Читать книгу Исцеление любовью - Тесса Дэр - Страница 5

Рэнсом встряхнул головой. Смелое заявление, особенно из уст хрупкой, как щепка, особы, висящей в эту минуту у него на плече. Но пусть мисс Гуднайт говорит все, что ей заблагорассудится. Истина заключается в том, что она беззащитная, оставшаяся без единого гроша незамужняя женщина, а он – герцог. И решения будет принимать он.

Но остатки логики и немилосердно ноющий палец правой руки подсказывали ему, что с этой женщиной хлопот не оберешься. Лишившись зрения, Рэнсом полагался только на составленную с великим трудом воображаемую карту замка. На ней значилась каждая комната, каждая лестница и каждый камень. И среди них не было места ни юрким хорькам, ни обольстительницам.

Она должна уйти отсюда.

Но теперь, когда Иззи вновь очутилась в объятиях Рэнсома, прижималась грудью к нему, а его рука лежала на ее округлых ягодицах, другая часть его существа, весьма далекая от мозга, начала нашептывать совсем иные советы. Опасные советы.

А это значило, что незваную гостью надо выпроводить как можно скорее.

Даже в прежние времена, еще до ранения, Рэнсом не подпускал к себе женщин. Само собой, у него в постели их побывало множество. Однако он всегда щедро платил им за это – удовольствием, золотом или и тем, и другим, – а затем прощался с ними навсегда. Ни одна не удостоилась чести проснуться с ним рядом поутру хотя бы однажды.

Один-единственный раз он попытался продлить связь, и ничего хорошего из этого не вышло. А сам он очутился в этом полуразвалившемся замке, слепой и сломленный.

Но где-то в заброшенном и забытом уголке его души проснулось мучительное осознание того, насколько мала и одинока его гостья. И что ее бьет дрожь, несмотря на смелую речь.

«Господи Боже мой, Гуднайт. Ну что мне с тобой делать?»

Нельзя допустить, чтобы она поселилась в замке. Ни о каком «разделе территории» не может быть и речи. Но неужели он и вправду стал таким – жестоким, бессердечным мужланом, способным вышвырнуть из дома среди ночи беззащитную женщину?

Рэнсому не хотелось верить в это. Пока еще нет. Он никогда не сдавался без боя и теперь не собирался расставаться с осколками разбитого сердца.

Он поставил мисс Гуднайт на ноги. Пока он опускал ее на пол, она скользнула по его телу, как дождевая капля скользит по поверхности камня.

Рэнсом знал, что еще пожалеет о словах, которые собирался произнести. Потому что он намеревался поступить, как подобает порядочному человеку, а если жизнь и научила его чему-нибудь, так в первую очередь тому, что за каждое проявление порядочности ему придется поплатиться.

– На одну ночь. Можете остаться на одну ночь.

Напрасно он потратил столько времени, расписывая подробности и сложности судебной тяжбы. Замок сам переубедит ее. Стоит ей провести ночь под крышей замка Гостли, как она бросится наутек, не оглядываясь.

Мисс Изольде Гуднайт предстояла крайне скверная ночь.

«Можете остаться на одну ночь».

Иззи была готова завопить от радости, но сдержалась.

Отступив на шаг, она оправила юбки и волосы. Хорошо еще, что герцог не видел, как пылают ее щеки.

– Только на одну ночь, – еще раз повторил герцог. – Я соглашаюсь на это лишь потому, что убежден: одной ночи здесь вам хватит с лихвой.

Победа невелика, но это лишь начало.

– Так что идем, я покажу вам комнату. Мой слуга принесет туда ваши вещи чуть позже.

Иззи вышла следом за ним из зала и поднялась по винтовой лестнице. Посмотрев с лестницы вниз, она невольно содрогнулась. С наступлением темноты каменные лестницы и коридоры замка превратятся в подобие гробницы.

– Вы, конечно, потребуете себе лучшую спальню. Раз уж вы убеждены, что замок теперь ваш.

Перед ними открылся длинный коридор. В него вели массивные ступени. Герцог молчал, но Иззи чувствовала, как он считает ступени мысленно. Его способность ориентироваться в замке вызывала изумление.

Наконец он остановился и резко повернулся.

– Мы на месте. Думаю, это подойдет.

Заглянув в дверь, Иззи, к своему удивлению, обнаружила богато обставленную комнату. Половину ее занимала массивная кровать на возвышении, ее столбики красного дерева взмывали чуть ли не к потолку. Повсюду в этой комнате взгляд наталкивался на бархат и гобелены. Мебель была немногочисленной: стул с продавленным сиденьем, несколько забытых дорожных сундуков, туалетный столик, покрытый слоем пыли в дюйм толщиной. Дальнюю стену занимал ряд стрельчатых готических окон, но почти во всех стекла были разбиты.

– Боже мой… – выговорила Иззи, пытаясь примириться с плачевным видом комнаты.

– Вот, извольте, – с иронией отозвался Рэнсом. – Полюбуйтесь роскошью своего мнимого наследства. До моего прибытия несколько месяцев назад замок десятилетиями пустовал. Почти весь его разграбили. Лишь в нескольких комнатах сохранилась мебель, да и та готова развалиться от старости.

– В таком случае я рада, что здесь уцелело так много мебели. – Иззи вошла в комнату. Узорчатые ковры устилали пол. Правда, кое-где они были вытерты до нитяной основы, но если продержались так долго, видимо, были сотканы на славу. – Вы только посмотрите на эту кровать!

– Восемь шагов в ширину. Хватит места и для герцога, и для полудюжины женщин. Эта кровать внушает тоску по средневековым временам.

– Она предназначалась не для сна, – объяснила Иззи. – По крайней мере, не для… того, о чем вы упомянули. Эта спальня относилась к парадным покоям замка. Средневековые властители решали деловые вопросы, сидя в постели, как короли восседают на тронах. Вот почему кровать стоит на возвышении и выглядит так грандиозно.

– Занятно.

– Мой отец разбирался в старинной мебели. – Иззи подошла к кровати, присмотрелась к драпировкам и поморщилась. – Похоже, гобеленами полакомилась моль. Какая жалость!

– Да. А крысам пришелся по вкусу матрас.

Крысам? Иззи отскочила, закрыла ладонью лицо и сквозь пальцы взглянула на кровать в окружении изъеденных молью драпировок. Да, матрас как будто выпотрошили: солома и конский волос торчали из него во все стороны, и в целом увиденное напоминало…

Да это же крысиные гнезда!

Присмотревшись, Иззи была готова поклясться, что гнилая солома шевелится.

С трудом взяв себя в руки, Иззи выговорила:

– Белоснежка будет довольна. Голодать ей не придется. – Далекий звук, похожий на стон, заставил ее вскинуть голову. – Что это за шум?

Герцог пожал плечами.

– Наверное, привидение.

– Привидение?..

– Это же приграничный замок, мисс Гуднайт. Если вы знакомы с историей замков, вам наверняка известно, что это означает.

– Известно.

Замок Гостли предназначался для подавления шотландских мятежей. Усмиряя их, мятежников ловили, и вовсе не для того, чтобы позвать в гости. Никто не мог бы сказать, сколько людей томились за решеткой в этом замке, подвергались пыткам и были убиты за минувшие века. Несомненно, умерщвляли их предки самого герцога.

– Я не верю в привидения, – заявила Иззи.

Он ухмыльнулся.

– Посмотрим, что вы скажете сегодня ночью.

Ночью. А ведь и вправду скоро ночь. При этой мысли желудок Иззи скрутило узлом.

– Насколько я понимаю, комнатой вы довольны. – Он прислонился плечом к дверному косяку.

– Довольна? Не то слово.

Скорее шокирована. Думая о том, что ей придется провести здесь ночь, Иззи почувствовала, как сжимаются ее внутренности.

Но она не подала и виду, понимая, чего добивается герцог. Он рассчитывает, что она сбежит.

Значит, на сегодняшнюю ночь ее пристанищем станет эта ужасная комната.

Иззи изобразила воодушевление, которого не ощущала:

– Немного труда и фантазии – и эта спальня станет очаровательной. Такие величественные пропорции! Достаточно лишь заменить матрас и драпировки. – Она подошла к окнам. – А какой отсюда открывается вид на закат!

– Для тех, кто способен его увидеть.

Иззи поморщилась, сожалея о своем бездумном замечании.

– Могу описать его вам.

– Не трудитесь. Я повидал достаточно закатов.

– А сегодняшнего не видели.

Из окна открывался изумительный вид, от которого захватывало дух. Кучевые сероватые облака в небе соседствовали с мазками насыщенного лазурного и розовато-оранжевого цветов. Очертания стен замка проступали сквозь романтическую вечернюю дымку, наплывающую со стороны моря.

– Солнце садится за башней. Нет, «садится» – не то слово. Слишком уж мирно оно звучит. На этот раз солнце проигрывает битву. Подобно окровавленному воину, исчезает в челюстях гигантского каменного чудовища.

Тяжелые шаги прозвучали в комнате и смолкли за ее спиной.

– Оно уже исчезло?

– Почти. Еще одна, последняя золотистая вспышка над самым горизонтом, и… – Иззи перевела дыхание. – Все. Оно исчезло.

– В этом замке действует одно правило насчет закатов, мисс Гуднайт.

– Правда?

– Да. – Он повернул ее лицом к себе. – И мужчина с женщиной, стоящие на этом самом месте, вынуждены соблюдать его. Выбора у них нет. Им остается лишь одно…

– Что же?

Ее сердце сбилось с ритма. Неужели он намекает на…

Герцог опустил голову и понизил голос до обольстительного шепота:

– …лечь.

Лечь?

Иззи все еще растерянно моргала, когда странный звук отвлек ее. Казалось, мокрое белье, развешанное на многочисленных веревках, захлопало на сильном ветру.

Иззи обернулась к кровати.

Господи!

У нее на глазах огромный балдахин словно начал оживать. Сначала он задрожал, потом пошел волнами, превратился в серебристый плащ, подхваченный ветром.

И вдруг этот плащ распался на множество частиц, движущихся одна за другой.

– О нет! – Иззи замерла на месте. – Неужели это?..

Так и есть.

Летучие мыши.

Целая колония летучих мышей облюбовала самый верх балдахина, и вот теперь они взлетали оттуда – сначала поодиночке, затем десятками и наконец сотнями.

Иззи повернулась как раз вовремя, чтобы заметить еще одну черную живую тучу, взметнувшуюся из камина. Летучих мышей в этой туче было не меньше нескольких тысяч.

И все они ринулись прямиком к окнам.

– Вниз! – выкрикнул герцог. – Сейчас же!

Иззи медлила, поэтому герцог обхватил ее обеими руками и повалил на пол.

Еще несколько секунд, и летучие мыши заполнили всю комнату, кишащим роем окутали обоих людей в ней. Иззи поспешно пригнула голову, сжалась, стараясь спрятаться. Герцог уткнулся ей в макушку твердым подбородком, и она ощутила, как щетина колет ей голову.

Его сердце размеренно и мощно стучало совсем рядом. Иззи вцепилась в его рубашку обеими руками, спрятала лицо, придвинулась ближе к источнику неутихающего ритма и уже не слышала ничего, кроме него. Ни хлопанья крыльев, ни пронзительного писка – только ровный стук.

Наконец он поднял голову.

Иззи сделала то же самое.

– Мне показалось, вы назвали эту комнату лучшей.

– Так и есть, – ответил он. – Мыши улетели и до утра не вернутся. Теперь здесь безопасно.

Нет, в безопасности здесь она себя не чувствовала. В кишащем привидениями и живыми тварями замке воцарилась ночь. Иззи очутилась в объятиях загадочного, опасного и коварного герцога. И понятия не имела, что с ним делать. Не знала даже, что делать с самой собой.

В голову не приходило ничего, кроме нелепостей – замахать руками, возмущенно завопить… Ни в той, ни в другой мысли не было никакой пользы.

Именно в этот миг она вдруг почувствовала, что ее царапают.

Прямо за ухом.

И невольно взвизгнула.

Рэнсом уже собирался отпустить ее, когда она с неожиданной силой вцепилась в него.

– Помогите! – дрожащим шепотом взмолилась она. Ее тело тоже дрожало.

– В чем дело?

– М-м-мышь!

Он едва сдержал улыбку.

– Все «м-м-мыши» улетели, мисс Гуднайт.

– Нет, не все! Не все. Одна зацепилась за мои волосы.

– В ваших волосах ничего нет. Все это выдумки. Летучие мыши не вцепляются в человеческие волосы.

– У. Меня. В. Волосах. Мышь, – раздельно выговорила Иззи, с каждым словом повышая голос. А потом пронзительно завизжала на одной ноте: – Уберите ее!

Да, мышам действительно нечего делать в человеческих волосах. Но он забыл, что ее волосы отличаются от обычных. В этой курчавой гриве вполне мог запутаться кролик.

Запуская пальцы в густые, завитые крутыми спиралями пряди, Рэнсом опасался, как бы не попасться в эту ловушку самому.

Одно несомненно: эти волосы уже распалили его любопытство. Скорее всего, они темные. Ее чувственный голос звучал так, будто у нее темные волосы, вдобавок Рэнсом по опыту знал: большинство кудрявых девушек темноволосы. А если волосы у нее темные, то наверняка и глаза такие же.

Не успел он опомниться, как перед мысленным взглядом возник образ темноглазой красавицы в ореоле волос цвета воронова крыла, с пухлыми алыми губами.

– Не шевелитесь, – велел он.

Он запустил пальцы в густые кудри, разобрал их и ощупал голову.

– Улетела?

– Нет, все там же. Я чувствую ее. – Иззи передернулась.

– Все ясно. Вы сильная и независимая владелица замка. Вплоть до того момента, пока поблизости не появится какая-нибудь ползучая или летучая тварь. И начинается: «Ай, ой, спасите, помогите!»

Иззи глухо зарычала.

– Мышка совсем маленькая, – продолжал Рэнсом, отыскав виновницу происшествия. – Размером меньше синицы. И напугалась гораздо сильнее, чем вы.

Иззи вздохнула.

– Ну зачем люди всегда говорят одно и то же? Это ведь бесполезно.

– Хоть это и бесполезно, я отвлекаю вас разговорами, чтобы вы не смотрели на мое лицо. В прошлый раз вы лишились чувств.

– Я лишилась чувств не потому, что ваше лицо…

Шикнув на нее, он продолжал перебирать ее волосы, распутывая их и высвобождая мышь. Ни объяснений, ни извинений он выслушивать не желал.

Свободной рукой он придерживал Иззи за плечо и успокаивающе поглаживал.

Просто чтобы она не шевелилась, объяснял он себе.

В сущности, ему нет до нее никакого дела.

Он сам хотел напугать ее. Заставить сбежать из замка и от него. Именно так поступила бы любая женщина, у которой есть хоть капля здравого смысла.

Чего он совсем не хотел, так это держать ее в объятиях – теплую, доверчивую, с сердцем, трепещущим быстрее, чем крылья летучей мыши.

Он сразу почувствовал, что летучая мышь наконец оказалась на свободе и улетела, хлопая крыльями. Распутанные локоны легли ему в ладонь, шелковистые, упругие и чувственные.

– Вот и все, – объявил Рэнсом. – Она улетела.

– Вы знали, что так будет, – упрекнула она. – Про закат. И про мышей.

Отрицать это он и не пытался.

– Считайте это расплатой за вашего хорька.

– Ах вы… вы…

– Варвар? – подсказал он. – Бессердечный негодяй? Мужлан? Злодей? Все перечисленное мне знакомо – меня еще не так называли. Больше всего мне нравится «подлец». Отличное слово – «подлец».

– Вы неотесанный мерзавец, с которым меня угораздило встретиться однажды дождливым днем, но больше я не позволю ему докучать мне. – Она отстранилась и поднялась на ноги. – Все летучие мыши достанутся вам. Я ухожу.

Вот как? Она уже уходит?

Слишком легкая победа.

Рэнсом последовал за Иззи из комнаты и по коридору к лестнице, ведущей к большому залу.

– Вам незачем уходить прямо сейчас, – заговорил он. – Дождитесь хотя бы, когда вернется мой слуга. Я дам вам немного денег, слуга найдет вам экипаж в деревне…

– Мне не нужны ни деньги, ни экипаж. Я пойду пешком.

– Пешком?

– У меня есть знакомые в Ньюкасле. Вряд ли это далеко отсюда.

– О, совсем недалеко. Каких-нибудь двадцать пять миль.

Иззи замерла.

– Значит, понадобится некоторое время, чтобы добраться туда пешком. Так что лучше мне поскорее отправиться в путь.

Он двинулся за ней к выходу. Пешком до Ньюкасла, ну надо же! О чем она только думает? Может, из-за отцовских сказок она выросла совсем безмозглой? Или рассчитывает одним махом перескакивать через леса и луга, а в пути мастерить зонтики из грибов и брать себе в попутчики хоть и диких, но дружелюбных зверей?

– Но не надейтесь, что все кончено, – заявила она, забирая свой саквояж и горностая в клетке. – Вы правы, у меня действительно много друзей. Влиятельных друзей. Тысячи семей по всей Англии будут только рады приютить маленькую Иззи Гуднайт. Среди них найдутся и поверенные. – Рэнсом услышал шорох бумаг. – Так что я свяжусь с… мистером Блейлоком и мистером Риггетом, и через три года мы встретимся в суде лорда-канцлера. Прощайте, ваша светлость.

По слабому дуновению ветра сообразив, что она проходит мимо, он выбросил вперед руку и поймал ее за локоть.

– Не спешите. Что вам известно о Блейлоке и Риггете?

– Их имена значатся в купчей. Я же говорила вам – я заменяла секретаря моему отцу. Я умею читать официальные бумаги. А теперь будьте любезны отпустить меня, и мы покончим с этим не слишком дружеским прощанием.

Он крепче сжал пальцы.

– Нет.

– Нет? – эхом повторила она.

– Нет.

Рэнсом покрепче стиснул руку мисс Гуднайт. После того, что она сказала, он никуда не собирался отпускать ее. Во всяком случае, сегодня.

– Я в замешательстве, ваша светлость. Вы же приложили столько стараний, чтобы спровадить меня отсюда.

Да, приложил. Но это было до того, как он услышал из ее уст фамилии своих надежных поверенных. С Блейлоком и Риггетом он вел дела на протяжении многих лет. Они имели все полномочия, чтобы распоряжаться его собственностью в его отсутствие. Но это не значило, что они были вправе продать замок без его ведома и согласия.

Что-то произошло. Рэнсом не знал, что именно, но услышанное ему не понравилось.

– Ваши усилия увенчались успехом, ваша светлость. Поздравляю. Я ухожу. У меня нет ни малейшего желания провести в этой ужасной спальне хотя бы одну ночь.

– Вы не уйдете.

Она поперхнулась смешком.

– Вы отказываетесь от своих прав и уступаете свою собственность мне?

– Нет, – отрезал он. – И погостить в моем доме я вам тоже не предлагаю.

– В таком случае не понимаю, что вы…

– Я предлагаю вам работу. Должность моего секретаря.

Это известие она встретила ледяным молчанием.

Рэнсом тоже был не в восторге. Но два произнесенных ею слова – «Блейлок» и «Риггет» – ясно свидетельствовали о том, что кто-то должен прочесть ему полученные письма. У него есть имущество, на нем лежит ответственность. Если поверенные в его отсутствие манкировали своими обязанностями, пострадать могут тысячи человек. Ему следовало немедленно разобраться в происходящем.

– Я намерен нанять вас и поручить вам чтение моей корреспонденции, – объяснил он. – Да, я знаю, что мой выбор далек от идеального.

– Вы правы. Чрезвычайно далек.

– В обычных обстоятельствах я ни за что не поручил бы такую задачу женщине. Но сейчас дорог каждый час, а больше поблизости никого нет.

Он услышал ее медленный выдох.

– Я предлагаю вам щедрое вознаграждение, – добавил он. – Пятьдесят фунтов.

– В год?

– В день.

На этот раз ее вдох напоминал изумленный возглас.

– Подумайте хорошенько. Вы, по-видимому, не глупы, хоть и не знаете применения своим способностям. Есть вероятность, что решение нашего имущественного спора где-то здесь, в этой куче бумаг. Когда мы убедимся, что замок по-прежнему мой, у вас будут деньги и вы сможете отправиться, куда пожелаете.

Он почувствовал, как ослабевает ее решимость.

А может, чутье обмануло его.

– Сто, – заявила она.

– Что?

– Я хочу сто фунтов в день. Деньги понадобятся мне, чтобы привести в порядок замок, как только выяснится, что он мой. – В ее голосе послышались лукавые нотки. – А еще я хочу, чтобы вы сказали «пожалуйста».

Он дернул ее за руку, притягивая к себе.

Она натолкнулась на его широкую грудь.

– Не глупите, – негромко произнес он. – Вам нужны деньги. Нам обоим нужны сведения. Это соглашение выгодно нам двоим.

– Тогда отпустите мою руку. И попросите вежливо.

Он наклонил голову и почувствовал, как ее локон щекочет ему щеку.

– Двести. Двести фунтов в день – это очень много.

– А слово «пожалуйста» не стоит вам ничего.

Он молчал, не желая сдаваться. Если она будет служить у него, пусть с самого начала поймет: здесь приказы отдает он.

– Господи, – прошептала она, – так вы и вправду настолько боитесь попросить о помощи? Неужели это так страшно?

– Ничего я не боюсь, – отрезал он.

– Ваши слова я слышу. – Она приложила ладонь к его груди. – Но вот лихорадочно бьющееся сердце говорит совсем другое.

Плутовка.

Его сердце колотилось по одной-единственной причине, и она не имела никакого отношения к злополучному «пожалуйста». Этот неистовый трепет означал «да», «Господи, да» и «еще, еще, только крепче».

– Прошу прощения, – послышался со стороны двери знакомый голос. – Я, кажется, помешал…

Дункан.

Рэнсом встряхнулся.

– Я не слышал, как вы вернулись.

– Это естественно, ваша светлость.

Естественно, но тревожно. Если он не заметил даже возвращения своего слуги, значит, влияние этой женщины слишком велико.

– Вот уж не думал, что когда-нибудь скажу это, ваша светлость, но так приятно видеть, что вы вспомнили о прежних привычках! Сегодня вечером я не стану вам мешать.

– Нет! – вмешалась мисс Гуднайт. – Пожалуйста, не поймите превратно… Прежние привычки тут ни при чем. Я как раз собиралась ухо…

– Дункан, это мисс Изольда Гуднайт. Мой новый секретарь. Завтра мы найдем ей новое жилье. А сегодня она останется здесь. Ей понадобится чистая удобная комната, вода и все прочее для мытья, а также горячий ужин. – Пожав ее запястье, он отдернул руку. – Все верно?