Читать книгу Честью гордые. Пушкин, декабристы и сказочная Сибирь - Татьяна Муратова - Страница 9

«Когда мы думаем о красоте жизни, о судьбах

планеты, о высших ценностях цивилизации,

мы неизменно обращаемся мыслями также и

к бессмертному творчеству Пушкина»

Олесь Гончар

Слава Оскирко, победитель экологический олимпиады, посетивший Женеву летом 1998 года вместе с Леной Трифоновой из Северобайкальска, и Лидочка Лунева, получившая третье место на олимпиаде – теперь студенты из Иркутска, приехали в Северобайкальск на зимние каникулы по приглашению Тани и Васи Бондаренко. Так как мне было очень трудно ответить на их первый вопрос о том, почему экологическое движение, так блестяще начатое нами в 1998 году, не имеет продолжения, я с удовольствием рассказала им о том, какими исследованиями я занимаюсь в настоящий момент. Рассказ настолько заинтересовал ребят, что они попросили написать об этом. Почему нет? Ведь именно они – представители того нового поколения, кому предстоят большие свершения как в жизни каждого, так и в жизни страны. На последний вопрос ребят, почему от экологии я перешла к творчеству Пушкина, ответ я нашла в статье В. Непомнящего, посвященной памяти Пушкина на 150 лет со дня смерти поэта. Действительно, мой творческий путь, начатый в 1989 году изучением английского, продолженный в 1993 году изучением экологии и завершаемый на данном этапе с 1999 года изучением творчества Пушкина, может показаться странным. Но ничего странного в этом нет. Америка принесла угрозу нашей природе, в первую очередь лесу, с ее технологиями чистой вырубки, в результате которой в США осталось не более 5% древних лесов, но также принесла и противоядие – знания общества об охране окружающей среды. Отсюда сначала английский, потом экология на английском, чтобы глубже понять проблемы и методы их разрешения. А почему Пушкин? Обратимся к статье Непомнящего «Пророк».

«Мир подошел к порогу; возникла экология – уже не внутренняя отрасль биологии, а наука выживания, притом не только биологического, а и духовного, – событие это необычайно значительно: ведь современная экология есть, в сущности, попытка средствами науки осмыслить мир как целостную и ценностную структуру, попытка научно отразить факт существования высших и простых истин, существования Правды как объективной реальности, не подотчетной „точкам зрения“, не зависимой от „позиций“. Но эту задачу уже решили, этот факт уже отразили Пушкин и русская классика – вот почему началось у нас более двух десятилетий назад, опережая всякую науку, возрождение классики. Так, может быть, сегодня смутная сердечная потребность во „всей истине“, в высшей правде, жгущей сердца, и впрямь начинает оборачиваться духовной жаждой? Ведь означает же что-то поворот к великой нашей культуре, к традициям „святой“ нашей литературы, к Пушкину с его вселенским масштабом, с его чисто русской и вместе общечеловеческой простой правдой – поворот, совершающийся в эпоху, когда только простая правда и может достойно противостоять вселенской смерти».

Научные работы Пушкина были завершены в 1829 году, и Архив был передан на хранение Д. Е. Кутейникову и завещан городу Таганрогу. По словам хранителей, информация об Архиве была зашифрована Пушкиным в прологе к поэме «Руслан и Людмила». Эту расшифровку дает хранитель Архива И. М. Рыбкин в журнале «Миг». Архив существовал реально, с ним работали многие писатели и ученые, включая Гоголя, Достоевского и многих русских и советских писателей. Видимо, без работы в Архиве писатель Владимир Чивилихин не смог бы написать свой роман-эссе «Память», который так поразил меня много лет назад. Но передача Архива народу, завещанная Пушкиным с 27 января 1979 года по 1998 год, так и не состоялась. Насколько я поняла из публикаций журнала «Миг», подлинники Архива утеряны. «По словам хранителей, первоначально Архив Пушкина представлял собой кожаную папку, в которой находились отдельные свитки. На некоторых из них рукой Пушкина помечены даты обнародования свитков. Это и была основа Архива Пушкина: около двухсот абстрактных математических моделей с их описанием на французском языке. Встречаются слова и на немецком, английском, персидском и некоторых других языках. Еще особенности: ни на одной рукописи нет ни одного автографа. Все рукописи сделаны на бумаге отличного качества с водяными знаками владельца бумажной фабрики. Есть еще одна версия: такую же папку Пушкину удалось „пристроить“ в Сибири. Сибирский Архив никак пока не отозвался» – читаем мы в журнале «Миг».