Читать книгу Тысяча и одна жизнь. Сборник рассказов - Татьяна Володина - Страница 6

Мила никогда не воспринимала всерьёз слово «предательство». Даже в буйные времена пубертата или ранней юности, когда жизнь в глазах смотрящего делится строго на чёрное и белое, она не верила в то, что оно бывает в реальной жизни. Скорее, казалось ей, есть просто чьи-то неоправданные надежды. Кто-то увидел в другом то, чего в нём не было, а потом отчего-то обиделся, что его фантазии не поддержали. Ну бывает в жизни, чё. И не такое ещё бывает…

Ей казалось, что такое громкое слово применительно к каким-то таким же «громким» ситуациям. Вот на войне, например. Там, где жизнь и смерть. Там, где даже от мелкого, незначительного поступка человека могут зависеть жизни других людей. Прадед рассказывал, как со своей ротой в начале войны попал в окружение, и оказались среди его сослуживцев те, кто не выдержал страха и готов был сдаться фашистам и сдать своих. Вот их Мила и назвала бы предателями – тех, кто предал бы чужие жизни в руки врага. Тех, кто отправил бы на смерть людей, с которыми совсем недавно делил стол и шёл вместе в бой. Это – предательство.

Или Иуда, точно так же отдавший на смерть Христа, – он тоже предатель. Шагал рядом, внимал, называл Учителем, целовал – и этим поцелуем приговорил к мукам и гибели. Самый настоящий предатель.

Но в обычной жизни? Какое предательство? Слишком громко. Слишком пафосно. Мила не понимала этого. И это, пожалуй, помогло ей проще отнестись ко многим событиям в её жизни.

Когда в старших классах её Мишка внезапно ушёл к лучшей подруге Кате, она расстроилась, конечно, поплакала, даже общаться с ними обоими перестала на какое-то время, но быстро пришла в себя и встретила Серёжку – а с ним было намного интереснее. Да и на жизнь он смотрел просто, не зацикливался на плохом, летел на волне радости – и её этому научил.

Когда на старших курсах университета сокурсница обманом перехватила себе участие в прекрасном международном проекте, куда попасть, по всем расчётам, должна была именно Мила, это тоже было неприятно. И бесило просто невероятно – так, что какое-то время она даже имени её слышать не могла, чтобы не сплюнуть зло. А потом отпустило, когда она попала в другой – не менее интересный и полезный с точки зрения продвижения в профессии.

Когда Мила организовала своё первое дело и через некоторое время её партнёр скрылся с деньгами, оставив её самостоятельно разбираться с кредиторами и обязательствами, она была вне себя от гнева, готова была разорвать этого вероломного гада собственными руками… Но потом подумала и поняла, что нужно было больше времени уделять работе, лучше контролировать всё и ни в коем случае не пускать на самотёк. Так что и этот случай сделал её сильнее и многому научил.

Кто-то назвал бы эти случаи предательством со стороны людей, которым Мила доверяла, но она сама считала это всего лишь уроками жизни. Не бывает гладкого пути без кочек и выбоин. Не бывает летнего зноя без зимних морозов. Не бывает роста без падений. Она готова была платить необходимую цену. И всё ещё считала, что предательство – это что-то большее, чем болезненные для неё поступки других людей.

Авария никак не входила в планы Милы. Чёртово ДТП, спутавшее все карты, неожиданное, как удар молнии, внезапное, как инфаркт. Только что ехала себе спокойно на встречу с новым поставщиком – и вот уже лежишь в кювете в раздолбанной в хлам машине, а виновник, перепуганный не меньше тебя, удирает по трассе со скоростями, приближающимися к космическим. И в голове у тебя пульсирует одна только дурацкая мысль: ну вот, теперь хороший контракт потеряю…

Какой, ради всего святого, контракт?! Она провалялась несколько дней в больнице то ли во сне, то ли в бреду, плохо понимая, что с ней произошло, где она находится и кто рядом. А когда пришла в себя, увидела у собственной постели только маму. Сергея не было.

– А Серёжка? – еле выговорила она пересохшими губами. – Он на работе? Когда он придёт?

Мама отвела глаза, потом погладила её по руке и тихо-тихо сказала:

– Отдыхай, всё будет хорошо.

Мила не сразу поняла, что ног не чувствует. Руки работают и ужасно болят, сломанные. Болят рёбра и порезы на лице. Болит голова и время от времени тошнит. Но ноги – вот же они, тоже в гипсах, значит, сломаны, но она почему-то совсем их не чувствует.

– Мам? Не молчи. Что говорят врачи? И где Серёжа?

Долго отмалчиваться не удалось.

– Врачи не дают никаких прогнозов, милая… – Мама осторожно гладила и гладила её по руке. – Ты можешь встать на ноги и снова ходить. А можешь и не встать. Пока непонятно.

– А Серёжа?..

– Он сказал, что не может видеть тебя такой…

– И?..

– Забрал вещи, ключи оставил.

Сначала она не могла поверить. Не верила несколько дней, всё надеялась, что он хотя бы позвонит или придёт, навестит. Хотя бы скажет ей в лицо, что не хочет и не может жить с женой-инвалидом. В конце концов, он имеет право на собственные чувства… А потом надежда умерла – в тот день, когда он отбил её звонок несколько раз подряд. Почему-то именно это простое действие убедило её в том, что происходящее с ней – правда, а не кошмарный сон.

Именно тогда в её голове вспыхнуло то самое слово, которого она так не любила. Предательство. Человек, которого она любила, с которым прожила рядом долгие и насыщенные событиями годы, просто бросил её, когда она стала нуждаться в поддержке и заботе. Бросил беспомощную. И даже слова не сказал.

Мила долго плакала, медикам даже пришлось снова вколоть ей успокоительные и снотворные. Под их действием она долго спала, а когда проснулась, снова плакала. Ноги по-прежнему не ощущались, всё тело болело, но сердце болело больше.

«Он предал. Как я теперь?!»

И только мама, бессменно находившаяся рядом, успокаивала:

– Всё образуется, милая. Это ещё не конец. Ты сильная. Ты справишься.

Мила справилась. Оказалось, неподвижные ноги почти не мешают вести ту жизнь, к которой она привыкла, – нужно было только подобрать подходящую коляску. Дело развивается, рядом родители и друзья. И они возят её по врачам в надежде на то, что рано или поздно найдётся кто-то, кто сможет вылечить, поставить на ноги в буквальном смысле слова. Сергей так и не признался, что именно подтолкнуло его к такому решению, к его постыдному бегству, но Миле это больше не интересно. С предателями она не разговаривает.