Читать книгу Помни обо мне - Татьяна Сороколетова - Страница 5

В нашем офисе теперь изменилось многое, а именно коллеги стали всё чаще смотреть на меня косо. Оно и понятно, всё было слишком очевидным, наслышанные о похождениях шефа кто-то смотрел на меня с осуждением, кто-то с жалостью, а кто-то даже с плохо скрываемой завистью.

Каждое утро я проводила планёрки, распределяла материалы, ездила на интервью, все подчиненные были при деле и старались казаться довольными. В профессиональном плане претензий ко мне не было. Стабильно, один раз в неделю мы с Максимом Михайловичем ходили в ресторан, говорили на отвлечённые темы, сохраняя дистанцию друг от друга. Никаких намёков в свою сторону, я не замечала, и была безмерно благодарна ему за это. Но с каждым днём, я всё сильней ощущала всю тягость некой зависимости от него, пару раз он бывал груб, тут же извинялся и вечер приходилось продолжать.

В воскресенье он пригласил меня в кино, какое именно было не важно. Я знала, что не смогу расслабиться и посмотреть фильм, и поэтому меня совсем не интересовало содержание картины.

После сеанса мы по сложившейся традиции зашли в кафе.

– Как тебе фильм? – между прочим, поинтересовался он, разглядывая меню.

– Актёры не плохие, но сюжет предсказуем и не логичен. Честно сказать, я не в восторге.

– Я тоже. Ты заметила у нас много общего? – спросил он, и поднял глаза на меня, – У нас одинаковые вкусы, взгляды на мир, на ситуации…

«И совсем не одинаковые! Расслабься Максим Михайлович» – думала я про себя.

– …Мне кажется мы могли бы не плохо сосуществовать вместе, – продолжал он.

«Начинается. Это то чего я так боялась,» – мысли крутились в голове, как бельё в старой центрифуге. – …Как ты думаешь? – не отставал он, ища моего взгляда.

– Я хочу задать один вопрос, – начала я.

– Задавай!

– Я не совсем понимаю, зачем тебе нужны эти походы со мной по ресторанам? Я никогда не поверю, что тебе не с кем провести время.

– Конечно мне есть с кем провести время, но его я хочу посвящать только тебе. Сам не понимаю почему, но в тебе есть что-то неуловимо-притягательное. И это мне нравится!

– Что тебе может нравиться во мне? Моя провинциальность?! Да, я не москвичка и не скрываю этого, я не испорчена богемной жизнью и тусовками, на которых все твердят о богатых покровителях, или же усиленно ищут их.

В ответ на мои слова он рассмеялся.

– Стало быть ты никого не ищешь? – с нескрываемым цинизмом спросил он, разливая шампанское по бокалам.

– Бинго!

– Мне как раз нужна такая как ты. Я сейчас говорю о человеческих качествах, которые присущи именно тебе. Нынче в людях ничего святого не осталось…

– Значит и в тебе тоже? – перебила я его.

– Значит и во мне тоже, – он кивнул головой, и подумав пару секунд продолжил, – Так вот, я встретил тебя и подумал, что только ты сможешь изменить меня. Я очень хочу измениться в лучшую сторону. Хочу перенять все твои человеческие качества и черты. Я понял, что мне тяжело жить, так как я сейчас живу.

– Могу сказать лишь одно- люди не меняются! Да и я сама не горю желанием менять, кого бы то ни было. Но говоришь ты красиво, даже поверить хочется.

– Я правду говорю. Почему ты не веришь?

– Наверное потому, что искренности в тебе не вижу ни на грамм. Одна натянутость и вытягивание фраз. Давай не будем о моих человеческих качествах? Я обычный человек, с не идеальным характером, но я такая, а ты другой. Мы с тобой с разных планет. И никто тебя уже никогда не поменяет. Единственное, что могу посоветовать: сходи в церковь и заведи себе духовника. Легче станет.

– Я ни во что и ни в кого не верю, точнее верю только в себя.

– Зря, а мне поверишь?

– Может быть, – уклончиво ответил он.

– Тогда поверь, что есть что —то выше тебя, переступи через себя, и спустись на землю. Может быть тогда ты сможешь наконец увидеть, сколько вокруг тебя добрых, отзывчивых и открытых людей!

– Вот как… – проговорил он, задумчиво опустив голову. Было не ясно то ли мои слова оскорбили его, то ли он принял их к сведению, – Ладно, уже поздно поехали по домам, – неожиданно сказал он и встал из-за стола.

До Садовой мы доехали молча, у моего подъезда он притормозил и приглушил мотор.

– Давай посидим немного? – предложил он, – Спешить никуда не хочется, да и погода не располагает к прогулкам, – продолжал он, – Ливень разошелся с новой силой.

– Я люблю осень, – сказала я, – Осенью все невзгоды легче воспринимаются. Очень удобно плакать вместе с небом, никто не заметит слёз.

– Красиво сказала! Нотка грустной романтики, сейчас повисла между нами.

– Да, романтика – лекарство души. Я научилась от всего в этом мире получать кайф. От погоды, от людей, от определённых событий, происходящих в жизни. Я очень долго шла к этому. Раньше от многих вещей я легко теряла равновесие, многое раздражало, а потом, поняла, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на негатив и самоедство. После осознания этой мысли, я научилась видеть счастье практически во всем.

– Признайся честно, ведь тебе тяжело здесь одной выживать?! Сколько ты уже в Москве?

– Три года.

– Почему приехала сюда?

– Не хочу об этом говорить. Можно?

– Можно. Привыкла к городу?

– Да почти сразу, меня всё устраивает, -его вопросы переходили в форму допроса.

– Какие планы на будущее?

– Не знаю, я не имею привычки составлять планы. Боюсь, что не исполнятся, я неисправимый фаталист. Верю, что все будет так, как предначертано свыше. Можно настроить планов, встать утром счастливым, пойти на работу, спуститься в метро и больше никогда не выйти оттуда.

– Согласен, это страшно. А я считаю иначе, и уверен, что судьбу можно обмануть. Каждый из нас сам себе хозяин, ведь ты же САМА собралась и уехала одна, из родного города сюда?! Ты САМА так решила! Тебе никто на ухо не шептал план твоей жизни, и никто тобой не управлял! Согласись, же?!

– Это было отчаяние.

– Москва просто притягивает отчаянных людей, таких здесь много. Вам надо создать общество Анонимных Отчаянных Людей. Вместе ведь легче будет, не так ли? – снова поддел он и засмеялся.

– Не смешно! – заметила я.

– Но если серьёзно, – как не слыша моего замечания продолжал он, – Ты вот говоришь возьми и поверь в судьбу или обрети веру в Бога! Никогда не верил, а сейчас просто возьми и поверь! Моя бабушка была идейной коммунисткой и думаю ты понимаешь в каком духе я был воспитан.

– Я не считаю верным то утверждение, что коммунисты не верили в Бога. Они верили, просто отрицали свою веру в угоду господствующего политического строя. Лицемерили иными словами. Я считаю, что Бог есть в душе каждого, разница лишь в том, что осознание и путь к нему приходит по-разному.

– Пусть будет так! Давай сменим тему? – предложил он и подвинулся ко мне ближе.

– Давай сменим, – ответила я и презрительно посмотрела на его движение в мою сторону.

– Почему ты так смотришь?

– Как?

– С явным раздражением, я тебе не приятен?

– Я чувствую, что ты нарушаешь моё личное пространство. Защитная реакция это называется, – сказала я, и отодвинулась подальше.

Он же с явным настырством придвигался всё ближе.

– Ну ладно тебе, сколько можно уже строить из себя невинную деву?! Тебе же нужна нормальная работа, я тебя ей обеспечу, но и ты не должна быть скупой, – он придвинулся вплотную и попытался поцеловать меня.

«Вот тебе и разговоры о Боге. Похотливую мразь, только могила исправит» – подумала я, но отступать было некуда.

– Я уверен, ты останешься довольна, – продолжал он, я уже чувствовала его руки у себя на коленях, тут-то и сработал инстинкт самосохранения.

Я попыталась оттолкнуть его от себя, но силы были явно неравны. Уложить меня, в «Porsche» ему не составило бы особого труда, тем более, он уже почти всем своим весом навалился на меня.

– Я не понимаю тебя, – вкрадчиво шептал он мне на ухо, – Чего ты боишься?

– Отпусти меня! Отпусти пожалуйста! – просила я, задыхающимся голосом. Он почти сидел на мне и воздуха отчаянно не хватало. Сердце билось где-то в районе пяток, в ушах стоял гул, то чего я так боялась, всё-таки произошло. Я отчётливо понимала, что мне никто не поможет, и нужно было срочно спасать себя. Его весовое превосходство играло не в мою пользу.

– Не трогай меня!!! – резко закричала я. На секунду он оторопел и отпрянул от меня, улучив момент, я смогла подняться из своего положения. Я со всей силы отшвырнула его, от неожиданности он резко ударился головой о стекло и на несколько мгновений потерял возможность координировать свои движения.

Мне повезло, что он допустил оплошность, и двери оказались не заблокированы. Я выскочила из машины со стрелой на чулках, взлохмаченными волосами, и спутанным палантином вокруг шеи. Выпрыгнуть мне пришлось в центр огромной лужи, мысли метались с бешеной скоростью. Я пыталась сообразить бежать ли в сторону подъезда, либо выбежать на Садовую и преодолеть несколько метров до ближайшей станции метро.

В состоянии опасности, мозг человека полностью отключается и всё происходит, где-то на уровне инстинктов. Я обежала машину, и в этот момент вырубленный Макс, очевидно обрёл прежнюю активность. Он выскочил следом за мной, нас разделяли всего два десятка метров, и я понимала, что не успеваю добежать до подъезда.

– Вернись! – кричал он сквозь шум дождя, – Вернись, я не трону тебя, обещаю! Дура, иди сюда!!!

От обиды я ревела навзрыд, ливень упорно смывал слезы, а он стоял на прежнем расстоянии и не приближался.

– Уйди! – кричала я в ответ, – Не подходи ко мне! Я тебя ненавижу!!!! Ты можешь только меня изнасиловать, но моё человеческое отношение к себе никогда не получишь! Я видеть тебя не могу!!! Зачем я тебе?! – не унималась я.

– Сядь в машину! Не вынуждай меня!!!

Редкие прохожие смотрели на нас и шли дальше своей дорогой, видимо для них это было привычной картиной.

– Нет!!!! Оставь меня!

– Сука! – закричал он на всю улицу. Но шум дождя смыл его слова. – Ты от меня так просто не избавишься! У тебя сутки на раздумье. Если нет, то можешь завтра не выходить на работу. Считай ты уволена! Поняла?!

– Говорю сразу: НЕТ! НИ ЗА ЧТО И НИКОГДА! Так понятно!?? – я в конец потеряла страх. Теперь я была уверена, что он уже ничего мне не сделает.

– Отлично! ТЫ УВОЛЕНА!!!! Обещаю: я уволю тебя по статье, с которой ты нигде не найдешь себе работу! Поняла?! – с этими словами он развернулся и пошёл к машине.

Водопад слёз резко прекратился, и я медленно пошла к подъезду. Не включая свет, осторожно подойдя к окну, я увидела, что «Porsche» по-прежнему стоял на том же месте. Спустя десять минут, он так и не поняв в какую квартиру я поднялась, включил фары и уехал.

Первым желанием было как можно скорее попасть в душ. Зайдя в ванную, я взглянула на себя в зеркало. Отражение оставляло желать лучшего: потёкшая тушь, размазанная помада. Странно, видимо он закрывал мне рот, а я этого даже не запомнила. Меня начинало лихорадить, выпив три пригоршни воды прямо из-под крана, я принялась осматривать себя дальше. Спутанные волосы, ярко-алый палантин превратился в грязно-бордовый, дырка на чулках, стрела на правом колене, и всё это завершал синяк на левом плече.

…Я смывала с себя ощущение его прикосновений с таким остервенением, что казалось сама себя подвергла, средневековой пытке. Мылась я долго и тщательно, ощущение присутствия его рук на теле всё не проходило. Спустя час, я вышла из ванной и всё ещё не включая свет села в кухне, подоткнув под себя ноги.

Как быть дальше я не понимала: работы у меня теперь нет, а через две недели нужно платить за квартиру. Оставался только один вариант- съехать куда-нибудь на окраину. Причин съезжать было две: Малыхин теперь знал где я живу, и то, что без работы я даже первое время не смогу проплатить квартиру на Садовой. Я знала, что будет не просто, но никак не могла предположить, что когда-нибудь попаду в подобную ситуацию. Дождь не прекратился, но стал несколько мельче и теперь лишь тихо моросил.

Я включила чайник и взглянула на часы, стрелки показывали час ночи.

Сейчас меня интересовал вопрос, каким образом завтра забрать трудовую, и что мне там может написать господин Малыхин?! Я пила крепкий чай с лимоном и искала в интернете интересные вакансии. Когда интересные мне не подошли по ряду причин, я перешла на любые, поиски так же ничем приличным не увенчались. Везде были нужны официантки, продавцы жетонов в метро, уборщицы в офисы, ну и хостес в местные клубы. Все эти варианты отпадали за ничтожностью предложения.

Уснула я быстро, но спала отвратительно, меня мучили кошмары и бил озноб. Я проснулась около восьми утра от ужасного холода, общее состояние тоже оставляло желать лучшего. Стало очевидным, что после вчерашнего проливного душа под дождём, простуда дала о себе знать.

Пересилив себя, я протянула руку к телефону и набрала Женин номер.

– Привет подруга, – услышала я, на другом конце провода, – Ты где?!

– Привет Жень, я сегодня не выйду на работу. Заболела и свалилась с температурой. Проведи планёрку пожалуйста, вёрстки должны быть готовы.

– Хорошо, – с готовностью отозвалась она, – А что случилось?

– Под дождь вчера попала, а ночью температура поднялась.

– Ты давай лечись, не вздумай разболеться! Малыхин сегодня с утра рвёт и мечет. Орёт на всех, вообще обалдел! —тараторила она.

– Ясно, – ничуть не удивилась я, – Женя скажи ему пожалуйста, пусть мою трудовую подготовит к расчету!

– Ээээ, подруга, что за новости???

– Я увольняюсь, точнее уволена

– Почему???

– Жень всё при встрече, побудь сегодня за меня пожалуйста!

– Как скажешь, – согласилась она, – Давай я к тебе после работы заеду?

– Буду ждать, – ответила я, и сбросила звонок.

Температура не поднималась, но першило горло и начинался насморк. Обложившись таблетками и спреями, я принялась штурмовать интернет в поисках приемлемых вакансий.

Обзвонив несколько организаций, я впала в отчаяние. Журналисты в Москве видимо требовались лишь в трёх изданиях, о работе на телевидении понятно речи и не шло, хотя за плечами я имела опыт обучения в школе телевидения. Первым вариантом было издание одной малоприметной «жёлтой» газетёнки. Я живо представила себе эту работу: мне придётся прятаться в кустах с фотоаппаратом и диктофоном подлавливая очередную звезду, чтобы сфотографировать её в разнообразных ракурсах, а затем с помощью своей бурной фантазии придумывать сенсации.

Попробовать можно, только нужно быть готовым к частым походам по судам, в попытке не навесить на себя ярмо клеветника. В целом даже интересно, этот вариант, я отметила для себя как более-менее приемлемый, и перешла к просмотру следующей страницы. Второе, что попалось на глаза, была работа выпускающим редактором в издательстве «Svem», недолго думая, я пометила его галочкой и перешла к третьему варианту. В последнем издательстве, предлагалась вакансия внештатного корреспондента в набирающий обороты, модный журнал «Hallie». Позвонив во все три места и записавшись на собеседования, настроение заметно поднялось. Не разрешённым оставался один вопрос: какую же статью трудового кодекса, господин Малыхин укажет в определённой графе. Я не сомневалась в том, что этот самодур постарается напакостить мне по полной.