Читать книгу Обаяние Порока - Татьяна Полозова - Страница 18

Доктор Сильва бережно взяла в руки фарфоровую статуэтку балерины, летящей в руки невидимому принцу.

Женщина обводила пальцами тонкие линии танцовщицы, как слепой читает шрифт Брайля.

Когда ей было пять лет, родители отправили ее учиться балету. Она упиралась, ненавидела его, сбегала и двенадцать лет мучила себя и своих преподавателей, которые видели талант, но не видели усердия.

Она смеялась за их спиной, а потом ревела в подушку. Родители уже готовили ее к поступлению в академию балета, готовы были заплатить любые деньги, лишь бы дочь когда-нибудь вышла на сцену Гранд-Опера.

А дочь копила карманные деньги, вместо занятий подрабатывала официанткой и собиралась уехать куда угодно, лишь бы больше не видеть ни балета, ни Гранд-Опера, ни пуантов.

В тот день, когда она сообщила, что поступила в Страсбургский университет, ее мать закрылась в спальне и не вышла до следующего утра, а отец, в первый и последний раз, отвесил ей такую звонкую пощечину, что и на берегах Рейна услышали бы.

В следующий раз она увидит его на похоронах матери, спустя двадцать лет. К тому времени она уже вернется в Париж, станет деканом и будет готовиться к тому, что стать проректором. А отец на поминках, словно в укор, подарит ей эту фарфоровую кукольную балерину.

На его похороны, еще спустя пять лет, проректор доктор Сильва не поедет.

–Мадам Сильва, могу я войти?

Женщина поставила статуэтку обратно на стол и повернулась к вошедшему.

–Михаил! Я рада тебя видеть! – Она подошла к нему, расцеловала трижды и с омерзительно-благодушной улыбочкой посмотрела в бегающие глаза мужчины.

Миша отстранился и протянул ей руку, сжатую в кулаке.

–Что это? – Удивилась женщина.

Она развернула его кулак, разжала пальцы и увидела на ладони флешку.

–О! Ты все же решился! Я другого и не ожидала!

Она снова подлетела к нему, но Михаил не дал себя обнять.

–Я пересмотрел ее, кое-что изменил, но в целом оставил текст прежним. Надеюсь, комиссия по плагиату не отошлет меня обратно в Петербург.

Сильва растянулась в улыбке.

–Не волнуйся! Возьму это на себя.

Она подошла к своему столу, засунула флеш-карту в компьютер, убедилась, сто та необходимый документ и подняла глаза на Федина.

Тот стоял, прислонившись к двери и сцепил руки на груди.

–Миша, Миша, Миша. – Проговорила мадам Сильва. – Ты еще очень молод и не понимаешь главного.

Она вернулась к нему и взяла за руку, силой расцепив скрещенные руки.

–Чтобы подняться наверх, нужно стоять на плечах гигантов. Анжелин напишет еще сотню таких статей, еще не один раз получит эти гранты, а у тебя такого шанса может и не быть.

–Сомнительный комплимент. – Буркнул Михаил.

–Это и не комплимент. – Ответила Сильва.

Она отошла к книжному стеллажу, отодвинула одну из книг, достала бутылку коньяка и жестом предложила ему. Михаил кивнул.

–Знаешь, я ведь заняла свое место лишь потому, что умела ждать. Я терпела, когда наука и образование менялись, и не всегда в лучшую сторону, я сидела на месте, пока другие уходили, не выдерживая унижений, я ждала. И я хочу чтобы ты понял, – она протянула ему стакан с коньяком, – мы похожи. Поэтому я выбрала тебя. Кто, как не мы, дети авторитарных родителей можем судить о терпении.

Михаил выпил коньяк залпом, отдал стакан ей и, уходя, бросил вслед:

–Сообщишь, когда примешь решение.

Сильва отрывисто посмеялась вслед захлопнувшейся двери. Она тоже была такой. Ничего. Это быстро проходит.

Когда Михаил вышел за дверь, ему показалось, что огромный камень взвалили ему на плечи и он, как Сизиф, вынужден катить его в гору. Как только он втаскивал свой камень сомнений на вершину горы, откуда эти сомнения выглядели как муравьи, а в памяти всплывали давние обиды и нереализованные амбиции, как камень обрушивался вниз, вместе с собой утягивая остатки его совести и вот сомнения снова были размером с саму гору.

И вот он раз за разом опять катил камень своей подлости наверх.

И когда он утром встретил Криса, напомнившему ему о пустоте того места, которое он занимал в жизни Ангелины, камень его находился на вершине горы. Когда он шел к доктору Сильва, камень качался, но стоял. Когда он отдавал ей флешку, чтобы удержать камень нужно было подпереть его спиной. Когда она приняла «его" работу камень сорвался вниз. Когда он вышел из кабинета, камень вновь лежал у подножья.

Он выпрямился и приготовился затаскивать камень обратно.