Читать книгу Бесконечная земля - Терри Пратчетт - Страница 10

Тем временем, спустя полгода после Дня перехода, карьера Моники Янсон неожиданно вильнула в сторону.

Янсон встала перед зданием мэдисонского полицейского участка, собралась с духом, передвинула рычажок выключателя на Переходнике и почувствовала привычный удар под ложечку, как только участок исчез, чтобы смениться высокими деревьями и тенью от зеленых крон. На прогалине в первобытном лесу стояли маленькая деревянная хижина с гербом Мэдисонского полицейского департамента и низкая скамейка, а на молодом деревце развевался звездно-полосатый флаг. Янсон села на скамейку и сложилась пополам, выжидая, когда пройдет тошнота. Скамейку поставили здесь именно для того, чтобы прибывший мог оклематься после перехода, прежде чем предстать перед коллегами.

После Дня перехода события развивались быстро. Техники явились сюда с выданным в полиции Переходником – прочным, в изящной черной пластмассовой коробке, способной устоять даже против выстрела в упор. Разумеется, как и в случае со всеми Переходниками, Янсон обнаружила это, имея дело с прототипом Линдси – чтобы он заработал, нужно было закончить сборку самостоятельно. Прибор служил исправно, хоть и приходилось пропускать мимо ушей шуточки о картошке, которая играла роль источника энергии. «Порцию фри, пожалуйста». Ха-ха.

Но ничего не удавалось поделать с неизбежной тошнотой, которая мучила большинство людей десять-пятнадцать минут после перехода. Существовало лекарство, которое вроде бы помогало, но Янсон всегда старалась не подсаживаться на таблетки, и потом от этого лекарства моча становилась синей.

Когда тошнота и головокружение отступили, она встала. В тот день, по крайней мере, на «Запад-Мэдисон-1», было безветренно и холодно, пасмурно, но без дождя. Этот последовательный мир оставался по большей части таким же, как и во время ее первого визита, когда Янсон перенеслась сюда из развалин дома Уиллиса Линдси. Шелест листьев, чистый воздух, пение птиц. Но понемногу «Запад-1» менялся, в лес вгрызались просеки, полевые цветы отступали: домовладельцы расширяли свои участки, предприниматели ломали голову, как извлечь выгоду из здешней первоклассной древесины и экзотической природы, а официальные лица, наподобие полицейского департамента, устраивали в соседних мирах плацдармы – пристройки к базовым штаб-квартирам. Поговаривали, что в ясные дни уже был виден смог. Янсон задумалась, сколько времени пройдет, прежде чем в пустом небе появится след самолета.

Она задумалась, где сейчас Джошуа Валиенте. Джошуа, ее постыдная тайна.

Моника чуть не опоздала на встречу с Кличи.

В хижине сильно пахло крепким кофе.

Там находились двое – лейтенант Кличи сидел за столом и смотрел на экран лэптопа, сделанного на заказ и не содержащего никаких железных деталей, а младший офицер по имени Майк Кристофер старательно писал какой-то рапорт в большой тетради с желтыми разлинованными страницами. По-прежнему вынужденные обходиться без электричества, копы заново учились писать красиво – или, по крайней мере, разборчиво.

Кличи помахал ей, не сводя глаз с экрана.

– Кофе. Садись.

Янсон налила кружку кофе, на вид такого крепкого, что ему ничего не стоило растворить бронзовую ложку, которой она его мешала. Она села на грубый самодельный стул. Джек Кличи был приземистый крепыш с лицом, похожим на старый чемодан. Янсон невольно улыбнулась.

– Вы прямо как дома, лейтенант.

Он смерил гостью взглядом.

– Не надо, Янсон. Кто я тебе, Дэви Крокет? Я вырос в Бруклине. Для меня даже Мэдисон – все равно что Дикий Запад. Здесь я себя чувствую как в каком-то гребаном заповеднике.

– Зачем я вам понадобилась, сэр?

– Стратегия, Янсон. Нас попросили поучаствовать в составлении правительственного отчета и рассказать, как мы намерены действовать в непредвиденной ситуации с лишними мирами. Изложить наши планы на ближайшее и дальнейшее будущее. Копия отчета пойдет на федеральный уровень. Шеф взял меня за жабры, потому что, как он верно заметил, у полиции нет никаких планов, ни ближайших, ни дальнейших. До сих пор мы просто реагировали на события.

– И поэтому я здесь?

– Сейчас найду файлы… – он застучал по клавиатуре.

У Кристофера затрещала рация, и он что-то забормотал в ответ. Мобильники здесь, конечно, не работали. Портативные радиопередатчики и приемники нашли себе применение, как только их начали выпускать без железных компонентов, чтобы они не пострадали во время перехода. Поговаривали о том, чтобы проложить сеть старомодных телефонных линий из медной проволоки.

– Так, – Кличи развернул лэптоп, чтобы Янсон видела экран. – Здесь у меня логи и фрагменты видео. Я пытаюсь понять… Твое имя то и дело всплывает, Янсон, вот почему я тебя вызвал.

Она увидела ссылки на свои рапорты о пожаре в доме Линдси и о панике из-за пропавших детей в первый вечер.

– Мы пережили несколько нелегких дней. Пропавшие дети, которые затем возвращались со сломанными костями, потому что свалились с верхних этажей, или покусанные какими-то тварями. Побеги из тюрем. Масса прогулов в школах, офисах, административных учреждениях. Экономика перенесла серьезный удар. Не только национальная, но и мировая. А ты не знала? Как мне сказали, наступил второй День благодарения, прежде чем эти идиоты вернулись на работу. Ну, или большинство из них.

Янсон кивнула. Основная масса людей, которые перешли в первый день, довольно быстро вернулась. Но не все. Бедняки предпочитали переселяться на новые территории; богатым было что терять на Базовой Земле. Поэтому из городов вроде Мумбая и Лагоса, даже из некоторых американских мегаполисов исчезали целые компании уличных ребятишек. Ошарашенные, совершенно не подготовленные, они оказывались посреди дикой природы. В мире, который не принадлежал никому. Так почему он не мог принадлежать им? Американский Красный Крест и другие организации посылали вдогонку спасательные отряды – разгребать последствия неизбежного повторения «Повелителя мух».

Вот что, с точки зрения Янсон, было главным. Поведение Джошуа Валиенте подтверждало это с самого начала. Последовательные миры дарили свободу. Место, куда можно сбежать и укрыться. Более того, бесконечное множество таких мест. По всему миру люди, один за другим, просто уходили – без плана, без подготовки. Они исчезали в лесу. И уже поступали жалобы от отчаявшегося, обиженного меньшинства, которое обнаружило, что не в состоянии перейти даже при наличии самых лучших Переходников.

Первоочередной задачей лейтенанта Кличи, разумеется, было сделать так, чтобы новые миры не обратили против Базовой Земли.

– Вот посмотри, – сказал он. – Как только до людей дошло, преступления стали хитрее. Невероятные ограбления. Уйма террористов-смертников в больших городах. Убийство Брюэр. Во всяком случае, покушение. И тут начинает мелькать твое имя, офицер Янсон…

Янсон вспомнила. Мел Брюэр была блудной женой одного наркобарона, которая пообещала полиции, что будет свидетельствовать против мужа. Ей обеспечили надлежащую защиту. Она едва избежала гибели, когда к ней явился киллер с Переходником. Именно Янсон пришла в голову идея поместить женщину в подвал. В переходных мирах – «Восток-1» и «Запад-1» – на месте погреба находилась сплошная земля, поэтому перейти напрямую убийца не мог. Нужно было либо заранее вырыть дыру в соответствующем месте, либо взяться за лопату после перехода. Так или иначе, элемент неожиданности утрачивался. На следующее утро все подземные помещения в полицейских участках – и даже в здании Капитолия – переоборудовали в укрытия.

– Ты не единственная, кто до этого додумался, Янсон. Но ты была одной из первых в стране. Я слышал, даже президент спит теперь в бункере под Белым домом.

– Приятно слышать, сэр.

– Да, да. А потом стало еще экзотичней.

– Странно слышать, что экзотика у вас перестала ассоциироваться с массажем, сэр.

– Янсон, не зли меня.

Кличи продемонстрировал сообщения о разных религиозных сектах. Повернутые на Апокалипсисе типы толпой хлынули в «новые Эдемы», полагая, что внезапное появление последовательных миров предвещает Страшный суд. Одна христианская секта утверждала, что Христос выжил после распятия и перешел прямо из гробницы, когда апостолы явились забрать Его тело. От подобных выводов недалеко было до заключения, что Он по-прежнему где-то там, на Долгой Земле. Полиция с огромным трудом наводила общественный порядок.

Кличи отодвинул лэптоп и помассировал мясистую переносицу.

– Я что, Стивен Хокинг?..[2] У меня мозги кипят. А ты, офицер Янсон, кажется, счастлива, как свинья в луже.

– Я бы так не сказала, сэр…

– Просто скажи, что ты думаешь. Основная проблема – я имею в виду, для нас, мэдисонских ангелов-хранителей, – заключается в том, что на Долгую Землю нельзя протащить оружие в целости и сохранности. Так?

– Даже «глок», потому что в нем есть металлические детали. Переходу не поддается никакое железо, сэр. И сталь. Кроме этого, с собой можно взять что угодно. Конечно, в других мирах есть железная руда, но ее нужно добыть, обработать и сделать железо прямо на месте. Нельзя с ним перейти.

– Значит, приходится строить кузницу в каждом новом мире.

– Да, сэр.

– Знаешь, кое-что озадачивает даже такого неуча, как я. Я думал, у всех людей в крови есть железо или типа того. Отчего ж оно не остается на месте?

– В крови, сэр, железо имеет вид органических молекул. В гемоглобине. Молекулы железа выдерживают переход, если находятся в химических соединениях, но только не в виде металла. Например, можно взять с собой ржавчину, потому что это смесь железа с водой и кислородом. Но вы не пронесете пистолет, сэр, за исключением ржавчины на рукоятке.

Кличи смерил ее взглядом.

– Это была непристойная шутка, да, Янсон?

– Что вы, я бы не посмела.

– Кто-нибудь знает, почему все так?

– Нет, сэр.

Янсон по мере сил следила за научными дискуссиями. Некоторые ученые напоминали, что атомы железа самые стабильные, а само железо – конечный результат сложного процесса слияния, который совершается на Солнце. Может быть, поэтому железо и не способно перемещаться между мирами. Может быть, переход, по сути, похож на квантовое туннелирование – маловероятный проход между энергетическими уровнями. А поскольку у железа самое устойчивое ядро, может быть, ему недостает энергии, чтобы вырваться из энергетической ямы на Базовой Земле. Или же дело в магнетизме. Или еще в чем-то. Никто не знал.

Кличи, человек практический, кивнул.

– По крайней мере, мы выучили правила. Хотя, конечно, это удар под дых для большинства американцев, которым внезапно навязали запрет на ношение оружия. Что дальше? В других мирах нет людей, правильно? Кроме тех, кто пролез туда из нашего.

– Так точно, сэр. То есть насколько нам известно. Систематические исследования пока не проводились даже в соседних мирах. Никто не знает, что скрывается за ближайшим горным хребтом. Но на разведку посылали воздушные шары и делали аэросъемку. Никаких признаков человека.

– Так. Значит, новых миров целая цепочка? В обе стороны, на восток и на запад?

– Да, сэр. Вы просто переходите из одного в другой, как будто идете по коридору. На восток и на запад, хотя названия даны произвольно. Они не соответствуют реальным сторонам света в нашем мире.

– И срезать нельзя? Сразу перемахнуть два миллиона миров?

– Кажется, нет, сэр.

– И сколько же их? Один, два, много? Миллион? Миллиард?

– И этого тоже никто не знает, сэр. Мы даже не выяснили пока, как далеко заходили люди. Процесс… – Янсон помахала рукой, – идет бесконтрольно…

– И каждый из миров – целая отдельная Земля?

– Насколько нам известно.

– А Солнце? Марс и Венера? Луна, наконец. Они такие же, как наши? То есть…

– Каждая Земля расположена в своей вселенной, сэр. Звезды те же самые. И дата совпадает. Даже время суток. Астрономы установили это с помощью звездных карт. Они бы уж заметили расхождение на век-другой.

– Звездные карты. Века. Гос-споди. Кстати, я приглашен на совещание по поводу юрисдикции, где председательствовать будет сам губернатор. Если человек совершит преступление, скажем, на «Мэдисон-Запад-14», блин, я вообще имею право его арестовать?!

Янсон кивнула. Вскоре после Дня перехода, в то время как одни люди просто уходили в никуда, другие начали заявлять права. Человек селился, вбивал табличку с названием и намеревался выращивать пшеницу и растить детей в девственном мире. Но кому, в конце концов, этот мир принадлежал? Заявить права несложно, но подтвердит ли их правительство? Считаются ли последовательные Америки территорией Соединенных Штатов? Наконец власть решила прийти к какому-то общему мнению.

Кличи сказал:

– Говорят, президент собирается объявить все последовательные Америки суверенной территорией Штатов, на которой действуют соответствующие законы. Последовательные территории «находятся под эгидой федерального правительства», как-то так. Я так думаю, это упростит дело. Конечно, если можно назвать «упрощением» дежурства, внезапно ставшие бесконечными. Мы работаем на пределе сил. Все агентства. Военных стягивают домой из горячих точек, нацбезы предугадывают бесконечные новые бреши, в которые прорываются террористы, а корпорация тем временем тихонько проникает на Долгую Землю и распускает там щупальца. Черт, говорила мне мама, чтобы я оставался в Бруклине. Послушай, Янсон, – Кличи подался вперед, скрестив руки на груди, полный решимости. – Я объясню, зачем вызвал тебя. Какова бы ни была официальная точка зрения, мы по-прежнему должны поддерживать порядок в Мэдисоне. Так уж нам повезло, что Мэдисон притягивает разных психов.

– Я знаю, сэр…

В Мэдисоне изобрели Переходник, а потому, вполне естественно, город привлекал общее внимание. Изучая донесения о людях, которые приезжали сюда, чтобы начать долгое путешествие по последовательным мирам, Янсон тоже задумалась, что же их привлекает. Отчего-то переходить из Мэдисона было проще. Она подумала: может быть, главный закон Долгой Земли – стабильность. Может быть, самые древние и прочные участки континентов – похожие на атомы железа, у которых самая стабильная структура – легче открываются вовне. Мэдисон, расположенный в сердце Северной Америки, геологически был одним из наиболее стабильных мест на планете. Янсон решила уточнить у Джошуа, если она его однажды увидит.

Кличи сказал:

– У нас особая задача. Для этого ты мне и нужна, Янсон.

– Но я не эксперт, сэр.

– Ты эффективно работаешь, не обращая внимания на всякую хрень. Даже в первый вечер ты не потеряла голову и не забыла о наших первоочередных задачах, в то время как некоторые твои уважаемые коллеги прудили в штаны и выблевывали пончики. Я хочу, чтоб ты стала главной по этому вопросу. Понимаешь? Ты будешь исследовать как разовые инциденты, так и стоящие за ними закономерности. Потому что всякие сукины дети придумывают, как бы обернуть случившееся против нас. Ты будешь моим Малдером, офицер Янсон.

Она улыбнулась.

– Скорее Скалли.

– Не важно. Я тебе ничего не обещаю в награду. Мы заключаем неконвенционное соглашение, и твой вклад трудно будет отразить в отчете. Но я постараюсь. Готовься, что придется проводить много времени вдали от дома. И в одиночестве. Твоя личная жизнь…

Янсон пожала плечами.

– У меня кошка. Она сумеет о себе позаботиться.

Кличи нажал на клавишу. Янсон догадалась, что он изучает ее персональное досье.

– Двадцать восемь лет…

– Двадцать девять, сэр.

– Родилась в Миннесоте, родители по-прежнему живут там. Нет ни братьев, ни сестер, нет детей. Э… распавшийся нетрадиционный брак?

– Сейчас я одна, сэр.

– Янсон, меня это не интересует, честное слово. Возвращайся на Базовую Землю, договорись с сержантом, подумай, что тебе нужно, чтобы устроиться здесь и в участке на «Востоке-1»… Черт тебя подери, пусть мэр видит, что ты занята делом.

– Есть, сэр.

В общем, Янсон была довольна встречей и своим новым назначением. Она убедилась, что люди вроде Кличи – и их непосредственное начальство – пытались, в меру сил, разобраться с неожиданным феноменом, внезапным открытием Долгой Земли. Как она знала из новостей и других источников, далеко не во всех странах дела обстояли так.