Читать книгу Лофт 13. Трилогия «Закрой дверь!» - Тая Воробьёва - Страница 9
Сбор игроков
ОглавлениеЕго ждали приключения. Он хотел стать для кого-то важным. Он был уверен, что в жизни всего человечества он особых высот не достигнет. Он малодушно решил сделать это через другого человека, и конечно, женщины. Именно женщины настолько сентиментальны, что готовы пронести свою любовь через века. Но у него не получилось. Видимо, придется, для начала, понять хоть самого себя.
И вот, вызов принят: он вышел из дома, сел за руль и поехал вникуда.
Было послеобеденное время. Кристина (его девушка) как раз в это время только просыпалась и шла завтракать в пекарню возле дома. Её образ резко вспыхнул в его воображении, и он даже сделал какое-то странное движение на разворот, но в последний момент сбавил скорость и маякнул поворотником вправо. Минутное сомнение стоило ему столкновения.. Тормозить было поздно. Он прокрутил руль и врезался во встречную машину – маленький низкий хендай.
Лёше понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что всё в порядке – сработала подушка безопасности. Он открыл глаза, отстегнул ремень и вышел из машины.
«Господи, пусть все будет хорошо», – взмолился он.
Он обошел машину и, взглянув через окно хендая, увидел владельца – за рулем была девушка. Он видел ремень безопасности у нее на груди. Лёша выдохнул и подошел еще ближе.
Никакой подушки безопасности. Девушка ударилась о панель так, что нос и лобная часть опухли. Удар получился настолько сильным, что водитель очевидно не выжил. Лёша боялся это проверять.
Он потянулся к карману куртки, чтобы позвонить в скорую. но тут же вспомнил, что оставил телефон дома- это входило в часть его плана. Плюс ко всему на заднем сиденье он увидел то, от чего у него перехватило дыхание, пробил тут же озноб. Он потерял равновесие и опустился на колени. Всё кончено. Он таки повлиял на этот мир, но не тем способом, каким желал. Но он может ещё всё исправить!
Он стал искать телефон у девушки в карманах. Но ничего не нашел.
– Черт! У кого в наше время нет телефона?!
Лёша знал, что опасно вытаскивать человека из машины, если ты не врач и не понимаешь, что сломано, но девушка дышала, он видел, как вздымалась ее грудь. Он отстегнул ремень и, взяв ее на руки, положил на заднее сиденье своей машины.
Главное, выехать в оживленный пункт и спросить у местных, где больница.
В приемной города Мытищи в это время все было спокойно. Пара бедолаг с опухшими лицами, очевидно, что бездомных, ютились на каталках, не в силах отвечать на вопросы врачей. Медсестра перевозила пожилую женщину в инвалидном кресле из одной части коридора в другую.
– А куда отвезли девушку?
– Вот, поставьте подпись!
– Она будет жить?
– В реанимацию. Все вопросы к врачу. Сейчас прямо и налево.
Лёша растерянно направился к кабинету врача. Ему придется объяснять, как это случилось. Его привлекут к уголовной ответственности, отправят в тюрьму…
– Здравствуйте!
– Заходите! – не отрывая глаз от монитора компьютера, ответила врач. – Итак, Алексей Сергеевич, рассказывайте как это произошло.
Сглотнув комок в горле, Лёша вкратце изложил суть происшествия. Шантал напечатала все с его слов.
– Значит, ДТП… – заключила она и, в первый раз за все время, подняла глаза на него.
– Да.
Шантал задержала взгляд на его губах. Ощущение, будто разбилось зеркало и тысячи осколков вонзились в её тело, чтобы превратиться в мурашки.
– Она выживет?
Шантал молча встала, налила воды из графина и осушила стакан. Она пристально посмотрела на Лёшу и жестом предложила ему воды. Он покачал головой и опустил голову на руки. Ему хотелось умереть. Не так он представлял себе начало его приключения. А как? Чего он ждал от неизвестности?
– В подобных случаях люди впадают в кому.
– Дима не мог сдержать слёз.
– Вы столкнулись недалеко отсюда?
– Относительно… Там дорога пустая.
– Нужны её документы. Можете привезти их?
– А… да… наверно.
«Сейчас или никогда» – пронеслось в голове Шантал.
– Моя смена заканчивается через пятнадцать минут. Если хотите, я отвезу вас. Ваша машина может сломаться…
– Да… да… да, пожалуйста.
Лёша вышел из кабинета. Шантал задумчиво уставилась в экран. Она точно знала, что ему будет за такое ДТП. Но делиться им она ни с кем не намерена. Никогда никто не вызывал в ней такое дикое чувство влюбленности. Этот мужчина должен остаться с ней.
Шантал выделила текст и нажала «удалить». Она переписала историю. Чем положила начало игре продолжительностью в годы.
Всю дорогу он молчал. Шантал тоже ничего не говорила. Ещё из больницы она сделала звонок знакомому, чтобы узнать, можно ли отогнать машину с дороги на прицепе. Он предложил приехать. Она согласилась выслать свою геолокацию, как будет на месте.
Шантал не рисковала. Она продумала всё. Знакомый был ей должен, а значит будет молчать, как и она молчит о том, что он сделал. Не в первый раз она нарушала закон и переписывала карты больных. Она не признавалась себе, но где-то в глубине себя ей нравилось ощущать себя богом.
– Вот! Это здесь! – воскликнул Лёша.
Шантал остановила машину.
– Оставайтесь здесь. Я сама.
Лёша кивнул. Он не хотел выходить. Мысленно он готовился провести остаток жизни в тюрьме.
Шантал открыла багажник, достала фонарик и резиновые перчатки. Она погасила фары, чтобы не привлекать внимание случайных путников.
– Чёрт возьми… – выдохнула Шантал и хлопнула дверцей машины. То, что она там увидела, было намного сложнее. Но совесть подсказала ей, что виноватых в этой истории нет. Здесь только промысел божий…
Приехал знакомый. Лёша на нервах погрузился в глубокий сон. В это время Шантал договорилась о перевозке машины девушки к себе домой. Они собрали все отлетевшие запчасти в мусорные мешки. Когда они со знакомым разминулись, дорога была чиста.
– Доброе утро!
Лёша открыл глаза. Шантал стояла над ним, протягивая стакан воды.
– Вот, выпейте. Будет легче.
В горле как-то сразу полегчало. Но вернулись мысли о вчерашнем столкновении. Лёша считал себя убийцей. Он был удивлен, что проснулся не в полицейском участке, а в комнате с синими обоями в ярко- красный цветочек. Слева было небольшое окно, справа шкаф, и за спиной улыбающейся Шантал женский комод с зеркалом. Похоже, это была комната хозяйки дома.
– За мной пришли?
– Нет, нет! Не поднимайтесь! Не нужно бояться. За вами никто не пришел.
– Я убил ту девушку…
– Нет, не убили. Она в коме.
– Как её звали?
– Зачем вы хотите это знать?
– Я…
В дверь позвонили. Звонок раздался где-то снизу. Лёша понял, что находится в частном доме, не в квартире. Шантал, показав указательный палец, дав понять, что скоро вернется, вышла из комнаты, прикрыв дверь.
Лёша лежал, а Шантал все не возвращалась. Потом он услышал мужской голос. Ему стало неудобно. Видимо, у неё есть семья, и это муж выяснял где она была ночью и что в их доме делает убийца. Наверняка, он знает правду…
Лёша решил спуститься вниз, извиниться и уйти, чтобы больше не портить никому жизнь. Одежды он своей не нашел. Ему пришлось накинуть голубой женский халат, благо он был длинный. Приоткрыв дверь, он сделал шаг на лестницу. Голоса стали ещё четче.
– Я приходил к тебе вчера ночью, звонил, ждал, но тебя не было.
– …и что с того? – возмутилась Шантал.
– …я бы хотел знать, что между нами все серьезно…
– У меня много работы, мне скоро на смену, давай поговорим потом, – отрезала Шантал.
– Ладно… Черт, прости… – Рома заметил Лёшу, и тут же перевел гневный взгляд на Шантал. Та проследила его взгляд. Лёша не нашел ничего лучшего, чем попытаться оправдаться
– Здравствуйте. Я Лёша. И это не то, что вы думаете.
Рома часто заморгал. Лёша вдруг заметил, что на нем форма доставщика пиццы. Рома увидел в его взгляде скрытую жалость и обозлился ещё сильнее. Шантал, наблюдая за обоими, вдруг начала громко хохотать. Теперь уже они двое удивленно уставились на Шантал.
Первым не выдержал Рома. Он вышел, хлопнув громко дверью, под смех Шантал. Лёша растерянно топтался на месте.
– Простите.
Шантал махнула рукой.
– Мне пора на работу. И знаете… – она запнулась, размышляя, стоит ли говорить ему о том, что теперь она сама соучастница преступления, – …та девушка… она, если и выйдет из комы, навряд ли что-то вспомнит. К тому же, до нее совершенно никому нет дела. Вы ведь видели то же самое что и я, правда? Зачем вам садиться в тюрьму из-за неё?
– А как же…
– Вас некому обвинить. Совсем. Но не думаю, что вам в вашем состоянии нужно куда-то выходить. У вас шок. Дождитесь меня.
Шантал ободряюще ему улыбнулась, взяла сумку с дивана, вышла и закрыла за собой дверь дома. Лёша так и остался стоять. Ему вдруг показалось, что он маленький мальчик и сегодня остается дома, чтобы никто не поймал его за прогуливанием школы.
Варя зевнула и чиркнула очередную галочку в бланке.
– А что с этой девушкой?
– С какой?
– Которую привез этот парень.
– Ааа… а что с ней?
– Документов так и не поступило. Света хочет отправить запрос в полицию на опознание.
Шантал заерзала на кресле.
– Вызови её ко мне.
Света пришла сразу. Шантал отправила Варю в магазин.
– Варя сказала, ты заполнила заявление на опознание.
– Да, а что делать с этой девушкой ещё? Мы обязаны сообщать о такого рода случаях. Она же в коме. И этот парень, такой странный… Всё про ДТП говорил.
– Думаешь? Давай я тогда сама всё сделаю. Мало ли, что это может значить… Принеси мне журнал регистрации и все заполненные документы. А сама возьми выходной, ты же вторые сутки пашешь.
Света обрадовалась.
– Только не болтай об этом. А то все ко мне бежать будут, чтобы от работы только отлынивать. А ты девушка умная, всё понимаешь, помогать тебе приятно.
– Конечно, конечно.
Всё было привычно. Когда журнал регистрации вернулся на место, обратно в работу, к тому моменту уже два листа были наперед заполнены, поступало много больных в этот день. Света же совершенно забыла о девушке в коме и на следующий день продолжила работу с чистой совестью. Жертва ДТП же уже к этому моменту находилась в доме Шантал. Конвеерный приемный покой даже не заметил отсутствия больной. После дня города было чем заняться.
– Вы живете одна? – спросил Лёша, помогая Шантал загрузить посудомоечную машину.
– Да. Но вы ведь спрашиваете не просто так?
– Тот парень… Похоже, я вам здорово испортил жизнь.
– Он больше не вернётся. И это хорошо. Он влюбился в меня, всё не получалось его спровадить. Он так ещё молод, ему бы со сверстницами гулять. Так что, вы оказали мне помощь даже.
– Что ж, очень рад, – пошутил Лёша.
Шантал заметила, что когда он улыбается, у него появляются ямочки. Ей вообще нравилось наблюдать за ним. Зарождение внутри неё чувств было похоже на рождение ребенка. Каждое движение этого мужчины вызывало в ней трепет и жгучее желание, чтобы однажды он обладал ею.
Были выходные. И они вместе готовили обед. Как-то, по умолчанию, Лёша остался у Шантал, и не делал попыток обсудить с ней его временное проживание, или насколько оно было необходимым. Эта женщина, так вовремя оказавшаяся на его пути, восхищала его материнской заботой, Лёша чувствовал себя в безопасности. И, в связи с этим, не задумывался о природе такой доброты. Ему не хотелось ничего решать.
Лёша не сразу обнаружил, что в подвале дома кто-то есть. Он представить себе не мог, что виновница его сильнейшего чувства вины окажется так рядом. Он не думал, что Шантал скрывала это, скорее всего, просто умалчивала. Поэтому дверь в подвал поддалась сразу, её не закрывали на замок.
Всё началось с утра, спустя две недели его пребывания в доме глав врача больницы. Он как обычно вышел на зарядку на лужайке возле дома. Настроение было отличное, и после он сделал себе отличный завтрак, наслаждаясь одиночеством. Ночью Шантал срочно выехала в больницу и пока не возвращалась.
Пока он завтракал, ему послышались то ли стоны, то ли всхлипы. За окном было солнечно, дом окутан светом, поэтому о сверхьестественном Лёша точно не подумал. Он продолжил есть, но всхлипы учащались, и теперь он мог идти на их звук.
Дом Шантал был маленький и уютный. Сверху две спальни по бокам, одна гостевая посередине, одна ванная комната, совмещенная с туалетом, снизу слева большая кухня, еще чуть правее прачечная и, наконец, подвал под лестницей справа. Туда-то сейчас и спускался Лёша.
Внизу было приятно прохладнее, чем наверху. Где-то вдалеке горела настольная лампа и видны были нескончаемые трубки, идущие от аппаратов. На медицинской кровати лежала девушка. Во сне она хрипела. Видимо дыхание давалось ей с трудом. Лёша обошёл кровать слева и, наконец-то, увидел её настоящее лицо. Оно ещё было опухшим, но сквозь синяки, он заметил, что она не была красавицей. Его Кристина во сто раз красивее уж точно. От этого ему полегчало.
Неожиданно девушка громко всхлипнула и открыла глаза. На аппарате сердцебиения побежали вверх извилистые бугорки. Девушка повернула голову и прищурилась, чтобы различить стоящего перед ней человека. Но это далось ей с трудом, головная боль усилилась и она снова провалилась в глубокий сон.
Лёша обалдел от происходящего. Он склонился над девушкой. По её щеке пробежала слеза и утонула в белоснежной ткани подушки.
Лёша ещё около часа стоял возле её кровати и размышлял, что с ними со всеми будет, когда она проснётся. Ведь она точно проснётся. Хотя… люди просто так из комы не выходят.
За ужином он молчал. Шантал сразу поняла, что что-то произошло. И скорее всего это что-то было связано с девушкой в подвале. Тем не менее она не решилась заговорить об этом. Она всё ещё боялась, что Лёша в один момент, когда отойдёт от шока, захочет уехать от неё. Поэтому срочно нужно было идти на сближение с ним.
– Знаешь, я подумала, почему бы нам не сходить в кино?
Пусть он сделает глоток свободы с ней, а не без неё.
– Ты так долго сидишь дома. Тебе, наверно, хочется развеяться. Посмотрим классный фильм, поп-корн, и прочее, – непринужденно продолжила Шантал.
Лёша заинтересованно посмотрел на неё. Да, он слишком ушёл в себя, ему нужно было отдохнуть.
– Мне нравится эта идея.
– Здорово! Тогда завтра же идём на фильм!
Много-много новых яркий впечатлений только с ней, Шантал. Вот чем надо наполнить его жизнь!
Ему не спалось. Было бы странно, если было бы иначе. Он всё ещё был под впечатлением. Стоило ему закрыть глаза хоть на минуту, он видел лицо девушки из подвала. Воображение разыгралось и, теперь, казалось, что её тень смотрела на него со всех углов комнаты, особо ощутимо отражаясь в зеркале. Он будто видел её там, лежащую и всхлипывающую в кровати. Засыпая, он твердо решил, попросить Шантал пожить в другой комнате, без зеркал и лучше вообще без окон.
Город Мытищи это не Москва. Но и здесь полно пробок, так сказала Шантал. Поэтому они выехали в кино довольно рано, в районе четырех-пяти вечера. Шантал была в выходном красивом сером платье и в белого цвета пальто. Она подкрасила глаза и губы и выглядела весьма заманчиво. Лёша не мог этого не заметить. Ему было приятно находиться рядом с красивыми женщинами. Он считал, что они компенсируют наличие безобразного шрама на его правой щеке. Но ровно как он восхищался красивыми женщинами, так же их и боялся. Собственное несовершенство поедало его изнутри маленькими кусочками, он презирал себя в женщинах.
Торговый центр «Июнь» был набит людьми. Субботний вечер выгнал их за покупками и новыми впечатлениями. Лёша в первый раз радовался толпе, в ней легко можно было потеряться, скрыться от переживаний.
Вечер прошёл и вправду гладко. Лёша настоял платить за всё сам: при нём были все его карточки. Шантал не отказалась. Ей нравилось видеть в нём не только мальчика, о котором ей хотелось позаботиться, но ещё и настоящего мужчину. Однако, стоит заметить, первое было предпочтительнее. С мужчинами у неё никогда не клеилось, с мальчиками проще.
Вино вскружило голову обоим в этот вечер. Но Шантал мягко дала понять, что в этот раз между ними ничего не будет. Она не хотела казаться Лёше доступной, отчаявшейся женщиной в возрасте. Она не хотела его на вечер, она хотела его всего по его собственной воле и на всю жизнь. Она задумала большую игру.
Лёша ожидал другой развязки событий – он нуждался в женской ласке, но уступил. Они разошлись каждый по своим комнатам.
– Ты передумала? – спросил он, поворачиваясь на правый бок. Её пальцы скользили по его шее, плечам, спине. – Поцелуй меня.
Губы были мягкими. Лёша не предполагал, что тонкие губы Шантал могут быть такими нежными. Он провёл языком по поверхности её нижней губы и открыл глаза. Его крик пронёсся по всему дому. Он целовал девушку из подвала.
Шантал вскочила в кровати и, открыв комод, достала травматический пистолет. Его сталь успокаивающе сверкнула в лунном свете. Она была готова убить.
Лёша сидел на полу, ближе к окну, спрятав голову в колени.
– Что случилось? Где он?
Шантал гладила его по голове.
– Скажи, он в доме?
– Это она… Она приходила из подвала…
– Что ты говоришь!? Она в коме.
– Нет, я видел! Она открыла глаза и закрыла!
– Не может быть…
Шантал встала с колен и направилась к лестнице. Лёша резко схватил её за руку.
– Не ходи туда!
Шантал отдернула руку. Ей начинало это всё надоедать. Скорее всего, Лёше приснился кошмар. Чувство вины не оставляло его, вот и несёт чушь.
– Пойдём со мной! Ты увидишь, что она на месте!
Лёша кивнул и пошёл позади Шантал. Они вместе спустились в подвал.
Девушка лежала на кровати. Все трубки были на месте. Шантал проверила пластыри, они крепко прилипли к коже. Линии показывали ровное дыхание, никаких скачков, всё без изменений. Не было сомнений: девушка не просыпалась, и тем более не ходила по дому. Шантал тяжело вздохнула и опустила пистолет.
– Послушай, я понимаю, что ты чувствуешь себя виноватым, но ведь ты сделал это не специально. Это случайность, Лёш.
– Да, да, именно так.
– Ты это знаешь, я это знаю. Наверняка, и она это понимает.
Шантал и Лёша одновременно посмотрели на девушку. Её голова по-прежнему была отвернута направо, к стене. Она лежала ровно также, как и в тот раз, когда Лёша сюда впервые спустился.
Этой ночью они всё-таки спали вместе. В комнате, которую заняла Шантал. Он смог успокоиться, только положив голову ей на грудь. Про себя Шантал ликовала. Она сможет привязать его к себе чувством вины. Он будет нуждаться в ней. Девушка в подвале поможет ей поддерживать в нём страх. А со временем можно будет избавиться от неё. Всё равно это гуманнее, чем вечно лежать в коме. Даже если она проснется через десять-двадцать лет, она будет уже старой и никому не нужной. Уж Шантал это понимала. Красота женщины скоротечна, а эта девушка не была красивой. Может чуть-чуть привлекательной, но не красивее самой Шантал.
***
Мама всегда хотела чтобы она стала врачом. Она не послушала, и стала механиком. Разобрать или собрать машину, делов то! С людьми оказалось сложнее. И тут она пожалела, что ослушалась мать.
– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Настя никак не могла отделить кожу от мяса. На Ютубе и в чате, у таких же больных на голову извращенцев, как и она, всё получалось само собой, а у неё нет. Она продолжала переводить «продукты».
– Зачем снимать эти сериалы, если ничего полезного! – Она нажала на паузу вторую серию «Ганнибала» на планшете. На экране остался кровавый отпечаток указательного пальца.
Настя оперлась на стену, достала сигарету, в правой руке щелкнула желтая зажигалка. Она закурила, задумчиво осматривая «испорченные продукты». Да уж, если судить, что чтобы стать мастером в любой области, надо угробить десять лет жизни. Короче, разделывать трупы она научится через девять лет и шесть месяцев. Вот дерьмо!
Настя скинула с себя фартук, бросила его в пластиковый таз, туда же, куда сложила труп. Взяла с полки кислоту и налила в таз. Перчатки бросила туда же. Едкий дым пополз по земле. Настя затушила сигарету в мокрой раковине и направилась к выходу из подвала. К моменту, когда она приедет из магазина с отличной свиной вырезкой к ужину, всё растворится.
Любопытство мамы её не смущало. Она ненавидела подвалы. Никто из их семьи даже и не думал спускаться туда. До этого дня.
Вообще, как ни странно, Настя любила детей. Поэтому, когда тётя появилась на пороге с ребёнком, обрадовалась. Она как раз купила во «Вкус-вилле» нежнейший чизкейк. Мама помешивала пасту в сковороде и готовилась раскладывать еду на тарелки, когда Настя спустилась в подвал за вином. Там она и маленькая Рита встретились возле злополучного таза. За минуту Настя представила себе, как кислота растворяет руку девочки. Она издаёт дикий вопль, сюда сбегаются мама с тётей и обнаруживают кровавый таз с зубами и…
Четырёхлетняя Рита удивленно смотрела на содержимое и уже было опустила руку, чтобы порыться в тазу, когда Настя крикнула:
– Посмотри на меня!
Рита испуганно отдернула руку и начала плакать. Настя увела её из страшной комнаты и закрыла дверь на ключ, который она так непредусмотрительно забыла здесь, на столе.
– Успокойся, прошу! – Настя гладила девочку по голове.
– Хочу к маме!
– Расскажи мне, что ты видела, – Настя перебирала золотистый хвостик волос девочки, сгорая от желания ударить её об стену и кинуть в таз, чтобы навсегда избавить себя от тех чувств, что испытывала. Она была в гневе, и чувствовала, как внутри пробуждается дикий зверь.
– Красную вонючую кашицу, – пропищала Рита.
– Что за кашица? Что сегодня тетя Марина готовит на ужин?
– Свинку!
– Да, да, малышка. Это кашица от свинки. Не бойся!
– Но мне нельзя трогать свинку в тазике?
– Да, милая, да. Она… она… умерла.
– Я не буду есть свинку! – топнула ножкой девочка.
– Конечно. Ты будешь есть макароны.
– Да, макароны! – ещё раз топнула ножкой Рита и побежала вверх по лестнице.
Настя встала с колен, посмотрела на свою закрытую лабораторию и вернулась на кухню.
Всё прошло лучше, чем она думала. Рита с важным видом отказалась от свинки, и съела макароны, потом с ещё большим удовольствием кусочек чизкейка. Душевное равновесие девочки не было нарушено. Чего нельзя было сказать о Насте. Она хотела избавиться от этого тяжкого воспоминания. И в мыслях давно съедала малышку Риту.
Для справки: Настя ничем не больна. Ну как ничем, разве что периодами была раздражительна, а точнее у неё, как модно сейчас говорить, наблюдался вечный экзистенциальный кризис. Она не любила выходить из дома, покупала готовую еду в магазине, носила один и тот же тёплый свитер (в нём же спала) и всё время смотрела сериалы. О том, как так получилось, что от ненависти к людям она перешла к прямому их уничтожению по одному, Настя не заметила. Всё пошло как-то само собой.
Например. Был тёплый январский день. Настя сидела на своём любимом диване и любовалась, как хлопья снега опускались на оконную раму. На столике стояла кружка с горячим шоколадом, на тарелке лежал свежий круассан. Настя читала Сартра «Тошноту». В доме был уют и спокойствие. Девушке безумно нравилось её добровольное заточение. И слово «безумно» появилось тут не зря.
Как раз, когда Настя испытывала определенного рода оргазм от вкусов, вида за окном и отсутствия звуков, в дверь позвонили. Она посмотрела на телефон. Мама и папа ей не звонили и не писали, а значит это не они. Родители не стали бы являться без приглашения, хотя бы потому, что, скорее всего, в этот момент проводили время в точности как их дочь. Потому Настя осталась лежать на месте, в надежде, что нежданный гость уйдёт сам.
Но он позвонил ещё раз. И ещё раз. А потом и четвёртый раз, более протяжно, от чего девушке стало мерзко на душе. Её мир разрушили. Девушка, не в силах больше слушать вой звонка, опустила ножки в мягкие тапочки с кошачьими мордочками и, накинув мягкий халат, пошла открывать дверь.
На пороге стояла женщина за тридцать. Она была скромно одета и широко улыбалась.
– Здравствуйте! Вы верите в Бога?
Настя улыбнулась в ответ, и, жестом попросив подождать минутку, закрыла дверь. Она спокойно прошла в дом, порылась в кладовой и достала что нужно. Перед тем, как снова открыть входную дверь, она посмотрела в окно: в округе никого не было, соседей тоже. Настя распахнула дверь. Женщина уже собиралась заговорить снова, но девушка уже опустила ей топор на голову.
Всё произошло быстро. Кровь брызнула и попала на тапочки, халат и на лицо самой Насти. На лице женщина застыла неуверенная полуулыбка, и она стала падать спиной назад. Настя схватила её за руки, перетянула на себя, и та упала вперед, прямо в холл дома. Девушка поморщилась. Лужа из крови заливала ей пол. К такому она себя не готовила, но пожав плечами, пошла на кухню за перчатками и тряпками. У неё в голове созревал план:
«Пункт 1: остановить кровавый потоп на полу
Пункт 2: подмести возле порога, там осталась лужа крови
Пункт 3: подумать, как избавиться от тела
Пункт 4: подумать, что сделать, чтобы никто никогда его не нашёл
Пункт 5: принять душ и переодеться
Пункт 6: продолжить читать Сартра
Далее иные варианты».
– Всё равно утро безнадёжно испорчено, какая разница, чем себя теперь занять, – проворчала себе под нос Настя, пропитывая тряпками лужу крови.
Порог. Лопата. Занести кровавый снег в дом. Снова заметет, ведь идет снег. Тело в мусорный мешок, а лучше в два. Гугл. Поиск «инкогнито»: Как избавиться от тела? Варианты. От заморозки до растворения в кислоте. Отсылка на сериал «Во все тяжкие». Жидкости лучше растворяются. Твёрдые предметы привлекают внимание. Список покупок в магазине. Любимая пижама и тапочки в хлорку в таз. Жалко до чёртиков. Душ. Свежая одежда. Вместо Сартра в тачку и в гипермаркет. Вернуться за кошельком. Забыла. Аккуратно в магазине купить несколько тазов, взять на будущее… Что это у нас? Ого! Растворители. Стоит уточнить у продавца… Ой нет, нельзя привлекать внимание. Улыбается. Вроде милый. Скидка. Всё вычеркнула. Можно ехать. Магазин. Еда. Любимый десерт. Вот и дома. Устала. Сначала надо отдохнуть, а потом за дело.
– Нет, знаете, я не верю в Бога, – рассуждала Настя, натягивая защитную маску на лицо, – я верю вот в Сартра, в его любовь к Симоне. Эта парочка просто космос. И представляете, никаких обязательств. Люби кого хочешь. А не вот это ваше… что там?
Настя наблюдала, как кислота разъедает тело. Это было отвратительно, но она решила для себя, что должна знать, сколько это времени занимает. Она завела таймер и закурила. Прядь светлых волос спадала ей на лицо. В холодном свете подвала, в котором раньше отец вскрывал и изучал трупы, когда учился в магистратуре на медицинском, она казалась хрупкой статуэткой. Никто бы не поверил, что девушка в длинном сером фартуке, красных нарукавниках и резиновых салатовых сапогах, совершила жестокое убийство этим утром. Но сама она верила и задумалась всерьёз, почему не делала этого раньше.
Сложность с телом состояла в том, что волосы и зубы и некоторые другие части тела не растворялись, и их куда-то нужно было девать. Насмотревшись сериалов, Настя сразу отказалась от идеи – оставлять себе сувениры от убитых жертв. Ей не требовалось подтверждения своей уникальности, она и так знала, что она совершенна. К тому же, она не собиралась считать количество жертв. Ведь это и сейчас произошло случайно. И если её никто больше не будет беспокоить в её идеальном мире…
Откуда он взялся, это идеальный мир, в голове юной девушки?
Однажды, когда она училась ещё в школе, ей попался сборник Сартра. Прочитав «Тошноту», она поняла, что её отношение к окружающим людям было похоже на диагноз, и что даже спустя десять, двадцать и даже тридцать лет ничего не изменится. Экзистенциализм стал её религией, а философская литература источником вдохновения. Она не верила людям, она верила философам прошлых столетий.
Таким образом, Настя, каждый раз, когда её случайно или намеренно касались, испытывала ту самую неподдельную тошноту. Её бесила человеческая несостоятельность, потребность всего касаться и пытаться всё поиметь. Поэтому на свиданиях она старалась отсаживаться ровно таким образом, чтобы ухажёр не смог дотянуться до её запястий, чтобы оторвать от неё очередной кусочек счастья. Не было ни одного мужчины, в которого она могла бы влюбиться. Все они, в конце концов, тянули к ней свои отвратительные концы.
Фарфоровая статуэтка (так обозвала себя Настя, прикидывая на себя сериальный образ) не привязывалась сама и ненавидела, когда другие смеют привязываться к ней. Однако у неё был круг людей, которым она доверяла и испытывала тёплые чувства. Мама, папа, пара подруг и хватит на этом. И так слишком большой список. Пожалуй о том, что произошло утром, она могла бы рассказать Кате, но та куда-то пропала. Может быть, она, как они и мечтали вместе, улетела и живет где-то на озере Гарда, наслаждается свободой. Как же сейчас фарфоровая статуэтка нуждалась в своей прагматичной подруге! С ней-то она могла спокойно существовать в мире тепла и уюта, без этих отвратительных людей.
Настя запустила руку в длинной перчатке в таз и достала то, что не растворилось. Остальное она решила вылить куда-нибудь возле дома. Куда угодно, но точно не в унитаз. Это было бы слишком мерзко. Может разлить в бутыли из под воды? Как вынести из дома кровавую кашицу и чтобы никто не заметил? В следующий раз она решится на расчленение, уж точно.
Девушка сидела в кресле и смотрела на канистры для бензина, которые так кстати были темного цвета. Их насчитывалось 10 штук. Человек уложился в 10 канистр бензина. Очаровательно! А если это всё поджечь ещё? Голова заболела. Девушка продолжала думать о лучшем способе. В итоге, она вытащила во двор большой бак, сложила туда все бутыли и подожгла. Огонь сильно вспыхнул, запахло жареным мясом. Что ж, не так плохо, будто жаришь шашлыки. Настя закинула туда же волосы. Остальное она решила раскрошить молотком и выбросить просто в мусорку дома. Таким образом, ближе к ночи девушка избавилась от всего, что напоминало ей о «случайном» убийстве.
Так вот, с Настей всё было в порядке. Она не считала себя психопатом и даже не думала о том, чтобы пройти обследование. Поэтому, когда в следующий раз к ней в дверь постучалась представительница от Орифлейм, она решила подойти практично к убийству и просто отравить жертву. Девушке нужны были гарантии, что женщина никому не сказала о том куда едет. Поэтому, такой прекрасный момент как отсутствие блокировки на телефоне, её порадовал. Сначала укольчиком сильное снотворное, проверка телефона, потом только яд. На этот раз Настя попробовала заморозку с последующим расчленением, всё по технологии. Она разложила все части по разным пакетам, замотала скотчем и решила выбросить в реку. Её это позабавило. Она будто проживала жизнь героев своих сериалов. Это было «Правосудие Декстера». И она испытала наслаждение от того, что ещё один день прошёл без громких звуков человеческого голоса. Немного позже она посмотрела «Каннибала», и решила попробовать людей на вкус. Но прежде решалась на то, чтобы говорить со своими жертвами, чтобы перед тем как съесть, поделиться с ними своей философией жизни. Но, в сущности, цель была банальной – оправдать убийство никчёмностью жертвы.
Убийства делали её одинокой. Ей хотелось с кем-то делиться своим триумфом. Несколько раз она звонила отцу Кати, тот лишь что-то мычал в трубку и ничего не говорил, будто скрывал местонахождение дочери. Только в июне Настя узнала, что та отбывает наказание в тюрьме. Девушка прыгнула в машину и поехала к подруге. Но в тюрьме сообщили, что та два дня назад уехала на машине. Куда? Да им совершенно плевать!
Настя загрустила. Она решила завести себе новых друзей. В выходные она знакомилась с классными парнями, накидывалась эйфоритиками и отжигала в клубах, которые были максимально «drugfriendly». В таких клубах ценились обнимашки и вода, о сексе здесь не думал никто.
Но куда без курьезов! Парень из клуба все-таки решил проследить за «хорошенькой блондиночкой» и поймал её возле двери, возле которой Настя зависла, ковыряясь ключом в замке. Она была на отходнике и её дико взбесил этот парень. Но внутрь она его пустила, расспросила, знают ли его друзья, что он поехал к ней. Оказалось, что нет. Настя кивнула, расстегнула ему ширинку и сделала минет. Струя спермы полилась по её глотке. Парень повернулся на правый бок и уснул. О продолжении не шло и речи. Настя помотала головой, встала с постели и налив себе виски на кухне, подумала о том, насколько всё-таки люди эгоистичны. Она порылась в аптечке, наполнила шприц и аккуратно сделала инъекцию парню с опущенными штанами. Потом подкатила каталку и увезла любовника в подвал. Где, под звуки классической музыки стала вытаскивать самое вкусное из его тела. Похоже на то, что дружба давалась ей с трудом.
Итак, Настя работала автомехаником. Раз в неделю ей привозили машину и просили отремонтировать. Милая девушка делала это быстро и качественно. Родители обеспечивали юную аристократку, так что её странное увлечение их не беспокоило. Мама по-прежнему настаивала на образовании врача, отец летел на очередной курорт, чтобы развлекаться со шлюхами. Настя продолжала убивать и читать Сартра.
– Может тебе завести собаку? – мама сменила спицу и уставилась на дочь.
Настя отрицательно мотнула головой и уткнулась в экран мака.
– Почему нет? Ты живешь одна, вокруг ни души. Я беспокоюсь за тебя. Хочешь, я перееду к тебе на лето?
– Ты права, мне нужна кошка.
– Собака, которая тебя сможет защитить.
– Они воняют, мама.
– Так пусть живёт на улице и охраняет дом.
Настя подумала и поспешила согласиться. Уж лучше так, чем в один из дней обнаружить, что ты хочешь сожрать собственную мать.
***
Лёша думал позвонить Кристине и всё рассказать. Однако номера её телефона он не помнил, это значило, что ему нужно вернуться в свою квартиру и включить телефон. Шантал эта идея не понравилась. К тому же её смутило упоминание некой «знакомой». Она-то сразу поняла, кому он так хотел позвонить. Шантал не могла допустить, чтобы кто-то ещё узнал о её соучастии в этом деле.
– Но больше всего тебя наверняка беспокоят родители?
– Да, да.
– Они ведь могут подать в розыск, если ты не объявишься?
– Да.
– Значит, надо сообщить им, что ты в продолжительном отпуске.
– Да, именно так.
На самом деле, Лёше хотелось вернуться домой. Если никто его и тут, в доме глав врача не ищет, значит, он вполне может вернуться к своим ежедневным делам. Он не создан для приключений. Тем более, он не хотел терять Кристину. Наверняка она подумала, что он её бросил.
Шантал смотрела в тарелку и ковырялась в яичнице вилкой. Нет, уйти просто так он не может, но очевидно, что его будет тянуть домой, ведь со старой жизнью ещё не покончено. Значит, надо сделать так, чтобы он увидел, как она ничтожна. Он должен сам захотеть вернуться или вовсе не уезжать.
– Конечно. Делай так, как считаешь нужным. Кстати, вчера к нам в клинику звонили и искали эту девушку. Видимо, отец. Обзванивает больницы и морги. Я подумала, может устроить их встречу? Не думаю, что она помнит, кто в неё врезался.
– Эээ… помнит?
– Я тебе не говорила? Ты оказался прав: она приходит в сознание. Пока ещё редко, но видно по глазам, она хочет знать, что случилось. Пригласим её отца к нам в дом и расскажем, как было? Быть может, он поймет.
На лице Лёши застыла маска ужаса. Он решил для себя, что обязательно спустится в подвал после ухода Шантал в больницу. Если повезёт, он сможет сам поговорить с жертвой аварии и убедиться, что она не злится или… Господи, кто сможет простить человека, который почти что убил другого, простить своего убийцу?
Шантал осталась собой довольна. Конечно, она соврала обо всём вдоль и поперёк. У неё есть ещё время, чтобы что-то придумать, пока Лёша терзается сомнениями.
Девушка спала. Лёша придвинул стул поближе к стене и запрокинув голову, начал читать вслух книгу «Алиса в стране чудес». Он где-то слышал, что люди в коме способны слышать, что с ними говорят. Может у Лёши получится стать ей другом и когда она проснётся, она не сможет заявить на него?
Он начал читать и скоро уснул сам на моменте, когда Алиса из сказки полезла за кроликом.
– Серьёзно? Алису? – девушка приподнялась на локтях и села. Её белые голые пятки свисали с кровати.
– Господи! Ты проснулась! – Лёша обрадовался.
– Где это я? – девушка смотрела по сторонам.
– Это дом врача Шантал. Она тебя лечит.
– А как я здесь оказалась?
Лёша закусил губу. Она ещё не готова услышать правду.
– Ты попала в аварию.
– И я выжила?! – она сделала глубокий вдох.
– Да.
Взгляд Лёши упал на обнаженную часть бедра девушки. Она проследила его взгляд и натянула краешек одеяла.
– Я хочу переодеться.
– Да, конечно…
Девушка опустила ноги на пол и попыталась встать. Лёша придержал её, и не зря – она чуть не упала. Кровь застоялась, ей было больно идти.
– Ты можешь взять меня на руки?
Лёша заметил, что она была тонкая, даже исхудавшая.
– Комнаты на втором этаже. Думаю, Шантал не будет против, если ты что-нибудь возьмешь из её вещей.
– Спасибо.
Лёша не был в этой комнате с того раза, когда девушка из подвала явилась к нему во сне. Он с опаской огляделся, прежде чем войти внутрь, но тут же хмыкнул – чудовище из снов теперь в его руках в прямом смысле слова. Он казался сам себе смешным.
– Положи меня на кровать. И открой шкаф.
Пока она переодевалась, Лёша стоял за дверью, пытаясь сообразить, какие ещё вопросы она может ему задать.
– Я всё! И я хочу очень есть.
Лёша улыбнулся и взял девушку на руки. Её дыхание на его груди напомнило о её поцелуе во сне, который постепенно переставал быть для него таким уж ужасающим. Дверь в комнату за собой Лёша не закрыл. Почему-то ему померещилось, что хотя они вдвоем и вышли из комнаты, кто-то попридержал дверь за ними.
Он сделал ей овсяную кашу с молоком. Вроде она потеряла много сил, и ей было полезно насытиться витаминами.
– Очень вкусно!
– Спасибо.
Девушка благодарно, даже кокетливо, посмотрела на него. Однако радость сменилась на грусть, когда Лёша открыл буфет и в отражении двери, она увидела своё опухшее лицо. Синие оттенки уже почти перешли в жёлтые и отливали местами зелёным, нос остался прямым, благодаря своевременной операции и гипсу, но от удара перегородка смялась, и, теперь, ей казалось, что она напоминает мопса. Она заплакала.
– Я урод…
Лёша не знал, что делать. Он подошёл к ней поближе, девушка уронила ему голову на плечо. Он почувствовал, как его футболка пропиталась слезами. В его груди что-то жалостливо сжалось. Его охватило сильнейшее чувство вины.
За окном послышался звук закрывающейся двери машины. Лёша подошёл к окну и увидел Шантал. Та доставала из багажника пакеты с продуктами. Он вышел из дома, чтобы помочь. Оглянувшись, он увидел, как девушка растерянно стоит на пороге дома в холле. Входная дверь резко закрывается и он уже не видит её лица. Он поворачивается к Шантал и будто в моменте слепнет.
– Лёша, Лёша!
Он открывает глаза и теперь видит Шантал прямо перед собой. Что-то случилось, видимо, он потерял сознание, когда выходил ей на встречу.
– Ты занесла продукты?
Шантал недоуменно выпрямилась и Лёша увидел, что они находятся в подвале. Из его рук выпала «Алиса в стране чудес», девушка пребывала по-прежнему в коме. Ему это всё приснилось?
– Я уснул.
Шантал подняла книгу и удивленно спросила:
– Решил подружиться с ней?
– Я…я…не знаю, что я хотел. Мне страшно становится от мысли, что всё это может для всех плохо закончиться.
– Я понимаю. Мне тоже страшно, – Шантал сжала его руку. – Пойдём, поужинаем?
Как мать ведёт ребёнка за руку, так и Шантал вывела бледного парня из подвала и погасила верхний свет. Она явно получит то, что хочет.
– Лёша, что с твоей футболкой, пятно на груди. Ты испачкался?
Лёша не услышал её, он был молчалив и задумчив весь оставшийся вечер.
На следующий день он шёл по двору с газонокосилкой. Вода срезалась и в воздухе пахло травой. Он любил природу. Ему осточертела городская жизнь, и здесь он наслаждался свободой.
Переделав все домашние дела, даже закинув вещи Шантал в стиральную машину, он стоял на кухне, пил сок и косился в сторону подвала.
– Чёрт! – он решительно спускался вниз.
Лампочка перегорела. Шантал выкрутила её, чтобы вставить новую, но совсем забыла. Лёша вернулся наверх, порылся в кладовой и нашёл лампочку. Он дернул дверь от кладовой к себе, она отодвинулась. На него стояла и смотрела девушка из подвала. Он вскрикнул.
– Привет! Не хотела тебя напугать!
Господи, ему это всё мерещится. Надо спуститься в подвал и посмотреть. Наверняка она там, лежит себе…
– Эййй! – она помахала перед ним рукой.
– В подва… ле… лампочка перегорела, пойдём поддержишь стремянку?!
Девушка пожала плечами и пошла вслед.
– Но зачем, если там никто не живет?
Кровать больной была пуста. «Алиса», судя по загнутой странице в книге, уже встретилась с чеширским котом. Лёша полез на стремянку и вкрутил лампочку. В подвале стало уютнее и будто бы теплее.
– Ты не проголодалась?
– Мы же только что завтракали!
– Ах да! Пройдёмся?
– Да, давай!
Они вышли во двор. Она прищурилась от яркого солнца.
– Жаркое лето, слишком жаркое для Москвы.
– Аха.
Лучше самому начать задавать вопросы, пока они не вернулись опять к её синякам и аварии, решил Лёша.
– Я поняла! – девушка прошла чуть вперед и продолжила идти к нему лицом, спиной назад. – Я поняла, что не знаю твоего имени. Как тебя зовут?
Сказать правду или соврать? Глупость! Ведь если придёт Шантал, она непременно позовёт его по имени. Будет жутко неудобно!
– Лёша.
– Приятно познакомиться. Скажи, у этого врача, Шантал, можно будет взять машину? Моя наверняка вдребезги. Где она, кстати, мне её дал отец, ненадолго, в прокат можно сказать.
– Эммм… Да, она в ремонте.
– Вон там, в гараже? – она показала пальцем на строение впереди.
Лёша сразу понял, что его машина может быть там тоже. Но как отнесется девушка из подвала к тому, что обе машины смяты в передней части? Она же сразу всё поймёт! И не только про него самого, но и про себя…
– Ты ещё слаба, давай вернёмся в дом? – настаивал он. Но девушка уже шла к гаражу и, казалось, что расстояние между ними было длиною в вечность. Сейчас она всё узнает. Рука девушки потянулась к кнопке на правой панели.
На этот раз он очнулся сам. Но на это раз он лежал на кровати девушки. Лампочка горела ярко. Девушка сидела на стуле с книгой в руках. Это было кошмарно.
Его начинали пугать хождения во сне. Он встал с кровати и начал трясти её. Девушка уронила голову на грудь, но не проснулась. Он переложил её на кровать, начал беспокойно смотреть на панель приборов. Капельница, все эти трубки, куда и что нужно подсоединить….
– Господи! Надо рассказать Шантал…
– Думаешь надо?
Он не хотел оборачиваться, но точно знал, что она там, за его спиной, живая.
– Ты мне снишься.
– А ты мне нет. В этом разница между тобой и мной.
Он закрыл глаза и обернулся. Девушка лежала на кровати, подключенная к аппарату. Он побежал тут же из подвала. На выходе кто-то резко его остановил. Лёша истошно завопил. Шантал сжала его плечи.
– Господи! Да что с тобой!
– Я пошёл менять лампочку и тут она…
Шантал качала головой. Похоже, он сходит с ума. Это уже слишком. Пора вмешаться.
Протянув ему стакан воды, она аккуратно завела разговор.
– У меня есть знакомая. Она психолог, она поможет тебе. И ей можно доверять!
– Шантал, я не псих!
– Причем тут псих! Я сама в шоке от того, на что пошла, чтобы помочь тебе. Более того, я обратилась к ней сегодня сама, у меня тоже нервишки шалят, когда я спускаюсь в подвал.
– Она тоже тебе снится?
– Пока нет, Слава Богу – Шантал протестующе подняла руки. – Но пока и со мной этого не начало происходить, давай остановим это?
– Да, ты права! Шантал, ты моя спасительница…. – его руки потянулись к её шее, он прикоснулся к её губам, Шантал ответила на поцелуй. Они занимались любовью на диване. Он из слабости, она из силы. Его уносили теплые волны. Он уже не помнил о существовании Кристины, о том, как стремился изменить свою жизнь. Он погружался в эту женщину снова и снова.
Шантал сжимала его так крепок, как-будто он был её последней надеждой на выживание в этом мире. Он больше не бросит её. Иначе куда ушли эти две недели страстного секса? И вот наступил день, после которого станет ясно, сможет ли он остаться с ней, жениться, зачать детей…
В своих мечтах Шантал дошла до крайней точки. А Лёша всего лишь стоял напротив неё и застёгивал ширинку джинс. Сегодня он выезжает из Подмосковья в Москву. Москву, которая для него больше не обретет тех размеров, что прежде. Словно граница разделила его жизнь на «до» и «после».
Накануне Лёша осмотрел свою машину и сделал вывод, что ремонт обойдётся ему в кругленькую сумму. Машины жертвы аварии в гараже не было. Он не уверен была ли она там вообще. Для Шантал было бы слишком опасно оставлять её у себя. Он не стал спрашивать её об этом.
Итак, ему нужно было поехать домой, оплатить счет на ЖКХ, позвонить родителям, Васе и …Кристине. А потом вернуться назад. Вернуться назад? Хотел ли он вернуться? Быть может, ему поступить как в тот раз: сесть за руль и умчать в другую сторону или купить билет в другую страну и оставить всё это позади? Поддаться в монахи, залезть на самую высокую гору и там питаться энергией солнца? Лёша рассмешил самого себя. Как это в его духе: переложить все проблемы на других людей и самому пойти дальше. Но дальше то не всегда значит «дальше» на самом деле.
– Точно не хочешь взять мою машину?
– Нет, Шантал. Спасибо, но ты сама говорила, что девушку из подвала ещё ищут. Вдруг я приеду домой, а меня там ждёт полиция?! И тут твои номера! Возьму каршеринг. Если он меня зарегит и меня не арестуют в городе, значит всё идёт хорошо. Если нет, что ж, я возьму всю вину на себя. Не переживай, ты останешься не причем.
Он положил ей руку на плечо. Она, не вставая с кровати, обняла его за талию. Лишь бы пронесло. Должно хоть, ей, Шантал, однажды повезти стать счастливой?!
Всё и вправду было хорошо. На МКАДе были пробки, стояла июльская духота, у подьезда дома и в самой квартире его никто не ждал. Айфон скромно лежал на столике у окна. Лёша подключил зарядку и на выдохе включил устройство.
Мама взяла трубку сразу и тут же начала рассказывать все новости за месяц. На вопрос куда же он пропал, он ответил уклончиво. Отец убедил мать не подавать в розыск «потомучтожежэтовзрослыймужикионможетделатьчтохочет». Так он и сказал, не разрывая слова в предложении. В общем, родителям он позвонил вовремя.
Вася трубку не взял. От него в первые две недели было всего пять сообщений типа «как ты задолбал» и «как хочешь». Естественно, Лёша был уволен. От Кристины было… одно сообщение: «Привет!». Лёша целых полчаса смотрел на экран приложения Whats app, полагая, что сообщения просто не все ещё дошли. Но нет! Всего одно сообщение!!! Месяц назад!!!
Он собрал дорожную сумку и поехал в офис повидать Васю. Нужно было извиниться перед лучшим другом.
Он нашёл его в брейк-комнате. Он травил шуточки двум секретаршам. Они заливисто смеялись, попивая кофе.
– Привет, девчонки! Вася!
Вася не подал виду, что обижен и обнял друга.
– Здорова! Где пропадал? Пойдем в мой кабинет!
Когда они прошли внутрь, Вася даже закрыл жалюзи, чтобы снаружи никто не увидел его эмоций.
– Садись. Рассказывай.
Рассказывать Лёше было нечего. Сказал, что просто забухал, закайфовал, чтобы сбросить нагрузку. Вася смотрел куда-то мимо Лёши и кивал. Последний почувствовал угрозу. Похоже, он всё знает.
– Что не так?
– Лёш… я подумал, лучше тебе узнать от лучшего друга. Знаешь, когда женщины оправдываются, выглядят как сучки. Мы теперь с Кристинкой, – Вася закашлялся… – встречаемся.
Лёша потер глаза. Он пытался понять, что он чувствует сейчас и имеет ли право осуждать. Ведь он изменил Кристине с Шантал. Его не было месяц, что ей ждать надо было?
Но всё же обида была. Он решил, что его ситуацию можно оправдать горем, а вот роман лучшего друга с его невестой – нет.
– Ты больше мне не друг, – бросил он и вылетел из кабинета. Все смотрели ему вслед удивленно.
В машине он ещё кинул Кристине сообщение с содержанием «Ну ты и тварь». Та прочитала сразу, но ничего не ответила.
Карьера к чёрту, любимая женщина к чёрту, всё к чёрту! Всего за месяц, что его не было, изменилось всё. Если бы он погиб в той аварии, ничего бы не поменялось в этом грёбаном мире! Эти двое обрадовались бы только тому, что не придется с ним пересекаться и чувствовать себя виноватыми. И всё же: две синие галочки в мессенджере без ответа! Лёша зарыдал.
После ему так захотелось есть, что посмотрев на состояние дорог, он решил заехать в Макдональдс на Бабушкинской, перекусить и подождать, пока пробки рассосутся. Он взял картошку, нагеттсы, колу и засел в конце зала. Вскоре, положив голову на руки, он задремал.
***
Неплохо сложен, одинок и, наверняка, на вкус очень даже. Настя наблюдала, как парень расплачивается карточкой на кассе, берёт заказ и уходит вглубь зала. Ей он понравился. Показалось, что он точно может быть отличным ужином.
– Привет!
– Привет, – ответил парень без особой радости. Насте даже стало обидно: она ведь очень красивая девушка.
– Плохой день?
– Хочется сдохнуть.
Настя широко улыбнулась. «Ваш заказ принят!», – подумала она. Люди так любят играть в игры, поэтому они так предсказуемы.
– Хочешь уйти отсюда? У меня есть что выпить. Отдохнешь и мир покажется лучше, чем он есть сегодня.
– Давай, ладно, – согласился тот.
Они вышли на улицу, она кивнула ему на сиденье рядом с ней. Они поехали к ней домой, начали целоваться с порога. Он не успел раздеться полностью. На левой ноге так и остался нерасшнурованный ботинок, толстовка была одета на одну руку, серые трико опущены до колен. Настя проводила языком по его телу – от живота до мочек ушей. Она рассматривала каждую выпирающую часть ребер, а потом кончиком языка стала касаться его члена. Парень застонал. Настя усилила давление, помогая себе рукой.
– Я хочу, чтобы ты кончил.
– Да, сейчас!
– Сейчас?
– Даааа!
Настя отняла губы, наблюдая. Она нащупала нож под ковриком и, пока парень бился в экстазе, провела ножом от груди до паха. Парень открыл глаза и стал жадно хватать губами воздух. Настя встала с колен и, опустив руку в джинсы, доставила удовольствие и себе.
Сначала кишки, потом печень, легкие и сердце. Но всё, конечно, ради сердца, это самое вкусное. На оливковом масле, с болгарским перцем и свежей зеленью. Было в этом особенное искусство – насладиться не только эмоциями, но и вкусить плоть человека, который умер в момент счастья, не испытав страха. Вот что называется откровением.
***
Шантал смотрела в окно. В тридцать пять лет вести себя как девчонка! Это же надо! Но как же она ждала его! Она знала, что он обязательно вернётся, но могло произойти всё что угодно. А если он не вернётся? Как поступит она? Разозлится? Наверняка! Но что ей проку, если она во всём этом замешана? Неужели её усилия могут оказаться напрасными? Что ей делать в этом случае? Убить девчонку, сжечь его машину и сделать вид, что ничего не было?
– Ах, что за бред! – разозлилась на себя Шантал. – Может ещё и Роме позвонить, молить, чтоб вернулся?!
Шантал налила себе ещё вина и вернулась к окну. Машина подъезжала прямо к дому. Он приехал!
Взяв себя в руки, Шантал протерла слезы занавеской и посмотрев в зеркало и улыбнувшись, открыла дверь. На её лице не было ни капли от охватившего её отчаяния.
– Здравствуй, Шантал.
– Здравствуй.
– Здравствуй, Шантал.
– Здравствуй.
Они лежали в постели. Шантал курила. Лёша смотрел в потолок и размышлял о том, насколько ошибался в Кристине. С Шантал он познал, кто такая настоящая женщина, вкусил её соки! Кристина просто девчонка и хорошо, что получилось именно так, а не иначе.
– О чём ты думаешь?
– О тебе.
Шантал потушила сигарету и собралась встать с кровати.
– Ты куда? – по-детски, накручивая её прядь кудрявых темных волос на свой палец, спросил он.
– Хочу пить. Тебе принести?
– Да, спасибо.
Она нежно поцеловала его и, прикрыв за собой дверь, вышла из комнаты.
В графине не было холодной воды. Чайник был горячим. Шантал открыла кран и наполнив фильтр, поставила его рядом с плитой. Нужно было подождать, пока вода очистится. Шантал оперлась руками о кухонный стол. Позади неё послышался скрип половицы.
– Зачем встал? Ложись, я принесу.
Шантал с довольным видом повернулась. Никого не было. Не может быть! Она точно слышала!
– Лёша?
Шантал вытащила нож из подставки для ножей и вышла на середину зала. Входная дверь была закрыта. Дверь от подвала слегка приоткрыта. Может быть, Лёша опять чудит? Или хуже этого: девчонка проснулась.
Шантал включила свет в подвале и босиком стала спускаться вниз. Нож она держала наготове. Лампа светильника погасла и Шантал не видела лица девушки, но различала профиль под одеялом. Решив, что с неё хватит, она не стала подходить ближе, а повернула назад. Вдруг верхний свет выключился.
– Вот чёрт!
Она на ощупь нашла первую ступеньку лестницы, опустила руку на перила и стала подниматься. Но что-то позади потянуло её за край сорочки. Шантал замерла, но поворачиваться не стала. Она пошла быстрее, но тут её дернуло так, что она упала, ободрав колено об деревянную лестницу. Она махнула перед собой ножом и побежала вверх. Дверь поддалась и она вышла наружу. Дверь захлопнулась, но край сорочки застрял с той стороны. Шантал дергала ее на себя, но не могла вытащить. Она сообразила взять нож и разрезать край. Лоскут остался висеть.
Шантал бежала наверх. Ей хотелось кричать, но она боялась нарушить идиллию вечера. Она остановилась перед дверью перевести дыхание. Сняла сорочку и протерла кровь на колене.
Засыпая рядом с Лёшей, она уже не была уверена, что это все было на самом деле. Это ей снится или чертова девка возомнила себя долбаным Коперфильдом. Завтра она с ней разберется. Тянуть уже некуда.
Да, это не был сон. Колено опухло. Шантал опустила джинсы и достала аптечку. Смочила ватку перекисью водорода, чтобы обработать рану. По бокам она нанесла мазь от синяков и в конце забинтовала колено. Она натянула джинсы. Ничего не видно. Она знала, что джинсы клеш – это все-таки не прошлый век.
– Шантал, уже восемь утра! Ты не опаздываешь?
Дима постучал в дверь ванной ещё раз.
– Нет… я… уже иду.
На кухне пахло сосисками и плавленым сыром. Лёша сделал бутерброды и сварил кофе.
– Знаешь, мне не здоровится… Я останусь сегодня дома. Но я хочу попросить тебя съездить за продуктами и заехать заодно в аптеку.
– Что с тобой?
– Наверно, усталость. На работе эти кондиционеры… ну, в общем, ты понимаешь.
– Да, я съезжу, конечно, дорогая.
«Дорогая»! Как же это приятно! Осталось только разобраться с девчонкой. Дима не интересовался её состоянием уже давно. Если Шантал отключит пару трубок, девчонка скончается. Наконец-то, нет больше сил менять этот горшок и таскать из больницы дорогущие препараты.
– Итак, что с тобой делать?
Шантал провела рукой по волосам девушки. Это был интимный жест убийцы. Христианская любовь к другому ставится в противопоставление с любовью к себе. Для Шантал это было просто как убрать лишнюю фигуру с шахматной доски. Но вопрос в том, игра уже началась или подходит к концу? Нужно действовать сейчас, пока ставки не так высоки или подождать, может эта фигура решит исход битвы?
Какую роль девушка из подвала может ещё сыграть в жизни Шантал?
Попытка оценить настоящее ради будущего только запутала Шантал. Она редко сомневалась в своих решениях. Вчерашний случай в этом подвале заставил её пересмотреть свои взгляды. Ведь повязка на её коленке реальна, а значит и угроза от местонахождения девушки тоже.
Шантал быстро начала сдирать пластыри с трубками с тела девушки. Аппарат показал скачки давления, всё начало ползти то вверх, то вниз, но в конечном итоге ровная линия прочертила граница между жизнью и смертью. Девушка умерла.
Вот и всё. Никаких больше сомнений.
Шантал спокойно вышла из подвала, погасив свет. Датчик на аппарате жизнеобеспечения дернулся вверх.
Как объяснить Лёше, что девушка умерла? Впрочем, какая разница. Валялась себе в коме, потом запустились внутренние процессы организма и всё… смерть от чего-то там неизвестного. Он даже и не подумает подозревать её.
Шантал вскочила, пролив на себя чай. Где-то она читала, что отношения, которые начинаются с плохих историй, заканчиваются ничем.
– Глупости! – успокоила себя Шантал, но эта мысль не ушла далеко, а лишь спряталась в уголках подсознания, выжидая момента, чтобы всплыть истиной.
Спустя час Шантал подключила аппарат к телу девушки снова, убедившись, что та уже не дышит. На случай, если Лёша спустится в подвал.
Но когда Лёша вернулся, он даже не вспомнил о девушке, словно её и нет. Бремя ухаживания за ней всё время лежало на Шантал. Поэтому претендовать на заботу о своей жертве он не имел желания. Он уже давно не спускался в подвал, и кошмары его не мучали. Логично, что он так старательно «удалил» девушку из подвала из памяти. Только вот Шантал решила сделать это фактически. Так что непонятно было, кто убил девушку раньше.
– На кухне и в коридоре остался свет, пойду выключу.
Шантал уже засыпала, и, ответив что-то невнятное, повернулась на левый бок. Лёша накинул халат и вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась.
Он отгонял от себя плохие мысли, которые настойчиво лезли в его голову. Но с каждой ступенькой вниз частота сердцебиения увеличивалась. Он испытывал страх. Его разрывало во все стороны. Какого черта ему понадобилось выключать этот свет? Оставалось каких-то несколько шагов до выключателя.
– Раз, два, три… – начал считать он. Его рука потянулась к выключателю. Но он не успел его даже коснуться. Свет на кухне и в коридоре выключился сам, а вот свет на втором этаже включился.
Лёша произнёс несколько матерных слов. Все сугубо русского характера и по возрастающей. Апогей его словарного запаса настиг его, когда в окне слева, с улицы он увидел лицо девушки. Она смотрела на него жалобным взглядом. Он отступил назад. Она показал в окне справа. Ещё шаг назад и входная дверь начала открываться. Ещё шаг и девушка оказалась на пороге. На улице не было дождя, но с девушки стекала вода. Она вся была мокрая.
– Господи!
– Помоги мне.
– Я…я…я. Чем я могу тебе помочь?
– Не оставляй меня, – девушка подошла к нему вплотную. Дима почувствовал неприятный запах. Такое ощущение, что девушка разлагалась изнутри, – я жду тебя там, внизу. Почитай мне ещё.
Она прикоснулась к его волосам. Её правая рука повторила недавний жест Шантал.
– Если не спустишься, я тебя убью, понял?
Лёша поджал губы и закивал. Он боялся поворачиваться к ней спиной, но иначе было нельзя. Всё вокруг его пугало. Он пошел в сторону подвала. Слышно было, как пятки девушки хлюпают по паркету. Когда он повернул ручку двери подвала и та приоткрылась, входная дверь дома закрылась и щёлкнула на замок. ОН повернулся. За ним никого не было. Не побежать ли ему скорее наверх?
– Чего ждешь?
Он медленно повернул голову. Рука девушки потянулась к нему из подвала. Различался её профиль. Она с силой дёрнула его внутрь, дверь за ним захлопнулась.
Утро было любимым временем дня для Шантал. Она любила свой дом. Ей нравился пригород. Чистый воздух, природа, особенно беседка, возле которой она посадила вьюн и теперь та и вовсе заросла её цветками. Утренняя роса на них пробуждала в равнодушной ко всему обычно женщине романтические чувства. Она вспомнила, как сегодня она проснулась и рядом лежал её любимый мужчина. Его сон был глубоким и спокойным.
Шантал запрокинула голову и закрыла глаза. Но через пять минут она открыла их, потому что ей показалось, что кто-то буквально сверлит её взглядом. Она смотрела на окна дома, пока не увидела Лёшу, смотрящего на неё пристально из окна комнаты. Она помахала ему рукой. Он помахал в ответ.
Уединение было нарушено. Так показалось Шантал. Она вышла из беседки и направилась к дому, чтобы приготовить завтрак на двоих.
После того, как Лёша закончит заниматься газоном и уедет за стройматериалами для пристроя к гаражу, Шантал решила спуститься в подвал, чтобы посмотреть на состояние трупа. День совсем был жарким. Нужно было понять, когда и как избавляться от трупа.
Когда Лёша уехал на машине Шантал, та поспешила в подвал.
Но трупа девушки там не оказалось. Шантал ошарашенно смотрела на кровать, терла глаза, выходила и заходила в подвал, но совершенно точно – девушка пропала. Шантал на кухне разворошила аптечку в поисках успокоительного. Она положила её на язык, и быстро осушила стакан с водой.
– Не может быть, мать твою!
Она осела на пол и стала понемногу приходить в себя. Её взгляд замер на циферблате часов. Она отмеряла каждые пять минут до возвращения Лёши.
Тот появился, спустя два часа. Оставив материалы в гараже, на случай дождя, который обязательно будет после такой жары, он вошёл в дом. Шантал посмотрела на него. Её глаза блестели от испуга. Лёша понял в чем дело.
– Я избавился от неё.
– Что?
– Она была мертва, когда я её нашёл вчера.
– Вчера? Ты спускался в подвал вчера?
– Да.
– Её никто не найдёт?
– Нет. Черт возьми! – Лёша присел на корточки напротив Шантал. – Я думаю, я не должен говорить тебе про то, где она. Ты и так сделала для меня слишком много. И это знание опасно для тебя. Ты понимаешь меня?
– Да… да…
Он коснулся щеки Шантал. Та облегченно плакала. Жест убийцы вернулся к своей хозяйке в образе мужчины. Цикл завершился. Углы треугольника обрели четкие очертания.
Нет человека – нет проблем. Хэппи енд.
Рассуждать об этом в понедельник, когда желудок набит салатом цезарь и котлетами по-киевски, особенно приятно. И главное, мужчина проявил себя сам, ей не пришлось ничего делать. А именно – думать, куда деть тело человека. Это тебе не данные в журнале регистрации приема больных подделывать. Хотя ещё непонятно, в каком случае можно оставить больше следов.
– Да и пофиг.
– Чего ты говоришь?
Варя не любила есть одна. Вечно тащилась с Шантал. А последней вообще компания не нужна. Но чтобы быть своей, надо общаться, ко всякому найти подход. В этом-то Шантал разбиралась, поэтому охотно играла в общепринятые игры.
– Так много пациентов. С утра до вечера! Хоть убейся!
– И не говори! – оживилась Варя. – А этот- то который приходил с этой ангиной. Ты видела этот кошмар? Мерзость. А старуха с…
Шантал отключилась. Подыгрывать – то людям надо, но слушать то необязательно! Трио выражений для интровертов, которые иногда надо использовать, чтобы собеседник продолжал верить в «диалог»: «Ничего себе!», «Да лааадно?», «Серьёзно?». Протяжно и с надрывом. И всё, успешная социализация.
Шантал отодвинула выпитую кружку с чаем и встала из-за стола.
– Увидимся. У меня сейчас осмотр.
Варя кивнула. Она запихнула целый пончик в рот, и на стол во все стороны летели крошки. Удивительно, какие люди бывают. Никаких забот: жуй себе пончик и радуйся.
Осмотр занял около двух часов. Шантал посмотрела на часы на стене над кроватью больной женщины. Восемнадцать часов. Ещё два часа и домой.
– Пора! Я тебя жду.
Шантал вздрогнула и подняла глаза от карточки. Женщина в бирюзовом халате в цветочек продолжала спать. Шантал повернулась и осмотрела палату. В четырехместной палате кроме них двоих никого не было.
Ей показалось, что в приоткрытую дверь кто-то заглядывает. Две минуты Шантал осматривала линейку света из коридора, потом отвернула взгляд и ручкой внесла результаты осмотра.
– Хорошо, – подытожила Шантал и наклонилась положить карточку в прикроватный файл. В этот момент чья-то рука легла ей на кисть руки. Шантал быстро подняла взгляд и увидела лицо девушки из подвала. Она вскрикнула и попыталась убрать руку. Но та сжимала её сильнее.
– Так что хорошо?
Шантал перевела взгляд от руки вверх. Призрака не было. Только женщина, которая присела на кровати.
– Ааа…
Шантал покрутила головой.
– Всё у вас будет хорошо! – заверила её Шантал и поспешила к двери. Когда она потянула за ручку, та резко закрылась, а потом открылась и сбила с ног Шантал, она упала спиной назад. Потом неведомая сила потянула её за ноги из палаты. Шантал посмотрела на женщину, её губы шевелились в попытке попросить о помощи. Женщина непонимающе уставилась на неё и приложила руку ко лбу – ей казалось, что у неё снова поднялась температура. Она легла и повернулась на бок.
Шантал несло по коридору. Она пыталась зацепиться за двери. Её хорошенько стряхивало на поворотах, поэтому было бесполезно. Перед собой она не видела ничего, что могло бы её тащить за ноги. Крик застрял у неё в горле. Ей казалось, что она в самом страшном кошмаре.
Оно остановилось только тогда, когда очередная дверь открылась и Шантал поняла, что это морг. Она оперлась на локти и рассматривала снизу вверх столы и холодильные камеры.
– Господи… – Шантал осторожно поднялась на ноги. Дверь позади неё прикрылась, но не закрылась до конца.
Она посмотрела направо и увидела мертвого сморщенного старика. Его голое тело вызывало отвращение не только к факту того, что с ним сделала смерть, а скорее к организму, который способен так изнашиваться к концу жизни. Левее ситуация была прямо противоположной. Там лежал парень. Кто-то не прикрыл глаза кареглазому брюнету. На его лице застыла маска удивления, словно он не верил в то, что он такой молодый и красивый, и умирает. Видимо, не прошло и часа, как он покинул этот мир. Кожа всё ещё «дышала» здоровьем.
И вот Шантал стояла между столпами молодости и старости, и у неё возникло ощущение, что время остановилось. Словно она молча говорила с этими умершими людьми о бренности бытия, будто она стала ими.
Внимание Шантал привлекла полуоткрытая камера. Она смотрела прямо на неё. Справа свисала бирка. Шантал тихо, насколько это было возможно на каблуках, подошла к ней. Она отодвинула слегка камеру и увидела пальцы женских ног. С левой ноги и свисала бирка. Шантал развернула её и прочитала: «Шантал. Время смерти: 18:05».
Она резко отпрянула. Хватит ли ей смелости, что утолить своё любопытство? Пожалуй, нет. Чтобы не происходило с ней, она не станет смотреть. Она тут же уйдёт отсюда и поедет домой!
Пока Шантал про себя принимала решение, за ней стояли двое умерших мужчин. Их положение не сменилось ни на сантиметр – молодой так же смотрел направо, старик и вовсе не открывал глаз.
Шантал пятилась испуганно назад, подальше от своего якобы мертвого тела, сжав руки в кулаки и в один момент она поровнялась с мертвецами. Она заметила это боковым взглядом. Потом подняла его. Взгляд карих глаз словно что-то искал внутри неё – жаждал высосать из неё жизнь, выбраться с низов и осесть на поверхности. Шантал отрицательно покачала головой. Она не собиралась умирать. Дверь морга громко хлопнула и закрылась за ней. Так она дала понять, что настроена решительно и больше не собирается бояться. И тогда она побежала. Теми же коридорами, которыми её доставила неведомая сила. Когда она распахнула дверь кабинета, Варя сидела за компьютером и весело стучала по клавишам компьютера.
– Что-то ты долго сегодня.
Шантал ничего не ответила. Сорвала с себя халат, бросила его на стул и, схватив сумку, вышла из кабинета. Варя ошарашенно смотрела ей вслед:
– Нервная какая-то сегодня…
Восьми не было. Иначе бы Варя не сидела в кабинете. Значит, Шантал ушла раньше времени. Значит, на выходе надо что-то придумать. Пусть будет простуда. Аха, сёстры, пожелали ей скорейшего выздоровления. Отлично! Теперь домой, к любимому Лёшке!
Тот сидел в беседке и пил пиво. Взгляд был беспокойным. Он словно чего-то ждал. Чего именно, он и сам не знал. Он просто смотрел перед собой на дом. Ему казалось, что что-то в нем переменилось. Всё тот же красный кирпичный фасад с выкрашенным в белый дверным проемом и такими же оконными рамами; всё те же деревянные перила вокруг дома; всё та же обстановка в глубине дома, которая, несмотря на сумерки, словно выглядывает из-за занавесок. Что же с домом не так?
Его нет дома. И тут же он есть – сидит в беседке, которая является частью дома. Получается, и сам Лёша дома. Но почему тогда, когда он закрывает глаза, его уносит вглубь дома. Даже не уносит, а засасывает вместе с этой вот беседкой: она вонзается в дом и уходит в подвал, туда, где его ждут.
Да, кто-то ждет его внутри. У дома появились потайные уголки – мысли. Которые Лёша не мог найти, разгадать к нему коды доступа. Но он точно знал, что то, что ему нужно, теперь стало частью него самого. Что же это было?
– Привет, – Шантал тихо опустилась рядом с ним. По дороге домой она успела постоять в адовых пробках, поэтому чуть-чуть успокоилась и теперь могла говорить спокойно. – Как день?
Он улыбнулся сначала дому, потом Шантал. Со стороны это выглядело именно так. Однако Шантал этого не заметила – она была рада живому человеку, да ещё способному улыбаться.
– Хорошо. Очень хорошо.
Он обнял её. Тепло растеклось по телу Шантал и отозвалось мурашками. Она наконец-то дома, в безопасности, с её мужчиной.
– Голодна? Пойдем ужинать? Я приготовил стейк с овощами.
– Давай посидим ещё, – ответила она и уткнулась носом в воротник его рубашки.
Она выпила метанол и легла спать. Предварительно она проверила все двери и, более того, закрыла в первый раз за все время подвал на замок. Даже ключ от него не сразу нашла. С некоторого времени её пугали открытые двери, так что она стала в некотором смысле параноиком.
– Лёш…
– М?
– Закрывай везде двери в доме пожалуйста.
– А что такое?
– Просто закрывай за собой везде.
– А если я во дворе? Тоже закрывать?
Шантал услышала издевку в его голосе. Но у неё было настроения шутить.
– Тоже. Пожалуйста.
– Хорошо.
И так, когда они засыпали, каждая дверь в доме была закрыта на ключ, даже комната, в которой они спали. И где-то в спящем доме ручки дверей подергивались одна за другой, но ни одна не открылась. И Лёша, и Шантал спали этой ночью спокойно.
***
Она шла в свете фонаря. Хотя было непонятно, то ли свет следовал за ней, то ли просто падал на её лицо и поля плаща. Хрущевские дома спали. Ночь выключала их один за одним.
Где-то здесь жил он. Парень с Макдональдса, которого она съела. Она вытащила из его ветровки кошелек и ключи. Изи: прописка московская, не женат, нет детей. «Для тридцати четырех лет – отстойно» – подумала про себя Настя. Она верила, что классных мужиков в современном мире разбирают как горячие пирожки, и если остаются такие вот «брошенки», то они явно не классные, говнеца небось полны. Конечно, самой Насте не было ещё и двадцати одного, но она была образована, училась в МГУ.
Ладно, допустим, аттестат МГУ не дает ключей к сердцам людей, а вот тусовки вполне. Особенно наркоманские. Вроде кто-то там крутой писал о пользе состояния измененного сознания. Хотя, это наверняка не о наркоте даже… Неважно – это прошлое. Все знают. Что нюхать, глотать, колоться – плохо.
Примерно в таком ключе мысли Насти блуждали, пока она кралась между домами. По памяти она нашла улицу и номер дома парня, и, перебрав в кармане мелочь, нашла ключи и вытащила их из кармана плаща. Теперь нужно только поднести таблетку к домофону и она окажется внутри.
Её «ужин» жил на четвертом этаже. Лифта, конечно, не было. Настя вздохнула и стала подниматься, опираясь о перила. Её длинные черные перчатки, касаясь старых перил, блестели с каждым пролетом, словно маленькие звездочки. Да, красоту эта девушка любила. Поэтому на дне жизни ей оказаться было не суждено.
Чтобы не попасть в неловкую ситуацию, девушка позвонила в звонок. Никто не подошел. Ни единого звука. Настя поправила шапку и посильнее заправила волосы под воротник плаща. Она посмотрела много детективов и знала, как не оставить следов. Или даже представляла себе, как будет правильно это делать. Не хотелось бы оставить такую улику, как её белые волосы в квартире жертвы. Ведь по ним можно определить ДНК. Так девушка считала.
Она вставила ключ в замок и повернула его. Дверь легко поддалась и открылась вовнутрь. Настя почувствовала запах кошачей мочи.
– Ну фуууу…
Девушка не любила неаккуратности во всем. Ещё больше ей было непонятно, как одни люди, не имея московской прописки, выживая в Москве, платили огромные деньги за жилье, а другие, имея всё необходимое, запускали в такое состояние.
Девушка повернула ручку двери, к ней на встречу бросилась трехцветная кошка. Она истошно мяукала, чем раздражала девушку. Хозяина не было двое суток – лоток был переполнен, а в мисках пусто.
– Чёрт! – выругалась Настя. Ей было жалко животное. Она почувствовала вину за то, что невинное существо всё это время голодало. А если бы Настя не решилась прийти? Почему она в сущности решила прийти? Зачем? Будто знала, что кто-то её здесь ждёт.
В холодильнике, в тарелке, лежали отварные сосиски с пюре. Пюре подсохло и выглядело отвратительно, сосиски вполне могли утолить голод кошки. Настя достала доску из кухонного шкафа и, не снимая перчаток, порезала две сосиски на мелкие кружочки, потом вернулась в комнату и, проведя ножиком по доске, выложила все на миску. Кошка жадно начала есть. Настя также налила в другую миску воды. Кошка благодарно посмотрела на нее и потерлась о ноги. Потом Настя, морща нос, вытряхнула содержимое лотка в мусорное ведро. Она нашла в туалете наполнитель и засыпала его в лоток. Кошка тут же поспешила сделать свои дела. Девушка присела на край незаправленного дивана, наблюдая за ней.
Господи, что она вытворяет? Её перчатки пропахли сосисками, она запачкала джинсы наполнителем, и вдобавок теперь она не знает, что делать с животным. Хорошо, она пришла в квартиру убитого ею человека, накормила его кошку, а дальше то что? Ей просто уйти и оставить животное умирать? А если этот мудак был настолько одиноким, что никому до него дела нет, и кошку никто так и не накормит. Она протянет несколько недель, может месяц, а потом умрет.
– Вот охренеть! Спасибо, Настя! Не сиделось тебе в твоём идеальном мире на краю Вселенной!
Девушка оперлась на подлокотник дивана. У неё разболелась голова.
– Крестовый поход, мать его!
Ладно, кошку надо брать с собой. Здесь она её не оставит. А если соседи увидят её с кошкой? Что она им скажет? «Вот, решила помочь тому, кого нельзя назвать, потомучтонихеранепомнюимя, выгулить кошку?» Ааааааааааа! Настя хочет вопить, и чтоб со стороны выглядело как в анимэшных мультиках! Хорошо, что не собака! Да, всё, можно успокоиться! Хоть один плюс в этой ситуации.
– Собирай вещи, кошка! Едем домой.
Животное радостно мяукнуло, как-будто что-то понимало. Настя сгребла в большой пакет лоток и пару кошачик игрушек с пола. Такси она решила вызвать к соседнему дому, чтобы не привлекать внимания соседей. Девушка сгребла кошку за пазуху и, проклиная все на свете, схватила пакет и, открыв дверь, вышла в подъезд. Кошка ещё раз мяукнула и подозрительно затихла. Настя поставила пакет на пол и, прикрыв дверь, начала закрывать замок.
Из двери напротив вдруг выкатился мужчина сорока лет. Он был толстый и некрасивый. Его лицо блестело от пота, как может блестеть только у людей, которым постоянно жарко и которые много едят жирного, соленого и сладкого.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, – ответила Настя. В горле запершило. Она, не поворачиваясь, чтобы мужчина не разглядел её лицо, говорила это из-за спины. Надеялась, что еле горящая лампочка поможет скрыться от прямого любопытного взгляда.
– Вы наша новая соседка?
– Нет, нет… меня попросили взять кошку на передержку.
– Ого! Хорошее дело! А сам Женька что уезжает?
Кокнуть его может? Попросить подержать кошку, вернуться в квартиру, взять нож, вспороть его и оставить умирать?
– Закрой дверь, идиот! Дует ребёнку! – послышался голос из-за спины мужчины.
– Отстань! Я покурить хочу!
– Задолбал ты дымить как паровоз! Быстро зайди домой! Накорми Ленку, мне надо белье погладить!
– Ой, что за баба! – хмыкнул жирный и скрылся внутри. Дверь он не закрыл, видимо решил вернуться и договорить.
Настя быстро сделала ещё оборот ключом и побежала вниз по лестнице. Кошка снова принялась мяукать.
– Ты что, кошку завела?
– А что?
– Мы договаривались на собаку.
– Ну, потихоньку надо же начинать. Сначала кошку, потом собаку. Мне так легче.
Мама Насти почесала кошку за ухом.
– А что красивее не нашлось? И потом, такая взрослая!
– В лоток ходит и ладно.
– Можно было и породистую взять, – продолжала причитать мама.
– Сама говорила – обездоленным надо помогать.
– Ладно, ладно, – согласилась наконец мама, – зато ласковая она, благодарная.
