Читать книгу Германия глазами иммигрантки - Татьяна Окоменюк - Страница 12

Говорят, есть только три горя: болезнь, смерть и плохие дети. Все остальное – неприятности. Поговорим сегодня о горе №3 – о наших цветах жизни, c которыми в переходный возраст начинает происходить что-то совершенно невообразимое. Каких только жалоб не поступает на молодежь от старшего поколения: они агрессивны, выворачивают все привычные ценности наизнанку, все делают по-своему, не признают никаких авторитетов, не понимают слов «нельзя» и «надо». Воспринимают свободу общества, в котором оказались, как вседозволенность. Список претензий можно продолжать до бесконечности, вплоть до сакраментального: «Потерянное поколение! Все, нами построенное разрушат, своего не построят, и полетит наша цивилизация в тартарары!»

На самом же деле, претензии к молодежи, как и проблема поколений, стары, как мир, а никуда цивилизация не летит. Первые опасения, что дети не такие, как мы, появились, наверное, еще у Адама, когда Каину исполнилось 14 лет. С тех пор и покатило. Вот, полная пессимизма, надпись на гробнице фараона, сделанная пять с половиной тысяч лет назад: «Молодые строптивы, без послушания и уважения к старшим. Истину отбросили, обычаев не признают. Никто их не понимает, и они не хотят, чтобы их понимали. Несут миру погибель и станут последним его пределом». А вот еще одна, оставленная на древневавилонском глиняном сосуде: «Эта молодежь растленна до глубины души. Молодые люди злокозненны и нерадивы. Никогда они не будут походить на молодежь былых времен. Молодое поколение сегодняшнего дня не сумеет сохранить нашу культуру». В общем, все, как всегда: вечное недовольство старших поведением следующей генерации, рассуждения о разного рода пороках молодежи, возмущение ее неуважительным отношением к себе, неумением жить и тому подобное.

Молодежь, в свою очередь, протестует против авторитарности старших, ратует за самоопределение и возможность жить так, как она считает нужным. Психологи называют данный феномен – щель между поколениями.

То, что происходит с юными, является естественным процессом. Известно, что до начала «критического» возраста ребенок в значительной степени зависит от мнений и оценок родителей. Это закреплено генетически. Но если бы мы в таком состоянии оставались вечно, взрослых людей на свете вообще бы не было. А то, что молодежь стремится к самоутверждению, уродуется пирсингом, немыслимыми прическами и татуировками, слушает жуткую, по мнению старших, музыку, погружается в пучину виртуальных ценностей и дичает в компьютерных лабиринтах и войнах – процесс временный. Безусловно, все это раздражает родителей, у которых во времена их собственного отрочества эта фаза приобретала несколько иные формы выражения. Ну, не было тогда ни компьютеров, ни пирсинга, ни жутких татуированных «рукавов»! Было другое. И оно приводило в ужас старшее поколение. Вспомним бородатый анекдот:

«Отец говорит своему отпрыску:

– Тебе всего 15 лет, а ты уже куришь. Да я в твои годы…

Подумав:

– А впрочем, кури, кури…».

Каждое последующее поколение уверено, что нынешняя молодежь превосходит его собственные самые дерзкие поползновения в сторону взросления. Это явление не имеет географических границ и касается абсолютно всех стран. Вот высказывание известного французского психолога автора книги «Современные идеи о детях» Альфреда Бине: «Нынешнее поколение ничем не отличается от нашего: они тоже вырастают, тоже идут в лицей, тоже выкуривают свою первую сигарету, тоже уходят из дому, тоже женятся, тоже рожают детей. Только в обратной последовательности».

В общем, сплошное недовольство. Да и как тут быть довольными, если малые дети нам спать не давали, а с большими и сам не уснешь. Особенно в эмиграции, которая на переходной, бунтарский возраст накладывает еще и проблемы адаптации, усиливающие внутренний, а затем и внешний протест молодежи. Большая опасность, по мнению этнопсихологов, кроется в кризисе идентичности подростка, что является классической проблемой эмиграции. В период бурного физиологического и психического развития подростка особо остро чувствуется потерянность при определении своей этнической принадлежности. Нарушен «русский уклад» их жизни (привычные праздники, получение подарков, выполнение домашних заданий, занятия в кружках), и при этом еще не сформирован «немецкий» с другими праздниками, окружением, занятиями. Подростки как бы «зависают» в состоянии неопределенного социального бытия, что провоцирует конфликты с домашними.

Специалисты определили следующие причины конфликтных ситуаций в эмигрантских семьях: социальная и психологическая дезадаптация, резкое падение статуса родителей, авторитарный стиль воспитания, неприятие родителями новых форм поведения ребенка в школе и дома, отсутствие условий для нормального психического развития дочери или сына в период пребывания семьи в общежитии для иностранцев, ощущение комплекса неполноценности по отношению к немецким сверстникам, отсутствие чувства семейного психологического «тыла». Детей часто раздражает поведение родителей, демонстративно «остающихся» в своей культуре и противопоставляющих свои ценности «немецким» нормам, идеалам и общественным настроениям, которые начинают формироваться у детей под влиянием школьной среды, телевизионных передач, рекламы и т. д.

Известный российский кросскультурный психолог Ольга Маховская считает что причина конфликтов часто лежит не в отроческом бунте, а в неправильном материнском поведении. Очень распространен в эмиграции тип «несчастной женщины», изолирующий ребенка от всего нового и интересного. В нелегких условиях эмиграции такая мать оправдывает свой пессимизм тем, что она пожертвовала собой ради ребенка, вывезя его из ужасной страны. В этой ситуации она обеспечивает снижение шансов своего дитяти на успешное будущее, сообщая ему импульс пессимизма и неуверенности в себе.

Есть еще один тип – «эмансипированная женщина», нацеленная на высокие социальные позиции, очень категоричная в своих оценках. В эмиграции такие женщины с порога отметают саму возможность общения детей с «совками» и делают все возможное, чтобы их ребенок во всем походил на настоящего западноевропейца: учился в престижной школе, носил одежду из самых дорогих магазинов, занимался дорогим видом спорта. Это – ставка на ускоренное внедрение в иную среду с полным отказом от предшествующего опыта. В качестве продукта получается холодный и циничный подросток, который кривится, когда звонит бабушка из России, игнорирует всякого, кто приезжает «оттуда», но превращается в активного и жизнерадостного, когда рядом появляется кто-то из аборигенов.

Самым продуктивным типом матерей, по мнению психолога, является «творческий», поддерживающий интегративную стратегию, но одновременно понимающий, что простое заимствование чужого не даст позитивных результатов, а потому комбинирующий опыт российского воспитания с новыми возможностями, предоставляемыми Западной Европой, которая не практикует системы запретов.

Хорошо ли это? Не так уж и плохо. Бороться с подростковым бунтом при помощи запретов невозможно, ибо это чаще всего побуждает юных к их нарушению. Отсюда берут начало многочисленные «домашние войны» между поколениями. Не так давно 16-летняя дочь моих знакомых явилась к родителям и заявила, что она уже достаточно взрослая, а потому отныне будет курить дома легально, как это делают другие девочки из ее класса. Отец дал дочери по заднице, предложив ей сразу же написать на него заявление в Jugendamt и подыскивать себе квартиру, где можно будет вместе с подружками дымить, как заводская труба. А вот другая моя знакомая на подобный закидон дочери ответила: «Дело хозяйское. Вот только на сигареты, на средства по уходу за желтеющими на глазах зубами и дезодоранты для волос, быстро впитывающих табачный дух, будешь зарабатывать сама». В результате девчонка оставила эту затею, а вот первая таки курит втайне от родителей.

Психологи советуют отцам и матерям бунтарей не ссориться с ними, не угрожать, не рукоприкладствовать, а продемонстрировать уважение их свободного выбора. Даже если родители не согласны со стилем жизни своих чад, следует сказать приблизительно следующее: «Тебе известно мое отношение ко всему этому, но ты имеешь право учиться на собственных ошибках». Это – наиболее мудрая позиция.

С возрастом дети сами приходят к осознанию того, что родители были во многом правы. Иллюстрацией к этому является анекдот «Размышления сына о маме»: «5 лет – мама знает все! 10 лет – м-да… не все мама знает. 20 лет – господи, да что вообще мать знает о жизни!!! 30 лет – надо было слушать маму…».

А пока не будем впадать в уныние при виде «нового, незнакомого» нам племени, переживающего свою не самую лучшую фазу. Как правильно подметил Эдуард Асадов:

Ведь им не всегда щебетать на ветках.

Когда-то и им малышей растить,

Все перечувствовать, пережить

И побывать в «стариках» и «предках».