Читать книгу «МОНСТР» ИЗ 10 «Б». Записки старшеклассницы. Юмористическая романтика - Татьяна Степа - Страница 7

У кого были проблемы с эмоциями, тот знает, насколько трудно справляться, когда тебе страшно. Неважно, чего ты боишься. Вот боишься – и все. Иногда на всякий случай. И так стараешься не показывать этого. Так стараешься.

В общем, много встреч за день с Селиверстовым начали меня пугать. Я не хотела, чтобы он ко мне приближался и особенно, чтобы он заговорил своим нагловатым и развязным тоном. Кому понравится, когда его обзывают?

Пока он крутится рядом, до меня доносятся обрывки фраз, он насмехается над другими, пробегающими мимо него. Мне кажется, что он больше ничего не умеет. Еще и говорит так, нарочито громко, чтобы все слышали.

Верка считает, что он добивается, чтобы я обернулась в его сторону. И что тогда? Это такой тест – он что-то поймет по этому повороту, прочитает во взгляде? Мне надо что-то выразить? А если он неправильно поймет, я же не знаю, что нужно выражать, поэтому стараюсь усиленно не смотреть на него. Вроде как не замечаю.

И еще одна проблема для меня – слишком много внимания. А у меня с этим трудности.

Чуть ли не с первого класса мы работаем над мыслями и эмоциями. Так маме посоветовал психолог, после того, как выяснилось, что мне трудно адаптироваться к школе, и я не могла отвечать урок, когда меня спрашивали. Тогда мы отрабатывали глубокий вдох, выдох и расслабление, чтобы не бояться сделать ошибку.

– Если засмеются, – говорила она, – пусть смеются. Все забывается, если не обращать на это слишком пристальное внимание. Главное, не смущаться.

Все, что я запомнила, если облажался – улыбнись и сделай вид, что тебе все равно. Скоро всем тоже станет все равно.

Я краснею и напрягаюсь, когда отвечаю, но уже быстро успокаиваюсь. В общем, мне трудно только начать, потом легче. Я стараюсь не смотреть на класс. Только на учителя, чтобы даже, если кто-то улыбнется, не принять на свой счет. Может, вспомнилось что-то веселое, а я подумаю, что из-за меня. В общем, никого не должно волновать, как я отвечаю. С таким настроем я и выступаю.

Совсем другое, если ты боишься злости сверстников. Тут нужно проявить решительность и отпор. И опять же – спокойствие. Тихо говоришь: «Отвали», если что-то не слишком серьезное. А вот если обстановка не очень, то лучше внушительно и без грубости – «Руки убери», и если не понял, то еще раз.

В общем, насчет Селиверстова, я знаю, что ему сказать, если он вдруг слишком приблизится. Я уже отрепетировала перед зеркалом, с нахмуренными бровями и суровым взглядом.

У нас правило, – каждую неделю устраивать «эмоционально-разгрузочный день» – мама включает диск релаксации, и мы валяемся, как две амебы в океане Вселенной.

Я представляю, будто я маленькая звезда и лечу в космосе. А космос – это океан Вселенной. Потом, я представляют себя морем, которое накатывается на берег тугими волнами, и я сильная, смываю следы на песке и возвращаюсь обратно, чтобы покачиваться и переливаться в лунном свете.

Мама говорит, что она дельфин. Ну, дельфин, так дельфин. Дельфином я еще не была, мне больше нравится быть стихией, а не ее обитателем.

Вот и теперь, мы лежали, распластавшись на полу в субботний вечер, пока брат воспитывался бабушкой, и снимали стресс. Я опять была стихией. Но мою стихию сильно беспокоил Селиверстов, он кружился рядом холодным ветром, угрожая устроить шторм в моих владениях. Не знаю, сможет ли дельфин прогнать его… Или придется представить себя теплым ветром, поднять волны и прогнать чужестранца… Или все-таки подключить дельфина на всякий случай? Я посмотрела на лежащую рядом маму. Про интерес Селиверстова я ей пока не говорила.

Да и надо ли?