вспоминала, как оно было написано в книге.

А вот по математике получила двойку. Впрочем, Ника знала, что с математикой у нее проблемы. Надеялась, что получится сдать. Но не получилось. Ожидая результатов экзамена, она продолжала надеяться. Через два часа вывесили оценки. Ника увидела напротив своей фамилии двойку. И в тот же день забрала свои документы.

Нужно было возвращаться в школу. Ника не знала, как это сделать и собиралась просто отнести аттестат. И попросить, чтобы ее приняли обратно.

Она не успела ничего сделать. Из школы позвонили и пригласили на собрание. Там была комиссия из учителей, которых она знала с первого класса. Сначала Ника очень волновалась. Что за собрание такое? Зачем оно? И как попроситься обратно? Но когда она увидела знакомые лица, все волнение прошло. Учителя сказали, что знают о ее попытке поступить в колледж. И поэтому предложили пойти учиться в педагогический класс. А после одиннадцатого класса снова поступать, теперь уже в институт. Тем более, в аттестате будет вкладыш об окончании педкласса. Ника с радостью согласилась.

Первого сентября она пришла на линейку. Нашла свой новый класс. Ее бывшие одноклассники стояли рядом, и очень удивились, что Ника стоит с другими. Ника стала осматриваться по сторонам. Всех новых одноклассников она видела и раньше. Но у них не принято было общаться с другими классами. А сейчас можно было со всеми познакомиться.

Началась линейка. Ника заметила, что на нее внимательно смотрит одна девушка. Они обменялись улыбками.

– Привет. Меня зовут Олеся. А тебя?

Так Ника познакомилась со своей будущей лучшей подругой. И они стали постоянно общаться. Сели за одну парту. И после школы вместе делали уроки, гуляли.

Любимым занятием подруг было ходить по магазинам и примерять на себя разные вещи, которые им точно не подойдут. Особенно смешно было в комиссионном магазине. Туда сдавались разные старые вещи, которые уже не нужны. И продавались они по очень низким ценам. Одежда, обувь, посуда. Даже мелкая мебель. Также туда сдавали вещи, сделанные своими руками. И они подругам особенно нравились. Ужасные платья, сшитые чуть ли не вручную. Юбки, перешитые из платьев. Разные рубашки, пояса, шляпки страшного вида. Ника с Олесей все это мерили, крутились возле зеркала и покатывались со смеху.

Иногда они ходили в читальный зал детской библиотеки. Там всегда были свежие выпуски журналов «Мурзилка», «Веселые картинки». В них печатали разные рассказы, ребусы, комиксы. Подруги подолгу сидели и читали эти журналы.

Олеся жила в соседнем доме. Ее родители были в разводе. Отец жил в другом городе. А они с мамой жили вдвоем, в однокомнатной квартире. Маме приходилось много работать, чтобы обеспечить дочь всем необходимым. Иногда она даже работала по ночам. А Олеся оставалась одна. Как-то она сказала Нике:

– А давай, ты будешь у меня ночевать, когда мама на работе.

– Нет, меня не отпустят.

– Но ты же еще не спрашивала.

– Я просто знаю – отец ни за что меня не отпустит.

– Ну, хочешь, я сама у него спрошу? – смело предложила Олеся.

– Не получится.

– Тогда я скажу своей маме, и она с ним поговорит.

– Не знаю. – засомневалась Ника.

Такого еще никогда не было, чтобы взрослый просил за нее.

– Не бойся, моя мама сумеет его уговорить. Когда он приходит с работы?

– В шесть часов.

– Каждый день?

– Да.

– Я поговорю с мамой. И когда она будет свободна, мы к вам придем.

– Ладно. Приходите.

Они пришли уже на следующий день. Ника до этого не видела Олесину маму. Она оказалась очень красивой, ухоженной женщиной. С прической и маникюром. Когда она вошла в квартиру, сразу почувствовался запах дорогих духов.

Борису Ивановичу она понравилась. Это сразу было заметно. Он прямо-таки расплылся в довольной улыбке. Помог ей снять пальто, пригласил в зал. Они присели на диван. Ника с мамой и Олесей стояли в дверях. Маме явно было неудобно перед этой женщиной. Она очень скромная, простая. Отец не дает ей хорошо выглядеть, делать модные прически. Даже краситься не разрешает. Вот если бы одеть ее по моде, сделать красивую прическу, макияж, и она будет выглядеть не хуже. Она же такая красавица. Только редко улыбается. Еще бы, с таким мужем.

Отец сидел с приятной улыбкой на лице и слушал, что ему говорила гостья.

– Наши дочери дружат. У них очень хорошие отношения. По рассказам моей Олеси, ваша дочь – ее лучшая подруга. Я очень рада, что они так подружились.

Отец молча кивнул, не прекращая сладко улыбаться.

– У меня к вам есть просьба. – продолжила женщина. – Я хочу попросить, чтобы вы иногда разрешали своей дочери ночевать у нас.

Улыбка немного потухла.

– Дело в том, что я много работаю. В том числе и в ночную смену. А моя Олеся остается одна. И я очень переживаю, как она без меня. А если девочки будут ночевать вдвоем, мне будет спокойнее.

Ника посмотрела на отца. Он уже не улыбался. И девушка была готова к тому, что он сейчас психанет и прогонит Олесю и ее маму. А она снова останется без подруги.

Он уже открыл рот, чтобы ответить. Олесина мама это заметила и быстро сказала:

– Вы можете ни о чем не беспокоиться. Мы живем в соседнем доме. У нас есть домашний телефон. Я постоянно звоню, контролирую мою дочь. Я вам гарантирую, что девочки ничего плохого делать не будут, а только спать. У нас с дочерью очень доверительные отношения. И она от меня ничего не скрывает.

– Дело в том, что я-то не доверяю своей дочери. – ответил отец. – Она только с виду такая тихая и хорошая. Но внешность обманчива. И я не хотел бы, чтобы она как-то негативно повлияла на вашу чудесную дочь. Поверьте. Вы просто многого не знаете.

Нике стало ужасно стыдно и страшно. Сейчас отец расскажет им свои сумасшедшие бредни. И они поверят. И уйдут. Неужели он ее опозорит?

– Я сама вижу, какой она человек. Мне этого достаточно. И того, что я знаю о ней со слов моей дочери. Я хорошо разбираюсь в людях. Думаю, ничего страшного от этой дружбы не будет.

– Ну, я вас предупредил. – сдался отец.

– Значит, мы договорились? – улыбнулась Олесина мама.

– Договорились. – нехотя согласился отец. – Но мой вам совет – не доверяйте ей так сильно. Вы просто не знаете, на что она способна. Как бы вам потом не пожалеть.

– Хорошо, я учту ваш совет. Завтра я ухожу на ночную смену. И буду рада видеть у нас вашу дочь.

И вот, следующей ночью Ника осталась ночевать у Олеси. Они сразу переоделись в пижамы и пошли пить чай. Олесина мама купила заранее печенья и конфет, чтобы подруги наслаждались чаепитием.

Потом они сделали уроки на завтрашний день.

В комнате стоял диван. На нем обычно спала Олесина мама. Сейчас на него легла Олеся. А Ника легла на ее кровать, которая находилась в другом углу комнаты. Перед сном они, конечно же, долго болтали.

– Почему твой папа так плохо о тебе вчера сказал? – сразу спросила Олеся.

– Я не знаю. – ответила Ника. – Мне и самой хотелось бы это узнать. Наверное, он просто меня не любит.

– Как это – не любит? Как можно не любить своего ребенка?

– Не знаю.

– А твоих сестер и брата он любит?

– Говорит, что любит. И он их никогда так сильно не ругает. Правда, они сейчас с нами не живут. Брат женился и живет отдельно. А сестра учится в институте в Москве. Сестренка еще маленькая, ее он не трогает. Но я же помню, как он с ними общался, когда мы еще жили все вместе. Знаешь, особенно запомнился один случай перед Новым годом. Мы наряжали елку. Отец пришел поздно, пьяный. Наверное, у них на работе был корпоратив. Он вернулся домой, посмотрел, как мы наряжаем елку. Потом подошел, взял на руки Ольку, обнял Настю и сказал, глядя на меня: «Вот мои любимые доченьки». И тогда я точно поняла, что он ко мне относится не так, как к другим.

– А вдруг он не родной тебе? – неожиданно спросила Олеся.

– Как это? – не поняла я.

– Ну, так. Не он твой папа, а другой какой-то человек. Ты просто об этом не знаешь. А он знает, и поэтому так к тебе относится.

– Но такого не может быть. – возразила Ника. – У него же есть уже мои брат и сестра. Да и сестренка после меня родилась. Откуда же я тогда взялась?

– А вдруг твоя мама взяла тебя из детского дома, а он не хотел?

– Зачем моей маме чужой ребенок, когда у нее своих было двое? Да еще и муж, который не хочет этого?

– Ну, мало ли, что там было? Может, ты дочь ее лучшей подруги? А подруга умерла. И твоя мама решила в память о подруге взять ребенка себе. И мужа она не послушала, потому что подруга была для нее важнее. Я бы точно так сделала.

– И тогда получается, что моя мама мне не родная? – испугалась Ника. – Но это точно не правда. Я на нее очень похожа. Мне все это говорят.

– Ладно, другой вариант. – не сдавалась Олеся. – Ты ее племянница. Поэтому и похожа. Потому что родственница.

– Но тогда, чья я дочь? У мамы есть двоюродная сестра, она живет в деревне. Мы с ней мало общаемся. И они с мамой совсем не похожи, судя по фотографиям.

– Ну, может, они не похожи. А у вас гены совпали. И ты похожа не на родную маму, а на тетю. У твоей настоящей мамы были какие-то проблемы в жизни. Может, ребенка без мужа родила. И решила отдать его, чтобы не было позора.

– Не знаю. Как-то это неправдоподобно. Как в кино.

– И что? Всякое в жизни бывает. Ты постарайся узнать. Присмотрись, понаблюдай за родителями. Поищи в документах. Если тебя удочерили, об этом должно быть где-нибудь написано.

– Ладно, я посмотрю. – неуверенно сказала Ника. – Вообще-то у нас дома все важные документы лежат в шкафу, запертые на ключ. А где лежит ключ, я не знаю.

– Тогда попробуй у мамы узнать. Поспрашивай.

– О чем?

– О родственниках. Вдруг есть какая-нибудь загадочная история неизвестной тебе родственницы, с которой почему-то совсем не общаются. Или про твою тетку что-нибудь промелькнет.

– Ты прямо как детектив. – засмеялась Ника. – Тебе надо книги писать. Или следователем работать.

– Я подумаю. – улыбнулась Олеся. – А ты подумай над тем, что я сказала.

– Хорошо. А теперь давай спать. А то завтра проспим.

– Давай.

Подруги стали часто так ночевать.

Олеся оказалась такой выдумщицей! То выстроила целую детективную историю с удочерением Ники. То придумывала какие-то интересные занятия. В один вечер она где-то раздобыла черный парик, нацепила его на Нику. Накрасила очень ярко маминой косметикой. И заставила изображать знойную красотку. В другой раз она намотала подруге на голову шарф, надела на нее халат и нарисовала черные брови и бороду. В тот вечер Ника была арабским шейхом. Осмотрев свое творение со всех сторон, Олеся сказала:

– Я в тебя почти влюбилась. Точнее, в арабского шейха.

А однажды она нарядила Нику в бомжа. Неизвестно откуда достала старый мужской костюм, разлохматила волосы, нарисована на лице щетину и фингал под глазом. А потом с хохотом валялась по полу, не в силах подняться.

Ника посмотрела на свое отражение в зеркале и сказала:

– Не нужно тебе идти в следователи. Лучше стань гримером. У тебя очень хорошо получается.

– Хорошо. Но только если ты будешь моей моделью.

– Я согласна.

Так они веселились пару раз в неделю. Общение с Олесей было для Ники очень радостным. Это отвлекало от мрачных мыслей, которыми она упивалась, находясь дома.

Они могли часами гулять на улице. Олеся заставляла Нику примерять в магазинах разную одежду и говорила:

– Если бы у меня были деньги, чтобы это все покупать, я бы делала из тебя, кого захочу. Хоть королеву Англии. Хоть Майкла Джексона.

– Ты думаешь, из меня получился бы Майкл Джексон?

– Конечно! – воскликнула Олеся. – Черный парик, самая темная тоналка, и какой-нибудь блестящий костюм. Такой красавчик получился бы!

Ника смеялась над бурной фантазией своей подруги. И понимала, что, скорее всего, все их мечты так и останутся мечтами. Сомневалась, что отец разрешит ей учиться в театральном направлении. И будет Олеся тренироваться на других моделях.

Конечно, все, что они с Олесей придумывали, было всего лишь веселой игрой. Но ее слова о том, что, возможно, Ника не родная дочь своего отца, а возможно, и матери, не давала ей покоя. По совету подруги Ника наблюдала за родителями. И видела, что у них не очень хорошие отношения. Отец постоянно чем-то недоволен, часто злится, возмущается из-за любой мелочи. А мама молчит. Она как будто не слышит всего, что ей говорит отец. Она уже давно отстранилась от него, живет отдельной жизнью, в которую никого не пускает.

Но почему так? Почему они так плохо живут? Как же они решили пожениться, если у них даже нет общих интересов? Ника даже не могла представить, что они когда-то держались за руки, обнимались, целовались. Она никогда не видела, чтобы мама ему улыбалась. Что такого произошло в их жизни, если они вдруг стали настолько чужими друг другу?

Эти мысли не давали покоя.

Несмотря на грустные мысли, Нике было очень хорошо. Ведь у нее теперь была лучшая подруга. Такая, о которой она всегда мечтала. Ника могла рассказать ей все, что угодно. И она всегда выслушает, даст совет. А Нике становилось лучше уже от того, что она просто высказалась.

И девушка уже спокойнее относилась к каждодневным придиркам отца. А они не прекращались. Даже усилились. Ведь он видел, что дочь стала менее эмоционально реагировать на его слова. Поэтому он придумывал все более жестокие поводы для скандала.

Теперь он спрашивал:

– Ну что, с мальчиками-то общаешься?

– Спишь уже с кем-то?

– Любовник есть у тебя? Один или несколько?

– Что-то ты стала часто не дома ночевать. Может, шляешься где-то по ночам? А говоришь, что ночуешь у подруги. Надо будет как-нибудь проверить.

Однажды он пришел с работы в особо гадком настроении. И сразу начал приставать к дочери.

– Я тут подумал. А может, вы с подружкой мужиков прямо домой к ней водите? И устраиваете там оргии?

После этих слов Ника почувствовала, что он явно перегибает палку. Она ничего не ответила. Знала, что будет хуже. Просто смотрела ему в глаза и пыталась понять: это он так шутит или серьезно говорит все эти ужасные вещи?

– Ага, молчишь? Сказать нечего? Значит я прав? – усмехнулся отец. – Думаешь, я не знаю, чем вы там занимаетесь? Я все знаю. Я тебя насквозь вижу. Проститутка!

Это слово прозвучало как пощечина.

Отец увидел, как Ника вздрогнула, и продолжал:

– Я знаю, чем вы занимаетесь. Вы с подружкой и с ее стильной красоткой-матерью стоите на проспекте по ночам. Вот какая у нее ночная работа. Откуда еще у одинокой женщины с ребенком деньги на красивую одежду и на дорогие духи? Молодец, нашла хорошую, денежную работу. А как дочка подросла, она и ее привлекла к работе. И правильно, пусть девка сама зарабатывает. Тут же умений особых не надо. А теперь и тебя, дуру решили научить работать.

Этого она уже выдержать не смогла.

– Если ты еще раз посмеешь оскорбить этих людей… – тихо, сквозь зубы сказала Ника.

– То – что? Что ты мне сделаешь? – злобно усмехнулся отец. – Клиентов своих на меня натравишь? Проститутка!

Отец замахнулся. Но Ника не хотела давать себя в обиду, как это было раньше. Она подняла руку для защиты.

Неожиданно они сцепились. И стали бороться. По силе Ника ничуть не уступала этому человеку. Каким-то образом из кухни дерущиеся переместились в прихожую. Наверное, Ника хотела уйти в свою комнату, спрятаться от него. Она не знала, не помнила. Она не чувствовала боли, не чувствовала ничего кроме страшной обиды.

Отец с дочерью стояли в прихожей, вцепившись друг в друга. Он пытался ударить Нику, но она крепко держала его руку, не давая освободиться. Одежда затрещала по швам.

И тут он повалил ее на пол. Ника чувствовала, что сейчас он может запросто ее убить. Она кожей ощущала его ненависть. И изо всех сил держала его руки.

Ника услышала, что к ним подскочила мама, стала пытаться разнять. Тогда он пнул ее. С такой силой, что она отлетела на несколько метров, до другого конца коридора. Мама упала.

Это успокоило отца. Он отцепился от Ники, оттолкнул и встал. Ушел на кухню и закрыл за собой дверь.

Ника с трудом поднялась. Все тело болело. И болела голова. Наверное, он дергал ее за волосы. Девушка подошла к маме. Она сидела на полу и плакала. Ника помогла ей встать. Сама еле сдерживала слезы. Но ей нельзя было плакать. Нельзя показывать свои слезы.

Мама молча обняла дочь, они постояли так минуту и разошлись по разным комнатам.

Сидя в своей комнате, Ника смогла дать волю слезам. Они слишком сильно душили ее. Со слезами выходили и страх, и многолетняя обида.

Хорошенько проревевшись, девушка успокоилась. Достала зеркало, чтобы посмотреть на свое лицо. Нет ли синяков или царапин. Она не чувствовала боли. Но на лице могли остаться следы.

В зеркале Ника увидела опухшие красные глаза. Лицо было тоже красное, в пятнах на лбу и подбородке. Но это от слез. Ничего другого не было. Это хорошо. Но ведь синяки могут проявиться позже. Сейчас ничего нет, а утром встанет и увидит синее лицо. Было бы стыдно выйти на улицу с синяками.

И тут Ника увидела, что в одном ухе у нее нет сережки. Видимо, она выпала, когда отец схватил ее за волосы. Или он ее ударил? Или сережка просто за что-то зацепилась? Ухо не порвано. Нет даже крови. Как же она выпала?

Ладно, это уже не важно. Нужно найти сережку. Не будет же она ходить с одной. Тем более, это подарок от старшей сестры на день рождения. Настя прислала их из Москвы. Простенькие серебряные сережки-колечки. Но они были очень дороги Нике.

Ника решила, что сейчас не пойдет искать. Не хотелось столкнуться с отцом. Он до сих пор сидел на кухне.

Позже поищет. Может быть, завтра.

На следующий день Ника со страхом посмотрела в зеркало. Сейчас увидит синяк под глазом. Как же она пойдет в школу? Но на лице ничего не было видно. Зато на руках она заметила синяки в тех местах, где отец с силой держал ее. И все мышцы болели, будто Ника усиленно занималась спортом. Но это не страшно. Синяки скроет одежда. А про боль она никому не скажет.

Девушка дождалась, когда родители уйдут из дома. Сидела в комнате и слушала, как они завтракают, как мама собирает Олю в детский сад. В комнату никто не заходил. Пускай она опоздает в школу. Не хотелось сейчас никого видеть. Когда все ушли, Ника быстро позавтракала, оделась и пошла на уроки. Перед выходом осмотрела пол в прихожей. Вдруг сережка лежит где-то? Но ничего не увидела. Пришлось снять и вторую. Она вернулась в комнату и положила сережку в шкатулку, где хранила разные приятные мелочи.

В школе Олеся сразу заметила, что с подругой что-то не так.

– Что случилось? – шепотом спросила она во время урока.

Неужели все-таки проявились синяки на лице?

– Да так. – уклончиво ответила Ника.

– Давай, говори! – также шепотом потребовала Олеся.

– Я с отцом подралась.

– Что?! – как-то уже не шепотом.

– Девочки, потише. – попросила учительница.

– Как это подралась? – снова шепотом.

– Вот так.

– Из-за чего?

– Из-за тебя.

– Что?! – опять чуть в голос.

– Девочки. – строго сказала учительница. – Последнее предупреждение. Лучше выйдите на несколько минут, и там поговорите, если вам очень нужно.

Подруги вышли из класса.

– Быстро рассказывай! – потребовала Олеся.

Ну, Ника и рассказала. И в конце добавила:

– Только это между нами.

Олеся минуту помолчала, потом тихо спросила:

– Он больной?

– Думаю, да.

– Он оскорбил тебя. Оскорбил меня. Но главное – он оскорбил мою маму. Какое он имеет на это право?

– Никакого.

– Блин, какой же он козел!

– Я знаю.

– И как ты с ним живешь?

– Вот так и живу. Пока я учусь в школе, я не могу уйти из дома. Мне негде жить. И на работу не смогу устроиться. Никто не возьмет на работу ребенка.

– Так это еще года два, как минимум.

– Знаю.

– А что твоя мама говорит?

– Ничего. Она его боится. Ей тоже вчера досталось. Она попыталась за меня заступится.

– Хочешь, я расскажу все своей маме? У нее много знакомых. Думаю, они смогут помочь.

– Я же сказала – это только между нами.

– Ну блин. Надо же что-то делать!

– Да ничего мы не сделаем.

– А давай сходим в опеку. Расскажем там про него. Как он над тобой издевается.

– Олеся, не надо ничего делать. Пожалуйста. Нам никто не поверит. Если даже и будут его проверять, он прикинется любящим папашей. Ты же видела, как он выглядит. Симпатичный, постоянно улыбается. Женщинам очень нравится. А в опеке как раз и работают одни женщины. Они придут с проверкой, он их встретит, чаем напоит. И скажет, что это я психически больная, и мне все мерещится. Как думаешь, кому больше поверят?

– Давай сходим в милицию. Там ты обо всем расскажешь, покажешь синяки.

– Пойми, мне никто не поверит.

– Блин.

Олеся помолчала. И вдруг говорит:

– Знаешь, что? Я хочу, чтобы ты почаще приходила ко мне в гости. И обязательно с ночевкой.

– А тебе не обидно, что мой отец так плохо о вас говорит?

– Конечно, обидно. Но ведь это не ты говоришь. А ты моя лучшая подруга, и я люблю тебя как сестру. Я у мамы одна. И всегда мечтала, чтобы где-нибудь вдруг нашлась моя сестра. И я ее именно такой и представляла. Такой как ты.

– Ты тоже для меня как сестра! – Ника готова была расплакаться.

Подруги обнялись и пошли обратно на урок, сияя от счастья.

Хорошо, когда есть человек, который может поддержать в трудные времена.