Читать книгу Звонок из Шотландии. Повести - Татьяна Кравец - Страница 7

Подошла к своему восьмому плацкартному вагону: пассажиров было столько, что подняться на ступеньки раньше, чем через десять минут, не представлялось возможным. Оглянулась на соседний вагон, там посадка уже завершилась. Купейный вагон – как было не догадаться.

…Конец 20-х годов – мне чуть за пятьдесят, и я вышла на пенсию, (педагоги имеют возможность по льготному стажу). Вышла с желанием. Позвонила подруге с сообщением о том, напевая что-то в трубку:

– Что еще за пенсия-песня? Чему ты радуешься? – не поняла подруга.

– Представляешь, коллеги, провожая, подарили набор дорожных стаканов в серебряных подстаканниках! Я никому не говорила о своей привязанности к поездам, а они догадались! Хочется скорей в новую поездку – со своим подстаканником! Именным!

– Постой про подарки, – прервала подруга. – Почему ты решила выйти на пенсию, ведь здоровье есть?

– Знаешь… Наверное, душевная усталость. Накопилось. Пусть любимая работа, но три десятка лет на износ… Иначе ведь не умеем. Вдруг пришло – с директорским креслом забыла о другой жизни, которая за окном. Теперь появилось время на близких, книги, театры, концерты. И еще – на рисование. Не поверишь, так хочется рисовать. Ты бы видела, какие графические этюды у меня получаются. Художник, у которого брала уроки, говорит, что мне удаются драпировка и спецэффекты – разбрызгивание, мокрая бумага, процарапывание…

– Да подожди со своим разбрызгиванием, – в голосе зазвучала неподдельная тревога. – Жить на что будешь?

– Буду скромнее в запросах. Ездила в купе, перейду на плацкарт, – парировала я.

Потому к сестре в Уфу в очередной раз поехала в восьмом плацкартном вагоне. Но, глянув на соседний купейный, невольно взгрустнула. И тут же усмехнулась, припомнив былой разговор с племянницей:

– Не понимаю, зачем переплачивать вдвое по сравнению с плацкартом, ведь ехать недолго.

– Не могу в других условиях спать. Наверное, старею, – пошутила я.

– Шикарно стареешь, – прилетело в ответ.

С последним эпитетом, конечно, согласилась. Зачем было экономить, когда имела возможность ездить с комфортом, ведь, будучи директором престижного колледжа, прилично зарабатывала. Теперь же предстояло привыкать к иному уровню.

– Да ладно, притерплюсь, – успокаивала сама себя. – Днем природой буду любоваться – уральскими горами и реками. А ночью как-нибудь…

– Вот именно, в молодость окунешься, – поддержала племянница.

– Слушай, а лучше езжай в общем вагоне, совсем детство вспомнишь, – не удержалась от шпильки сестра. – Помнишь, куда-то с мамой ездили – по четыре человека на одной полке?

Услышав про общий вагон, невольно вздрогнула: ни за что! И уже на фоне сравнений стала думать о плацкарте без волнений.

В вагон со мной вошли две женщины с огромными, точнее, огромнейшими чемоданами, которые только в проходе смогли поместиться. Я, обладательница бокового нижнего места и скромного чемоданчика на колесиках, обратилась к ним:

– Разрешите багаж поставить в отсек под вашу полку? Под моей обувь будет, чтобы ее не подавить.

– Нет. Ваши колеса в мою сумку упрутся. А ее перекладывать нельзя.

– Почему?

– Почему я должна объяснять? Убирайте свой чемодан!

Вот поговорили. Вот вспомнила молодость… Еле уложила чемодан с сапогами под боковую полку, чтобы столик закрылся и можно было спать.

Через полгода собралась поехать к родителям и мгновенно вспомнила теток с чемоданами. Опять плацкарт? Не хочу-у-у… А, собственно говоря, зачем я себя ужимаю? Есть же накопления! Когда денег не будет, тогда и буду думать об экономии. Все, решено. Поеду в… СВ. Разошлась – не остановить. В итальянском поезде ездила, а в российском ни разу. Непростительное упущение! Купила билет за девять тысяч рублей, хотя в плацкарте было в пять раз дешевле. Пенсия же – песня! Поехала.

Наши спальные вагоны оказались гораздо лучше, чем заграничные. У них – две полки друг над другом и, сидя на своем месте, до противоположной стены рукой подать (впрочем, может другой конструкции СВ тоже есть?), а у нас – нижние полки напротив друг друга, матрацы по-асконовски принимают форму тела, есть откидная половина – цельный диван с мягкой спинкой, и высота! Прошлась: дыхание чистоты, приглушенный свет – что тебе дворцовые тропы в царские покои. И всего три купе занято, в каждом по одному человеку. Да я просто звезда шоу-бизнеса – в индивидуальном вагоне следую! Круто!

И тут вспомнила… Бориса Кустодиева. Переплелось: художник-графика-поезда. Кустодиев в 20-е годы прошлого века создал серию графических этюдов на тему купающихся женщин. А я в 20-е годы нового века выдам серию на тему путевой жизни. Без иронии. И без претензий на сравнение: где я и где Кустодиев?! Главное – идея. У него: купальщица в воде, купальщица на берегу, купальщица на траве у озера, четыре купальщицы под деревом. А у меня будет: поезд-детство, поезд-юность, поезд-эпоха, поезд-азарт, поезд-заграница, поезд-пенсия!

Да, определенно, в этом что-то есть. С тем и уснула. Утром стук в дверь:

– Здравствуйте. Я из вагона-ресторана. Вам какой завтрак приготовить?

Завтра-а-а-к… Вся звездность вмиг испарилась. Я заерзала, подозревая, что по мучительному процессу на моем лице – завтрак входит в билет или нет? – она может догадаться, какой сериал я пересматривала накануне. А пересматривала я первый сезон «Глухаря», как делаю всегда в сложные периоды жизни.

– Я не хочу есть, – выдала, наконец.

Официантка исчезла, как не бывало. Неужели, чтобы узнать, еще раз предстоит проехаться в СВ?

Плацкарт – купе – люкс – плацкарт…

Это магическое слово – комфорт.