Читать книгу Я просто женщина земная - Татьяна Павловна Чанчибаева - Страница 6

На паперти пристроилась бомжиха.

С остатками от прелести былой

И со следами тягостного лиха,

Но не слилась с невзрачною толпой.

Её бомжи прозвали здесь «Графиня» -

Спина прямая, отрешённый взгляд,

И о себе ни с кем не говорила,

И не пила со всеми суррогат.

Она была особенной какой-то –

За подаяньем не тянула рук,

Монетки прихожан брала достойно,

Благодарила взглядом, полным мук.

Кончался день, доход свой небогатый

Она сдавала местной рекетне

И шла к себе, в бомжатник тесноватый,

Чтобы вернуться в прошлое во сне.

И там уже, на дне своей печали,

В сиротском, хрупком, тихом забытьи

Заснеженная память возвращала

Сгоревшие счастливейшие дни.

Тогда был муж и сыновья-близняшки.

Их дом стоял на берегу реки.

Всё лето приносили ей ромашки

Любимые и дружные сынки.

Но время шло, сынишки подрастали,

И как-то незаметно день настал,

Когда их вместе в армию забрали

В воюющий тогда Афганистан.

Не описать родительского горя

И не представить в самом страшном сне,

Когда один погиб на поле боя,

Второй попал в неравной схватке в плен.

Для выкупа продали всё, что было,

Но в дом беда приходит не одна –

Отца болезнь смертельная свалила,

Когда узнал, что сын казнён вчера…

После инфаркта, на больничной койке,

Едва дышала женщина от слёз.

Не помогали капельниц иголки -

Давленья столбик только выше рос.

Через полгода вышла из больницы.

Куда идти? Ни дома, ни родни.

И где несчастной можно приютиться

С такой душевной раною в груди?

Она сидела в парке на скамейке,

Невыносимо память сердце жгла.

Вдруг рядышком присел сынок Андрейка,

Совсем ещё мальчишка, как тогда…

Но почему-то он сказал ей: «Тётя,

Наверное, Вам негде ночевать?

Я знаю место, покажу, пойдёмте.

Там, в уголке Вы сможете поспать».

«Я умерла, и ты, Андрей, мне снишься?

Но так реально, будто наяву,

И так похож на моего сынишку,

Вот только эта родинка на лбу…»

«А как же Вы моё узнали имя?

Ещё я не успел его сказать.»

«На сердце столько лет его носила», -

Ответила, слезу стирая, мать.

Пришли в подвал, а там народу много.

Кто водку пьёт, кто спит давно уже.

«Кого ты нам привёл?» – спросили строго

Из кучки разгулявшихся бомжей.

«Да вот, привёл из парка эту тётю,

Ей тоже было негде ночевать».

«На паперть завтра вместе с ней пойдёте,

Чтобы харчи с ночлежкой оправдать!»

«В обиду Вас не дам!»– шепнул Андрейка,

Когда они устроились в углу,

Укрылись чьей-то старой телогрейкой,

Оставленной на каменном полу.

Озябли окна старого подвала,

И эта ночь взята была в кредит,

Но две судьбы сиротских боль сближала

От ссадин, от потерь и от обид.

Тянулись дни, свисали с крыши ночи.

Слоями память жгла до немоты…

«Спасибо, что нашёл меня, сыночек!

Я счастлива, что есть на свете ты!

Теперь у жизни новое начало.

Вот постоим на паперти чуток,

Вернём, что за ночлежку задолжала,

Уедем с чистой совестью, сынок!»