Читать книгу Добро пожаловать в Детройт. Часть 1 - Тэсса О`Свейт - Страница 8

Входящий в клуб «Санто-Доминго» отряд проигнорировать было достаточно сложно, но дергающиеся под глубокие басы, перемежающиеся «запилами» токсично-истеричного бейса [1] посетители клуба смогли это сделать. Файдз скривился – он такие звуки музыкой-то назвать не мог, язык не поворачивался, а эти вон, пляшут с выражением кайфа на лице…

«Любит наш народ всякое… Так ладно. Я сюда не порицать говно-вкусы безмозглого населения пришел, я пришел сюда по делу. А дело мое… – музыкант оглядел клуб и тут же заметил вознесенную к потолку на противоположном конце зала платформу, обнесенную каким-то чисто декоративным заборчиком. Клуб был не очень большим, потому снизу было видно лишь то, что возле ограды стояли какие-то весьма крупного вида мужики, которые, очевидно, следили за всем происходящим. Вот один из них довел ленивым взглядом до входа и Файдз был готов поклясться, что увидел, как глаза «следящего» начали увеличиваться в размерах. Охранник развернулся и, сделав несколько шагов назад, полностью пропал из поля зрения музыканта. – А вот и мое дело. Так. Мордоворот пошел докладываться начальству, и варианта развития событий два: или нас зовут на деловую беседу, где, скорее всего, попытаются напихать свинца в пузо, или попытаются напихать его прямо тут. Но тут, среди людей, с меньшей вероятностью, Полупопадос не открыл бы свой клуб, да и брокером бы не стал, будь он настолько отморозком. Значит, для начала надо сделать так, чтобы вокруг нас была толпа. И, желательно, толпа, которая на нашей стороне! Ну что, Файдз, пора тряхнуть стариной и вжарить рок в этой дыре!»

Проведя такой нехитрый мысленный диалог, завершившийся вполне логичным, по его мнению, выводом, Файдз закинул дробовик на плечо и уверенно двинулся в сторону сцены, на которой, подсвеченный разноцветными лазерами, скакал, как припадочный, местный диджей.

– Каков план? – Идущий рядом Мария распихивал людей без каких-либо церемоний, а те не особо возмущались, видя здоровяка со страшной пушкой наперевес.

– Я очаровываю своей харизмой, вы распределяетесь по залу и следите за обстановкой. Если что – по гостям не стрелять. Ну… Как получится, – заметив скептическую мину на лице мексиканца, уточнил Файдз и «командос», насмешливо осклабившись, кивнул, замедляя шаг и передавая распоряжения «главного» остальной команде.

Добраться до сцены, на которой скромно торчал из уголка гитарный гриф, не составило труда. Стоящий у подъема на лестницу охранник получил пятерней в лицо и был сдвинут в сторону, в надежные объятия шедших следом за Файдзом Лало и Марко, которые шустро обработали перепорученную им цель по бокам и сгрузили на резко опустевший диванчик неподалеку. Диджей не сразу обратил внимание на новое действующее лицо, поднявшееся на сцену за его спиной, а когда обратил – было уже поздно.

– Вы кто такие? Я вас не звал, идите на-а-а! – последнее он, сорвавшимся голоском, пропищал уже в полете, отправленный пинком Файдза под зад прочь со сцены. Старый рокер, сжимая в одной руке гитарный гриф, а в другой – дробовик, положил последний на пол перед микрофоном и встал за пульт. Толпа не особо прореагировала на происходящее, разве что первые ряды возмущено заворчали, когда на кого-то приземлилось худосочное диджейское тело, да с интересом стали поглядывать на творящееся на сцене. Тем, кто от сцены был дальше, было совершенно все равно – лишь бы музыка играла. Файдз быстренько пролистал схемы битов на оставленном диджеем планшете, удовлетворительно хмыкнул, найдя там пару приемлемых и, повесив гитару через себя, проверил через встроенный автотюнер строй. Все было в порядке, а потому, подключив гитару через беспроводное соединение пульта, музыкант плавно свел на нет играющий трек, одновременно с этим врубая замьюченный микрофон и канал, в который передавался звук с гитары.

– Зда-арова, ушлепки! – радостно рыкнул Файдз в микрофон, ласково проводя пальцами по гитарным струнам и извлекая из них сладострастно-агрессивный стон. – Владелец этого клуба планировал кормить вас синтетическим дерьмом до самого утра, но пора бы вспомнить, что такое настоящая музыка и настоящий звук! А если вам не понравится, то владелец клуба нальет всем за свой счет

Толпа заинтересованно загудела, а последняя фраза и вовсе вызвала шквал одобрительных криков, так что у Файдза было мгновение, чтобы врубить выбранный им бит, который худо-бедно заменит отсутствующего ударника. Пальцы, с легкой запинкой выдали первый аккорд песни с их старого, одного из первых, и успешного альбома, но стоило только чуть прикрыть глаза, и воспоминания с той презентации хлынули рекой, смывая неизвестно откуда взявшуюся неуверенность. Мелодичный перебор разлился по залу. Файдз был вокалистом, на гитаре его роль была вполне скромна – держи ритм, да не лажай, пока Сивуха выдает крутое соло, но выбранная им песня тем и была хороша, что в ней не было сложных партий. Главное было в словах.

– Ты показываешь свое лицо,

Порочное и лживое, раз за разом.

Ты нарушаешь данные обещания,

Убиваешь меня, не чувствуя стыда.

С меня довольно! Твой порочный путь не для меня,

Нет, я не буду винить в этом себя, И ты…

Ты не выкопаешь мне могилу, о, нет! – Здесь, прямо возле делового центра, корпоратского сердца Детройта, наивно-бунтарская песня очевидно находила отклик в душе присутствующих. Как и простенькие, но задорно-агрессивные риффы, в которые к концу фразы переродился мелодичный перебор струн.

– Я не стану твоей жертвой,

Я не стану рабом корпорации.

Я не буду зависеть

От системы

Которую создал не я!

Хватит делать из нас монстров!

Хватит морочить нам головы!

Я больше не буду твоей жертвой,

Больше никогда,

Так что прочь с моего пути!

– Прочь с моего пути! – проорала заведшаяся с полуоборота толпа вместе с Файдзом. Чуть ослепленный ярким неоном клуба, он, тем не менее заметил, что к сцене медленно, но верно пробираются одетые в деловые костюмы, нелепо сочетающиеся с их татуированными мордами, охранники Полупопадоса. Очевидно, брокер не оценил его выступление и собирался прекратить концерт самым быстрым способом.

– Черт побери, вы такие классные! Самые крутые слушатели, которые у меня только были, – пальцы, живущие своей жизнью, продолжили наигрывать основной мотив песни, но это никак не мешало Файдзу общаться с посетителями клуба. – Но, кажется, владелец этого чудного местечка не особо ценит противостояние корпорациям. А, Майкл? Что скажешь? Нацепил на своих охранничков костюмы и решил, что ты уже одной ногой в сладкой корпоратской жизни? И за счет кого? За счет честных граждан Детройта!

Файдз широко улыбнулся, глядя, как народ перед сценой обратил внимание на активно пробирающихся через них охранников и тем вдруг стало куда проблемнее двигаться вперед. Их тормозили, цепляли за локти, толкали… Переведя взгляд на платформу, музыкант увидел там, стоящего промеж двух мордоворотов, Полупопадоса. На переданном Бесом фото он выглядел чуть хуже, куда более дрыщевато и в каких-то стремных шмотках прошлого десятилетия. Но вот то хитровыделанное выражение лица никуда не делось.

– Покойся с миром, разбитая на кусочки

Ставшая пеплом и пылью.

Я умру и возрожусь, сбрасывая кожу

Разбитые оковы

Вернут меня к жизни.

И я бегу

Прочь от твоего холодного оскала, и ты…

Ты не выкопаешь мне могилу, о, нет! – Файдз пел, нагло улыбаясь тому, как звереет Полупопадос на своем подиуме. Он видел, что охрану клуба к сцене не пускает толпа. Видел, как взвинченные алкоголем и музыкой люди потихоньку звереют и как один из охранников, в последний миг решивший достать пистолет, вдруг исчез в качнувшемся людском море.

– Я не стану твоей жертвой,

Я не стану рабом корпорации.

Я не буду зависеть

От системы

Которую создал не я!

Спускайся вниз, и мы обсудим

Кому ты продал наши души,

И, может быть, я сделаю предложение

От которого ты

Не сможешь отказаться! – экспромт Файдза не остался незамеченным Полупопадосом. Брокер некоторое время переговаривался с одним из стоящих рядом с ним охранником, – «Видимо, старшой по безопасности» – а потом вдруг резко махнул рукой в сторону рокера и этот взмах Файдзу очень не понравился, так как следом за ним в руках «старшого» появилась винтовка.

– Полупопадос, сраный ты корпораб! Хей, ушлепки, кто останется в живых, волен взять себе все, что не приколочено к полу в этом чудном заведении! А что приколочено – оторвать и взять! – Рокер не собирался стоять на месте, изображая мишень, потому, ловким движением крутанув гитару на ремне вокруг себя, подкинул ногой лежащий все это время на полу дробовик и шустро скакнул со сцены в толпу, что сейчас поделилась на два диаметрально противоположных по настроению лагеря. Одни, почуяв угрозу смертельных разборок, ломанулись к выходу, другие, ощутив возможную наживу – и таких была добрая треть – кровожадным оскалом Детройтского мародерства повернулись в сторону охраны.

«Ну, я ведь предлагал поговорить?…» – подумалось Файдзу за миг до того, как он разрядил дробовик в одного из «опиджаченных», отстреливая на хрен сжимающую пистолет-пулемет руку и добавляя ему же смачного пинка в живот. Почуявшая запах крови толпа доделала остальное, затаптывая и так имевшего минимальные шансы на выживание охранника.

«А вот не хрен было устраивать клуб на территории Партии Рузвельта. Тут все пушки с собой носят даже в сортир, а уж поживится корпоратским добром, даже если оно совсем не корпоратское, бравые американские патриоты всегда охочи. Теперь ты не Полу, теперь ты настоящий Попадос».

Где-то сбоку зазвучал Элиас – его зубодробительную смесь испанского и португальского, щедро подзвученную грохотом AF2011-A1 [2] было невозможно с чем-то спутать. Троих братьев Файдз потерял из виду сразу, как только прыгнул со сцены. Хавьер вопил что-то неразборчивое откуда-то с правой стороны. А Мария нашелся еще спустя пару минут, когда Файдз находящийся на гребне кровожадной волны, добрался к основанию платформы, где едва успел вцепиться в широкую металлическую балку, притягивая себя к ней и, натурально втягивая живот, чтобы его не унесло дальше. Пока рокер спешно заряжал опустевший за этот десяток метров дробовик, Полупопадос, поняв, что малой кровью все равно уже не отделаться, дал карт-бланш своей охране и игры закончились: под ноги беснующейся и разносящей клуб толпе из подсобок полетели дымовые гранаты, а следом зазвучали плотные очереди из винтовок.

Файдз оглянулся, поймал взгляд Марии и проследил взглядом за пальцем «командос». Указывал он точнехонько на нависающий над головой пол из уложенных на арматуру железных листов.

«А пробьет?» – Файдз спрашивает это взглядом, зная, что через стрекот оружия и крики людей докричаться все равно не сможет, но Мария только усмехается.

«Прикрой» – читает рокер по губам, а после Мария делает несколько шагов назад и задирая кибер-рукой шестиствольное дуло вверх, нажимает на гашетку, начав, в первую очередь с того места, где к платформе примыкала лестница. Вырывающийся из пулемета огонь тут же выдает местоположение мексиканца и Файдз бросается вперед, понимая, что чем быстрее получится грохнуть Полупопадоса, тем больше шансов им всем выйти из клуба живыми. Нет нанимателя – нет денег. Нет денег – нет пальбы!

Зловещий рокот, лязг пуль, разрывающих металл, что трухой осыпался на головы схлестнувшихся врукопашную людей – пока первая волна еще падала, разевая рот в крике боли, по их телам уже шла вторая, вынуждающая охрану прекратить огонь – несущая арматура стоит, но пол превращается в решето и постепенно обваливается вниз, оставляя зияющие острыми краями дыры. Файдз прикрывает Марию, планомерно опустошая обойму и чувствуя, как с непривычки начинает ныть плечо правой руки. Последние два патрона он спускает в молоко (а точнее – в неудачно подставившегося местного) от скрутившей руку судороги и, зло ощерившись, снова прижимается спиной к несущей балке, на сколько это позволяет висящая за плечом гитара, перезаряжаясь и посматривая с интересом на свесившиеся из дыры в платформе руки.

«Сильно толстые и волосатые. Не Попадос» – только и успевает подумать рокер, прежде чем еще один, довольно крупный кусок изрешеченного метала летит вниз… А следом за ним раздается усиленный динамиками истошный вопль:

– Хватит! Я сдаюсь! Остановите психа с пулеметом, я сдаюсь! СДАЮСЬ! Все что угодно, берите клуб, деньги, только дайте уйти!

Охрана продолжает отбиваться уже скорее для защиты собственных жизней, чем из желания отстоять нанимателя. Самые удачливые втягиваются обратно в коридоры подсобок, пытаясь забаррикадироваться там.

– Мария, хватит! Давай зададим уважаемому пару вопросов, – Файдз хлопает пулеметчика по плечу и тот, как раз прикончив ленту, кивает, опуская дуло. В воздухе разит оружейным дымом, кровью и болью.

«Почти как в семьдесят втором, когда в Детройте в очередной раз пытались протолкнуть Резолюцию о Свободе. Кто бы что ни говорил, но свобода в этом городе пахнет чужими внутренностями.»

– Эй, болезный, спускайся и без глупостей, – обращается к невидимому брокеру Файдз и наблюдает, как тот кое-как перебирается через дыры по остаткам пола над несущими балками и буквально скатывается вниз, чуть не свернув себе шею на лестнице.

Майкл Полупопадос выглядит как человек, в один миг потерявший практически все. Дергающиеся губы, бешеный, прыгающий от Файдза к Марии и обратно взгляд, одежда, залитая кровью, хотя сам он, кажется, не ранен.

«Видимо, кто-то из охранников расплескался неудачно… Или удачно, смотря для кого, конечно.»

– Вы кто? – В это время рожает из себя закономерный вопрос Майкл и музыкант усмехается, глядя на трясущегося брокера.

– А раньше тебя это не интересовало? – спрашивает он и растерянный взгляд дельца фиксируется на Файдзе. – Так, короче. Я хотел поговорить с тобой как цивилизованный человек, но ты, гнида, решил поиграть в крутого парня, так что церемониться с тобой никто не будет. Где доки на клуб?

– Чего? – во взгляде Полупопадоса сквозит такое непонимание, что Файдз даже на секунду начинает сомневаться в идеальности своего английского.

– Ты тупой или да? До-ку-мен-ты, на помещение бумажки важные такие. Где они? – рокер чувствует поднимающуюся в душе злость на этого дрыща. Злость, берущую корни из зависти.

«Вот как такое ссыкло непрозорливое ухитрилось так подняться? Свое дело, клуб, охрана, репутация… Он все это, конечно, только что похерил, но все равно, как-то же заработал перед этим?» – думает Файдз и, видимо, что-то отражается на его лице, потому как Полупопадос отступает на полшага назад… Отступил бы, если бы его за шкирку вдруг не сгребла металлическая ладонь Марии.

– Наверху! Все наверху, в сейфе! Код – двадцать, двадцать три, ноль восемь! Там договор бессрочной аренды, документы на обеспечительный платеж, договор на поставки алкоголя с «МейДзи Групп», выписка… – начинает вдруг тараторить брокер и Файдз кривится.

– Умолкни. Сами посмотрим, что в сейфе, – оглянувшись, рокер быстро находит взглядом Хавьера, что глотает какое-то пойло из горла, опираясь локтем на барную стойку и смотря, как гордые победители из местных растаскивают алкоголь, барные стулья и даже стаканы. Заметив направленный на него взгляд, мексиканец, не отпуская бутылку, идет к товарищам, периодически с интересом поглядывая на лежащие то тут, то там тела.

– ¿Qué pasa?[3]

– Все уже произошло, – недовольно буркнул Файдз, вынужденный обратить внимание на «субтитры» переводчика. – Дуй наверх, найди сейф, код: двадцать, двадцать три, ноль восемь. Все, что в сейфе, тащи сюда.

– Понял, – на английском ответил Хавьер, залпом допил бутылку и, швырнув ее куда-то через плечо, уже через миг поднимался на второй этаж.

– О, было два охранника, стало три, – донесся сверху веселый голос, и в дыру платформы рухнула верхняя половина туловища в замызганном костюме. Полупопадос позеленел и Мария едва успел развернуть его от себя, прежде чем брокера стошнило.

– Нежный какой, ты глянь… Смотри-смотри! А вот поговорили бы, как нормальные деловые люди, и, глядишь, все бы целы остались, – с презрительной насмешкой попенял блюющему Майклу рокер и вздохнул, оглядывая руины клуба. Поживиться было уже решительно нечем, ну кроме разве что гитары, которая все также висела у него за спиной. Крутанув ее на ремне, Файдз с задумчивым лицом поочередно потыкал в две торчащие из треснувшего корпуса пули.

«Вот ушлепки! Кто-то из местных пальнул мне в спину из пистолета, охрана-то вся с винтовками была уже на тот момент, как я Марию прикрывал. Ну да по херу, гитара все равно не гитара, а лопата со струнами…»

Перехватив инструмент за гриф, Файдз отстегнул ремень и без замаха повстречал гитарный корпус с балкой рядом, а потом – бросил ее на пол.

Хавьер вернулся быстро, сжимая в руках несколько пухлых конвертов с документами, планшет, прозрачный пакет с банкнотами и флешки, висящие на тонкой цепочке подобно брелокам. Сгрузив все, кроме пакета с деньгами, в руки Файдза, мексиканец вытащил три пачки стодолларовых купюр и, покрутив их в ладонях, выразительно поглядел на Марию.

– Мы тут не за бабло, ты помнишь? – вроде бы абсолютно спокойно, а вроде бы и с какой-то угрозой напомнил «командос» и слегка встряхнул за шкирку Полупопадоса, который пытался упасть в обморок. – Бабло в пакет и Файдзу в руки. Нечего на чужое рот разевать.

– Не-не, мужики, так не пойдет. Хавьер, сколько там? – рокер глянул на Хавьера, и тот ловко пересчитал зеленые бумажки в одной из пачек, перетянутой банковским кольцом.

– В каждой пачке по тысяче, три тысячи наличными… Можно обменять на пять тысяч в цифре, пару дней займет. Чистая наличка в цене, а эта не просто чистая, они еще хрустят и, – Хавьер поднес деньги к лицу и шумно вдохнул. – Одурительно пахнут!

«Надо же, а я ведь, кажется, в цель попал, когда Полупопадоса корпорабом назвал… Где нынче, кроме как в корпорации, можно получить свежеотпечатанные баксы?»

– Отсчитай мне четыре сотни, остальное отдай Марии. Ты там разберешься лучше меня, как с деньгами поступить, – договорил Файдз, принимая четыре банкноты и переводя взгляд на «командос».

– Нормальный ты мужик, Файдз, – одобрительно кивнул Мария. – Что с этим делать?

– Я же вам все отдал, – тут же заныл Полупопадос, которого Мария снова встряхнул за шиворот модной, увешанной всяким хлястиками и бляшками куртки, да так и оставил руку на уровне своего плеча, отчего невысокий брокер едва касался ботинками пола.

Файдз неопределенно повел подбородком, принявшись изучать содержимое бумажных конвертов. Майкл не соврал – все документы действительно были здесь, но заинтересовало Файдза совсем не это, а обилие разных переводов от «SoL». Причем чек по каждой входящей операции был распечатан (!) и заботливо подшит в некое подобие тетрадочки. По самым скромным прикидкам выходило, что международная корпорация парамедиков перевела Полупопадосу почти триста тысяч баксов за последний год.

– Это ж за какие заслуги тебе платят «соловцы», а? – Файдз поднес тетрадь к лицу брокера и тот забегал глазенками по залу, всячески избегая смотреть на подшитое свидетельство. – Я, признаться, корпорабом тебя назвал лишь для эффекта, однако ж смотрю на эти бумажки и думаю, что угадал. Че молчишь?

– Сотрудничать с медиками не то же самое, что сотрудничать с «АрмаЭксп»!

– И то верно. Медики – самые порядочные из всех этих сволочей. Дорогие, сволочи, но порядочные. Но это не ответ на вопрос, Майки. Так за что тебе платят?

Майкл зажмурился, глубоко вздохнул и… Зажмурился еще сильнее.

– Ага, ну ладно, мне, честно говоря, насрать. Я так спросил, из любопытства, – Файдз убрал бумаги в конверт и постучал пальцем по планшету. – А тут пароль какой?

– Мой палец, – приоткрыв глаза ответил брокер и без всякого понукания приложил указательный палец к сканеру на задней панели устройства.

– Палец – это хорошо, надежно. Вот только планшет я заберу, так что пароль надо отменить… Ткни пальчиком еще раз, ты ж не хочешь, чтоб я забрал и планшет, и твой палец?

– Да кто вы вообще такие, – кажется, у Полупопадоса накопилось критическое количество страха, переросшее в отчаянную храбрость. – Я с Санта Муэрте никаких терок не имел, все по чести с вашим братом работал! Заказы жирные давал, с предоплатой, да вы хоть бы у этого… У Санчо Черепа спросите! Думаете, вот так легко можно прийти и напасть на честного брокера? Вам это с рук не сойдет!

Файдз крякнул от неожиданности, потом расхохотался. Следом за ним насмешливо похмыкали подошедшие Марко и Лало, и Мария. Хавьер и Элиас деловито шманали трупы и им было не до всеобщего веселья.

– Ну ты загнул, честный брокер! Такие слова даже в сказках для детей в одно предложение не ставят, а ты про себя так… Привет тебе, от Беса.

Округлившиеся глаза Майкла стали отличным подтверждением того, что он прекрасно понял, от какого именно Беса был передан привет.

Запихнув связку флешек в нагрудный карман, Файдз аккуратно вложил планшет и два конверта с документами во внутренний карман кожанки. Когда-то он нашил его, чтобы таскать там две банки с пивом, а сегодня, вот, использовал на что-то более полезное… «Хотя, от холодненькой баночки с пивком я бы не отказался… Кстати, а почему нет?»

– Так че с ним делать будем? – Мария ленивым взглядом окинул клуб, задержавшись на паре одетых в жилетки с американским флагом на спине, мужиках, тащивших за конечности тело в деловом костюме, которое они к тому же использовали как носилки для всякого набранного хлама. Файдз, отвлекшись от мыслей о пиве, задумчиво почесал подбородок.

– Слушай, а че там за Санчо Череп? Если он за этого дельца скажет что хорошее, так отпустим. Бес никаких распоряжений на этот счет не давал.

– Понятия не имею, кто-то из мелких… Череп, пф. Хавьер, ты знаешь какого-то Санчо Черепа?

– Я знаю, – мрачно отозвался с другой стороны Рико, все это время занятый изучением разложенного перед ним на барной стойке набранного арсенала. – Они с парнями ночью полегли возле мотеля «Придорожный». Ездили какого-то «пиджака» из города вывозить. Вывезли.

– В смысле, полегли?! – Полупопадос и Мария задали этот вопрос хором, после чего мексиканец бросил недобрый взгляд на брокера, но тот, казалось, не заметил этого, продолжив: – А клиент? Он же внес только половину!

– Это все, о чем ты переживаешь, жадный кусок идиота? – спросил его Рико, прихватив со стойки приглянувшийся пистолет и подходя к бледнеющему Майклу. – Десять отличных парней отправились на тот свет, Ламберто рвет и мечет, выискивая, кто это сотворил, а тебя волнуют баксы?

«Как интересно… А когда я звонил Ламберто, он и словечком не показал, что что-то произошло. Надо новости полистать, или, еще лучше, Рико расспросить, он явно близко к сердцу принял все, что там у того мотеля, как там его… У «Придорожного» произошло.»

– Да я только от тебя узнал, что там вообще что-то случилось! – Полупопадос побледнел, потом пошел красными пятнами. Файдз, прищурившись, молча изучал его взглядом, потом нехорошо усмехнулся.

– Мария, мы тут все. Бери этот мешок с говном и вези к Ламберто с моими наилучшими пожеланиями. Надеюсь, он получит ответы хотя бы на часть своих вопросов. Жалко парней, и если эта сука их подставила… – взгляды всех прислушивающихся к беседе скрестились на Полупопадосе и тот, закатив глаза, обмяк. Файдз тут же приложил пальцы к его горлу и качнул головой.

– Не сдох, а большего и не надо. Пакуйте его и… – Звук полицейской сирены за окном прервал его реплику. Синхронно помянув черта и перебросившись многозначительными взглядами с Файдзем, мексиканцы рванули к выходу, где на парковке стоял их фургончик, прихватив с собой брокера. Музыкант, в свою очередь, выбрался через разбитое местными окно, выходящее на другую сторону здания, через которое сейчас со всевозрастающей скоростью перекидывались «боевые трофеи», и отправился вглубь территории Партии Рузвельта.

К лысому, бородатому мужику в кожанке, с дробовиком на плече и определенно американским профилем (хотя нос был у него от деда-немца, как и второе имя) у патриотов не будет вопросов.

***

– … Разгромлен. Полиция отказывается предоставлять какие-либо комментарии, однако наш самоотверженный свидетель, представьтесь, пожалуйста…

– Настоящий патриот из Партии Рузвельта, Джон Уилсон-младший!

– Очаровательно! Джон Уилсон согласился рассказать, что именно случилось внутри клуба «Санто-Доминго», итак, Джон, что же произошло?

– Произошло восстание против корпоративных мразей, пьющих кровь простого рабочего народа! Мы, Партия Рузвельта… Эй, уберите руки! Я даю интервью для телевиденья! Мама, я в телевизоре! Твой сын…

– Кхм, к сожалению, полиция седьмого участка забрала нашего свидетеля на допрос, ох, то есть на дачу показаний, конечно. Они такие быстрореагирующие, наши доблестные копы! С вами была Нинель Роуз, четвертый канал…

Экран мигнул, отключаясь и обрывая речь грудастой красотки в хроматическом топике. Файдз вздохнул, переводя взгляд с черного монитора на черного – «Ха-ха, забавно, надо будет где-то в песню потом впихнуть… Да, в песню, угу…» – Беса.

Бес смотрел на рокера с интересом опытного натуралиста. Файдз был достаточно старым и умным для того, чтобы проводить такие аналогии, но сейчас это не приносило ему радости. Тишина затягивалась.

– Итак, я отправил тебя, чтобы ты намекнул Полупопадосу, что я хочу его клуб.

– Да.

– Ты разнес клуб, убил Полупопадоса, принес мне список его деловых контактов, все заключенные договора, информацию о сотрудничестве с «Sol», документы на «Санто-Доминго» и попутно – связку флешек и планшет с личными данными Полупопадоса.

– Ну… Технически, Полупопадоса я не убивал.

Бес выгнул бровь, скептически хмыкнул, демонстративно набрал на коммуникаторе знакомый Файдзу номер и поставил на громкую связь.

– Слушаю, – лязгающий металлом голос Ламберто прозвучал особенно жутко.

– Полупопадос еще жив?

– Нет. Проблемы?

– Никаких, до связи.

Ламберто отключился. Бес, не скрывая усмешки, посмотрел на Файдза.

– Ладно, будем считать, что убил, – вздохнул Файдз. – Но ты не оставил четких рекомендаций на его счет, а у парней есть… Были к нему вопросы.

Бес молчал, сцепив пальцы перед собой и задумчиво смотря на Файдза. Файдз тоже молчал, раздражаясь от непонятных, не выраженных толком претензий и не понимал, что не так?

– Честно говоря, я на такой результат не рассчитывал, – наконец проговорил чернокожий делец, отводя взгляд и открывая ящик стола. Перед рокером лег на столешницу маленький, можно было бы даже сказать – компактный дробовик. А на счет упало три сотни баксов.

«Так это он че, так свое удовольствие выражает? Охренеть, а как-то без выебонов можно было сказать, типа, молодец, все круто сделал, на тебе бабло, пушку и новое задание»? Понимаю, имидж и все такое, но уже ж не пацаны, на ровном месте понтоваться…» – Файдз хмыкнул, но рук к дробовику не протянул, вопросительно глядя на сидящего напротив него брокера.

– Я не был готов к тому, что клуб будет моим прямо сейчас, потому… Предлагаю тебе взять управление им на себя. За долю в бизнесе, конечно. Тридцать процентов тебя устроит, как управляющего? Ниша брокера в том районе временно свободна, и пока все сидят по норкам тихо, рекомендую занять теплое местечко, а контактами ты нас обоих обеспечил с избытком, – Бес, хмыкнув, постучал кончиком хвоста по лежащим на столе бумажным конвертам. – Что думаешь? Решать надо быстро, в нашем деле час промедления может стоить жизни.

Файдз молчал, не ожидая такого поворота и лихорадочно обдумывая предложение.

«С одной стороны, вот так херак и почти в дамках. Ну ладно, не в дамках, это я загнул. Буду у Беса че-то вроде представителя на той территории. Ну и клуб держать… С другой стороны – а я не умею ни хрена с этим всем работать. А что я умею? Писать песни, орать песни и стрелять. Набор для управляющего такой себе. Не справлюсь, жопой чую. Но просто взять и отказаться будет неразумно. Надо как-то так все обставить, чтоб еще сильнее с Бесом наладить работу и при этом оказаться в выигрыше.»

– Предложение – огонь, скажу честно. Но это не то, чего бы я хотел. Управлять клубом, это не мое, тут нужен человек с опытом и умениями, вроде тебя… А я вот поучиться у тебя хочу. Ну типа, преемником стать! – Файдз, подобрав правильные слова, довольно улыбнулся, сделал грудь колесом и смело взглянул в глаза чуть опешившего от такой наглости Беса. – Буду у тебя самым крутым наемником, правой рукой, которая в самые сложные, и круто оплачиваемые, конечно, дела идет. Ты же видишь, на что я способен. Сидеть на жопе ровно в клубе, и другим заказы раздавать, это не мое. Как ты на такое предложение смотришь?