Читать книгу Верховия. Источник - Татьяна Трушко - Страница 3

Приземлились мы с Добромиром в большом атриуме Тринистада. Все стойла были пусты, и Гром, как король всех драконов, вольготно расположился в самом большом. Учитывая события нынешнего дня удивительно, что мы даже не опоздали к началу торжества. Добромир с видом бывалого лестницами и коридорами повел меня в комнату отдыха. Каково же было мое удивление, когда в просторных апартаментах я встретила Селину Светозарову – мать Добромира. Она сияла своей чудесной улыбкой и не менее чудесным нарядом под цвет её ореховых глаз. Сначала я не поняла причину её радости, но более внимательный взгляд внёс ясность в ситуацию. На манекене, стоящем в углу комнаты висело умопомрачительное платье, рядом стояли туфли из серии «умереть, не встать».

Моя добрая фея сделала знак рукой, сын беспрекословно ретировался. Я открыла рот, чтобы сказать нет, но восхищение при виде платья, стерло из памяти мой секундный порыв.

Да!

Я надену эту красоту и немедленно! Быстро приняв душ, я выпорхнула из ванной комнаты, ежесекундно думая о том, как буду выглядеть в праздничном одеянии. Я, действительно, хотела примерить это чудо, струящееся, легкое, из ткани высочайшего качества, расшитой алыми искрами камней, которые играли и переливались на свету. Длинное, облегающее до бедер, с короткими рукавами из ажурной ткани, с юбкой расширяющейся книзу из-за воздушных вставок-клиньев. Цвет ткани напомнил закат, на который я недавно любовалась вместе с Ларри, он менялся от алого к темно-фиолетовому. Открытый вырез на спине, перехваченный тонкими атласными лентами, был украшен стразами.

Быстро облачившись в эту феерию шелка и огня, я взглянула в зеркало.

– А волосы! – воскликнула Селина.

– Сейчас расчешу, – ответила я, раскрасневшись под цвет платья.

– Нужна прическа, у нас есть немного времени.

– О-о-о, – я страдальчески застонала, – не переношу, когда дергают за волосы.

За что мне такое наказание. Хватило одной Леи.

– Я аккуратненько, – заверила Селина, чуть не силой усаживая меня в кресло. Я бы воспротивилась её диктаторским замашкам, но умная дама подсунула мне тарелочку с едой. С голодным энтузиазмом я накинулась на бутерброды, позабыв о сопротивлении, а Селина принялась творить.

Первый раз в зеркале я видела у себя на голове прическу. Прическу с большой буквы. За каких-то полчаса Селина смогла создать невероятное. Причудливыми локонами она собрала волосы в большой высокий пышный узел. Яркими заколками явно дизайнерской работы Селина скрепила мой элегантный чуточку небрежный пучок, оставив несколько волнистых прядей, обрамляющих лицо.

– Вот и всё, – Селина поправила локоны, – пора идти.

Сердце подпрыгнуло в груди. Мне срочно нужно успокоительное.

– Надо дождаться моих друзей! Я не могу без них.

– Они уже здесь, – мягко улыбнулась Селина, – все собрались.

Гул в ушах перекрыл последние слова матери Добромира, я поднялась, чуть покачнувшись на каблуках, и двинулась украшать собой праздник. На нетвердых ногах я вышла из комнаты. Хорошо, что из-за длинного подола никто не увидит мои подгибающие колени. В платье или в брюках я была одинаково труслива среди любопытной толпы. Вдох-выдох и мы с Селиной вошли в малый зал Тринистада. Надеюсь, количество людей в нем будет соответствовать названию.

Я ошиблась. Встречающих не было. Ни единого.

И малый зал, приготовленный к торжеству, удивил.

Хоть он назывался малым, по площади был примерно с два школьных спортзала, и здесь оказалось всё более чем скромно, почти как на моей нелюбимой площадке. Ни лепных потолков, ни огромной хрустальной люстры, ни сверкающих мозаичных полов, ни стен, украшенных зеркалами и картинами, не было ничего, кроме высоких окон, плотно закрытых темными шторами. Что несколько сгладило первое удручающее впечатление, так это сервированный стол для торжественного обеда, и группа музыкантов, настраивающих инструменты.

Ступая по темному гранитному полу мы двинулись в центр зала. Музыканты смолкли. Я сжала губы в узкую полоску. Приём организовали с таким размахом, что у меня перестали дрожать колени, и возникло стойкое ощущение, что нам тут не рады. Искоса глянув на безмятежное лицо Селины, я поняла, невозмутимость мне не сыграть, даже если предложат «Оскар». С запоздавшим чувством неловкости подумала, что в этом зале более уместен костюм наездницы, чем платье королевы бала.

Прищурившись, с недоброй усмешкой я продолжала идти, выпрямив спину, ругая себя за решение выйти в свет. Неожиданно Селина мягко придержала меня за локоть, и я остановилась, оглядываясь по сторонам.

В зале потухли все светильники, и в наступившей темноте под ногами высветился золотой квадрат. Он расширился, плитки пола над ним зашевелились и исчезли, будто кто-то их снял. Под полом оказались толстые кольца спящего чудовища. В тишине, нарушаемой испуганным стуком сердца, я разглядывала громадные изгибы. Раз! Из-под пола вымахнула огромная голова с открытой пастью. Я не завизжала только потому, что враз лишилась голоса. На меня обрушилась дробь барабанов, и ту же секунду огромная Огненная змея стремительно приблизилась ко мне, распахнула пасть, направив на меня струю огня. Инстинктивно я отшатнулась, закрыв голову, а меня с ног до головы обсыпало мелкой золотистой иллюзорной пылью. Шум аплодисментов, грохот музыки заглушил мой прорезавшийся визг. Огненная змея взметнулась над головой, исполняя свой завораживающий танец.

От потрясения и восторга я затаила дыхание, наблюдая за невероятным зрелищем. А потом внутри змеи я увидела Стрелу и себя – испуганную наездницу, пригнувшуюся к гребню драконицы. Зрелище было таким завораживающим, что я забыла, как дышать, всматриваясь, как на огромной скорости Стрела вписывалась в повороты. Заиграл переливами темный пол, пестрой лентой закружился, перестраиваясь в необыкновенные фигуры. Крик восторга оглушил меня, вспыхнул свет, змея погасла и перед собой я увидела толпу людей. Фигуры Эрвина, Мечислава и Добромира возвышались за спинами официальных лиц, впереди в свете софитов сиял лысиной Бажен Светозаров.

От такой бурной встречи, мое настроение взлетело до небес, вместе с громыхающим сердцем и благодарностью к устроителям праздника.

– Церемонию награждения объявляю открытым, – воскликнул Бажен, – сегодня обойдемся без долгих церемоний!

Музыканты грянули туш. Это мероприятие в Светозаре разительно отличалось от чествования в Энобусе.

– Не будем задерживать победительницу и гостей долгими речами, – продолжил Бажен, недавно назначенный председателем совета старейшин Светозара, – буду краток. Мы видели, что произошло на «Огненной змее», наша победительница начала гонку последней, и, по мнению, зрителей, даже не хотела в ней участвовать. Но! Вступив в борьбу, участница проявила беспримерное мужество, и Огненная змея покорилась ей.

Аплодисменты и крики заглушили речь Бажена. Подняв руку, он призвал к тишине.

– Дорогая Соня, хоть ты и улизнула от нас после гонки, но главный приз дождался тебя.

Я затрепетала каждой клеточкой тела, только сейчас осознав свою победу. Тогда, выскочив из огненного рукава, я даже не поняла, что мы со Стрелой первые. Я просто молилась, чтобы мы остались живы.

– От лица нашего города я рад вручить победительнице пятьсот золотых тинов!

Бажен выдержал многозначительную паузу, уступив барабанщику и вопящим гостям. Когда барабаны, свистульки, погремушки и вопли смолкли, Бажен провозгласил.

– Учитывая, что Соня Снегирева заслужила титул – Явление года, она получает звание – почетный гость Светозара!

Народ заголосил вместе с музыкантами, выдавшими невероятной громкости туш, а я покачнулась. На миг даже потемнело в глазах.

– А это значит, что она может выбрать себе дом, в котором имеет право жить столько, сколько захочет.

Бажен развернул свиток, который держал в руке, и я забыла, как дышать, увидев золотую выпуклую печать. Вау! У меня будет дом!

– И последний приз, за храбрость, проявленную в гонке, – выдал Бажен, кажется, собравшийся уморить меня подарками. Я с трудом стояла на ногах. Что может быть круче дома, в котором можно жить? – Если кто не помнит, наша победительница выиграла гонку на диком драконе, чего не бывало со времён основания «Огненной змеи», – поддал жару Бажен, и я спрятала в ладонях красное лицо, не в силах сдерживать свои чувства.

– Золотой аэромобиль! – буквально взвыл Бажен, и мне захотелось провалиться сквозь землю.

Слёзы градом хлынули из глаз. Селина обняла меня за плечи и прижала к себе.

– Накинулись без предупреждения, – произнесла она тихонько, – смутили девушку, – незаметно вложив в мою руку платок.

Я была благодарна Селине, Бажену, всем людям вокруг меня, которые бросали вверх разноцветные шарики, с хлопком разрывающиеся над головами и осыпающие нас разноцветными искрами. Вытерев слёзы, я отняла от лица платок. Добромир, оказавшийся рядом, подал алый шарик, и я подбросила его вверх. Меня поздравляли, жали руку, восхищались, говорили приятности, я улыбалась в ответ, кивала, благодарила, а над моей головой вспыхивали и разрывались разноцветные шарики. И моё сердце разрывалось от счастья вместе с ними

– Фуршет! – крикнул Бажен, все повернулись к столам. Праздник продолжается!

Рядом очутился Эрвин, подхватил меня под руку. Счастливая улыбка застыла у меня на губах, когда я обернулась к нему со словами благодарности, сияя как начищенный пятак. Я, действительно, нуждалась в поддержке. Лицо Эрвина выглядело как застывшая маска.

– Откуда у тебя это платье? – спросил он замогильным голосом.

– Подарок от Селины, – ответила я сдержанно, хотя жаждала огрызнуться, как шорх, маленький зверек, напоминающий ежа.

– Ты же не хотела платье?

– Передумала.

– Не слишком ли много подарков от Светозаровых?

– Давай обсудим позже, – попросила с улыбкой, хотя мне сильно хотелось нацепить на лицо такое же неестественное выражение, как у него.

Сделав вид, что изыскано сервированный стол отвлёк меня, я отвернулась. Горы румяных пирожков, миниатюрных тарталеток, фрукты, сыры, сладкие лакомства, напитки, от обилия еды у меня глаза разбежались. Не успела я набрать себе на тарелочку разных деликатесов, как музыканты взялись за дело. В программе праздника были танцы.

На середину зала выплыла Селина с Баженом, они открыли торжественную танцевальную часть, следом за ними потянулись другие пары. Жуя канапе с нежнейшей белой рыбой, я засмотрелась на Асанну с Мечиславом, в то время, как Эрвин, не отрываясь, смотрел на меня. Я чувствовала его пристальный взгляд так же отчетливо, как чувствовала, что не хочу танцевать с ним торжественный марш.

– Пойдем в круг, – сказал Эрвин, когда я дожевала и потянулась к бокалу с напитком.

– Поем, и потанцуем.

– Я подожду, – сквозь зубы процедил Эрвин.

Взглянув на его напряженное лицо, я вернула бокал на стол. Какой смысл откладывать разговор, когда зубовный скрежет Вышнева отбивает весь аппетит. Разговора не избежать, хоть в дамской комнате закройся, он и оттуда вытащит.

Я подала Эрвину руку, и мы чинно присоединились к первому торжественному маршу. Кавалер неторопливо вел меня в танце, но его отсутствующий взгляд говорил о многом.

– Почему ты не спросила о кулоне, который я закрепил на Стреле? Ты видела его? – обманчиво спокойно проговорил Эрвин, когда мы повернулись лицом друг к другу.

– Видела.

– И не спросила.

Наша пара продолжала двигаться в колонне, я знала, многие смотрят на нас. Прекратить танец, развернуться и бросить Вышнева, было не лучшим вариантом сегодняшнего вечера. Придется делать вид, что мы обмениваемся комплиментами.

– Раскрою тебе тайну, – сказала без улыбки, к драконьей бабушке лицедейство, – я оставила кулон на столе, после твоих слов, что я подучила Горыныча, и он отказывается тебе подчиняться. Твоя ненависть заставила меня сделать выбор. И я оставила тебе твой подарок.

– Значит, не простила?

Опять этот горящий взгляд.

– Простила! Но забыть не смогла. Если один раз ты оказался способным на такое, будет и второй!

Танец стал нервным, Эрвин путался, и я наступила ему на ногу. Мы пару раз толкнули пару впереди нас, но даже не извинились. Раз поговорить Вышневу приспичило под танцевальные па, доведем беседу до конца.

– Значит, не дотягиваю до идеала? – зарычал Эрвин, с трудом держа несложный ритм марша, ноги шли вразрез с головой, – чемпион круче?

Вот и истинные мотивы проявились!

Некоторое время назад я перестала скрывать свои чувства ради мира во всём мире. На месте милой девочки, которая боялась обидеть словом, появился кто-то другой. Нет, я не стала резать правду-матку в глаза по поводу и без, как Асанна. Но всё же…

– Раз ты считаешь себя ниже Добромира, ты и будешь ниже него…, – припечатала я Эрвина, ничуть не боясь, что он меня не удержит. В танце такая фигура, когда партнер поднимает подпрыгнувшую девушку за талию и совершает оборот с партнершей в руках, называется подскок. Эрвин же не только поднял меня, но и подбросил вверх. От неожиданности моё дыхание сбилось. Спасибо, что поймал! Мы смотрели друг на друга горящими глазами. Я не стала щадить чувства Эрвина.

– Когда я победила в Энобусе, Добромир первый подал мне руку. Мне – неизвестной гонщице на самом задрипанном драконе из всех.

Марш предполагал сплетение рук арочкой над головой, и наши лица с обоюдоострыми улыбками стали ближе друг к другу.

– Тогда после гонки у Добромира не было ни капли зависти, только удивление, хотя другие гонщики готовы были порвать нас с Горынычем на лоскуты. Чемпион признал мою честную победу и поздравил меня.

Я очутилось с другой стороны от Эрвина.

– А вот, что ты думал обо мне, когда мы с Горынычем не вернулись в Овечечку, примерно представляю. Озвучить?

– Не надо, – глаза Эрвина потемнели, как небо перед грозой.

– Можешь обижаться, но я больше не надену твой подарок, – поставила точку вместе с последними звуками марша. Торжество, организованное ради меня и для меня померкло, Эрвин испортил мне настроение, а я в свою очередь ему.

Сделав короткий реверанс, демонстративно развернувшись на каблуках, я пошагала в противоположное направление от стола, хотя кавалер по правилам должен сопроводить даму к тому месту, откуда он её пригласил.

Мой путь лежал к одному из множества диванчиков, стоящих в нишах зала. Я некоторое время назад заприметила на одном из них Ларри, бросилась к нему, торопясь скрыться от Эрвина. Пусть только попробует пойти за мной.

Плюхнувшись рядом с белым китайцем, выхватила у него из рук бокал с шипучим напитком.

– Пить хочу, – объявила опешившему Ларри.

Еще не успев допить бокал, я тут же взяла второй у проходящего официанта.

– Красивое платье, – пролепетал Ларри, – ты сегодня выглядишь… сногсшибательно!

Ох! Хоть один настоящий кавалер нашелся. Прямо расцеловать захотелось Ларри за его искреннее восхищение.

– Танцевать не пойду, – строго сказала я, чтобы не счел мою улыбку на свой счет.

– А я не умею, – хмыкнул Ларри. – Мне и здесь хорошо. Посмотри, сколько народу. Интересно отсюда наблюдать. Тебе не кажется, что Мечислав – отец Добромира?

Я чуть не подавилась шипучкой от слов белого китайца.

– Он же сам сказал, что его отец гонщик, – не замечая моей реакции, продолжил Идепиус, – Селина Мечислава явно избегает, думаю, её муж тоже в курсе.

– Мечислав с Ви, – откашлявшись, пробормотала я.

– Соня, ты наивная. Это же для отвода глаз. Старые друзья и всё такое. Чтобы не ставить мать Добромира в неловкое положение.

Голова немного кружилась от выпитого, и я уставилась на Княжича, который беседовал с Баженом. Разница между ними была колоссальная. Один – бывший чемпион, гонщик, второй – политическая фигура. А кого бы выбрала я на месте Селины? Конечно, Мечислава, тут и думать нечего. Но если…? Я замерла, сраженная мыслью. Добромир и Эрвин – братья?!

– Ты не видишь между ними сходства? – ворвался в сознание голос Ларри, – совсем? Помнишь, Добромир говорил, что знает, кто его отец. Может, спросим у него?

Белый китаец даже не заметил, что разговаривает сам с собой. Я справилась с волнением и допила второй бокал.

– Кстати, сестра тоже думает, что Мечислав и Селина – родители Добромира. Только тете Ви приходится за всех отдуваться и отвлекать внимание на себя. Потому что другие тоже могут догадаться, посмотрев на отца и сына.

– Принеси чего-нибудь пожевать, – попросила я зудевшего над ухом Ларри.

Голова кружилась от игристого напитка, от круговерти праздника, от неумолкающего Ларри, от вида чемпиона, идущего ко мне через зал.

Ко мне?

Я не заметила, как Ларри испарился, а приблизившийся Добромир галантно поклонился, приглашая на тур вальса. Вечер становился с каждой минутой интересней.

Встав, я царственно подала чемпиону руку, немного пошатнувшись. Уголки губ Светозарова дрогнули, а в глазах светилось столько нежности, что я не утонула в них, только благодаря тому, что уже нечетко воспринимала реальность.

– Держись крепче, – сказал Добромир, – я не уроню королеву бала, самую прекрасную из всех.

– Ох! – только и успела сказать я, как он закружил меня в вальсе. Столько кружений за один день. Боюсь мне не выдержать.

Добромир, почувствовав моё состояние, перешел в медленный режим. Мы двигались не торопясь, обходя стороной другие пары.

– Сегодня исполнились две мои мечты, – Добромир слегка наклонился ко мне.

– Какие?

Мне стало невероятно смешно от его заговорщицкого тона.

– Я так давно мечтал потанцевать с тобой, – сказал Добромир, – с первого нашего танца прошла целая вечность.

– Когда я оттоптала тебе ноги?

– Я не заметил.

– А вторая?

Ого! Я кокетничала с чемпионом. На меня это совсем не похоже.

– Я мечтал когда-нибудь прокатить тебя на своём драконе, – сказал Добромир, – и вот, это произошло.

Мне стало стыдно за свою призывную улыбку.

– Мечты сбываются, – я опустила глаза. Слишком откровенный разговор вёл куда-то не туда. Надо убираться со скользкой дорожки не прошеных признаний. Ответить на чувства чемпиона я не могла, поэтому кардинально сменила тему.

– А Мечислав …

– Он не мой отец, – перебил Добромир.

– Вы немного похожи, – стушевалась я, – извини.

Действительно, взбредет же голову.

– Вы просто знаете мою тайну, поэтому теперь в каждом гонщике подходящего возраста будете искать приметы моего…биологического отца, – сказал Добромир, – Мечислав мне не отец.

С чего это чемпион выдал такую длинную фразу? Нет, так нет. Я не настаиваю.

– Завтра ты можешь посмотреть дома, – огорошил Добромир, и я икнула, наверное, от восторга.

– Ох, – я икнула опять, – так сразу?

– А чего ждать, – улыбнулся Добромир.

Мимо, вальсируя, скользили Эрвин с Асанной, на нас даже не взглянули. Фу ты, ну ты.

Ревности я не ощутила, только раздражение. Интересно, какую версию озвучивает честная Ляля на ухо Эрвину про наш эпический полёт.

Целый день качаться на качелях не под силу. Тошнить начинает.

Вальс закончился, и я попросила Добромира отвести меня к столам. Успокоительное Асанны мне не светило, но бутерброды и пирожные вполне могли его заменить. Не успела первая тарталетка исполнить свою спасательную миссию, как рядом нарисовалась честная Ляля. Она тянула из бокала шипучий напиток и готовилась толкнуть речь. А я-то надеялась спокойно пожевать. Драконий аппетит как никак!

– Мне неприятно это говорить, – начала Асанна.

– Тогда не говори, – я тоже хотела уйти от разговора, взяла симпатичный пирожок, – ведь приятностей от тебя не услышу.

– Было бы честно…, – Асанна залпом осушила бокал.

Да сколько можно про честность!

– Если бы ты отдала свой аэромобиль Добромиру в замен разбитого… по твоей милости, – выдала Асанна с недюжинной смелостью, а я даже не подавилась.

– Ну-у, – я жевала вкуснейший пирожок. От него я никак не могла отказаться, – не знаю, – я доела это чудо кулинарного искусства.

– Это твоё дело, но я должна была высказать своё мнение, – выдала принципиальная, до умопомрачения честная Асанна.

– Конечно, раз по чесноку, – ответила я, – помнишь, когда мы познакомились, ты сказала, что Горыныч непригоден для гонок?

Асанна переваривала мои слова, а я жевала очередной пирожок, поражаясь своей прожорливости.

– Я судила по его виду, – выдала она.

– Ключевое слово здесь, судила. Ты не находишь? – моё терпение сегодня безгранично, – завтра будем выбирать дом. Ты с нами?

Резко изменившись в лице Асанна отвернулась, её затылок красноречиво свидетельствовал, кому-то всё, а кому-то ничего. И огромное «всё» тут же материализовалось в пространстве. Как по волшебству рядом появился Веригла Могучий. Я взвизгнула и бросилась к нему на шею.

Капитан команды Мирограда, за которую я выступала в эстафете под Энобусом, поднял моё настроение на новый уровень, как и меня саму, подкинув чуть не под потолок так, что с ноги слетела туфля. Это развеселило меня еще больше. Туфельку Веригла нашел и даже, встав на колено, стал надевать.

– Красавица! Мои глаза с трудом выдерживают такую красоту!– пробасил он.

– Откуда ты узнал про награждение? – я хохотала, не попадая ногой в туфлю, совсем не думая о том, как мы выглядим со стороны.

– Добромир пригласил, – великан придерживал меня, скачущую на одной ноге, – ну, и по делу. Хотел узнать, ты настроена на гонку «Каменный мешок» в Мирограде? – огорошил Веригла, – я ведь тебя узрел на Огненной змее, и даже не узнал. Ты была великолепна. Просто нет слов. Богиня!

Капитан команды Мирограда, второй гонщик после Добромира смотрел на меня, как на бриллиант, сверкающий в короне.

– Я не могу участвовать. У меня нет дракона, – притопнув ногой, я одолела, наконец-то, свой заколдованный башмачок.

– А маломерка?

– Он на вольных хлебах, я его отпустила.

– Соня, ты же номер один в Верховии! Хочешь, мы найдем тебе ездового?

Его раскатистый бас слушало уже половина зала, вторая изо всех сил прислушивалась, стараясь уловить смысл, несмотря на гремящий оркестр. Мы умудрились привлечь внимание даже тех, кого не особенно интересовали гонки.

– Мы до сих пор не отблагодарили тебя за эстафету. Ты имеешь привычку мгновенно исчезать со всех радаров.

Неожиданно возникнув в пространстве, к нам приблизился Эрвин. Он буравил Вериглу мрачным взглядом. Вот кто совсем не собирался исчезать, хоть я на это надеялась.

– Привет, дружище! – великан хлопнул Вышнева по плечу, – всегда на страже чемпионки. Одобряю. Её нельзя отпускать ни на шаг.

– Соня, можно тебя на пару слов, – процедил Эрвин, никак не отреагировав на вопль Вериглы и его увесистое приветствие.

– Эм-м, – я замялась, не зная, что ответить, но Веригла понимающе подмигнул мне.

Когда мы отошли на безопасное расстояние подальше от любопытных ушей, Эрвин зашипел сквозь зубы.

– Ты сегодня от всех принимаешь подарки? Веригле нельзя верить. Он хочет заманить тебя в команду.

– Что плохого в его команде?

– Всё! – вспыхнул Эрвин.

И тут я вдруг почувствовала, что мгновенно устала. Из меня будто выкачали воздух. А этим воздухом был тот, кто яростно сверлил меня взглядом, готовясь расщепить на атомы.

– Эрвин, – мой голос прозвучал предупреждающе тихо, – остановись.

Вышнев судорожно дышал, сжимая и разжимая кулаки.

– Разве не видишь, они заманивают тебя. Сначала этот дом в Светозаре, потом Веригла с драконом. А завтра Добромир предложит тебе место в команде. Все хотят заполучить тебя.

«А мне нужен только ты, – подумала я, – но ты этого не видишь».

Отведя взгляд от Эрвина, я отключилась от разговора, направив внимание на прекрасную пару. Мечислав с Селиной танцевали тарантеллу. Селина изящно и легко двигалась, все силы направив на то, чтобы не выдать волнения. Я одна это вижу? Незаметно поглядев по сторонам, я вновь взглянула на них. Селина плавно шагала рядом с партнером, который добивался её внимания, танец начинался с ухаживания кавалера. Наверное, девушки падали к ногам Мечислава, когда он – молодой чемпион выходил на танцпол. В голову почему-то пришло сравнение с Добромиром. Мне срочно захотелось увидеть его. Почти мгновенно отыскав Добромира среди танцующих пар, я устремила на него взгляд. Ведя в танце Асанну, он был прекрасен, совершенен во всем, от него тоже невозможно было оторвать глаз, как и от Мечислава.

– Соня! – резкий оклик Эрвина вывел меня из созерцания.

Я вздрогнула и взглянула в его потемневшие от ярости глаза. В этот момент оркестр сделал паузу, и ритм понесся вскачь. Вторая часть танца была стремительной. Мне нравилась тарантелла, но танцевать её я не умела, слишком много быстрых сменяющихся фигур. Около нас услужливо склонился официант. Воздух в зале накалился, как в пустыне. Эрвин взял бокал, но я вцепилась в него, отобрала бокал, выпила залпом и рухнула в тишину.