Читать книгу Антакарана. Дитя Сердца - Татьяна Шуклина - Страница 6

Едва изображение растворяется в воздухе, игроки приступают к бурному обсуждению легенды.

– Он не виновен, – произносит Брида О'ши и пожимает плечами на вопросительные взгляды. – Закон жанра. По крайней мере, в моей книге было бы так: если с самого начала нет никаких сомнений, что преступник виновен, в конце он как раз-таки оказывается чистым.

– Но он же сам признал свою вину, – сомневается Дина (или Зара). – Что же заставило его прикончить девушку и наказать пол деревни?

– Не знаю. Может, эти жертвы были необходимы во имя более высокой цели? Например, спасти человечество?

– Точно! Парень принадлежал к тайному масонскому ордену, – заговорщицки подмигивает вторая сестра.

– Или быстренько переоделся в своей летающей тарелке во что-нибудь человеческое и пошел прибирать Землю от ненужного хлама, – подхватываю я.

– Кстати, самый известный пришелец – это Розуэльский инопланетянин. Говорят, его целый год в лабораторные держали, пока тот не помер от обычного земного вируса, – задумчиво произносит Бен.

Мы дружно смеемся над инопланетной теорией.

– Ну откуда у тебя столько ерунды в голове? – весело щебечет динозаврик (кажется, Зара). – Наверное, много читаешь?

– Нет, много вожу. Люблю поболтать с пассажирами. Еще память у меня феноменальная, кстати. Прочитаю страницу и все слово в слово запоминаю.

– Так какой ответ дал подсудимый? – откашливаясь, напоминает Робин. – Есть теории?

– Гадать бессмысленно. Узнаем, когда пройдем испытание, – говорю я уже на полном серьезе. Ребятам нужен куратор. Думаю, эту функцию я могу взять на себя. Тем более, мне не привыкать. – Нужно обыскать помещение!

– ДТВИ – дистанционная трансляция визуальных изображений был изобретен в 2032 году, кстати. Может, что-то подобное и надо искать? – предполагает Бен.

– Да, штука классная, но ужасно дорогая, – поддерживает Робин. – У нас была одна такая в лаборатории. Немного умею пользоваться. Все дело в лазерной проекции. Вы все видели проекции клавиатуры на рабочий стол, и тут примерно тоже самое, только в объемном изображении.

– Около правой стены такие же, – неожиданно раздается незнакомый голос. То есть, знакомый. Он принадлежит Руне, но я его так редко слышу, что успеваю забывать. Все это время она не участвовала в разговорах, а тщательно осматривала помещение. Деловой подход, что и говорить. Похвально.

Мы подходим к девушке, и она касается пальцем едва заметного свечения. В тот же миг оно расходится на полстены. То, что мы видим, представляет собой огромную паутину, подсвеченную синим неоновым светом. Тонкие нити мерцают в нем и слегка отражают сияние в темноту вокруг себя. Зрелище, нужно сказать, завораживающее. Ровно посередине указана стрелка, обозначающая, судя по всему, выход. Металлический голос объявляет:

– Из точки А, точки В, точки С и точки D вышли четыре опасности, которые приближаются к объектам со скоростью 1 км/ч. Общая длина плетения паутины составляет 100 км. При средней скорости прохождения 3 км/час, объекты успеют добраться до выхода, прежде чем опасности настигнут их. Чтобы проходить паутину, объекты должны правильно отвечать на вопросы. На всю игру есть лишь три подсказки, обозначенные на экране знаками вопроса. Если ответ трижды введен неверно, порт закрывается, и объектам незамедлительно следует направляться в обход, учитывая при этом необходимость ускорения: опасностям хорошо известна траектория. При прохождении путины объектам надлежит пользоваться принципом, действующим во всех родных странах объектов. Коснитесь экрана для запуска игры.

– Святые небеса! – восхищается Брида. – Это покруче любой компьютерной игры! Как же мне нравится! Я – объект! Пожалуй, напишу об этом книгу!

Руна касается рукой кнопки запуска (я удивляюсь, насколько изящны ее руки – на ум приходит сравнение с грациозной, но опасной пантерой).

Из четырех углов одновременно выдвинулись четыре точки, которые при ближайшем рассмотрении выглядят как пауки.

– Ненавижу пауков, – морщится Дина.

– А я люблю, – на автомате произносит Робин, чем вызывает новый приступ смеха. Нервного. Уже не столь беззаботного, как десять минут назад.

Прямо на наших глазах карта-паутина гаснет. Раздается скрежет, издаваемый потайной дверью, когда та медленно отъезжает в сторону, открывая длинный коридор. Он подсвечивается синими неоновыми квадратами и уходит вглубь, где делится на несколько ответвлений. Выглядит все это сюрреально и поражает воображение. Немного помедлив, я делаю шаг вперед в эту интерактивную паутину. Остальные следуют за мной.

Внутри коридора слышится легкое жужжание – наверное, от электромагнитных волн. Свет моментально окрашивает наши белые костюмы в светящийся синий, также, как и лица. Здесь чувствуешь себя погруженным в иную реальность. Интересно, насколько опасны пауки?

***

На первой развилке мы находим три такие же коридора, подсвечиваемых большими синими квадратами. Перед входом в каждый из них «натянута» паутина – карта. На этот раз, на ней добавились семь зеленых точек. Это мы – объекты. Пауки ползут не прямой дорогой к «объектам», а по заданным траекториям, поэтому в настоящий момент достаточно далеко от нас. Через мгновение карты исчезают, и вместо них появляются загадки, тексты которых словно парят в воздухе. Под загадками – клавиатуры с буквами для ввода ответов. И три кружочка со знаками вопроса. Подсказки.

Из любопытства Брида тянет руку, чтобы просунуть ее сквозь буквы, но тут же одергивает:

– Ай, больно!

– Что случилось?

– Все в порядке?

– Меня током ударило. Не очень-то гостеприимно, – жалуется она.

– Все верно: пока не разгадаем загадку, дальше не пройдем. Действуем быстро: читаем вопрос, вводим ответ и погнали дальше! И поэкономнее с подсказками. Их всего три, а сколько будет загадок одной Корпорации известно, – предупреждаю я.

Брида, как обладатель самой четкой артикуляции и безупречного английского произношения, зачитывает загадки вслух:

– Загадка 1: в 19-м веке он задал всем жару, но вызвал обратный эффект на 0,4 градуса, а также окрасил мир в розовый цвет.

Загадка 2: благодаря им родился миф о существовании молний без грома. Их второе название служит навигацией для моряков.

Загадка 3: ледяные пальцы смерти тянутся, замораживая на своем пути любые формы жизни.

– С первым вопросом все ясно. Извержение индонезийского вулкана Кракатау в 1883. Если не ошибаюсь, более 36 000 погибших. Несколько стран и островов исчезли с лица земли. Пепел так долго оставался в атмосфере, что температура в Северном полушарии понизилась на 0,4 градуса, кстати, – поясняет Бен деловито.

– Точно! После извержения еще долго закаты были ярко-красными. Например, в «Крике» Эдварда Манча можно видеть этот эффект! Обожаю! – с восторгом подхватывает Брида.

Также быстро мы выясняем, что ответ на второй вопрос – природный феномен Молний Кататумбо, или, как его иначе называют, Маяк Маракайбо. Поняв, что все три загадки объединяет тема «природные явления», Робин быстро вспомнил и про Брайниклы в Арктических подледных пространствах. Сосульки, которые мгновенно замораживают морскую воду, а, за одним, и все, что попадается на пути.

С общего согласия Брида вводит ответы, используя клавиатуру в воздухе. Ее пальцы едва касаются клавиш – и слова вырисовываются на воздушных мониторах.

Едва все три ответа появляются на экранах, под каждым из них загорается свет: под первой загадкой – красный, под второй – зеленый, под третьей – желтый.

– Я не мог ошибиться, – сразу же принимается оправдываться Бен. – Почему горит красный?!

– Очевидно же, – развожу я руками, – в Канаде, Мексике, Англии, Ирландии и Болгарии действует простой детский принцип светофора: красный – «стой», желтый – «внимание», зеленый – «иди». Металлическая дама предупреждала нас об этом. Идем туда, где зеленый. А желтый оставим для обхода.

***

На второй развилке на ждут три новых вопроса.

Загадка 1: Человек сказал себе: «Это уже было и никогда не повторится. Хотя, постойте! Этого никогда не было, но, возможно, еще повторится».

Вопрос 2: Человек сказал себе: «Как жаль, что я не умел ценить настоящее. Сейчас в будущем я понимаю, как оно было прекрасно. Как хотелось бы вернуться в прошлое и рассказать, что настоящее в будущем хуже, чем настоящее в прошлом».

Вопрос 3: Человек сказал себе: «Как ужасно, что я не увижу рассвет через 10 лет. Хотя, может быть, и увижу. Но очень грустно, что, скорее всего, нет».

– Я знаю ответ! – радостно восклицает Дина (или Зара) и даже подпрыгивает на месте от возбуждения:

– Всегда интересовалась темой эмоциональных феноменов! А ведь они знакомы каждому, мы все встречаемся с ними почти ежедневно!

На недоуменные взгляды игроков девушка важно поясняет:

– Общая тема – «эмоциональное состояние, феномены». Первое известное всем «Дежавю». Второе – это «Энуемент», когда люди испытывают сильное желание вернуться в прошлое и рассказать самому себе что-то очень важное, предупредить или обнадежить. Ну а третье – это, конечно же, «Эллипсизм» – грусть, которую человек испытывает из-за того, что не увидит будущего или каких-то конкретных событий.

Динозаврики сияют во все свои симпатичные личики, а я размышляю о том, что бы я настоящий сказал себе в прошлом:

«Ты, чертов счастливчик, скоро повстречаешь двух самых прелестных и умных созданий на свете!»

Что ж, Энуемент, так Энуемент.

***

Когда мы подходим к очередному распутью с тремя коридорами, то действуем уже быстро и четко: проверяем дислокацию «объектов» и «опасностей», зачитываем загадки – на этот раз ими оказываются сложные математические уравнения, которые я решаю за три минуты – по минуте на каждую – и вводим ответы. Динозаврики восхищенно воспевают мои вычислительные таланты, а я скромно отмахиваюсь, хотя и чувствую себя польщенным. В этот момент ловлю на себе выразительный взгляд Руны: в чёрных ареалах глаз скачут странные огоньки. Да она подсмеивается надо мной и сестрами! Ее откровенно забавляет наш безобидный флирт, и даже без улыбки на лице, все читается в насмешливом взгляде. Даже как-то неловко становится. Неприятная все-таки личность, эта метиска Руна.

***

И так, перекресток за перекрестком, мы проходим задания. Вопросы из разных сфер жизни, истории, литературы, физики, криминалистики на каждом этапе связаны одной темой. По мере продвижения, они становятся все витиеватей и сложнее. Но это только подзадоривает. Мы настолько увлеклись игрой, что абсолютно забыли о грозящих «опасностях», времени и собственной цели – выбраться отсюда. То, как быстро и ловко игроки справляются с вопросами, заставляет меня думать, что на острове собрались чертовы гении. Может быть, это и есть наша общая черта? Тогда я точно исключение, хотя и закончил учебу с отличием.

Ощущение принадлежности к единой эффективной команде, возможность потренировать мозги и блеснуть своими способностями вводит в состоянии неописуемой эйфории. Дину и Зару, типичных холериков, лихорадит от возбуждения: глазки сверкают, щечки горят, они то и дело прыгают от восторга. Просто загляденье!

Брида и Коломбо явно чувствуют себя в своей тарелке, отвечая на большинство вопросов. Кажется, только Руне игра не доставляет никакого удовольствия. Словно она воспринимает все как неприятную, но неизбежную обязанность.

Робин не так часто вступает в дискуссии, зато щелкает самые сложные орешки.

– Речь идет о Variola major – возбудителе черной оспы, – произносит он в очередной раз. – Второй ответ – чумная палочка. Именно эта «дама» унесла более 30 миллионов человек в Европе в 14-м веке! Поэтому «ужас перед ней затмевал ужас перед всеми войнами», как говорится в загадке. Ну и на закусочку – холерный вибрион. Семь пандемий холеры в разное время в разных местах. Общая тема здесь – пандемии. Страшные и безжалостные. Уносящие жизни миллионами, непрестанно напоминающие о том, какие мы ничтожества! Именно это имеется ввиду под «злейшими врагами человечества»: не великие злодеи и не катаклизмы, а крохотные бактерии, которых глазами не увидишь.

Робин вводит ответ, и в воздухе послушно загораются огоньки: красный, желтый и зеленый. Путь открыт.

Неожиданно все заканчивается: мы оказываемся перед одной единственной дверью. Настоящей, не парящей в воздухе проекцией. Я даже испытываю легкое разочарование, что интеллектуальный марафон подошел к концу, несмотря на пугающую близость пауков – чем или кем бы они ни оказались. Интерактивное изображение с паутиной, «опасностями» и зелеными «объектами» на этот раз не исчезает, а переносится в сторону, к правой стене.

На двери знакомыми неоновыми буквами высвечивается всего одна загадка:

«Oscillococcinum, kalium bichromicum, arnic montana, belladonna, dioscorea villosa».

– Все понятно, это гомеопатические средства. Лечение малыми дозами ядовитых веществ, – объявляет Робин. – Никто не возражает?

Нет. Никто не против. Тут все очевидно.

– До полной блокировки выхода остается две попытки, – объявляет металлический голос после того, как Робин подтверждает ответ кнопкой ввода. От неожиданности тот отскакивает от панели, как ужаленный.

– Основоположник гомеопатии – Самуэль Ганеман, кстати. Еще в конце 18-го века сформулировал ее принципы, – Бен подходит вплотную к экрану и принимается изучать его, как истинный детектив.

– Имя ученого? – сестры неуверенно обмениваются взглядами.

– По мне так гомеопатия – сплошное шарлатанство, – фыркает Брида.

– А я верю. Некоторые лекарства без всякого вреда творят чудеса, – задумчиво протягивает Бен.

– Расскажи это умирающему в страшных муках больному, – бормочет под нос Руна. Затем уверенно подходит к двери и оборачивается к игрокам:

– Если о чем тут и может идти речь, так о принципе гомеопатии «similia similibus curantur» – «подобное лечится подобным». Когда смотришь, как отчаявшийся тоннами глотает эти безделушки, хочется вернуться в 19-ый век и лично придушить Ганемана.

Игроки почтительно кивают на предложенный ответ, а я с изумлением смотрю на эту хрупкую девушку. Откуда в ней столько ненависти и житейской мудрости?

Тем временем, она ловко вводит латинское выражение. Момент ожидания – и вновь металлический голос оглашает:

– До полной блокировки выхода остается одна попытка.

– Ребята, может воспользоваться подсказками? – краем глаза я с опаской посматриваю на стремительно приближающихся пауков.

За все время прохождения мы воспользовались лишь одной подсказкой – и то потому, что Брида сделала орфографическую ошибку в слове. Убедившись в своей правоте, она долго извинялась. Сейчас на экране высвечиваются два кружочка со знаками вопроса. Руна нажимает на первый из них. Ее рука трясется. От страха? От неловкости за неправильный ответ? Раз демонстрирует слабость – в конечном счете, может и не монстр она никакой?

– Вторая подсказка, – голос выдерживает небольшую паузу, – «Подобное лечится подобным». Кристиан Фридрих Самуэль Ганеман».

– Черт побери! – Я пинаю стену.

– И без тебя знаем! – с досадой выкрикивает одна из сестер, а Брида крепко выругивается.

– Опасности совсем близко. Что будет, если они доберутся до нас раньше, чем найдем ответ? – с тревогой спрашивает Робин.

Впервые игроки заволновались, впервые допустили мысль, что при худшем раскладе могут не выбраться из подземелья. Я размышляю, стоит ли говорить, что опасности реальны? Это повергнет их в панику или предотвратит ее? Как поведут себя люди, осознав уровень угрозы? Имею ли я право открыть им глаза? Или еще рано? А вдруг есть шанс, что на этот раз все происходящее – действительно просто игра?! Ведь ее готовил Маэстро. Мой друг, почти отец…

– Берем последнюю подсказку, – решительно заявляю я и подхожу к экрану. Нажимаю.

– До открытия следующей подсказки должно пройти не менее пяти минут.

Нажимаю еще раз.

– До открытия следующей подсказки должно пройти не менее пяти минут, – так же равнодушно повторяет голос.

– Ты думаешь, это опасно? – упавшим голосом спрашивает одна из сестер. Ее большие изумрудные глаза смотрят на меня с мольбой, постепенно наполняясь слезами.

– Нет, конечно же, нет. Ну какой вред от пауков настоящему Дилофазавру? – заверяю я ее беспечным тоном.

– Вообще-то я Зара. И боюсь пауков.

Неудобно получилось! Но сейчас некогда разбираться. Дина обнимает сестру и что-то шепчет на ухо. В томительном ожидании отведенных пяти минут, мы активно обсуждаем, что же еще хотят услышать организаторы. При чем здесь гомеопатия, Ганеман и дифенилпиперазин?!

Так ничего и не придумав, вновь обращаемся к подсказке, едва заканчивается время. В этот момент пауков отделает от нашего зала всего лишь несколько витков. Судя по скорости передвижения, минут через десять твари появятся здесь.

Как только гаснет знак вопроса, обозначающий подсказку, металлический голос объявляет:

– Объекты все еще не назвали ответ подсудимого в зале суда, в следствие которого Судье пришлось продолжить заседание.

Вот оно! За прохождением интерактивной паутины мы так увлеклись, что напрочь забыли о главном вопросе! Обсуждение переходит из активной фазы в лихорадочную. Пауки рядом. Мы в отчаянии. Как увязать всю полученную информацию? При чем здесь Ганеман и подсудимый?? Как связаны лекарства с судебным процессом???

– Никак, – вдруг произносит спокойным тоном Брида. Игроки моментально замолкают, обращая все внимание на нее.

– Так же, как и все остальные загадки не имеют ничего общего с детективной историей. Все, что должен сделать вопрос о гомеопатии – это навести на правильную мысль. Подсудимый положил на вторую чашу весов подобное, а именно, то же самое: он похитил девушку, перерезал скот, поджег дом, украл икону, изувечил смотрителя тюрьмы и, наконец, убил девушку. Только все это в его глазах не преступления, а добродетели. «Подобное лечится подобным» – гласит гомеопатия, «подобное перевешивается подобным» – говорит наш герой.

– Не зря ты столько книг написала, – присвистываю я с восхищением.

***

Едва Брида вводит ответ, дверь открывается, и в комнату врывается свежий воздух вперемешку с ярким светом. Счастливые игроки один за другим покидают темный коридор. Я последний. Не могу уйти, не заглянув в глаза «опасностям». Я обязан знать, насколько все происходящее серьезно. Есть ли повод волноваться за свою жизнь или жизни этих людей? Снаружи раздаются восхищенные голоса игроков. Интересно, что они там увидели? А что увижу я здесь?

Проходят несколько секунд томительного ожидания – и в зале одновременно появляются четыре паука. Вернее, какие-то черные чудовища, ростом по колено человеку, покрытые мохнатой сальной шерстью. Не припомню, чтобы в природе водились такие. Маленькие желтые глазки сфокусировались на мне, и все четверо устремились в моем направлении. С отвращением выскакиваю наружу и захлопываю за собой дверь, которая тут же издает щелчок, препятствуя возвращению. Хотя возвращаться что-то уж совсем никак не хочется.

– Ты видел? Видел? Что там? – с напряжением в голосе спрашивают хором Дина и Зара.

– Ничего особенного. Всего-навсего четыре жирных ядовитых паука, – пожимаю я плечами, очаровательно улыбаясь. Секунду они смотрят на меня с недоумением на лицах, а затем вдыхают с облегчением и принимаются хохотать, приняв мои слова за веселую штуку:

– Уф, а мы-то боялись!

Хотел бы и я выдохнуть с таким же облегчением!

***

Выход из подземелья привел нас в маленький винный погреб. Вдоль стен стоят деревянные стеллажи со специальными подставками для бутылок. Все это богатство, конечно же, находится за решетками и покрылось густым слоем пыли и мотками путины, словно здесь давно не ступала нога человека. Запах сырости и плесени подтверждает это предположение. Из погреба ведет небольшая дверца, которая едва дотягивается мне до пояса.

В сопровождении близняшек выхожу наружу, чтобы присоединиться к остальным игрокам. Да, здесь есть чем полюбоваться! Я ожидал увидеть дикие джунгли, действующие вулканы, накатывающую волну цунами – чем бы ни хотели впечатлить нас организаторы. Но вместо этого лицезрею сказочные, волшебные, нереальные домики и умилительные улочки, аккуратно вымощенные серыми кирпичиками. Такие средневековые пейзажи можно встретить лишь в Европейских городах, которым повезло уцелеть в разрушительных войнах.

Мы оказались на узенькой улочке, шириной в полтора человека. По обе стороны расположены домики из коричневого кирпича с милыми балкончиками, утопающими в цветах. Дверки и окошки в них наглухо заколочены, не видно ни души. Улица ведет под гору, где упирается в двухэтажную башню с высоким шпилем, и поворачивает направо. Что ж, я могу понять восторги попутчиков. Здесь складывается ощущение, что попал в сказку. Конечно, если не задумываться о том, что под землей бегают метровые кровожадные пауки.

Однако, вряд ли это Европа: воздух слишком душный и влажный для умеренного европейского климата. Судя по жаре и интенсивному солнечному излучению, мы по-прежнему находимся в тропиках. Организаторам пришлось немало постараться, чтобы воссоздать этот очаровательный городок на острове. Браво! Игра становится все интереснее. Не здесь ли проживает наш подсудимый и вся разобиженная деревня? На соседнем доме красуется одинокая вывеска на французском языке: «Patisserie». Значит ли это, что действие разворачивается во Франции? Или, скорее, во Французской колонии где-то посреди Индийского океана? Таинственно, интригующе, запутанно… Все как я люблю!

Немного осмотревшись, игроки устраивают совещание, чтобы наметить план действий. Городок, вне всякого сомнения, симпатичный, но здесь легко заблудиться среди вертлявых улиц и похожих друг на друга, как две капли воды, домов. Мы решаем осмотреть выход из подземелья, и спустя две минуты обнаруживаем кусок металла, встроенный в дубовую дверь. Едва мои пальцы касаются пластмассовой пластины, на ней появляются нечеткие линии. Предусмотрительно убираю руку, и все снова гаснет. Очевидно, прибор работает от тепла человеческого тела. Посовещавшись с остальными, я легко выковыриваю прибор из двери. На лицевой стороне одна за другой вырисовываются четкие линии – словно проворная змейка прокладывает себе путь. Когда линии перестают путаться и петлять, в углу появляется зеленая точка, и секундой позже – красная. Пункт А и пункт Б. Место, куда нам нужно добраться. На изнаночной стороне также вырисовываются фигуры, но что они означают и куда применимы – пока сложно распознать.

– Скорее всего, эта сторона – часть финальной карты, – предлагаю я и чуть не добавляю «так бывает в каждом Раунде».

Немного неловко оттого, что я осведомлен лучше остальных. Эти люди – мои помощники, потому что им не повезло (или повезло?) оказаться в игре. Но по-настоящему играю только я, потому что исход Раунда очевиден – я должен победить. Иначе быть не может.

***

Стройной вереницей мы направляемся вниз по улочке, в сторону каменной башни. Городок и вправду должен вызывать умиление, ведь он словно вынырнул из сказки. Кажется, что за каждой дверью и ставенкой скрывается толстый гномик или домохозяйка-фея. Но умиление у меня вызывает лишь идущая впереди Дина: стройная, высокая, грациозная, в меру виляет бедрами. А как сидит на ней белый игровой костюм! Неожиданно Дина оборачивается, и я резко отвожу взгляд вверх, словно рассматривая крыши домов из красной черепицы. Ее звонкий смех служит доказательством тому, что маневр оказался не слишком удачным.

Около башни дорога сворачивает направо и сразу вливается в небольшую базарную площадь. Она также вымощена камнем, а небольшие двухэтажные домики окольцовывают площадь, создавая уютное местечко не только для торговли, но и для встреч и деревенских праздников. Посередине стоят деревянные стеллажи для товаров. На первых этажах домов из желтого, красного и коричневого кирпича висят разные винтажные вывески: Coiffeur, Photographe, Pharmacie, Boulangerie. Могу себе представить, как местные жители снуют туда-сюда, деловито обсуждая последние новости и торгуются по-соседски о цене. Но по-прежнему не видно ни души. Как-то странно чувствуешь себя здесь – словно оказался в городе-призраке.

– Святые небеса! – восклицает Брида. – Будит фантазию! Труп на мостовой будет смотреться прекрасно. В моей книге, я имею ввиду…

– Первую каменную улицу мира замостили в Париже в 1184 году, кстати. – Бен внимательно разглядывает пол. – Качественная работа, ничего не скажешь.

– Если мы и вправду в месте действия детектива, то это всего лишь декорации.

– Декорации – не декорации, а жара стоит невыносимая. Сейчас умру от духоты. В таких местах ожидаешь пальмы и песок, а не кирпичные домики с геранью на окошках, – зевает Дина и кидает в мою сторону томный взгляд.

Кажется, я научился их различать. Зара, та же Зайхана, или монгольская красавица более нежная, пугливая. Смотрит добрее. Дина, или Динофазавр и вправду похожа на хищницу – уверенная в себе, знает, чего хочет. Взгляд более прямой, подбородок вздернут. Она явно больше соответствует моему вкусу. Что сказала бы Лавина? «Вместо того, чтобы думать о выживании, опять думаешь о женщинах». Но в выживании и нет особой необходимости! По крайней мере сейчас. Наоборот, атмосфера располагает к интеллектуально-развлекательному отдыху.

– Предлагаю дойти до места, где хотят нас видеть организаторы, – слова Руны отвлекают меня от рассуждений. Как обычно, голос разума и совести.

***

Миновав еще три квартала подобных извилистых улиц, мы добираемся до назначенной цели. Игроки по-ребячески рады увидеть открытый дом. Наконец-то шанс заглянуть внутрь пряничного домика! Остальные были наглухо заперты, так что все попытки хотя бы заглянуть в щелку в окне, не приводили к успеху.

«Цель» представляет собой солидный двухэтажный домик с дубовыми дверями и вывеской: «Hotel».

Оказавшись внутри, я испытываю разочарование. Никакого исторического шока. Напротив, обстановка выглядит скромно и относительно современно. Стойка ресепшена с семью ключами и примитивным дисковым телефоном, красный ковер на полу, длинный угловой диван с велюровым покрытием и деревянным столиком посередине – вот, пожалуй, весь интерьер холла. Вверх к номерам уводит каменная лестница с деревянными перилами. Под ней – небольшой холодильный отсек со шкафами, наполненными баночками и тюбиками с едой. Ни плиты, ни микроволновки поблизости. А еще говорят, что французы – истинные гурманы.

Обычный отель конца двадцатого века. Никакого средневековья. Отлично, значит жечь ведьм на костре не будем.

***

Разобрав семь ключей, каждый из которых подписан именем участника, игроки расходятся по своим комнатам. Моя с номером пять представляет собой тесную каморку с узкой односпальной кроватью, стулом и тумбочкой. За ширмой находится унитаз и раковина, на которой, к великому счастью, я обнаруживаю зубную пасту, щетку, мыло, шампунь и туалетную бумагу. Кроме того, здесь есть расчёска и набор для бритья. На батарее висит пушистое полотенце с вышивкой символа Антакараны. Все предметы мебели белые, потертые и максимально простые. Кровать застелена благоухающим чистотой белоснежным бельем и тонким пледом молочного цвета. Она недовольно скрипит, когда я опускаюсь на матрас. На удивление удобный, ведь игроки должны качественно высыпаться.

В прикроватной тумбе обнаруживаются комплект сменного белья и мой памятный предмет – старинные наручные часы с гравировкой, подарок Маэстро.

Не хоромы, конечно, но провести неделю здесь можно.

Приняв душ и побрившись, спускаюсь в холл, на десять минут раньше, чем договорились с остальными. Руна уже там. Она выглядывает в окно, и лучи закатного солнца путаются в ее смоляных волосах, заставляя их переливаться синим блеском. Смуглый профиль расслаблен, пока девушка думает, что находится в одиночестве. Мне даже показалось, что на секунду по ее лицу пробежала легкая улыбка. Невольно любуешься Руной – словно дикой пантерой, жмурящейся на солнышке, пока ее не видят.

– Я не слышала, как ты пришел, – вдруг прерывает девушка ход моих мыслей, и выражение ее лица вновь становится напряженным.

Я с надеждой оглядываюсь по сторонам в поисках помощи, но ее нет. Остальные игроки еще причесывают перышки.

– Как твоя комната? – я выбираю самый непринужденный тон.

– Хорошая. Белая.

Молчание. Судорожно соображаю, что бы еще спросить, дабы не вызвать праведный и непонятный гнев.

– Как насчет каре ягненка в ягодном соусе? Изысков тут хоть отбавляй.

– Я не голодна.

Молчание.

– Пока ждем остальных, может быть расскажешь о себе?

– Тебе так интересно? – вдруг резко обрывает она, сверкая темными глазами. Кажется, в них танцует ярость, негодование, недовольство. Но почему?!

– Вообще-то да…

– И что именно тебя интересует?

– Например, откуда ты?

– Из места, которое такие, как ты, обходят стороной. Где боль и страдание – ежедневная неотъемлемая часть жизни. Где нет пространства для радости и удовольствий. Все еще интересно?!

– Руна, чем я так разозлил тебя? – искренне удивляюсь я.

– Тем, что лезешь в душу!

– Нет!

– Да!

– Да мне плевать! – в сердцах выкрикиваю я и тут же закусываю язык. Как ей удалось вывести меня на столь негативные эмоции?

В ее глазах появляется триумф. Словно Руна выиграла какую-то схватку. Да к черту ее!

Повисает напряженная пауза. Раздосадованный, ухожу в холодильный отсек, чтобы набрать еды. Но аппетита почему-то нет. Мне неприятно, что эта девушка так агрессивно настроена. Лично я не сделал ей ничего плохого. В конце концов, пусть думает, что хочет.

С лестницы доносятся щебечущие голоса близняшек. Динозаврики наконец пришли мне на выручку.

***

Ужин в холле проходит за приятной беседой. Было много шуток, историй из жизни, невероятных фактов от Бена – Коломбо и рассказов Робина, от которых порой отвисала челюсть. Я, в свою очередь, старался быть душой компании. Во всем этом Руна, конечно же, не принимала никакого участия. Почему это должно меня волновать? Потому что я не выношу, когда людям плохо! Обычно у меня быстро получается поднять им настроение, но тут случай запущенный.

Мы решаем прогуляться по городу, чтобы осмотреться на местности. Растянувшись вереницей, идем по улочкам городка и неспешно беседуем, узнавая друг о друге новые подробности. Попутно любуемся убранством не богатого, но аккуратно обустроенного городка. Я улучшаю момент и шепчу на ухо Дине:

– Давай сбежим от всех?

Она смущенно кивает и одаривает меня очаровательной улыбкой. Спустя несколько минут мы уже бредем рядышком по одинокой улочке. Наверняка, остальные быстро заметили наше отсутствие, но от такой шалости становится только веселее на душе. Мы болтаем о разных пустяках. Идти рядом с Диной по узким романтичным улочкам средневекового городка (пусть даже и не средневекового, и не настоящего) приятно и волнующе. Вдруг девушка запинается о выступающий камешек, а я ловко подхватываю ее за руку и уже не выпускаю ее ладони из своей. Хорошо, что я разобрался в красавицах и определился с чувствами!

– Дина, наверное, уже потеряла меня и злится, – тревожится моя спутница.

А вот и нет: не разобрался и не определился.

***

Спустя час мы сидим на берегу океана. Город закончился, и выяснилось, что наша команда действительно находится на тропическом острове. Но это не остров с подземным городом Антакарана. Раньше я никогда здесь не бывал. Локация расположена на небольшом периметре, не более трех квадратных километров. За стенами импровизированного городка с двух сторон тянется береговая линия. Сразу за городом располагается широкая полоса, похожая на луг, постепенно переходящая в густые джунгли. Где-то вдалеке виднеются высокие верхушки гор. Отличное место, чтобы провести отпуск и стать Хранителем!

Ласковые волны накатывают на белоснежный песок, а затем робко отбегают обратно. Пальмы на берегу приветливо шелестят, радуясь предстоящей прохладе. Солнце приближается к горизонту, отбрасывая серебристо-дрожащую дорожку. Привычный для меня пейзаж вызывает в Заре необычайный восторг. Ее изумрудные глаза сияют, и в них весело пляшут озорные огоньки. Каштановые волосы развиваются по ветру, распространяя вокруг себя нежный фруктовый аромат. Девушка окончательно овладела моим сердцем. Ее нежность, доброта и благоухающая красота способны свести с ума любого мужчину. Если бы она еще не так сильно зависела от мнения сестры!

Повинуясь внутреннему порыву, притягиваю ее к себе за плечи, размышляя всерьез о первом поцелуе.

– Я так рада, что мы с Диной приехали сюда, – счастливо вздыхает Зара.

– Как ты сюда попала?

– Мы с сестрой получили приглашение, папа одобрил – вот и все, – пожимает она плечами.

– ТЫ часто принимаешь участие в квестах, азартных играх или в чем-то подобном? – я нарочно подчеркиваю «ты», потому что никак не могу отделаться от ощущения, что Дина все время где-то рядом.

– Нет, только в раскопках. Дина говорит…

– Ты всегда думаешь за вас обеих? – я не могу удержаться от иронии.

– Скорее, Дина думает за нас обеих.

Откинувшись на спину, заливаюсь смехом. Затем притягиваю девушку к себе. Она кладет голову мне на грудь, и я ласково провожу рукой по шелковым волосам.

– Дину обожают мужчины. Она умница и красавица. К тому же, в ней есть огонь, которого мне не хватает.

– Зато ты нежная, добрая, милая. Тебя хочется защищать, – ласково протягиваю я и смотрю на небо, окрашенное разноцветными оттенками заката: от багряного до нежно-голубого. В этой идиллии не хочется верить в плохое, ведь рай не имеет права кишеть опасностями. И к черту змея с его яблоками. Я выиграю и заберу эту хрупкую красавицу. Только, скорее всего, придется прихватить с собой и Дину.

– Что ты улыбаешься? Что? – хохочет Зара.

– Строю планы, как буду защищать тебя от пауков, крыс и Франкенштейна.

– Я боюсь только пауков и крыс. А Мэри Шелли люблю.

И так мы дурачимся, смеемся, а я все больше проникаюсь к этой светлой, умной девушке, прилагая при этом максимум усилий, чтобы вытеснить призрака Дины из ее головы.

Я заметил, что, в отличии от Дины, Зара слегка прикрывает лоб вьющимся локоном волос. При ближайшем рассмотрении замечаю едва заметный светлый шрам, чуть выше уровня левой брови. Аккуратно провожу по нему большим пальцем.

– Упала в детстве с качели, – слегка стесняясь, признается девушка.

– Я думал, это Дина была сорванцом, который падает с качелей и ругается с мамой.

– У нас не было мамы, – грустно говорит Зара и опускает голову. – Папа воспитывал нас один. Они любили друг друга, но после свадьбы отец попал в страшную аварию. Все врачи говорили, что он останется инвалидом. Мама честно оставалась рядом и ухаживала за ним. Но шло время, ничего не помогало – отец оказался прикованным к инвалидной коляске. И она ушла.

– Мне жаль, – тихо шепчу я.

– Папа – настоящий борец. Прошло около года, и он резко пошел на поправку. Потом начал вставать, ходить сам и через некоторое время мог бегать, как раньше. Он очень любил маму и простил ей все. Они опять стали жить вместе, еще через год мы с Диной появились на свет. Но вновь она не вынесла тяжкого груза ответственности – мы были не простыми младенцами – и однажды сбежала с другим мужчиной, с которым, как выяснилось, познакомилась еще в тот период, когда папа болел. Просто написала записку и исчезла в неизвестном направлении. Папа остался с нами на руках. Мой добрый, мудрый, щедрый отец нашел в себе силы и оптимизма не только растить нас, но и продолжать заниматься любимым делом – археологией. Дина ненавидит маму за то, что бросила нас и заставила страдать отца.

– А ты? Говори то, что думаешь и чувствуешь ты! Мне это важнее.

Щеки Зары слегка вспыхнули от подобного внимания:

– Не злюсь. У нее были свои причины. И новая любовь. Если мама так поступила, ее может осудить лишь Всевышний. Но не мы, земные люди. Папа говорит, что Дина – копия мамы. А я…, – она запинается.

– Дай угадаю. Ты его любимица? Потому что такая же мудрая, добрая и щедрая, как он?

Она кивает и смотрит в песок. Ее лицо пылает от смущения. Я крепко прижимаю Зару к себе во внезапном приступе умиления.

– В нашем городе есть крупнейший в Европе приют для животных. Там живут никому не нужные больные зверьки, чаще всего, инвалиды. Жертвы человеческой жестокости. Когда смотришь на то, какими ласковыми и благодарными могут быть искалеченные животные – слепые, глухие, безлапые – начинаешь всей душой ненавидеть людей. В первую очередь, цирки. Оттуда мы выкупаем особенно тяжелых пациентов, ведь их истязают на протяжении всей жизни. Подвергают немыслимым душевным пыткам… Угадай, кто основал этот питомник?

– Твой отец.

– Едва ему исполнилось 18! На все свои сбережения. Если я выиграю пять миллионов, то привезу из разных стран еще больше обездоленных собак, кошек, птиц, жертв цирков и зверинцев.

– Вот видишь, моя дорогая, не так уж и сложно говорить «я».

Наконец солнце касается линии горизонта, и нам приходится покинуть пляж, чтобы не ощутить на своей шкуре карающую силу координатора. Всю обратную дорогу я размышляю над словами Зары. Сердце Антакараны исцеляет людей, но не животных. Отец динозавриков создал свое собственное «Сердце», чтобы помогать братьям нашим меньшим. Простое человеческое милосердие так ценно, но так редко встречается, что того и гляди, вымрет. Мысленно обещаю себе, что, когда стану Хранителем, отдам весь выигрыш в приют животных ее отца. И Зара станет отличным Хранителем для зверей. Семья Хранителей – звучит неплохо.

Он этих мыслей на душе становится легко, и я вновь посвящаю всего себя восхищению своей спутницей.

***

Дина сидит внизу и ждет сестру. На ней нет лица от беспокойства. Зеленые глаза метают гром и молнии.

– С ума сошла? – кричит она, едва мы входим в холл. – Я обежала весь город! Думала, с тобой что-то случилось!

При этом она кидает на меня многозначительный гневный взгляд.

– Извини, – лепечет Зара.

– Не ругайся, Дина. Мы просто исследовали остров. И знаешь, что мы нашли?

В ответ на гневный взгляд протягиваю ей огромную розовую раковину с жемчужиной внутри, которую мне посчастливилось обнаружить на отмели.

– Для самой главной жемчужинки нашей команды, – я вкладываю в эти слова все свое обаяние, и сердце Дины тает. Она глубоко вздыхает, берет подарок и обнимает сестру.

– Как я счастлива, что с тобой все в порядке!