Читать книгу Будь моей жертвой - Татьяна Зингер - Страница 4

У кого нет слабостей? Жанна признавалась честно, что всегда любила деньги. Будучи ребенком простых советских инженеров, оставшихся в годы перестройки без копейки в кармане, обделённая игрушками и одеждой, она мечтала о богатстве. О тех временах, когда не придется завистливо рассматривать обновки одноклассниц или клянчить у родителей на карманные расходы, а в ответ получать отказ.

Она сомневалась, что сумеет заработать миллионы сама, наследства и ждать не стоило. И тринадцатилетняя Жанна твердо решила удачно выйти замуж.

Как назло, природа обделила её внешностью. Толстые ляжки, отвисший живот, маленькая грудь – вот чем могла «похвастаться» Жанна в подростковые годы. У неё были поросячьи глазки и растянутые по-жабьи губы. Богатенькие сынки её не замечали. Да что там богатенькие! В школьные годы у Жанны не появилось ни одного, даже самого скромного кавалера. Одноклассники над ней измывались. Не проходило и дня, чтоб кто-то не назвал прыщавой или жирной. Её нищенский рюкзак вытряхивали и унизительно изучали содержимое. С ней общалась одна Олеся. Лживая подружка! Святоша!

Жанна сидела на жестких диетах, усердно училась, читала научную литературу. Становилась личностью. Её приняли в приличный областной институт, сделали профоргом группы. Жанна крутилась изо всех сил, участвовала во всех мероприятиях, предлагала идею за идеей. Её видели и запоминали. Она стала частым гостем у ректора, которому активность профкома нравилась: в газетах пишут про институт, по местному телевидению показывают. Возможно, с красотой ей не повезло, а вот ума – хоть отбавляй.

Конечно, не всё было так радужно. Повышения на одной инициативе не добьешься. На хорошую работу крупные начальники берут своих детей или детей знакомых. Поэтому с ректором, Сокольниковым Алексеем Евгеньевичем, пришлось лечь в постель, а точнее – толкнуть этого очкастого разжиревшего борова на письменный стол и отдаться ему при свете настольной лампы. Потребовать:

– Грубее!

Блузка с треском разошлась. Он схватил её за грудь, вошел внутрь сильным толчком.

… Это длилось недолго и принесло минимум боли. Он вздохнул, простонал и обмяк на ней как червяк. Жанна вынырнула из-под обрюзгшего тела, поправила блузку. На бедрах останутся синяки – она чувствовала это.

– Ты – девственница? – поразился Сокольников, завидев красное на своих трусах.

– Уже нет, – сказала Жанна, туго затягивая ему галстук. – Вы… изнасиловали меня.

С умело подкрашенных глаз скатилось несколько слезинок.

Ректор сморгнул. До него доходило медленно. Лицо налилось краской.

«Как бы инфаркт не хватанул», – заволновалась Жанна.

– Ты… – прохрипел он. – Дрянь…

– Ошибаетесь, – теперь Жанна застегнула ректору ширинку. – Я девочка страшненькая и одинокая, которую вы пригласили для обсуждения бюджета профкома и… – губы затряслись, – воспользовались моей беззащитностью. А я хранила себя для любимого мужчины. Что ж, пойду-ка сниму побои, зафиксирую насилие.

Закончила она абсолютно нормальным тоном.

Он, не скупившись в выражениях, пригрозил расправой. Пообещал, что Жанна не доживет до вечера, что её отловят в подворотне и изобьют в кровавую кашу. И та парировала, что уже сообщила приятельницам, куда отправилась, да ещё намекнула: ректор на неё в последнее время как-то похотливо заглядывается. Если она исчезнет – он станет первым подозреваемым. Ах да, прямиком из кабинета она отправится в милицию. А там экспертиза, взятие спермы. Даже если от ментов Сокольников откупится – местным газетенкам будет приятно напечатать статейку-другую про старого развратника.

У ректора не было связей в криминальном мире. Он вообще слыл тем ещё тюфяком, по случайности занявшим прибыльное местечко, с которого мог слететь в любую минуту. Ничего не оставалось, как сдаться.

…Жанна аккуратно прикрыла за собой дверь, махнула волосами. Кошелек пополнился несколькими хрустящими купюрами, но победа заключалась в другом. Трус-Сокольников обещал пристроить её куда-нибудь, где не жалели денег. Жанна в свою очередь снялась с должности профорга и перестала мозолить глаза ректору – якобы устала от общественной деятельности. Её взяли заместителем начальника в компанию по добыче и переработке газа, – золотая жила. Институт она окончила с красным дипломом, ни разу больше не появившись в его стенах. На работе тоже показывалась редко и держалась там сугубо благодаря Сокольникову. Тот плотно подсел на её крючок. Жанна имела доказательство того, что благовоспитанный ректор, семьянин, когда-то вел разгульную жизнь. Дочку она назвала Марией Алексеевной.

А потом ей повстречался будущий муж. Старый хряк сродни Сокольникову, неимоверно тупой и неухоженный. Но Жанна чем-то заинтересовала его, и он предложил пожениться. Её прельстило стать женой депутата, а в будущем, возможно, и мэра города. Свадьбу сыграли пышную, в самом дорогом ресторане. Платье стоило сто тысяч рублей. Спиртное лилось рекой, яства разносили такие, о каких Жанна и не слыхивала. Мать с отцом рыдали от счастья. После свадьбы «молодые» поселились в громадном особняке супруга. Неугодную Машку быстро сплавили нянечкам. Жанна вздохнула свободно.

Но неспроста пугают золотой клеткой. Муженек оказался той ещё скотиной: жадный, грубый, хамоватый. Вдобавок ко всему он изменял со всем, что движется. То с одной помощницей, то со второй. О своих похождениях он хвастался перед Жанной, с которой у него были сугубо «деловые отношения». Ни любви, ни интима, ни задушевных разговоров. При этом жене он заявил прямо:

– Заведешь кобеля – пристрелю.

Впрочем, Жанна не переживала. Секс был ей противен. Она жила в свое удовольствие, тратила деньги на драгоценности и развлечения, объездила полсвета. И все-таки заскучала…

Ей захотелось адреналина. Чего-нибудь, от чего закипает кровь. Жанна облазила интернет в поисках чего-то необычного. Но все забавы оказались до безобразия скучны. Парашют, охота, скалолазание. Разве это серьезно?

Жанна зарегистрировалась на всех тематических сайтах, как голодная, выискивала что-нибудь экстремальное. Стала своей во всех тусовках. Пока супруг выстраивал предвыборную кампанию, Жанна пускалась во все тяжкие. Она и воровала из бутиков шмотки, и оставалась без денег посреди чужого города. Страховка всегда была минимальная – Жанна хотела прочувствовать на все сто. Порою ожидания оправдывались, чаще – нет.

Как оказалось, человек, способный дать Жанне эмоции, находился совсем рядом. Одна из помощниц её супруга, Лена. Женщина-пламя; экстравагантная, страстная, горячая. Роковая красотка! Как-то случайно они с Жанной разговорились, и оказалось, что у них много общего. Лена почувствовала в Жанне «своего» и предлагала ей ту одну забаву, то другую. Она не знала стыда и смущения. Затевала такое, от чего многие отказались бы, не раздумывая. Жанна влюбилась в неё без памяти. Впервые за всю жизнь у неё появился кумир.

А совсем недавно Лена намекнула на одну игру. Но засомневалась, справится ли с ней Жанна. «Тебе придется надеть особую маску», – объяснила она. И Жанна, смеясь, рассказала о липовом изнасиловании. Её не пугали трудности. Как кто-то жаждет секса, она жаждала адреналина. Тогда, после истории с Сокольниковым, в ней долго горел огонь. Но затем, после родов и знакомства с муженьком, он потух.

Выслушав, Лена хищно улыбнулась и сказала:

– Ты точно в деле, милочка. Твоя исповедь записана, – она эффектно достала из кармана включенный диктофон. – Муж тебя заживо похоронит за проституцию.

У Жанны не оставалось выхода.