Читать книгу Чужое проклятие - Татьяна Устименко - Страница 5

Часть первая
Высшая дипломатия
Глава 4

Оглавление

Мужчины, а вы знаете, кто такие женщины? Вы что-нибудь в них понимаете? Разумеется, кроме того, что они невыносимы и с ними невозможно договориться? Нет? А зря!

Женщины – как дети: чуть что, сразу в слезы и к маме. Женщина – как император Петр Первый: хочет жить в столице, заставляет брить бороду и мечтает побывать в Париже. Женщина – как банковский кредит: на тридцать лет и по тридцать тысяч в месяц. Женщина – как ночной патруль на улицах Будапешта: наговорит ерунды, деньги отберет, настроение испортит, а ты еще и виноват останешься. Женщина – как русский путешественник Федор Конюхов: черт знает где ее носит и черт знает кто ее спонсирует. Женщина – как посольство: может и не разрешить с друзьями в Африку поехать. Женщина – как шахматы: чуть не в ту сторону шаг, сразу мат. Женщина – как фильм ужасов: свой быстро приедается и начинает нравиться видео из чужой фильмотеки. Женщина в торговом центре – как извозчик: пока не крикнешь, не остановится. Женщина – как театр: сегодня комедия, завтра трагедия, а послезавтра гастроли в другом городе. Женщина – как любимый свитер: ты его, конечно, очень любишь, но на фига он тебе нужен в той самой Африке, куда она сама тебя и отпустила? Женщина – как преподаватель на экзамене: ты вроде готовился, все правильно рассказал, а она хоп! – и на какой-то мелочи подловила. Женщина – как чай: кто-то любит покрепче, кто-то средний, а кто-то с другом один пакетик на двоих заваривает. Женщина – как футболист: лежит стонет, а ты думаешь: «Симулирует или нет?» В общем, женщина – это женщина! Врата рая и все мучения ада одновременно. Ураган и благодать в одном лице. И лучше не стой у нее на пути, а то сметет и растопчет, даже не заметив…

Вот примерно об этом и размышлял сейчас сеньор Христобаль Саграда, стоя в кабинете госпожи Златы Пшертневской, где разыгрывалась сцена под названием «Нашла коса на камень». Команданте шипел и плевался ядом почище индийской кобры, но госпожа кардинал оставалась абсолютно невозмутима и выслушивала все претензии главного инквизитора Нейтральной зоны спокойно, едва ли не с презрением.

– Я еще раз спрашиваю, госпожа кардинал, кто давал вам право восстанавливать в должности отстраненного от работы сотрудника, известного нам как отец Рид?! – с интонациями голодной гиены завывал сеньор Саграда, угрожающе потрясая сжатыми кулаками чуть ли не под самым носом у госпожи Пшертневской.

– Отдел понес большие потери, причем не без вашей помощи, досточтимый сеньор инквизитор. – Злата обвиняюще направила в сторону своего вспыльчивого оппонента ручку-перо, зажатую в пальцах. – В сложившейся ситуации мы не могли себе позволить остаться еще и без такого ценного сотрудника, как многоуважаемый отец Рид. Поэтому глава Дипломатического корпуса разрешил мне восстановить в полномочиях капитана Священной Стражи, пообещав, что нейтрализацию всех сопутствующих проблем он возьмет на себя. К тому же если это вас успокоит, то могу проинформировать: Виктор Кипелов по-прежнему отстранен, хотя нам и не хватает людей. Его я не восстановила, и до истечения срока наложенного на него наказания он не будет допущен к работе. Вас интересует что-то еще? – Невзирая на отточенную корректность произносимых ею фраз, госпожа Пшертневская являлась дипломатом буквально до мозга костей, а потому вволю поиграла уничижительными интонациями, еще сильнее уязвив самолюбие вредного инквизитора.

Команданте Саграда подпрыгнул как ужаленный и закричал, периодически срываясь на визг:

– Да! Тысячу раз да! Какое вы имели право приглашать в свой отдел нечестивцев из богопротивного дома ди Таэ?

– Такое же, что и по отношению к отцу Риду, – ледяным тоном парировала госпожа кардинал. – С одобрения и благословения вышестоящего руководства.

– А как вы прокомментируете тот мерзкий поступок, что совершил ваш сотрудник, известный под именем святого отца Хьюго де Крайто? Будучи задержанным нашим патрулем в Братиславе, он отказался сдать оружие и покалечил четырех рыцарей святой инквизиции! – Тоненькие усики сеньора Саграды воинственно встопорщились, сделав его похожим на тощего злобного хорька.

– Пока никак, – все так же спокойно отвечала госпожа кардинал. – Отца Хьюго уже больше месяца нет в городе. Он помогает команде чистильщиков избавлять территорию близ Братиславы от расплодившейся хищной нежити. Но когда он вернется, я обязательно выведаю у него все подробности описанного вами инцидента. А теперь, будьте добры, покиньте мой кабинет. Вы отвлекаете меня от дел.

– Однажды вы мне за все ответите, – взбешенно прорычал команданте Саграда, понимая, что крыть ему больше нечем. Ведь слова, как известно, к делу не пришьешь, а свидетелей выдвинутых обвинений у него не имелось. – Вы и весь ваш кишащий ересью отдел! Я найду способ избавить нашу матерь-церковь от этого богопротивного сборища и расправлюсь с вами, нечестивая дщерь блудной псицы!..

Но не успел сеньор инквизитор закончить эту замысловатую фразу, как в миллиметре от его виска вдруг просвистел узкий четырехгранный стилет, который мгновением позже застрял в оконной раме позади госпожи Пшертневской. Главный инквизитор слегка сбледнул с лица. Госпожа Злата недоуменно покосилась на все еще подрагивающий нож. Сеньор Христобаль Саграда, резко обернувшись, столкнулся взглядом с только что влетевшим в кабинет Эриком ди Таэ. За спиной чародея возвышался Профессор, внушительный, словно статуя неминуемого возмездия. Он решительно загораживал дверь своими широкими плечами. Щеки окончательно струхнувшего команданте приобрели цвет протухшей сметаны. Молодой князь, недобро прищурившись, красноречиво поигрывал еще одним стилетом.

– Что вы себе позволяете? – с долей испуга выпалил сеньор Христобаль Саграда, ощутив себя зверьком, попавшим в ловушку. – Да вы хоть знаете, какой высокий пост я теперь занимаю?

– Знаю, очень хорошо знаю. Я никогда не забывал нашу предыдущую встречу. А еще я не переношу, когда в моем присутствии оскорбляют женщину, – угрожающе рассмеялся Эрик. – Поэтому решайте: либо вы немедленно извинитесь перед госпожой Пшертневской, либо я убью вас сейчас на этом самом месте, не утруждая себя вызовом на дуэль.

Команданте смерил молодого князя тяжелым взглядом темных глаз, но промолчал.

– Ну? Я не понимаю, почему вы медлите? Хотите убедиться в моей меткости? – Князь ди Таэ поудобнее перехватил нож и занес руку для броска.

– Шантажист, – сквозь зубы прошипел команданте.

– Не советую вам испытывать терпение князя, сеньор инквизитор, – попыхивая только что раскуренной трубкой, злорадно посоветовал доселе молчавший Профессор. – Оно у него отнюдь не бесконечное.

Сеньор Христобаль Саграда медленно повернулся к госпоже Пшертневской. Его апломб куда-то подевался, лопнув, словно мыльный пузырь.

– Надеюсь, госпожа кардинал простит мне мой несдержанный язык? – невнятно промямлил он, всем своим видом показывая, что всего лишь подчиняется напору грубой силы.

– Бог простит, – безразлично откликнулась госпожа Злата.

– А теперь вон отсюда, – ровным тоном добавил Эрик. – Пока я не устроил вам экстренную встречу с Создателем. И запомните на будущее: если я еще хоть раз услышу, что вы позволяете себе хамские высказывания в адрес женщины, предупредительного броска уже не будет.

Главный инквизитор размашистым шагом вышел из кабинета, хлопнув дверью и попутно наградив князя ненавидящим многообещающим взглядом. «Мы еще сойдемся на узкой дорожке!» – читалось в его глазах. Князь ди Таэ шутовски отсалютовал команданте приставленной к виску ладонью, а затем расслабленно откинулся в кресле и приготовился выслушивать честно заработанный выговор. Поговаривают, наша жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на месть. Все это верно, но на что же вообще ее тогда стоит тратить?


Рабочий день в отделе обычно заканчивался около полуночи, хотя иногда мог затянуться и намного дольше. В общем, все без исключения сотрудники грешили трудоголизмом и обычно расползались по домам, когда на город уже опускалась непроглядная тьма. Пребывая в состоянии сонных мух, они поругивались и позевывали в кулак. Госпожа кардинал всегда уходила последней. Вот и сегодня, закрыв кабинет на ключ, она в абсолютном одиночестве направилась к выходу, гулко цокая каблуками по мраморному полу совершенно пустого коридора.

– Добрый вечер, – внезапно раздалось у нее за спиной.

Госпожа Пшертневская резко обернулась и столкнулась с князем ди Таэ.

– Эрик! – вскрикнула она, хотя в ее голосе не прозвучало ни нотки раздражения. – Летаете тут, словно привидение… Как же вы меня напугали!

– Простите, и в мыслях не было ничего подобного, – виновато замахал руками чародей.

– И тем не менее вы это сделали! – Фраза явно отдавала кокетством. Щеки госпожи Пшертневской покрылись легким румянцем.

– Послушайте, Злата, – вкрадчиво произнес маг, – если я хочу кого-то напугать, то проделываю это чуть по-другому, и пугаемого обычно выносят вперед ногами. А это всего лишь беззвучный телепорт.

– Я запомню, – с легким смешком отозвалась женщина. – Для расширения кругозора.

– Позвольте же мне во искупление своей вины проводить вас домой. – Эрик галантно поклонился и предложил госпоже Злате руку, игриво согнутую кралькой. – Чтобы вас не вздумал напугать кто-нибудь еще.

– О, не стоит беспокойства, – непритворно смутилась госпожа Пшертневская. – Я живу на той стороне площади, дорога безопасна, а вокруг все прекрасно освещено.

– Ваша внешность уже сама по себе опасна! – льстиво мурлыкнул Эрик, с восхищением рассматривая стройную фигуру главы спецотдела, завлекательно обтянутую кашемировым пальто вишневого цвета. – Отличная приманка для всяких похотливо настроенных субъектов и припозднившихся гуляк.

– Князь, что за фривольности вы себе позволяете? – шокированно ахнула госпожа Злата. – Куда подевались ваши изысканные манеры?

– Чтобы прослыть невоспитанным, достаточно сказать правду! – притворно сокрушался Эрик, но глаза его смеялись. – Ну так как?

– Нет! – категорично отрезала госпожа Пшертневская. – Можете даже не напрашиваться.

– Я напрашиваюсь? – драматично поразился князь. – Да чтобы я? Да чтобы с вами? Да с радостью, даже если только на чашечку кофе.

– Нет! – осталась непреклонной госпожа кардинал.

– И все же я смею настаивать. – Эрик демонстративно вывел свое кресло чуть вперед, преграждая госпоже Пшертневской дорогу. – Почему-то мне кажется, что наш общий друг сеньор Христобаль Саграда отнюдь не раскаялся в содеянном. Его вставные зубы скрежещут так, что слышно даже здесь.

– Хотите поработать моей личной охраной, князь? – насмешливо осведомилась госпожа Злата.

– Да, если придется, – абсолютно серьезно ответил тот.

– Идемте! – вздохнула глава спецотдела, сдаваясь. – От вас не отвяжешься. Извините, но вы явно относитесь к числу тех упрямцев, которым проще дать, чем объяснить, почему женщина отказывается…

– Что дать? – Эрик даже приставил ладонь к уху, ожидая ответа, но госпожа Пшертневская промолчала.

Черные камни мостовой тускло поблескивали в рассеянном свете фонарей. Госпожа кардинал и князь Эрик ди Таэ остановились у дверей небольшого двухэтажного особнячка, построенного напротив церкви Святого Матиаша.

– Ну вот и пришли, – как-то неуверенно сообщила женщина.

– Не беспокойтесь, на ночной кофе напрашиваться не стану, – хитро улыбнулся Эрик. – Передумал.

– Почему? – обиженно поразилась госпожа Пшертневская.

– Потому что у каждого мужчины в жизни должна быть только одна настоящая большая любовь! – вполголоса прошептал князь, интимно наклонившись к главе спецотдела.

– И кто был вашей большой любовью? – полюбопытствовала она.

– Балерины, – огорошил ее Эрик. В его глазах плясали золотистые огоньки, здорово смахивающие на фигурки издевательски кривляющихся бесенят.

– Как? В самом деле? – разочарованно вспыхнула госпожа кардинал. – Вы невыносимы, князь!

– Порода такая, – исчерпывающе хмыкнул Эрик и, поцеловав на прощание руку госпожи Пшертневской, исчез в мерцающем квадрате телепорта.

Госпожа Злата опечаленно смотрела на то место, где еще секунду назад находился этот загадочный противоречивый мужчина, сводящий с ума одним своим присутствием. Она безбожно запуталась в водовороте мыслей и эмоций, захлестнувших ее с головой. Следовало признать: еще никогда в жизни она не встречала мужчину, способного сравниться с Эриком ди Таэ. И, наверное, вряд ли встретит…


За окном, на котором в такт движению поезда плавно колыхались тюлевые занавески, проплывали живые изгороди предместий Брюсселя. Аккуратно подстриженные кустики, свежеокрашенные заборчики и милые буржуазные домики с черепичными крышами – все это умиротворяло душу и радовало взор пассажиров, предпочитавших заниматься художественным созерцанием, а не пребывать в дремотном состоянии, навеянном мерным покачиванием состава на рельсах. Правда, пасторальный пейзаж слегка омрачали клубы густого дыма, непрерывно валившие из паровозной трубы. Что поделаешь – неприятные побочные эффекты отказа от прогрессивных технологий. Требование древних рас, не терпящих варварской и бесконтрольной эксплуатации окружающей среды. Впрочем, все это казалось малозначительными мелочами, на которые большинство людей предпочитали не обращать внимание. Ведь паровоз на угле все-таки лучше новой войны с древними расами… Не так ли?

– А-апчхи! – раздалось за дверью одного из купе класса «люкс».

Отец Рид вынырнул из огромного носового платка, подхватывая готовые слететь очки. На правой линзе его пенсне уже красовалась косая трещина.

– Анна, мне, право, неудобно, но не могли бы вы еще… – жалобно попросил священник.

– Да пожалуйста, сколько угодно, – лениво отозвалась чародейка и щелкнула пальцами. На столик плюхнулась очередная упаковка бумажных салфеток, помещенная в красивую картонную коробочку.

– Фпафибо… – гундосо донеслось из-под платка.

– Святой отец, что-то вы совсем расклеились. Вам однозначно полагалось остаться в Берлине и с недельку отлежаться в кровати, – с укоризной произнесла Анна, наколдовывая еще пачку салфеток про запас. – С такой зверской простудой и помереть недолго, а я, к вашему сведению, не некромант.

– А-апчхи! Ни в коем… э-эпчхи!.. случае! – протестующе прочихал упрямец, пытаясь одновременно высморкаться и подхватить слетевшие очки. – А если вам вдруг срочно понадобится моя помощь? Э-эпчхи!

– В таком случае нужно что-то срочно сделать с вашим чихом, иначе все накроется медным тазом! – сердито воскликнула Анна. – Какая уж тут конспирация, если вы рискуете полностью расклеиться в самый ответственный момент нашего расследования!

– Во всем виноват этот болотный царский город! – обессиленно простонал священник. – В прошлый раз все происходило точно так же. Пришлось Виктору вместо того, чтобы выполнять задание, заниматься моим лечением… Фрр… – Салфетка, приложенная к его носу, скорбно затряслась.

– И чем же он вас лечил? – заинтересованно осведомилась чародейка, пытаясь представить байкера в роли сиделки.

– Аф?.. – Отец Рид убрал платок от лица и утер слезящиеся глаза. – Каким-то бесовским пойлом, в котором, я полагаю, варят грешников в преисподней. Ибо наутро у меня появилось стойкое подозрение, что сами бесы не погнушались поучаствовать в процессе исцеления, сплясав на мне чечетку.

Княжна звонко расхохоталась, очарованная лекарскими навыками Виктора.

– Нет, это нам не подходит. Ваша голова нужна мне трезвой. Но, признаюсь, есть у меня в арсенале одно заклинание… Правда, оно не излечивает, а всего лишь притупляет болезнь. И если вы согласитесь… – В голосе Анны прорезались нотки неуверенности.

– Право, не знаю, – замялся отец Рид. – Мне, служителю церкви, подвергаться воздействию чар… А, ладно, зароним семя надежды, что Бог не выдаст, свинья не съест.

– Тогда раздевайтесь! – приказала Анна.

– Что-о-о?! – испуганно заморгал священник.

– Не тушуйтесь, я не собираюсь вовлекать вас в какой-либо грех! – ехидно фыркнула магичка. – Снимите сутану и рубашку. Эти чары плетутся на открытое тело.

– Э-э-э… – На впалых щеках отца Рида выступил смущенный румянец. – Но пристало ли незамужней деве созерцать обнаженную мужскую плоть?

– Еще как пристало! – язвительно парировала княжна. – Чего там особенного? К тому же я знаю много других, более серьезных вещей, на которые действительно нельзя смотреть.

– Это каких еще? – опешил отец Рид, опасливо отодвигаясь от магички.

– Например, на электросварку! – наставительно изрекла девушка, делая постное лицо. – А вы о чем подумали?

– Ик! – сконфуженно выдал ее мнительный пациент. – Я? О-о-о…

– Святой отец, – княжна едва сдерживала смех, – постигая основы целительства, я не только видела мужское тело, но и щупала его во всех необходимых местах. Так что не валяйте дурака, раздевайтесь! Ну?

Отец Рид тяжело вздохнул, коротко помолился и принялся стаскивать сутану.


Натужно пыхтя и постукивая на стрелках, поезд медленно вползал на главный вокзал Брюсселя. Поиски Европейского алхимического сообщества, упомянутого главным масоном, привели Анну и отца Рида в Бельгию. Они не имели ничего против подобного путешествия. Священнику, правда, уже аукнулось вынужденное купание в Неве, и к тому же ему до сих пор было больно шевелить поврежденной рукой. С простудой, впрочем, удалось на некоторое время разобраться. Естественно, с помощью чародейки.

– Хвала тебе, Всевышний! Я, кажется, не чихаю, – удивленно констатировал отец Рид, на всякий случай не расставаясь с платком. – Спасибо вам, Анна. Как говорится, если вас довели до греха, то грех им не воспользоваться. – Его лицо украсила плутовская улыбка. Священник галантно подал чародейке руку, помогая выйти из вагона.

– Заклятие продержится ровно семь дней, после чего разрушится, и все неприятные симптомы вашей простуды проявятся опять, – прервала его восторги Анна, разговаривая тоном строгой учительницы, распекающей нерадивого ученика. – За это время мы должны успеть выяснить все детали.

– О да, вы, безусловно, правы, – несолидно рассмеялся отец Рид, радуясь хоть такому непродолжительному исцелению своего недуга. – Видимо, не зря болтают, что при лечении простуда проходит за семь дней, а без лечения – за неделю.

Чародейка одарила священника неодобрительной кривой улыбкой. Она до сих пор не могла привыкнуть к детской непосредственности своего спутника, иногда здорово ее раздражающей, но чаще всего – просто обезоруживающей. Хотя что тут странного? Мужчины – это те же мальчишки, правда, чуть подросшие.

– Нам не до шуточек! – сухо напомнила она.

– В таком случае нам нужно немедленно приступить к выполнению возложенной на нас миссии, – спохватился отец Рид, покаянно взваливая на себя багаж, состоявший из двух изрядно отощавших сумок: своей личной и щегольского саквояжа княжны.

Бельгийская столица, в отличие от Петербурга, встретила их ярким солнцем и почти летним теплом. Узкие мощеные улочки и балконные цветы в красных деревянных корытцах напомнили Анне родной Будапешт. Разом нахлынула тоска по дому и брату. В последний раз она связывалась с Эриком два дня назад. Рассказанные им новости ей совсем не понравились: в воздухе буквально витало нездоровое предчувствие близкой беды, а кроме того, в городе активизировалась инквизиция, которая, как известно, запросто способна испортить жизнь кому угодно. Девушку насторожило и известие о том, что зловредный сеньор Саграда усердно добивается отстранения госпожи Пшертневской с последующим роспуском отдела. Князь особо подчеркнул и тот немаловажный факт, что в настоящее время святой синод демонстративно игнорирует кляузы главного инквизитора, но долго так продолжаться не может. Вывод напрашивается сам собой: если Анна с отцом Ридом не распутают дело об отравлении гипербореев, отделу придет конец.

Отец Рид расхлябанно брел рядом с задумавшейся девушкой, самозабвенно уткнувшись в какую-то книгу и не обращая внимания ни на что вокруг. Священник фанатично увлекся чтением и поэтому, споткнувшись о камень, не сразу понял, что падает. Княжна едва успела схватить его за воротник и хорошенько встряхнуть.

– Отец Рид, вернитесь в реальность, пожалуйста! – сердито приказала она.

– А? – Священник близоруко сощурился. Во время несостоявшегося падения очки в очередной раз слетели с его носа и разбились, шлепнувшись на мостовую.

– О нет! Вы разбили свои очки! – огорченно всплеснула руками княжна.

– Ничего страшного… Кажется, я куда-то клал запасные. – Отец Рид похлопал себя по одежде. – О, вот они, – с облегчением произнес он, водружая на нос новые линзы.

– У вас что, в сутане имеется целый склад этого добра? – изумилась чародейка. Священник смущенно улыбнулся и пожал плечами. Жизнь у него такая – все свое приходится носить с собой. Ведь кто знает, в какой ситуации окажешься в следующую минуту? А насчет возможности пополнить минимальный запас для выживания… Определенно, закон подлости еще никто не отменял: самый подходящий момент наступает в самое неподходящее время!

– Ладно, давайте-ка сведем воедино все имеющиеся у нас данные, – предложила княжна, устыдившись собственных претензий. – Надо прикинуть, кто способен извлечь выгоду из стравливания людей и гипербореев.

– Ваш знакомец Керн являлся магом, – с намеком напомнил Рид.

– Высокие дома? – Княжна отрицательно покачала головой: – Нет, не думаю. Им это невыгодно. И вообще, меня изрядно настораживает эта запутанная история с Керном. Алхимики ведь могли и сами приготовить яд, так почему же они отправили его к масонам?

– Потому что масонам глубоко плевать на всех и вся, – авторитетно пояснил отец Рид, – им все равно, что создавать. Их интересует лишь сам процесс. И чем он сложнее, тем больше вероятность, что они за это возьмутся. Вольные каменщики не болтливы и мало общаются с внешним миром. Риск утечки информации – минимален. Более того, масонов, в отличие от алхимиков, абсолютно не волнуют деньги клиентов. Нет, они, конечно, не альтруисты, но если им удалось заполучить утерянные сокровища тамплиеров, что очень даже вероятно, то они не бедствуют.

– Все это вы вычитали в той книге? – Чародейка заинтересованно расширила глаза.

– Частично, – скромно признался священник. – Глядя на масонского магистра, нелюдимого и нетерпимого к собеседникам, я почти поверил в тезис об их добровольном отшельничестве.

– Вот! – озаренно воскликнула Анна. – Теперь я поняла, что там не так!

– Неужели?

– Святой отец, помните, магистр сказал, что Керн привез полный набор ингредиентов?

– Ну и что? Купил где-нибудь, – равнодушно пожал плечами тот. – Разве это криминал?

– Не-э-эт! – победно прищелкнула пальцами княжна. – Я видела состав яда! Купить эти вещества «где-нибудь» – невозможно! Особенно тому, кто нечасто выбирается из своей берлоги. Это вам не за морковкой на рынок сходить. Подобные изыски – монополия алхимиков, а они редкостные скупердяи – снега зимой не допросишься. Чтобы купить хотя бы один такой ингредиент, даже в мизерном количестве, придется вдоволь поунижаться перед алхимическим сообществом и выложить за покупку кругленькую сумму с шестью, а то и семью нулями. А тут – полный набор, причем отнюдь не в гранах, а в граммах!

– Думаете, алхимики здесь ни при чем? – озадаченно взглянул на девушку отец Рид. – Если уж они так неохотно расстаются со своими порошками.

– Скоро узнаем, – вынесла вердикт Анна.

– А если они откажутся с нами говорить? – робко вякнул священник, ожидая любого ответа от этой сумасбродной княжны.

– Святой отец, возможно, вы недостаточно осведомлены, но помимо милой беседы существует еще множество иных, куда менее безобидных способов получения информации. И многие из них далеко не такие гуманные, как обычные пыточные камеры, – зловеще усмехнулась Анна.


Здание, в котором расположилось Европейское алхимическое сообщество, оказалось громоздким, приземистым и мрачным сооружением, изрядно смахивающим на каземат. Самое подходящее место для хранения экзотических ядов, а также не столь материальных, но куда более смертельных секретов и тайн. Анна считала, что обиталище любого человека в значительной мере раскрывает характер своего владельца и имеет свойство выдавать все его достоинства и недостатки. Особенно если в эту обитель попадает внимательный наблюдатель, склонный к анализу.

И теперь девушка получила возможность на практике проверить объективность своих логических умозаключений. Ибо резиденция алхимического сообщества как нельзя лучше иллюстрировала ее выводы, давая простор воображению. Это здание уж точно являлось одним из самых старых домов Брюсселя, построенных еще до войны Двух Миров. Окна потемнели и растрескались, ветхое крыльцо просело, а потолок полутемного холла терялся в тенях. Дом, совершенно очевидно, нуждался в срочном ремонте, однако хозяева с этим не спешили, что вполне соответствовало их репутации: алхимики слыли экономными до скаредности и расчетливыми до жадности.

Воздух в помещении был пропитан едким запахом лекарств, возможно, испарениями формалина, что делало его похожим на морг. Отец Рид брезгливо поморщился.

– Анна, прошу вас не сердиться, если я вдруг потеряю сознание, – простонал он, зажимая нос платком. – Здесь так ужасно смердит.

Девушка пробормотала магическую формулу и легонько щелкнула спутника по носу.

– Так лучше, святой отец? – заботливо поинтересовалась она.

– Как вам удалось убрать эту гадость из воздуха? – поразился он.

– Никак, – пожала плечами княжна. – Я просто на время отключила ваше обоняние.

Немного поблуждав в полутьме, княжна и отец Рид оказались перед входом в какой-то кабинет. Священник осторожно взялся за ручку. Дверь легко поддалась его усилию и с тихим скрипом отворилась. Незваные гости шагнули внутрь.

Глава алхимической гильдии Брюсселя, он же президент Европейского алхимического сообщества, восседал за столом, уставленным пробирками с разноцветными растворами. Этот желчный, похожий на лысеющего Эйнштейна мужчина недовольно глядел на посетителей из-под сросшихся на переносице кустистых бровей.

– Вы разгадали секрет эликсира вечной молодости или, может быть, нашли философский камень? – саркастично предположил он, вместо того чтобы поприветствовать прибывших.

Отец Рид опешил от такого приема.

– Нет, мы… – начал он оправдывающимся тоном.

– Тогда я не могу понять, что такое важное привело вас сюда. Кто надоумил вас оторвать меня от работы?! – брюзгливо осведомился алхимик.

– Позвольте представиться: капитан Священной Стражи отец Рид и княжна Анна ди Таэ, спецотдел Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, – официально отрекомендовался священник. Он уже обрел свое привычное самообладание. – Мы расследуем дело, касающееся инцидента, который произошел с гиперборейским посольством в Праге.

Анна, не сводящая глаз со своего спутника, про себя отметила, как резко тот преобразился: обычно доброжелательный и чуть рассеянный, священник превратился в холодный остро отточенный клинок, пока еще лежащий в ножнах. Пока…

– А чем я вам могу быть полезен? – ворчливо поинтересовался глава алхимиков, немного сбавляя тон. Его пальцы суетливо забегали по подлокотнику кресла, напоминая движения лап напуганного паука. Это тоже не укрылось от бдительного ока чародейки, неплохо разбирающейся в людях. Становилось очевидным, что их визит весьма насторожил необщительного алхимика.

– Предводитель масонов в Петербурге рассказал, что у человека, воспользовавшегося их услугами, имелось рекомендательно письмо, подписанное вами, – уточнила девушка.

– К несчастью, вследствие досадного происшествия мы не успели выяснить все интересующие нас подробности, – подхватил Рид. – А моя коллега, досточтимая княжна ди Таэ, некромантию, увы, не практикует.

– Вот как? – с непонятной радостью пробурчал алхимик. – Значит, тот заказчик погиб!

– Скажите, вы его знали? – Анна сотворила иллюзорную проекцию, воссоздавая облик так несвоевременно скончавшегося Эльдара Керна.

– Впервые вижу, – огрызнулся алхимик, впрочем, не пренебрегая возможностью внимательно рассмотреть возникшую перед ним картинку. – Могу заверить, что этот человек никогда здесь не появлялся и, более того, не получал от меня никаких писем. А теперь прошу простить, но у меня нет времени и желания продолжать общаться с вами. – И он невежливым жестом указал гостям на дверь. Глаза алхимика излучали насмешливое пренебрежение.

Не посмев возражать против столь прямого намека, священник и чародейка спешно ретировались из кабинета и покинули неприятное здание. Анна деактивировала заклятие, притупляющее обоняние, и с наслаждением вдохнула теплый, пахнущий пылью воздух улицы.

– И что вы обо всем этом скажете? – спросил ее Рид.

– Он лгал нам. Да вы, наверное, и сами поняли, – констатировала княжна. – Точно не скажу, в чем именно, но лгал: его аура сверкала красным, как новогодняя елка. Я попыталась покопаться в его голове, но безуспешно… На мыслях этого алхимика стоит мощнейший телепатический блок. Кстати, поставленный весьма умело. Тут явно поработал профессионал.

– А его можно пробить? – полюбопытствовал святой отец.

– Да, если вы скрутите его в бараний рог и станете держать мертвой хваткой, пока я буду этим заниматься.

Священник, преисполненный возмущения, бросил на княжну недоуменный взгляд.

– Святой отец, ну представьте, что у вас в мозгу неизвестно с каких пор торчит ржавый зазубренный гвоздь. Вы о нем уже благополучно забыли, и вдруг кто-то начинает долго и со вкусом его расшатывать, медленно вытягивая наружу, – детально разъяснила чародейка. – Другое, более тактичное сравнение здесь неуместно.

Анна с удовлетворением заметила, что священник заметно побледнел. Видимо, проблем с фантазией у него не наблюдалось.

– Значит, невозможно? – с трудом выговорил он. – А жаль…

– Он загнется от боли раньше, чем я закончу снимать блок, – подтверждающе кивнула чародейка. – Признаюсь, мне тоже очень хочется выяснить, что именно скрывает от нас глава алхимического сообщества, но вряд ли это возможно.

Никуда не торопясь, они прогулочным шагом перемещались вдоль улицы. Анна без предупреждения сменила тему разговора:

– Кстати, а почему вы не сказали, что служили в Священной Страже? Насколько я помню, этот отряд ликвидаторов нежити мог дать фору даже боевым магам.

Отец Рид непритворно смутился:

– Ну… это было так давно, что я не счел нужным упоминать сей прискорбный факт своей биографии. Гордиться тут нечем… К тому же Священной Стражи уже семь лет как не существует. А звание – это так, для пущей важности. – Последовав примеру собеседницы, он еще более резко сменил тему: – Анна, вы не против где-нибудь перекусить?

Княжна ди Таэ согласно улыбнулась, и без того понимая, что священник явно что-то недоговаривает…


Глава алхимического сообщества нервно мерил шагами небольшой прямоугольник своего кабинета. Сначала по длине, а потом по ширине. Он пытался справиться со сжигающей его тревогой. Вот принесло же этих ищеек из спецотдела! Да еще в лице капитана Священной Стражи и ведьмы Высокого дома. Об отце Риде алхимик был весьма наслышан. Лучший аналитик дипкорпуса, чтоб его! А фамилия ди Таэ говорила сама за себя, словно название породы особо ядовитой змеи.

Осознав невозможность преодолеть свои страхи, алхимик подошел к столу и нажал кнопку вызова на приборе связи. Над столешницей мигнул прозрачный дисплей, и из динамика донеслось монотонное пиканье, предваряющее процесс соединения с абонентом. Судя по глубине и продолжительности звука, вызываемый алхимиком собеседник находился далеко за пределами Брюсселя, а возможно, и самой Бельгии. Глава сообщества уже начинал терять терпение, когда ему вдруг ответили. Голос вызываемого человека звучал так глухо и безэмоционально, будто доносился из преисподней. Алхимик нервно вздрогнул: невзирая на продолжительное сотрудничество, он по-прежнему не мог привыкнуть к экстравагантным манерам своего заказчика, оставшегося ему неизвестным. Тот так и не открыл алхимику свое имя, попросив называть его просто мэтром.

– Керн погиб! – панически закричал склонный к истерикам ученый. – Дипкорпус добрался до масонов, и те не умолчали о моей роли в этом деле. Я выхожу из игры.

– Спецотдел ничего не докажет, – уверенно ответил тот, кто пожелал сохранить инкогнито. – Успокойтесь, вам ничто не угрожает.

– Вы не понимаете, за чем охотитесь! – продолжал кричать алхимик, не вняв уговорам сообщника. – Эта старинная штука чрезвычайно опасна, опаснее всего на свете…

– Возможно. – Из динамика донеслось многозначительное хмыканье. – Но ведь за все нужно платить.

– Наш договор разорван, мэтр! – резко бросил алхимик. – Я выполнил ваш заказ, а с прочими проблемами разбирайтесь сами! Я ни за какие деньги не соглашусь лезть под клинки княжеского дома ди Таэ и бывшего ликвидатора! – Он нажал на клавишу отбоя, обрывая разговор.

В темном кабинете, отделенном от Брюсселя сотнями километров, абонент также отключил прибор связи и довольно ухмыльнулся. Алхимик глуп, но жаден, а посему успешно выполнил свою задачу: принял предложенную сумму, раздобыл редчайшие ингредиенты и передал их посыльному, доставившему пакет в берлогу масонов. Дальнейшее стало вопросом техники: помешанные на исследованиях дураки изготовили нужное снадобье, даже не вникая в принцип его действия. Не беда, что Керн погиб, он уже не нужен. Алхимик же никогда не сболтнет ничего лишнего: наложенный на него ментальный блок достаточно силен. Главная цель достигнута: свежеизготовленный препарат попал в пражскую гостиницу «Савой» и устранил тех, кто привез ценную информацию, что была предназначена для церкви. Да, была предназначена, но так к ней и не попала. И, честно говоря, эта информация вполне стоила тех жизней, которые пришлось за нее заплатить…

Мэтр на мгновение задумался, еще раз взвешивая важность доставшихся ему сведений. Жизнью больше – жизнью меньше, какая, собственно, разница? Нет, не стоит рисковать. Дипкорпус является весьма достойным и дерзким противником, способным на многое. Однажды взяв след, они уже не отстанут от главы гильдии алхимиков и в итоге обязательно придумают нечто действенное, призванное разрушить наложенный на него блок. Значит, алхимика нужно убрать. К счастью, мэтр изначально предусмотрел такой вариант и заранее подготовил все необходимое.

Ментальный блок предусматривает сильнейшую психологическую связь между охотником и его жертвой. Связь, с помощью которой можно превратить жертву в бездумную игрушку, полностью подчиняющуюся воле хозяина. Называющий себя мэтром мужчина напрягся, посылая целенаправленный ментальный импульс.

Алхимик, находящийся в своем брюссельском кабинете, внезапно поднялся с кресла, ощутив спонтанно нахлынувшую жажду. Ему захотелось вина. Причем не лишь бы какого-нибудь, а вполне конкретного: именно того, которое он получил по почте от неизвестного отправителя и припрятал до лучших времен, чтобы отпраздновать какое-нибудь значительное событие. И вот долгожданный день наступил. Сегодня алхимик разорвал связь с безмерно пугающим его мэтром. Отныне он свободен!

Жажда все усиливалась и стала просто нестерпимой. Дрожа от предвкушения, алхимик трясущимися руками открыл бутылку с вином и приложил горлышко к пересохшим губам. Глоток, еще глоток… Бархатистое и сладкое на вкус вино скатилось в желудок, попутно ласково огладив гортань. Алхимик удовлетворенно перевел дух и восхищенно причмокнул. Ах какой букет, какой аромат!.. Неожиданно он захрипел и схватился за шею. Проглоченное вино беспощадно разъедало его внутренности, уподобившись чистейшей уксусной кислоте. Сердце бешено заколотилось, грозя разорваться, живот скрутило от дикой боли. Алхимик выронил бутылку и рухнул на ковер. Изо рта вытекла струйка белой пены…

Ну вот и все! Со свидетелем покончено. Одетый во все черное мужчина бережно погладил листок бумаги, лежащий на его столе. На листке было выведено несколько строк:

«Древнее зло, считавшееся бесследно исчезнувшим в годы войны, найдено на дне Атлантического океана. Считаем необходимым сделать все возможное, дабы оградить не упоминаемый здесь предмет от чьих-либо посягательств. Зло не должно попасть к тому, кто сможет им воспользоваться. Предмет нужно передать хранителям, чтобы избежать его появления в мире. Просим Единую всеблагую мать-церковь посодействовать в процессе передачи».

Внизу значилась подпись дона Ильфахила, верховного адмирала расы гипербореев.

Мэтр довольно усмехнулся. Благодаря удачно проведенной операции он получил неопровержимое доказательство того, что предмет, способный даровать неограниченную власть и разыскиваемый им столь давно, существует на самом деле. Теперь задача упростилась. Отныне он уже не гоняется за сказкой или легендой, нет, он охотится за вполне реальным, конкретным объектом. А то, что реально, рано или поздно становится достижимым. Невыясненным остается лишь один, последний вопрос: что именно ему придется совершить, дабы заполучить искомое? И черт его забери, если он не найдет на него ответ…

Чужое проклятие

Подняться наверх