Читать книгу Хроники с подоконника - Татьяна Николаевна Маркинова, Татьяна Маркинова - Страница 2
История вторая о силе дружбы
Оглавление– Сегодня такое яркое солнышко! Просто прелесть! – радовалась Пальма и расправляла свои веточки, подставляя их ласковым солнечным лучам.
– Скоро весна! – говорило Каланхоэ и посматривало на Цикламена. Оно мечтало о крыльях, представляя, как вместе с ним, взяв друг друга за листочки, поднимутся в небо и полетят к облакам.
– Эх, – мечтала и Пальма. – Где-то на далеком острове живет моя семья. А я здесь совсем одна.
– Почему же ты одна? – пробурчал Кактус. – Разве мы для тебя ничего не значим?
– Соседи по подоконнику не могут заменить мне родных, – махнула веточкой Пальма и запела:
Я совсем-совсем одна,
Никто меня не понимает.
И только солнце за окном
Чуть настроенье поднимает!
– Вы, конечно же, неправы! – пробурчал Кактус. – Ежели живем рядом, то должны с нами считаться.
– Я ничего никому не должна! – хихикнула та.
Вдруг внимание Пальмы, Кактуса, Каланхоэ и Цикламена привлек воробушек, который маленькими прыжками и перелетами как раз кружил за окном. Вечерело. Солнышко почти село за горизонт, становилось холоднее. Бедная птичка поджимала лапки и пыталась взлететь. Она все пыталась и пыталась, но силы убывали с каждой минутой.
– Воробушек сейчас замерзнет, – пожалело птичку Каланхоэ.
– Его скорее кошка поймает и съест, – пробубнил Цикламен.
– Бедная пташка. Некому ей помочь, – затрепетала веточками Пальма. – Еще и снегопад начинается.
Неожиданно из-за голых кустов сирени появился большой пятнистый пес. Он смотрел на воробушка, жадно сглатывая слюну.
– Ой! Сейчас он его поймает, – охнуло Каланхоэ.
– Погоди. Может, ему удастся улететь, – перебил Кактус.
– Куда там! Сил у бедняги совсем не осталось! Ему конец! – уверенно произнес Цикламен.
Лохматый и грязный пес тем временем уже карабкался по сугробу. Воробушек вспархивал и подпрыгивал в воздух. На снегу оставались следы от его крохотных лапок. Пес принюхивался к следам и еще быстрее пробирался вперед по высоким и мягким сугробам.
Тут сверху спустилась подруга воробушка, подлетела к нему и запрыгала рядышком. Она прижималась к обессилившему другу, клювиком перебирала его перышки и чирикала что-то на ушко.
– Ругает его, – предположила Пальма.
– А мне кажется, она уговаривает его взлететь! – высказалось Каланхоэ.
– Будем надеяться, что она ему поможет! – пробубнил Кактус.
– Ага! Возьмет его за крыло и отнесет домой, – усмехнулся Цикламен.
Пока на подоконнике комментировали это событие, замерзающий воробьишка вдруг поднялся в воздух. Подруга его порхала рядом.
В комнату, где между цветами шел спор, вошла Хозяйка и приоткрыла окно. Она так делала каждый вечер, чтобы впустить в квартиру свежий воздух. Цветы сразу замолчали. Им не хотелось, чтобы Хозяйка узнала, что они умеют говорить и даже петь.
Когда Хозяйка ушла, Пальма, Кактус, Цикламен и Каланхоэ прижались к окну. В приоткрытую створку было слышно, что говорила воробушку его подруга.
– Ты у меня все можешь! Ты самый сильный, смелый и храбрый воробей, какого я только знаю! Соберись. Вспомни о папе и маме! Они нас ждут! – она весело чирикала и звала его за собой. И тот, хоть и с трудом, но летел следом.
Пес, скаля зубы, остался ни с чем. Он жалобно завыл и посмотрел на огромную луну, один бок которой выплывал из-за горизонта.
– Какое счастье! Он спасен! – радовалось Каланхоэ.
– Да уж. Если бы не подруга, быть ему сейчас в животе голодного пса, – радостно проговорил Кактус.
– Это любовь! – мечтательно продолжило Каланхоэ. – Только ради нее стоит жить!
– Поддержка и вера близких дают силы и желание бороться и побеждать даже там, где, казалось бы, победить невозможно! – утвердительно сказал Кактус и уставился на желтую луну, будто никогда ее раньше не видел.