Читать книгу Мама, прости. Повести и рассказы - Татьяна Викторовна Лобанова - Страница 4

Так было вплоть до выпускного одиннадцатого класса. А в выпускной год с Наташей что-то случилось.

Ещё летом, пока Наташа гостила на каникулах у бабушки, отец ушёл из семьи.

Приехала. С поезда встретила мама, на вопрос – где папа? – ответила ложью:

– В командировке отец, надолго уехал.

– Надолго, это на сколько? – уточнила Наташа.

Мать уклончиво ответила: – Месяца на два.

– Что означает эта перестановка слов? – не унималась Наташа, – не на два месяца, не на три, а месяца на два? Какие-то размытые границы.

Она чувствовала, что мама что-то не договаривает. Но мать сделала вид, что не заметила её уточняющих вопросов, и умело перевела тему разговора: стала расспрашивать, как там бабушка и дед, как Наташа лето у них провела?

Дочь охотно стала делиться впечатлениями и даже на время забыла об отце, хотя сердце предательски щемило постоянно.

А мама не сказала правды, не только потому что не хотела пока расстраивать дочь, она надеялась, что муж одумается, нагуляется со своей молодайкой и вернётся в семью.

Но чуда не случилось, видно цепко ухватилась эта хищница за женатого мужика, отца взрослеющей дочери.

И как ни трудно было Наташе мириться с этой неизвестностью, она, догадываясь обо всём, старалась больше не тревожить мать.

Зато сама себя она перестала узнавать: появилась ничем необъяснимая раздражительность, она вспыхивала порой без причин, и на кого, на свою любимую дорогую мамочку.

Наташа подсознательно считала её виноватой в уходе отца, она даже ворчала мысленно на неё:

– Не могла удержать отца, упустила! Ведь он так любил нас обеих! Что же всё-таки произошло?

А мама плакала по ночам, это Наташа очень скоро заметила. Зашла к ней вечером, чтобы предупредить о завтрашнем школьном родительском собрании, и увидела её заплаканную, растерянную, словно уличённую в чём-то нехорошем. И вместо того, чтобы обнять дочку, поделиться с ней своим переживанием, мать сухо спросила:

– Чего тебе? Врываешься, даже не постучала.

– Не постучала? – удивлённо переспросила Наташа, – с каких это пор твоя комната стала для меня запретной, мне надо у тебя аудиенции спрашивать перед приходом? – съязвила она, довольная своей колкостью.

– Наташка, отстань, не видишь, мне не до тебя? – взорвалась мать.

У Натальи сердце сжалось от сострадания к матери и к себе, и к потерянному теперь для них отцу. Она присела на диван рядом с мамой, обняла её, горячо зашептала:

– Мамочка, ну хватит скрывать, я ведь не маленькая, я всё поняла. Отец не в командировке, он ушёл от нас. Но давай не будем так терзаться из-за него. Он предал нас, давай и мы с тобой его забудем, станем учиться жить по-новому, без него.

Она прижалась к матери, ласково взяла её руку в свою, продолжила:

– Мама, я очень тебя люблю, и папу любила раньше, теперь уж я не могу любить его, очень обидел он нас с тобой, и ты тоже не люби его больше, он не стоит нашей любви, мамочка.

И они разрыдались обе, потом успокоившись, долго сидели в обнимку, разговаривали, планировали свой новый бюджет, резко снизившийся без отцовских денег, алименты решили с него не брать:

– Не нужны нам с тобой, Наташка, его подачки, – гордо тряхнула мать головой, – обойдёмся как-нибудь без них.

Наташа сомневалась, понимала, что будет трудно, но не стала перечить матери, чтобы снова не всколыхнуть в ней боль обиды на отца:

– Пусть сама принимает решение, – думала она, в тайне надеясь, что отец не забудет свою дочь, будет по-прежнему заботиться, будет помогать.