Читать книгу Ложные приговоры, неожиданные оправдания и другие игры в справедливость - Тайный адвокат - Страница 4

1. Добро пожаловать в зал уголовного суда
Обвиняемый

Оглавление

Мистер Таттл ударил своего соседа по лицу, когда у них случилось разногласие о границе между их участками, – подобное происходит повсеместно на протяжении всей человеческой истории, и в рамках текущего британского законодательства классифицируется как «нападение с причинением телесных повреждений». Его арестовали на основании заявления соседа, допросили в полицейском участке в присутствии солиситора, а когда в ходе полицейского расследования набралось достаточно доказательств, чтобы королевская уголовная прокуратура могла выдвинуть обвинения, они были выдвинуты. Так как он отказался признавать вину, его отдали под суд.

Разбирательства по обвинениям в подобных преступлениях проходят либо в мировом суде, либо в суде присяжных. Мы еще вернемся к различию между ними, однако в данном случае важно то, что мистер Таттл воспользовался своим правом предстать перед судом присяжных, состоящим из совершенно не заинтересованных людей, ровным счетом ничего не знавших о его деле до того, как переступили порог суда. Двенадцать присяжных будут наблюдать за процессом, вникать в предоставленные доказательства, вслушиваться в аргументы двух противоборствующих сторон – обвинения и защиты, – после чего удалятся, чтобы вынести свой вердикт по одному-единственному вопросу: могут ли они с уверенностью утверждать, что вина обвиняемого была в полной мере и без каких-либо сомнений доказана? В случае признания вины максимальным наказанием, предусмотренным государством, является определенный срок тюремного заключения, который в данном случае может составлять до пяти лет.

12 присяжных вникают в предоставленные доказательства, вслушиваются в аргументы двух сторон – после чего удаляются, чтобы вынести свой вердикт.

Как уже говорилось, данная процедура судебных разбирательств, хотя и вдолблена в нашем менталитете как сама собой разумеющаяся для уголовных преступлений, далеко не всегда является общепринятой (2). Как бы мы ни старались распространить нашу столь горячо ценимую форму состязательного правосудия, в котором государство выступает против обвиняемого, по всему миру, как правило, это происходило под дулом колониального мушкета, во многих других странах все происходит кардинально по-другому. Наиболее часто упоминаемым различием является грубое разделение на англо-американский состязательный процесс и континентальный, вдохновленный Наполеоном следственный процесс.

Если бы мистера Таттла судили, например, в Бельгии, то он бы оказался участником скорее следствия, чем состязания. Так как обвинения не особо серьезные, он бы попал под юрисдикцию среднего «звена» судебной системы, в которой расследованием зачастую руководит следственный судья, контролирующий сбор показаний полицейскими, он же затем оценивает найденные материалы в ходе главным образом бумажного судебного разбирательства. Роль адвоката мистера Таттла в допросе свидетелей обвинения была бы минимальна, а все вопросы бы задавались через судью. Не было бы никаких присяжных, и ему пришлось бы ждать окончательного решения судьи еще целый месяц после окончания суда (3).

Если бы его судили в Саудовской Аравии, то он оказался бы на закрытом суде, без адвоката, и ему бы предъявили обвинения в преступлении категории кисас (воздаяние равным) в соответствии с Шариатом, за которое судья мог назначить ему весьма неприятную форму физического наказания. Если бы жертве мистера Таттла не посчастливилось в ходе нападения потерять глаз, то суд постановил бы лишить глаза и мистера Таттла (4). С другой стороны, если бы речь шла об убийстве, за которое ему грозила бы смертная казнь, мистер Таттл мог бы избежать подобной участи, заплатив дийю – выкуп за убитого – родным жертвы (5).

В нашем же суде мистер Таттл мог бы избежать всего связанного с судебными разбирательствами стресса, попросту признав свою вину. Даже если бы против него не было никаких других доказательств, его признание в совершении уголовного преступления охотно было бы принято в английском суде. В Японии, однако, в случае отсутствия у суда убедительных подкрепляющих доказательств, статья 38 Конституции не дала бы вынести ему обвинительный приговор, даже если бы он дал полное чистосердечное признание (6).

Проще говоря, чтобы не вдаваться в полномасштабный сравнительный анализ по всем странам, привычная нам система правосудия является далеко не единственным способом разобраться с мистером Таттлом. Да даже в нашей стране в различные исторические эпохи его бы тоже судили несколько по-другому.

Во времена англосаксонской Англии понятия судебных разбирательств по факту уголовных обвинений на основании доказательств попросту не существовало. Вплоть до десятого века судов как таковых не было. Вместо этого потерпевшей стороне предлагалось уладить кровную месть с обвиняемыми путем уплаты виры – денежной компенсации. Начиная с середины шестого века король издавал законы, которые дополнялись местным законодательством. Когда саксонские короли стали проявлять все больше и больше интереса к обеспечению соблюдения закона, урегулирование определенных преступлений, таких как государственная измена, убийство и воровство, перестало проводиться во внесудебном порядке между заинтересованными сторонами и перешло под контроль короля. После наступления десятого века жителя, обвиненного в нарушении королевского закона или местных устоев, обвинитель приводил на собиравшийся ежемесячный общественный суд, и если его клятв оказывалось недостаточно, чтобы признать его невиновным, то степень вины устанавливалась в ходе так называемых судебных ордалий (разновидность Божьего суда, испытание огнем или водой).

Они представляли собой испытания либо горячей водой – мистеру Таттлу пришлось бы опустить свою руку в котел с кипящей водой, чтобы попытаться достать со дна камень, либо холодной водой, в ходе которого обвиняемого связывают и бросают в озеро. Если в первом случае его раны заживали в течение трех дней, либо, во втором, он тонул, то считалось, что Господь признал его невиновным, пускай слегка обожженным или утонувшим человеком. Если же обожженная ладонь спустя три дня по-прежнему выглядела немного окровавленной и облезлой, либо если он всплывал (как это бывало со многими обвиняемыми, так как метод их связывания создавал эффект плавучести), то считалось, будто тем самым Бог выносит обвинительный приговор.

После нормандского завоевания у мистера Таттла была бы возможность выбрать судебный поединок (на который, если судить по его внешнему виду, ему было бы весьма целесообразно соглашаться), устраиваемый между обвиняемым и обвинителем, либо их представителями, однако лишь в тринадцатом веке появилось нечто похожее на суд на основе доказательств, а не просто акт бессмысленного насилия. Вскоре мы к этому перейдем.

Тем временем, прежде чем закончить с обвиняемым, нам следует сказать пару слов о его судьбе в случае признания его (что почти неизбежно) виновным. Заключение на определенный срок в тюрьмах Ее Величества – самое суровое наказание, которое может быть назначено судом. Вместе с тем концепция наказания в виде лишения свободы является относительно современной. В англосаксонский и нормандский периоды приговоры представляли из себя такой ассортимент наказаний, как повешение, выбивание глаз, сдавливание яичек, вырезание носа и ушей (излюбленное наказание короля Кануда женщинам, совершившим супружескую измену), штрафы, компенсации и другие изощренные членовредительства. К моменту расцвета династии Плантагенетов и началу царствования Генриха II (1133–1189) наказания за многие преступления были стандартизированы и сводились к отсечению правой руки и стопы с последующим изгнанием из королевства (7).

В англосаксонский и нормандский периоды приговоры были такими: повешение, выбивание глаз, сдавливание яичек, вырезание носа и ушей, штрафы и другие изощрения.

Телесные увечья всевозможных чудовищных разновидностей сохранялись и во времена Тюдоров, они обычно заканчивались смертью. Публичные унижения, в том числе выставление у позорного столба и публичное бичевание, были распространенным наказанием за мелкие правонарушения вплоть до конца девятнадцатого века. Тем временем тюрьмы, которые начали строить еще в двенадцатом веке, использовались главным образом для содержания ожидающих суда заключенных, а также для ареста должников. С начала шестнадцатого века бродяг стали активно направлять в исправительные дома, где заключение сопровождалось каторжным трудом, однако лишь в начале девятнадцатого века тюремное заключение сменило казнь и ссылку в колонии в качестве предпочтительной меры наказания преступников. Хотя преступление мистера Таттла и не поставило бы его под угрозу оказаться в петле, наказание в виде повешения за убийство и государственную измену сохранялось вплоть до отмены смертной казни в 1965 году. В настоящее время суд вправе налагать всевозможные наказания помимо тюремного заключения, такие как общественные работы и принудительное участие в программе реабилитации алкоголиков, а также выплату денежной компенсации. Что в итоге и было назначено мистеру Таттлу в Англии двадцать первого века нашим, вероятно, лишь наполовину бодрствующим судьей, на которого нам, пожалуй, тоже стоит взглянуть поближе.

Ложные приговоры, неожиданные оправдания и другие игры в справедливость

Подняться наверх