Читать книгу Клоун-убийца - Терри Салливан - Страница 6

Мы зашли в тупик. В эти решающие часы подозреваемый был вне поля нашего зрения и мог с легкостью замести следы преступления. Более того, стало известно, что юристы Гейси готовятся от его имени подать в суд на город Дес-Плейнс, полицию и ряд ее сотрудников, обвиняя их в незаконном преследовании. Этот иск мог стать серьезной угрозой для нашего расследования.

Нас по-прежнему волновали два вопроса: почему одежда и машина Гейси были в грязи, и почему он опоздал более чем на четыре часа, заявившись в участок лишь в среду под утро. Теперь мы склонялись к следующему: если он убил Роба Писта, то избавился от тела перед тем как приехать в участок. Тогда наличие грязи понятно. Но откуда именно она была?

Каутц созвонился с лабораторией университета Иллинойс, где занимались химическим составом почв. Там согласились посмотреть образцы с машины Гейси, но обещали назвать лишь характеристики, которые интересуют фермеров: структура, кислотность, плодородность. Точно определить местность, откуда взята почва, химики не могли.

Я решил продолжить поиски в нежилых районах: в лесу и на стройках. Козензак договорился с кинологами из поисково-спасательного отряда. Натренированная собака учует даже слабый запах. Все выходные команды собирались прочесывать заброшенные территории.

В пятницу утром в участок снова пришла семья Листов в полном составе. Даже согласившись предоставить расследование полицейским, родные хотели хоть что-нибудь сделать. Они предложили развесить объявления о пропаже Роба с его фотографией, описанием и местом, где его в последний раз видели, с пометкой, что любую информацию следует сообщить в полицию Дес-Плейнса. Козензак одобрил их идею.

Заодно Пикелл узнал у Листов, что у Роба был читательский билет библиотеки Дес-Плейнса, но после проверки образца стало ясно, что отпечаток в кредитнице Гейси оставил не он.

В то утро я всерьез начал терять терпение. На мой вопрос, нашелся ли наконец владелец кольца школы Мейн-Вест, Козензак ответил, что его люди в тупике: производитель разорился. Я пришел в ярость и гаркнул:

– Неужели так много учеников с инициалами Дж. А. С.?

Я велел детективам немедленно отправляться в школу и выяснить личность хозяина кольца.

Вам может показаться, что я слишком сурово обошелся с коллегами, но дело захватило меня целиком. Мои непосредственные обязанности теперь выполняли помощники, поскольку я полностью сосредоточился на расследовании. И если поначалу я тактично подсказывал Козензаку возможные ходы, то теперь отдавал прямые приказы. Лейтенант обратился ко мне за помощью, и я ее оказал, но этого было недостаточно. Границы между прокуратурой и полицией обозначены не очень четко, хотя обычно обвинитель не участвует в следствии. Однако я просто не мог смотреть на то, как неопытные полицейские топят потенциально серьезное дело. Поэтому я активно включился в процесс, прихватив доску для схем и кофе-машину.

Мы еще не забирали досье Гейси из чикагской полиции, поэтому Товар и Райан поехали за «послужным списком» нашего подозреваемого. Департамент полиции служил центром обмена информацией для правоохранительных органов Чикаго и его пригородов. Там хранились более актуальные и подробные записи, чем те, что приходили к нам в Нортбрук.

Нам передали два документа, засекреченные ФБР. В материалах от 15 июля 1978 года говорилось, что Гейси арестован за побои. Жертва – Джефри Д. Ригнал, студент, 27 лет, проживает в Винтер-парке, Флорида. 20 марта в 1:30 Ригнал гулял по району Норт-Сайд в Чикаго. Рядом остановилась черная машина, и водитель предложил Джефри покурить травки. Ригнал сел в машину. Через некоторое время водитель прижал к его лицу пахнущую эфиром тряпку, и парень потерял сознание. Очнулся он в 4:30 утра около памятника в Линкольн-парке с ожогами на лице и ректальным кровотечением. Ригнал добрался до квартиры друга, где и заснул.

В дополнительном отчете содержалась информация, что позднее Ригнал арендовал машину и катался в том районе, где насильник его подобрал. Спустя 3 дня парень заметил похожий черный автомобиль и сообщил его номер полиции. Машина принадлежала Гейси. И хотя с июля прошло уже несколько судебных заседаний по этому делу, решение до сих пор не вынесли. Такой свидетель мог нам пригодиться, и я отправил Товара найти Ригнала.

Тем временем Козензак созвонился с бывшей женой Гейси, и она обещала завтра приехать в участок. Пока же Джо спросил ее, кого из знакомых ее супруга стоит расспросить. Женщина назвала Джона Букавича – бывшего работника, который ей очень нравился, – хотя отметила, что найти его будет непросто: Гейси упоминал, что юноша сбежал из дому.

Хашмейстер в тот день следил за жилищем Гейси понапрасну. К рассвету, когда остальные дома квартала начали оживать, стало ясно, что подрядчик провел ночь в другом месте. К тому же Хашмейстера засекла как минимум одна из соседок: она наблюдала за ним, выглядывая из-за шторы.

В 8:45 к дому Гейси подкатил черно-желтый «олдсмобиль-катлас». Хашмейстер сообщил в участок, что началось какое-то движение. Из машины вышел человек, огляделся, поднял газету и, отперев дверь, вошел в дом. Это был невысокий мужчина лет пятидесяти, явно не хозяин дома. После проверки номера выяснилось, что машина зарегистрирована на Гордона Небела из Норриджа.

Часом позже мимо Хашмейстера проехал черный фургон с эмблемой ПДМ. Молодой водитель бросил на полицейского удивленный взгляд, затем фургон въехал на участок Гейси. Через 20 минут на Саммердейл появились белый пикап «форд» и серебристый «плимут-волари». Пикап развернулся в конце квартала и укатил, а «плимут» заехал на подъездную дорожку. Из автомобиля вылез крупный мужчина в кожаной куртке и линялых джинсах и вошел в дом. Это был Гейси. И Хашмейстер ни секунды не сомневался, что водитель фургона уже сообщил ему о слежке.

Лэнг, Шульц и Робинсон приехали на двух машинах около 11 утра. Пока Хашмейстер в своей машине инструктировал Шульца, к ним подъехал фургон с эмблемой ПДМ, за рулем которого сидел все тот же молодой парень.

– Эй, вы копы? – крикнул он.

Хашмейстер кивнул.

– Вы меня до смерти напугали вчера вечером, – заявил парень. – Вы за мной следите?

– Нет конечно, – ответил Хашмейстер. – Мы просто наблюдаем за домом.

Как предположили полицейские (и оказались правы), за рулем черного фургона был Крис Грей.

Хашмейстер оставил машину Шульцу и с Лэнгом уехал в участок. Не успели они проехать и пару кварталов, Шульц вызвал их по рации:

– Гейси уезжает.

Лэнг развернулся и рванул на Саммердейл. На хвост Гейси сел Робинсон – машина Шульца оказалась против движения. Однако через пару минут Робинсон сообщил:

– Он ушел.

Теперь счет был уже три-ноль в пользу подозреваемого. Манера вождения Гейси и гололед сыграли свою роль: разве мог отряд «Дельта» угнаться на своих развалюхах за арендованным Гейси «волари»?

Так или иначе, команда наблюдения вернулась к тому, с чего начала. Они напоминали попавшего в джунгли повара, который читает в рецепте: сначала поймайте тигра.

Пообщавшись накануне с Диком Уолшем, Козензак пришел к выводу, что тот знает больше, чем говорит, и большинство из нас с ним согласились. Дик прямо высказывал свое недовольство по поводу допроса, поэтому мы очень удивились, когда в пятницу около пяти вечера он сам позвонил в участок. С ним говорил Пикелл, а Козензак слушал с другого телефона.

Уолш признался, что ему не дает покоя пропажа юноши, а поскольку Козензак просил его перезвонить, если он вспомнит что-то важное, Дик решил сообщить: один из предыдущих работников Гейси, Грегори Годзик, пару лет назад пропал, не проработав и недели. Ему было 17–18 лет, он жил по соседству с Гейси и учился в школе Тафт-Хай в Чикаго. Насколько было известно Уолшу, юношу так и не нашли. Гейси тогда говорил, что мальчик ввязался в драку из-за девушки, потерпел поражение и с тех пор сторонится людей. Также Уолш рассказал, что другого сотрудника, Чарльза Итулло, нашли мертвым в реке около городка в ста километрах к юго-западу от Чикаго. Уолш не смог припомнить название города, но там вроде бы жила жена Итулло.

Пикелл сразу же позвонил в полицию Чикаго и попросил проверить, не числится ли среди пропавших Грегори Годзик. Его действительно нашли в списке: Грегори Годзик, 17 лет, рост 175 сантиметров, вес 63 килограмма, светлые волосы, серые глаза, последний раз видели 12 декабря 1976 года. Жил парень в полутора километрах от дома Гейси.

Товар, который весь день провел на телефоне, пытаясь найти Джефри Ригнала в Чикаго или Флориде, переключился на Итулло. Начертив на карте окружность диаметром в 120 км, он разослал сообщение полицейским подразделениям в южной части отмеченной области, запросив информацию по жертвам – как опознанным, так и нет, – чьи тела нашли в реке. Затем с этим же запросом он стал обзванивать участки, но везде получал один ответ: «Архив сегодня уже не работает».

Ранние часы закрытия архивов были не единственной нашей проблемой. В холле меня поджидали репортер и съемочная бригада 7-го канала чикагского Эй-би-си. Хотя Писты выполнили мою просьбу не разговаривать с прессой, репортер Сильвия Сиснерос пообщалась с кем-то из «Ниссон фармаси» и вдобавок каким-то образом разнюхала информацию, известную только полиции. И теперь она хотела получить от меня официальное заявление. Мне следовало проявить крайнюю осторожность. Если в новостях назовут Гейси нашим главным подозреваемым, его юристы тут же побегут в федеральный районный суд за временным запретом, который положит конец расследованию.

Я принес журналистке кофе и постарался завоевать ее доверие.

– Слушайте, – сказал я ей, – просто подождите немного. Я сразу же свяжусь с вами, когда можно будет снять сюжет. Ведь пока и истории как таковой нет. Но как только мы во всем разберемся, вы будете первой, с кем я свяжусь.

По глазам Сильвии я видел, что она мне не верит. Тогда я попробовал уговорить ее показать материал, который группа уже успела заснять.

Сильвии эта идея не понравилась, но в итоге она согласилась на одном условии.

– Я покажу вам, что на пленке, – сказала она, – если вы поговорите с моим режиссером и подтвердите, что у меня есть хороший сюжет.

Посмотрев кассету, я убедился, что журналистка отлично постаралась: она раскопала намного больше, чем нам хотелось бы. Я ни в коем случае не мог допустить, чтобы ее начальство одобрило продолжение расследования.

– Простите, – заявил я, – но я не могу подтвердить, что у вас есть сюжет, поскольку у вас его нет.

В ярости дамочка развернулась на каблуках и удалилась вместе со съемочной командой, а мне лишь оставалось надеяться, что я выиграл немного времени.

Вернувшись в комнату для допросов, которая превратилась в штаб расследования, я стал изучать наши схемы, когда на пороге появился Бедоу.

– У нас еще один пропавший, – объявил он, – владелец кольца школы Мейн-Вест. Адамс только что общался с его матерью.

У меня упало сердце. Меньше чем за час мы узнали о четырех пропавших или погибших подростках, и все они были связаны с Гейси: его бывшие работники Джон Букавич, Грегори Годзик и Чарльз Итулло и учащийся Мейн-Вест, чье кольцо мы нашли в доме подозреваемого.

– Как зовут парня? – спросил я.

– Джон Цик. Адамс с Каутцем идут говорить с его матерью.

Миссис Цик поведала полицейским об исчезновении сына. Последний раз его видели 20 января 1977 года. Тогда он жил в Норт-Сайде и работал ремонтником в строительной фирме в деловом центре Чикаго. Ему продолжали начислять зарплату, включая сверхурочные, но когда родители зашли к нему домой, то обнаружили, что кровать не застелена, зимняя куртка висит на месте, а на кухонном столе лежат не до конца заполненные налоговые декларации. Мать с отцом не заметили ничего странного, кроме пропажи некоторых вещей: телевизора, электронных радиочасов, фена и утюга. Следов взлома не было.

В полиции сообщили, что машина Цика засветилась при ограблении автозаправки в августе 1977 года. Парень, который был за рулем, заявил, что в феврале купил машину у Джона – тому были нужны деньги, чтобы уехать из города. Миссис Цик подчеркнула, что их с мужем очень расстраивает бездействие полиции. Несмотря на десяток повторных звонков, ее сына так и не нашли.

Тем временем Бедоу отправил Райана в центр города, чтобы забрать материалы о пропаже Цика, Годзика и Букавича. Но когда тот добрался до полицейского управления в Чикаго, ему заявили, что до утра записи не получить: они на цокольном этаже, который уже заперт.

Бедоу разбушевался и начал требовать, чтобы я связался с начальством. Впервые за время совместной работы мы с Грегом поспорили: я не хотел нагнетать обстановку и просил его успокоиться.

Впрочем, выяснилось, что Райану наша помощь не нужна. Еще курсантом он три года прослужил в управлении и к тому же происходил из известной семьи чикагских полицейских, а это многого стоило. Он отыскал ответственного за архив, и тот в качестве одолжения лично спустился вниз и откопал нужные материалы.

После позорной потери Гейси члены отряда «Дельта» стали колесить по окрестностям, пытаясь обнаружить подозреваемого. Около часа дня Лэнг вызвал по рации Шульца и Робинсона: машину Гейси видели возле конторы его адвоката Сэма Амиранта в Парк-Ридж.

В 17:30 Гейси выбежал из конторы, прыгнул в машину и укатил. Он двигался на юг по одной из главных улиц пригорода, когда заметил хвост. Резко развернувшись, Гейси двинулся на север. Но Робинсон уже был сыт по горло опасной ездой Гейси. Он резко забрал влево, перегородив встречный поток, что позволило Лэнгу и Шульцу развернуться. Робинсон пристроился за ними. Все три спецназовца вели Гейси до дома на Лоуренс-авеню в Норридже, где, как было известно благодаря утренней проверке номеров, жил Гордон Небел. Гейси вошел в здание, а пятью минутами позже прибыл Амирант. Еще через десять минут юрист вышел и направился прямо к машине Шульца.

– Джон знает, что за ним следят, – сказал Амирант. – Мы также в курсе ситуации. Я скажу только одно: если соберетесь задерживать моего клиента, будьте любезны позвонить. – Он протянул свою визитку.

Гейси тем временем отправился в дом по соседству. Через десять минут подъехал светлый «шевроле-субурбан», его водитель также вошел в дом. Вскоре они вместе с Гейси и еще одним мужчиной вышли, сели в «шевроле» и двинулись в Норт-Сайд. Там они пробыли около сорока пяти минут, после чего норриджский друг Гейси вышел к машине Робинсона и сообщил, что они возвращаются в Норридж.

Водитель гнал «субурбан» по заледенелым улочкам Чикаго со скоростью выше 80 километров в час. На Лоуренс-авеню он подрезал автобус и повернул на Кеннеди-Экспрессуэй. Водитель вдавил газ в пол и выжал все сто двадцать, лавируя между машинами. Лэнгу дали приказ не останавливать и тем более не арестовывать Гейси за нарушение правил дорожного движения, если только тот не будет представлять серьезную опасность. И все-таки, хотя за рулем был не сам подрядчик, Лэнг не выдержал.

– Арестовать его! – рявкнул он в рацию.

Полицейские включили на крыше автомобилей красные мигалки и окружили «субурбан», вынуждая водителя остановиться. Помятым драндулетам «Дельты» было нечего терять – в отличие от «шевроле». Машина остановилась, и оттуда, стиснув кулаки, выскочили все трое – Гейси и двое его приятелей. Водитель, самый молодой из них, был под метр девяносто и весил около ста килограммов. Мужчина из Норриджа, хоть и ниже ростом, сложением походил на бульдога.

– Вы арестованы за опасное вождение, – объявил Лэнг водителю.

И водитель и его товарищ были в ярости. Они выкрикивали угрозы и обвиняли полицейских в преследовании их друга, а Гейси пытался утихомирить приятелей. Когда Лэнг пригрозил, что отгонит машину в участок, невысокий крепыш переметнулся на сторону полиции и стал обвинять во всем водителя.

Полицейские надели наручники на молодого водителя – его звали Дональд Моррилл, – и посадили его в машину Шульца. У второго человека тоже проверили документы: им оказался Рональд Роде, владелец точки по продаже елок. Он сел за руль «субурбана» и повез Гейси в полицейский участок Дес-Плейнса. Замыкали процессию Лэнг и Робинсон.

Поначалу Гейси отказывался зайти в участок, но затем подчинился и только все время спрашивал:

– Чего вы ко мне прицепились?

– Мы просто выполняем приказ, – ответил Робинсон. – Объясняйтесь с начальством.

Пока Шульц оформлял Моррилла, Гейси и Роде в холле громко жаловались на преследование. У Моррилла не нашлось денег на залог, поэтому разъяренные Гейси и Роде в сопровождении полицейских отправились домой, чтобы собрать необходимую сумму. В 11:40, спустя два с половиной часа после ареста, Моррилла все-таки освободили, и полицейские сопроводили всех троих в Норридж.

Тем временем Райан вернулся из Чикаго с материалами по делам Цика и Годзика. На Букавича в управлении ничего не нашлось, но фамилию могли и перепутать. В деле об исчезновении Цика помимо уже известной информации обнаружилась пометка от ноября 1977 года: недавно вернувшийся из армии брат пропавшего передал родителям, что летом его друзья якобы видели Джона на пляже. С появлением таких свидетельств, даже непроверенных, подростки перестают считаться пропавшими, и дело переходит в разряд менее приоритетных. Возможно, потому полиция и не проявляла рвения в поисках юноши.

– Как интересно, – подал голос Рафаэль Товар, – у Цика был «плимут-сателлит» семьдесят первого года.

– Что-то знакомое, – поднял голову Райан.

– А на чем ездит Уолш?

– На белым «плимуте-сателлите», – ответил Райан.

– Год выпуска помнишь?

– Машина с виду не новая.

Товар позвонил диспетчерам и попросил их проверить регистрационный номер, указанный в деле о пропаже Цика, однако номер оказался слишком старым. Тогда Рафаэль обратился к картотеке микрофильмов, где хранилась вся информация об автомобилях и их владельцах, и отыскал Ричарда Уолша: белый «плимут-сателлит» 1971 года выпуска, регистрационный номер ZE 5523, идентификационный номер машины RH23G1G739297.

– Ты, кажется, говорил, что взял у матери Цика карточку регистрации? – спросил Бедоу Адамса. Тот кивнул. Мы сравнили идентификационные номера автомобилей Цика (RH23G1G239297) и Уолша (RH23G1G739297) – различие только в одной цифре!

Мы продолжили сравнение. В государственном номере машины Цика от 1977 года и нынешнем номере Уолша вновь обнаружились расхождения, а индентификационного номера «плимута» Цика и вовсе не оказалось в базе. Но мы уже не сомневались: это одна и та же машина. Я велел Козензаку, несмотря на позднее время, попросить диспетчеров просмотреть паспорт транспортного средства. Эта процедура занимает больше времени, чем проверка регистрационных номеров, но позволяет шаг за шагом отследить прежних владельцев таинственного «сателлита».

Пока мы разбирали бумаги Цика, Товар продолжал сокрушаться, что где-то в доме Гейси видел имя юноши, но не взял нужную вещь. Из телефонной книжки Цика мы поняли, что у подростка могли быть гомосексуальные связи: большинство записанных чикагских адресов относились к излюбленному району геев, также там был телефон горячей линии для гомосексуалистов. Среди бумаг нашлось и письмо от детектива чикагской полиции: «Мистер и миссис Цик, я не смог определить местонахождение вашего сына, но выяснил следующее: в феврале 1977 года он продал свой автомобиль, объяснив покупателю, что ему нужны деньги, чтобы уехать из города».

Я ознакомился с остальными донесениями, которые привез Рафаэль. Семнадцатилетнего Грегори Дж. Годзика последней видела его подруга: он был у нее в 13:30 12 декабря 1976 года. Девушка сообщила полиции, что Грег мог поехать на вечеринку в пригородный Найлз. Машину юноши нашли на стоянке в Найлзе. Ключей в ней не было. И вновь в деле имелись сообщения, что подростка видели уже после исчезновения.

Не ранее 7 марта чикагская полиция добралась до последнего места работы Годзика: ПДМ. Гейси сказал им, что Грег отработал всего несколько дней, чек с оплатой выслан матери Грега. Следующая запись в деле появилась через 15 месяцев: в июне 1978 года Годзики сообщили полиции, что заплатили 5000 долларов частному детективу, чтобы тот нашел их сына.

К двум часам из Спрингфилда пришли результаты проверки ПТС: «сателлит» зарегистрирован на Уолша, указан его нынешний адрес в Чикаго. В списке предыдущих владельцев значился и Джон Гейси (адрес: 8213 по Саммердейл, Норридж). А до этого машиной владел Джон Цик из Дес-Плейнса.

Просидев всю ночь и утро в одиночестве у дома Гейси, Хашмейстер решил, что ему нужна компания. Поэтому он прихватил с собой два ствола, хотя обычно обходился одним. Если на своей территории он мог в трудную минуту вызвать несколько машин спецназа, которые примчались бы ему на выручку через пару минут, у дома Гейси он был совершенно один, а с полицейским участком его связывала лишь ненадежная рация.

Узнав, что его напарником в этот раз станет Майк Альбрехт, Хашмейстер очень обрадовался. Альберхт уже хорошо знал Гейси, понянчившись с ним в участке пару дней назад.

Перед тем как отправиться к дому Гейси, Лэнг с Хашмейстером одолжили у полиции соседнего городка прибор ночного видения, решив, что он может пригодиться в слежке. Лэнг строго наказал беречь аппарат как зеницу ока.

Приблизившись к дому Гейси, Робинсон передал, что подозреваемый сидит в машине Роде. Лэнг медленно проехал мимо. Гейси с приятелем пристально наблюдали за тремя полицейскими. Лэнг повернул и обогнул квартал.

– Сейчас позабавимся, – ухмыльнулся Хашмейстер, когда они вырулили на Саммердейл, и пригнулся к сиденью, когда Лэнг снова проезжал мимо машины Роде.

Лэнг и Альбрехт, покатываясь со смеху, наблюдали, как Гейси вытягивает шею, пытаясь разглядеть третьего полицейского.

– Похоже, наш дружок умеет считать по головам, – заметил Альбрехт.

Через несколько секунд Роде выскочил из машины и побежал к заднему двору. Полицейские веселились вовсю: Гейси, видимо, поверил, что Хашмейстер влез в его дом, и отправил Роде проверить.

Наконец тот вернулся, и мужчины уехали. Они ненадолго остановились у елочного базара Роде, затем отправились к нему домой. Было около часа ночи. Хашмейстер и Альбрехт отпустили Шульца и Робинсона, которые вернулись в участок вместе с Лэнгом.

Некоторое время Альбрехт наблюдал за беседой Роде и Гейси, потом в доме задернули занавески, а вскоре погасили свет. Видимо, эту ночь подрядчик тоже собирался провести в гостях. Какое-то время полицейские поиграли в электронный футбол, затем Хашмейстер решил перебраться на улицу за домом Роде – вдруг Гейси все-таки решит уехать.

Но он не знал, что уже опоздал. В тумане, окутавшем город, ни один из полицейских не разглядел силуэт грузного мужчины, воровато крадущегося вдоль заборов в сторону Саммердейл-авеню.