Читать книгу Голубки воркуют… - Татьяна Ренсинк - Страница 2

Медленно падали снежные хлопья на опустевшие улицы небольшого городка Швеции. Та зима 1784 года тихо отступала, унося особенно холодные дни за собой. Всё чаще теплились надежды, что грядущая весна не отнимет мирную жизнь, не принесёт нежеланных войн, как то случалось в иных краях.

Тихо проезжающая по одинокой улице крытая городская повозка остановилась, и из неё вышла молодая дама. Пряча лицо под капюшоном, она оглянулась вокруг, будто боялась, что кто-то выследит. Скорее расплатившись с извозчиком, дама поспешила к двери одного из квартирных домов.

Её скоро проводили к нужной квартире, и слуга пригласил войти. Она робко прошла в гостевой зал и остановилась, встретившись взглядами с хозяином, на вид, лет тридцати. Богатый, спокойный, отдыхающий с рюмкой коньяка, он сразу узнал её. Сделав несколько шагов навстречу, он поцеловал ручку в приветствие:

– Какая честь, принимать Вас, сударыня, у меня дома. Вы взволнованны чем-то? – заметил он.

– Да, Пётр Петрович, у меня очень важное дело, – прозвучал ответ, и он пригласил на разговор.

Когда слуга, приняв плащ и перчатки гостьи, удалился, Пётр указал на кресла у окна:

– Присядем? Расскажите же, что заставило Вас прийти ко мне? Неужели что с Алексеем?

– Что Вы, у меня… иное дело, – слегка смутилась гостья. – Ваш брат,… он замечательный. Я рада, что он приехал к Вам в гости, хотя, я слышала, не надолго? К сожалению, мы ещё не виделись…

– Верно. Он проездом здесь. Путешествует с друзьями, – серьёзно говорил Пётр, отставив рюмку коньяка на круглый столик между ними. – Вы знаете, полагаю, таковы его увлечения в последнее время… Мир желает посмотреть.

– Да, разумеется. Вы не знаете, в каком часу Алексей прибудет сюда? – вновь смутилась она, и Пётр напомнил:

– Увы,… не ведаю. Однако,… Вы приехали по какому-то делу…

– Ах, да, – вздохнула гостья, взволнованно пригладив кружева на платье. – Понимаете, я помню, Алексей рассказывал, что Вы занимаетесь расследованиями и весьма удачно раскрываете сложные преступления.

Она сделала паузу, взглянув на собеседника, но Пётр внимательно слушал и молчал.

– У меня весьма деликатное дело… Не хотелось бы, чтобы кто прознал, особенно мой отец, – стала гостья говорить тише.

Видя, что Пётр слушает, но отвечать пока не собирается, она продолжила:

– Из нашего дома пропала часть его коллекции статуэток из Египта… Понимаете, матушка и я хотим скрыть это, иначе отца хватит удар. Он уже выжил один приступ, второго не переживёт. Я писала Алексею, но он ответил, что скоро приедет к Вам. Я решилась прийти сама. Я заплачу, сколько скажете. Только помогите.

Сделав удивлённый вид, Пётр сел более расслабленно, но с сожалением вздохнул:

– Я кражами не занимаюсь,… но могу попросить одного человека взять это дело на себя.

– Умоляю, не отказывайте мне, – смотрела жалостливо собеседница. – Я только Вам могу доверить это дело. Ваш брат…

Она резко замолчала, поскольку вошедший слуга вдруг доложил:

– Прибыл господин Валентин Блом!

Взглянув на сразу растерявшуюся гостью, Пётр смотрел вопросительно.

– Мой жених, – кратко прошептала она, и тогда он попросил слугу пропустить гостя.

– Валентин?! – поднялся Пётр, приветствуя прибывшего молодого человека, и тот, будто не удивлённый присутствию своей невесты, сразу обратился к ней:

– Прости, Лотта, я приехал следом, как только узнал от твоей служанки, что ты здесь! Простите, Пётр Петрович, за столь внезапный визит, – снял он шляпу и улыбнулся хозяину квартиры, а тот, взяв свою недопитую рюмку коньяка, кивнул:

– Ради Бога, я всегда рад гостям…

– Вы поможете? – тут же отозвалась Лотта, перебив его, и поднялась, не скрывая подступившей тревоги услышать отказ.

– Я позабочусь, чтобы это дело попало в лучшие руки, – обещал Пётр. – Я немедленно этим займусь.

– Вот, видишь, Пётр Петрович не отказал, – улыбнулся Валентин. – Я же говорил, что сам попрошу. Не стоило тебе в такой холод, в непогоду сюда уезжать.

– Я не могла ждать, – выдохнула с волнением Лотта.

– Прошу, вернёмся домой. Всё же родители ждут к ужину, – с неудобством взглянул её жених на пригубившего коньяк Петра, а слуга уже преподнёс плащ и перчатки Лотты.

Не хотела Лотта уходить так скоро, как замечал Пётр, пока она медленно, как могла, застёгивала плащ, а взгляд её всё обращался к часам у стены. Видя волнение и Валентина, переживающего будто за то, что они таким образом опоздают, Пётр всё молчал, попивая коньяк маленькими глотками.

Он терпел,… наблюдал… и, когда гости всё же распрощались и оставили его вновь одного, допил коньяк…