Читать книгу Франция. Магический шестиугольник - Татьяна Щербина - Страница 5

Мост Александра lll

Париж есть Париж: нравится он кому или нет, о нем мечтает каждый житель планеты, и пальму первенства в мировом туризме он держит не одно десятилетие. Это не просто пиар, умение «продать» свою страну и ее столицу – французы заботятся о каждом камушке, винтовых деревянных лестницах, сохранившихся как новенькие в домах трехсотлетней давности, и забота эта ежедневная, любовная, французы бесконечно преданы своему наследию, «patrimoine», как это звучит по-французски, образование от слова «родина». Была междоусобная резня, кровавая революция и пугающие войны, когда по Елисейским Полям маршировали казаки в 1814 году, а спустя полтора века – гитлеровские солдаты, и французы боялись больше всего на свете, что разрушат их церкви и дома, они готовы были поднять руки вверх, лишь бы patrimoine осталась в целости и сохранности. Кое-что на протяжении веков разрушалось, но все это обязательно отстраивалось заново.

Мстислав Ростропович

Марина Влади

Французы, в противоположность России, никогда ничего не отменяли: в сегодняшней республике все потомки королевских фамилий остаются почетными принцами и принцессами, а аристократы в демократическом обществе следуют неизменному правилу la noblesse oblige, то есть благородная кровь обязывает. Их фамилии передаются из поколения в поколение и сегодня легко различимы для каждого местного жителя. Но герои и символы Революции не менее почитаемы, палачи и жертвы французской истории, некогда смертельные враги, злые и добрые правители – все запечатлены в названиях улиц, памятниках, все навеки застывают в примирительном союзе, ведь все они – французы, и каждый из них внес свою краску в patrimoine. Но французы – не шовинисты, как часто воспринимают их иностранцы, они себялюбивы, но открыты всем народам и культурам.

Ольга Кропивницкая и Оскар Рабин в своей мастерской

Андрей Синявский и Мария Розанова

Посмотрев с высоты на разные кварталы Парижа, можно увидеть в каждом из них мемориал какого-нибудь нашего соотечественника. 1-й округ – это где Лувр, королевские дворцы, главный театр Франции La Comedie Francaise и главная библиотека. Центральная улица – Риволи, там жил Тургенев, завтракая обычно в кафе Пале-Рояль, куда любил захаживать и Герцен, живший и умерший на этой же улице, здесь бывали Батюшков и Карамзин. Париж давал приют русским революционерам, Горькому и Ленину, а на эспланаде Инвалидов, в респектабельном 7-м округе, как-то утром 1914 года собрались целых 9 тысяч русских эмигрантов, социалистически настроенных, чтобы записаться во французскую армию. Спустя несколько лет Париж принимал противоположный лагерь: белую гвардию, Цветаеву, Бунина, Анненкова, о. Сергия Булгакова, Марка Шагала, Мережковского и Гиппиус, нашедших в Париже свой дом, многие другие, от Карамзина до Ахматовой, бывали здесь время от времени. Именно живя в Париже, во 2-м округе, Гоголь создал свое главное произведение («Смешно подумать, что я написал “Мертвые души” в Париже», – удивлялся он сам, имея в виду исключительно русский колорит романа).

Могила Андрея Тарковского на русском кладбище Сен-Женевьев– де-Буа.

Здание Гранд-Опера в 9-м округе напоминает, как здесь дирижировал Стравинский, пел Шаляпин, декорации к спектаклям делали Бакст и Бенуа, костюмы – Головин. А театр Шатле в 1-м – это балеты Дягилева и Нижинского. Париж стал городом Ростроповича, Синявского, Оскара Рабина, здесь закончил свою жизнь Андрей Тарковский. Несмотря на всю противоположность русского духа – мятежного, беспечного, готового лежать всю жизнь на печи или бежать на край света за Жар-птицей, в вечном раздоре личности с властью, – французскому: материнскому, рачительному, дающему приют странникам и поддерживающему очаг с редким тщанием, – две культуры оказались сочетаемы и нужны друг другу. Как объяснить, что успешный купец Елисеев бросает все и сбегает навсегда в Париж еще до всякой революции? В музее Родена, наряду со скульптурой Нижинского, выставлен бронзовый бюст второй, парижской жены Елисеева.

Почти три века образованная Россия говорила по-французски, и Париж, конечно, был центром ее притяжения, теперь, перейдя на английский, русские устремляются в Лондон и Нью-Йорк. Впрочем, и приоритеты поменялись: бизнес и наука заняли традиционное место литературы и искусства. А у Парижа ничего не меняется: под его крышами живут новые Пастеры и Гюго, разве что русские стали в Париже категорией туристов. Они взбираются на Эйфелеву башню, башню Монпарнас или идут в бар гостиницы-небоскреба Concorde-Lafayette, чтобы увидеть панораму города. Панорама позволяет увидеть все в одном флаконе, одним взглядом, но Пастеры и Гюго, как всякого рода изыски, которыми славится Париж, на ней совершенно неразличимы.

2004