Читать книгу Нас не существует - Татьяна Зингер - Страница 10

Дождь шел всю ночь. Нескончаемой дробью барабанил по крыше, стучался в стекла. Подвывал, словно израненный зверь, ветер. Ветки деревьев со свистом бились о стены. Молнии озаряли улицу серебристыми вспышками.

В темноте предметы приобрели зловещие очертания, и зажмурившаяся до точек в глазах Наташа сжимала края одеяла. Изредка она, приоткрыв один глаз, смотрела на настольные часы, цифры которых светились ярким алым цветом. Утро никак не наступало.

А когда на небо все-таки выползло сонное солнышко, стихия разом успокоилась. Как веником смело.

После завтрака Наташа вышла на улицу, сделала вялую зарядку и плюхнулась в беседку. На лавочке лежал кулек с тыквенными семечками, чудом не залитыми дождем. Время текло медленно, цифра одиннадцать на мобильном телефоне неохотно сменилась двенадцатью. Кучка шелухи росла. Несколько следующих часов ничегонеделания девочка вынести попросту не могла.

– Бабуль, чем-нибудь помочь? – крикнула она.

– Нет уж, спасибо, – отказалась возящаяся в парнике бабушка. – Хватит нам и без тебя неурожая.

– Ну, ба-а-б!

Раиса Петровна вышла к внучке.

– Опять скучаешь?

– Мне б только часиков до трех чем-нибудь заняться. Потом уйду гулять.

– Почитай книжку.

– Все прочитано.

– Так уж и все? Тебе достать с чердака «Капитал» Маркса? Четыре тома.

Наташа испуганно посмотрела на лукаво прищурившуюся бабушку.

– Нетушки. Я лучше поскучаю.

– Дело твое.

И ушла обратно к томящимся под пленкой огурцам.

Наташа покрутила головой в поисках приключений. О! Под столом валялся журнал с кроссвордами, а внутри – ручка. Бумага от воды пошла волнами, но краска не потекла, и буквы читались. Впрочем, вопросы оказались мудреные, сложные, и желание разгадать хоть что-то быстро сошло на нет. В итоге Наташа просто рисовала закорючки. Вообще-то они должны были стать то изящным женским профилем, то округлым лицом домового, но рисовала Наташа плохо, поэтому ничего дельного не получалось.

Ленивые цифры превратились в «тринадцать».

– Бабуль! – вновь позвала Наташа. – Тебе ничего в магазине не надо?

– Нет, – со смешком ответила бабушка. – Со-о-всем ничего не надо.

– Блин. А деду?

– То, что надо деду, тебе не продадут, – тоскливо отозвался дедушка, лениво водящий валиком по доске забора. Видимо, бабушка заставила его закончить начатую работу, несмотря на лужи и сырость.

– Может, тебе помочь? – решилась Наташа, хотя не переносила едкого запаха краски.

– Если не лень – давай.

Дед торжественно вручил ей наскоро сляпанную из газеты шапочку, валик и ведро с синей краской.

– Переоделась бы хоть – замызгаешься, – пробурчала бабушка, погрозив мужу кулаком. – Ну и лентяй, эксплуатируешь ребенка!

– Ей полезно, – не согласился дедушка.

– Не замызгаюсь, – одновременно с этим уверила Наташа.

Дело пошло, пускай и медленно. Джинсы она, конечно, заляпала, но те давно разонравились, поэтому не жалко.

– Седьмая есть! – гордо крикнул дедушка.

– А у меня – девять.

Дед присвистнул.

– Метеор. Давай на спор? Кто покрасит больше, тот получит брикет мороженого.

– Какого? – азартно уточнила Наташа.

– Любого.

– По рукам!

Они замахали валиками так быстро, что внешняя сторона была докрашена не к воскресенью (как обещал дедушка), а спустя полтора часа.

Наташа очнулась лишь тогда, когда на ее плечо легла чья-то ладонь.

– Мамочки! – взвизгнула она, отпихивая руку. – Ты зачем меня пугаешь?!

– Прости, пожалуйста. Хотел сюрприз сделать, – смутился Кир, осматривая перепачканную Наташу. – Красота.

Девочка заулыбалась, не заметив ехидства в его голосе.

– Мы идем гулять? – спросила она боязливо.

– Идем. Советую надеть резиновые сапоги – в лесу мокро.

– Значит, в лес?

– А куда еще? Кладбище я приберегу на потом.

– Надеюсь, ты шутишь…

Ноги затекли от сидения на корточках. И Наташа побрела к калитке, тряся то одной, то второй.

– Подождать тебя? – спросил Кир, идя рядом с ней.

– Можешь познакомиться с моими стариками.

Согласия она не ждала – знала, как мальчишки не любят общаться со старшим поколением. Но Кир, кивнув, вошел во двор следом за Наташей. И даже – невероятно! – спросил имя бабушки с дедушкой. В общем, повел себя самым неожиданным – джентльменским, что ли! – образом.

Наташа собралась с молниеносной скоростью. Правда, долго оттирала краску с носа и щеки. Затем она поправила выбившуюся из хвостика прядку волос и пошла за Киром. Мальчик нашелся на веранде, уплетающий блестящие от масла блины.

– Я Кирюшу покормить решила, – с умилением призналась бабушка, завидев внучку. – А то знаю вас. Ничего не покушаете, а потом ходите да животами урчите, болячки зарабатываете.

– Шпашибо, ошень вкушно, – вставил довольный Кир.

Наташа хихикнула и сделала из блинчика рожок, а затем от души плюхнула внутрь сметаны.

Гулять они отправились лишь тогда, когда с тарелки исчез последний блин. Сытые до тошноты, они щурились под лучами ленивого солнца.

– Ты извини, что отдала тебя на растерзание родне, – сказала Наташа, почесываясь.

К шоссе они вышли, перебравшись через чей-то запущенный огород. Путь-то сократили, но не учли, что единственным растением, прижившимся на участке, окажутся высокие заросли крапивы. Поэтому теперь Наташу одолевала дикая чесотка. Кир мужественно держался и не почесал себя ни разу.

– Ха! Шутишь? Я никогда не ел блинов, – покраснел Кир.

– Твои родители их не готовят?

– Родители, – повторил Кир, будто пробуя слово на вкус. – Честно говоря, я не знаю… есть ли они вообще…

– Ой… – только и смогла ответить Наташа.

«Молодец, – она тут же принялась себя корить. – Задала неуместный вопрос. Теперь отдувайся».

– Я живу с родственниками, – пояснил мальчик. – Не самыми близкими, но мы все как одно целое. Семья – она и есть семья. Эй, не хмурься.

– Просто не знала… Вот и спросила, а ты… Извини…

– Прекрати думать о глупостях. Нам туда.

Мальчик ткнул пальцем на едва протоптанную тропку. Рядом с той находился замечательный ориентир – придорожный указатель «Еловый бор – 5 км».

И да, Кир оказался прав. В лесу творилось незнамо что. Земля размокла и превратилась в одно сплошное месиво. Наташа несколько раз чуть не поскользнулась на вязкой грязи, но чудом умудрялась устоять, размахивая для баланса руками. Удивительно, но Кир шел уверенно, с ловкостью минуя кочки и выпирающие корни. Как он умудрялся не проваливаться в грязь и даже оставлять кроссовки практически чистыми? Объяснение напрашивалось само по себе: некоторым просто везет.

Сначала они говорили обо всем сразу и ни о чем. Шутили, ехидничали, рассказывали какие-то курьезы, связанные с деревней или лесом. Но потом замолчали.

– Объясни, – Наташа прервала долгую паузу, – откуда ты знаешь про все это? Ну, духи, приключения? Только не говори, что из книжек.

– И не стану. От тех самых родственников, – не оборачиваясь, ответил идущий впереди Кир. – Аккуратнее, не упади.

– И что они рассказывали?

И тут Наташа запнулась о корень, с трудом сохранила равновесие и разозлилась на саму себя. Каким-то образом мальчик не просто следил за дорогой, но и предугадывал движения Наташи. А она только и могла, что падать на ровном месте!

– Ничего особенного. Больше показывали. И я запоминал.

– А почему ты так хорошо знаешь лес? – допытывалась Наташа.

– Иди сюда. – Кир с улыбкой посмотрел на неуклюжую девочку и выставил локоть, за который та и ухватилась. – Ну а ответ прост: я частенько здесь бываю.

Наверное, именно сейчас, вцепившись в руку Кира, Наташа и поняла, что из приятеля он неожиданно превратился в самого настоящего друга. Как там говорилось в народной мудрости? «Только друг способен поддержать в трудную минуту»? Народ, правда, не уточнил: физически или морально, но Наташе хватило и первого.

– Зачем?

– Просто так.

Ответ не раскрывал всех тайн. Наташа тоже иногда забиралась с Димой в глубь чащобы, но по сей день терялась в трех соснах. Как можно запомнить путь, которого попросту нет? Найти дорогу в сплошных деревьях, причем растущих хаотично. Наташа так и не смогла запомнить и понять, с какой стороны света растет мох и что мешает ему расти в другом месте.

Кир не плутал; не высматривал поваленные березы или валуны для ориентировки; не ругался, как Дима, – тот всегда злился, если выбредал не туда, куда следует. Кир просто не ошибался. Но разве это возможно – выучить лес наизусть?

– Почти пришли, – оповестил парень, вырвав Наташу из размышлений. – И очередное предупреждение: будь повежливее.

– С кем? – напряглась она, мигом представив десяток недружелюбно настроенных духов.

– Я не сказал? – Он хлопнул себя по лбу. – Во дурак! С русалками.

– С кем?! – протянула Наташа. – Ты не врешь?

– Делать мне нечего. Ты, главное, не груби, не хами и, по возможности, хвали их. Они до жути самовлюбленные барышни.

И Кир отвел руками в сторону тяжелые ветви старой ели, осыпав и себя, и Наташу засохшими иголками. Деревья прятали за собой заболоченное озеро, полное цветущих кувшинок и окаймленное тиной. Посреди мутной воды находился позеленевший ото мха валун. Запах здесь стоял соответствующий: резкий и гнилостный. До сего момента он перебивался свежестью после дождя, но подойдя к озеру вплотную, Наташа поняла, что дышать невозможно.

– Эй, – задорно свистнул Кир, – Тина, Марина! Девчонки!

По воде пошли круги, затем, после звонкого всплеска, наружу высунулась оплывшая морда, в которой проступали женские черты. У существа были длинные ресницы, пухлые бесцветные губы и маленький приплюснутый носик. Наташа с трудом поборола тошноту: вынырнувшая по пояс русалка напоминала утопленницу из фильма ужасов. Длинные черные волосы липли к голому синеватому телу, зрачки затянулись серой пленкой. Дамочка была такая тучная, точно сошла с картин мастеров эпохи Возрождения. Кажется, тогда художники обожали рисовать ну очень упитанных женщин.

– Вот наглец, – погрозила русалка похожим на сардельку пальцем, обращаясь к Киру, – думаешь, мы по первому твоему зову должны выплывать?

– Марин, такой красотке, как ты, не идет злиться, – подмигнул он. – Познакомься, это Наташа.

И подпихнул девочку ближе к озеру.

– О-очень приятно, – промямлила Наташа, не решаясь поднять глаз.

– Ух! Тина, айда сюда. Хватит дрыхнуть! – В Марине проснулось непонятное Наташе веселье. – Погляди-ка! Кир притащил с собой такое!

И русалка забила руками по водной глади. Брызги полетели во все стороны, поверхность озера вспузырилась.

Наташу подмывало уточнить, уж не являлась ли она тем самым таким. Но и так понятно, что является – зачем дополнительное огорчение? Девочка рассматривала Марину из-под опущенных ресниц. На старинных гобеленах русалки изображались все как одна: тоненькими загадочными обольстительницами. Они расчесывали пушистые копны волос костяными гребнями и улыбались алыми губами. В сказках заливались похожим на звон хрусталя смехом, из голоса их лился сладкий мед. Реальность оказалась страшнее. Впрочем, Наташа понимала, что любой утопленник, полежавший на дне озера несколько дней – а если лет? – вряд ли получится симпатичнее.

В паре метров от Марины появилась вторая русалка. Худющая блондинка, щеки которой впали и истончились настолько, что сквозь кожу проглядывались челюсти. А ребра можно было пересчитать взглядом, как у скелета в кабинете биологии. Она чуть не высверлила в Наташе глазами дыру, но, завидев Кира, сменила выражение лица на жеманное.

– О, к нам пожаловал сам хранитель… – Голос Тины напоминал чириканье.

– Кто? – негромко переспросила Наташа, а Кир скорчил непонимающую гримасу.

– Сейчас узнаем, – заверил он и обратился к блондинке: – И что же я охраняю?

Русалки понимающе, даже, наверное, сочувственно переглянулись по известной только им причине.

– Наше болото, конечно. Нам так не хватает красивого охранника-мужчины. Мы без них вянем, – кокетливым жестом убрав с лица локон волос, проворковала Тина.

– Чем не устраивает водяной?

Кир расстелил свою куртку возле самой воды и кивком предложил Наташе присесть. Та вначале застеснялась, но после умостилась на половине, оставив вторую для друга.

Русалки подплыли – казалось, подошли, потому как руками они не гребли – поближе. Миг, и они очутились на расстоянии метра от ребят.

– Он толстый, нудный и постоянно булькает, – отмахнулась Марина. – Ой, а что с тобой за прелестница? Наташа, говоришь?

– Наташка-пташка, – сказала Тина, скривив губы. – И как дела у Пташки? Зачем пришла?

– Вас хотела увидеть, – потупилась «прелестница».

На всякий случай она прижалась поплотнее к Киру.

– Мы тебе зверюшки, что ли? – разом надулась Марина. – Поглазеть решила, ушлая какая нашлась. Вначале ходят тут всякие, а потом с болота сокровища пропадают!

– Какие? – с хихиканьем встрял Кир.

– Драгоценные! – поддержала подругу Тина, скрестив тощие, как веточки, руки под грудью.

– Песок с камнями?

– Помолчал бы! – Блондинка плеснула водой в Кира, но попала только на Наташу. – Ну что, насмотрелась, Пташка? Что скажешь?

– Что вы прекрасны, – нашлась девочка, за что получила одобрительный кивок от друга.

Русалки хрипловато захохотали. Их чешуйчатые, словно состоящие из серебряных монет, хвосты забили по воде, затянутой пленкой водорослей.

– Ты тоже ничего. Не хочешь пополнить наши ряды?

– А что для этого нужно?

– Всего лишь утопиться, – опять влез Кир. – Не хочет.

– Ты за нее не отвечай. А то не посмотрим, что ты такой милашка. – Марина оскалилась. – Возьмем и утопим.

– Сможете ли?

– Не веришь?

– Не-а, – он упер руки в боки.

Русалки прыснули и зашлись от смеха. Тина ловко схватила Кира за левую ногу и потянула на себя. Вначале под водой скрылся соскользнувший кроссовок, а после и Кир, которого в четыре руки тащили за штанины. На поверхности появилась стайка пузырьков. Онемев от неожиданности и ужаса на пару секунд, Наташа заверещала и сидя попятилась прочь от воды.

– Чего орешь? Не помрет он, – «успокоила» Марина, встряхнув волосами.

И действительно, Кир, отпихнув повисшую на нем Тину, выплыл наружу. И под гогот кружащихся вокруг валуна подруг вернулся к Наташе. Русалки продолжали своеобразный танец, добавив к движениям не слишком слаженную песенку.

– Ты как? Ничего не болит? – перекрикивая русалок, вопрошала Наташа. – Переоденься, сними рубашку. Замерзнешь. Заболеешь.

– Все хорошо.

Но, подумав, Кир поднял с земли куртку и ушел за деревья, откуда раздался его недовольный вздох:

– И что теперь делать?

– Ходи голый, – посоветовала Тина. – Подружка не против?

Наташа отрицательно завертела головой. Только этого не хватало!

– Значит, не против, – по-своему рассудила русалка.

– Ну чего глазеешь, Пташка? – Марина прищурилась, став похожей на утонувшую свинью. – Не бойся, жить будет.

– Сам напросился, – нарочито громко поддакнула блондинка.

– Ну-ну, – пыхтел вдали Кир, – смотрите, осушат когда-нибудь ваше болотце.

– Это ты – болотце, – Тина закатила глаза к небу. – А у нас – озеро. И не осушат. Кто? Великие и ужасные духи-хранители?

– Да хотя бы они.

– Ка-а-анешна! – Голоса опять потонули в смехе. – Вот станешь им и суши на здоровье. Кого хочешь. А пока не бурчи.

Наташа переводила взгляд с одной русалки на другую. И неожиданно поняла, что, наверное, те могли бы пользоваться у мужского пола невиданным спросом. Фигура-то у обеих идеальная – песочные часы: грудь округлая, талия есть – даже у безразмерной с виду Марины. Спина прямая настолько, будто кол проглотили. И волосы длинные, красивые – вычесать бы из них всякий сор.

– Ну чего, Пташка? – вспомнила о девочке светловолосая. – О чем думы думаешь?

– Вы меня, пожалуйста, не топите. Я плохо плаваю.

Губы подруг одинаково лукаво изогнулись, но к Наташе русалки не потянулись. Да и та держалась за два метра от воды, чтобы уж наверняка.

Через пять минут вернулся Кир, переодевшийся в непонятно где найденные сухие вещи. На Наташин немой вопрос он ткнул пальцем в рюкзак за плечами.

– Не видела у тебя его, – попыталась припомнить Наташа.

– Плохо смотрела. Я-то знал, что от этих стоит ждать только подлянки.

– Сам виноват, – единогласно отозвались подруги.

– Больше безобразничать не будете? – Впрочем, Кир, не дождавшись ответа, снова уселся на примятом месте. Рядом он разложил мокрую одежду.

Немного подумав, к нему подсела Наташа. Вроде опасности не предвещалось. И дальше разговор потек непринужденнее.