Читать книгу Смерть за поворотом - Ти Кинси - Страница 5

Я помогла Бетти устроиться и выяснила, что обычно во время посещений Кодрингтон-холла она жила в этой комнате одна. Но сейчас она заверила меня, что для разнообразия ей будет «абсолютно восхитительно» пожить с соседкой. Баффри, несомненно, была доброжелательна и производила впечатление доброго и благодарного человека, с которым было хорошо вдвоем. Я решила, что для меня тоже будет «абсолютно восхитительно» пожить с ней вместе.

Мне очень хотелось узнать побольше о ее хозяйке, но не хотелось ставить ее в такое положение, когда ей придется быть нелояльной по отношению к ней, ведь я уже решила для себя, что миссис Беддоуз была малоприятной личностью. Так что вместо этого я попыталась разузнать о слугах нашего хозяина, но Бетти оказалась верна профессиональной этике и сказала только, что они «старательны», «много работают» и «дружелюбны… в большинстве случаев». Я уже собралась было нажать на нее и выяснить, что она хочет сказать своей последней фразой, но увидела часы на камине и поняла, что мне давно полагается быть у леди Хардкасл и помогать ей с переодеванием.

Извинившись за поспешный уход, я поторопилась в спальню миледи, ожидая найти ее нетерпеливо и неумело накручивающей волосы в опрометчивой попытке создать «что-то новенькое».

Ее предыдущие потуги в этой области заканчивались бедствиями различной степени тяжести, так что я считала необходимым всегда быть под рукой, для того чтобы предвосхищать подобные вмешательства.

Постучавшись, я вошла и обнаружила, что комната пуста. Тогда я решила выложить ее вечерний наряд и убедиться, что все готово к приему. Любимое синее вечернее платье миледи оказалось слегка помято, а возле вышивки, украшавшей юбку, появилось небольшое пятнышко. Написав записку, чтобы хозяйка знала, что я собираюсь делать, я, вместе с платьем, спустилась вниз, чтобы выяснить, как можно помочь горю.

Столовая для слуг была полна лихорадочной деятельности, и мне потребовалось несколько минут, чтобы обнаружить миссис МакЛелланд, домоправительницу. Я решила, что лучше всего будет, если я справлюсь у нее, где, помимо кухни, я могу найти пар.

Она делала какие-то пометки в списке, но, когда я вошла в комнату, подняла голову и вежливо поздоровалась. Я спросила, где можно отпарить платье, и Мюриэль махнула в сторону небольшой плиты в углу комнаты и сказала:

– Прошу вас. Там чайник, которым я сама пользуюсь.

– А вы уверены, что я не помешаю? – поинтересовалась я. – У вас, должно быть, куча дел теперь, когда начали съезжаться гости.

При упоминании о гостях лицо домоправительницы на мгновение потемнело, и я поняла, что это мой шанс проверить свои впечатления о миссис Беддоуз.

– А леди Лавиния часто привозит подруг? – начала я.

– Да, часто, – ответила миссис МакЛелланд, не поднимая головы.

– И все время одних и тех же? – продолжила я свои вопросы. – То есть я хочу спросить – у нее узкий круг подруг?

– Да, одних и тех же. Миссис Беддоуз, мисс Титмус и больше никого. Они вместе учились в школе.

Я рассматривала платье, пытаясь понять, что с ним надо сделать, и терпеливо дожидаясь, когда закипит чайник.

– Должно быть, это здорово, – сказала я.

– Здорово? – Мюриэль подняла голову. – Может быть, но я бы их себе в подруги не выбрала.

– А почему? – удивилась я.

Чайник, в который я налила минимальное количество воды, закипел, и я занялась платьем. Сосредоточившись на шелке, я не видела выражения лица домоправительницы, но услышала нечто странное в ее голосе, когда она сказала:

– Мне кажется, не совсем порядочно говорить о членах семьи и о друзьях, которых они себе выбирают, а вам?

Я вежливо согласилась, и мы перешли к ничего не значащей болтовне, пока я возвращала к жизни измявшееся платье. Поблагодарив и попрощавшись, я оставила МакЛелланд заниматься списком.

На пути к лестнице я столкнулась с мистером Спинни.

– Леди Хардкасл всем довольна? – поинтересовался он.

– Да, спасибо, – ответила я. – У нее, кажется, есть все, что ей надо, и даже много больше.

Мужчина с гордостью улыбнулся.

– Счастлив слышать это, – сказал он. – Вы будете сегодня ужинать с нами? Но прошу вас, не считайте себя обязанной делать это.

– Сегодня здесь будет немного суматошно, правда? С этим приемом и так далее. А вы уверены, что вас не обидит, если я решу опять поесть в одиночестве?

– Ни в коей мере, – ответил дворецкий. – Наслаждайтесь отдыхом, пока есть такая возможность. Мисс Баффри, когда это возможно, тоже предпочитает есть в своей комнате. Так что мы пришлем вам еду на двоих, и вы сможете провести вечер за сплетнями.

– Если вы уверены, что так будет правильно, то это очень мило.

– А как вы относитесь к шампанскому?

– Знаете, мистер Спинни, – ухмыльнулась я, – так сложилось, что я его очень люблю.

– Уверен, что его светлость не заметит, если одна бутылочка забредет наверх, – подмигнул мне дворецкий. – Посмотрим, что здесь можно будет сделать.

– Вы очень добры. Благодарю вас.

– Не за что, – ответил мой собеседник. – Мы все, время от времени, заслуживаем подарок. А теперь, если позволите, мне надо объяснить одному из новых лакеев правила Кодрингтон-холла. Должен сказать, что мы не сильно отличаемся от других усадеб, но никогда не помешает лишний раз убедиться, что новички знают местные нравы.

Мгновение я колебалась, пытаясь понять, о каких таких странных обычаях жители Ратленда считают своим долгом предупреждать новичков, но Спинни одарил меня в знак одобрения веселой улыбкой и отправился по своим делам.

* * *

Когда я вернулась в комнату, леди Хардкасл уже сидела за столом.

– А, вот и ты, Фло, – сказала она, поворачиваясь. – А я все думала, куда ты подевалась?

– Я была внизу – убирала пятно с вашего платья, – объяснила я. – Я же оставила записку.

– Правда? – миледи оглянулась вокруг. – А, теперь вижу. Молодец.

Я молча повесила платье.

Хозяйка продолжила рассматривать себя в зеркале.

– Неплохо для сорока одного года, а?

– Совсем неплохо, миледи, – согласилась я. – В затененной комнате вам вполне можно дать тридцать девять.

– Наглая девчонка. Так что с прической? – Она подняла волосы вверх. – Может быть, сделать с ними что-нибудь новенькое?

– Я думаю, что ваши волосы надо оставить в покое, миледи.

– А как же седые?

– Они…

– Старят меня? – подсказала моя госпожа.

– Я, вообще-то, хотела сказать, что они делают вас утонченнее, но можно, если хотите, сказать и «старят». А как вам нравится «делают значительней»?

– Все, что угодно, но только не «утонченнее». Это слово употребляют, когда не хотят обидеть человека, чьи лучшие годы уже миновали.

Я вышла в ванную комнату, чтобы набрать для хозяйки воду в ванну.

– А были ли они когда-нибудь, эти лучшие годы, миледи? – крикнула я оттуда.

– Я уже вижу заголовки утренних газет, – сказала Хардкасл, неожиданно появляясь в дверях. – «Загадочная смерть горничной в ванне Кодрингтон-холла».

Я убралась с ее пути и оставила ее одну в ванной комнате. Погрузившись в теплую воду, она продолжила болтать сквозь полуоткрытую дверь.

– Что интересного слышно в лакейской? – поинтересовалась она.

– Да, в общем, ничего. Младший лакей немного проблемный, а домоправительница довольно… Хотела бы я сказать «холодная», но это неправильно. Скорее, наверное, немного официальная. Жесткая. Слишком правильная. Ничего плохого о ней не скажешь, но мне с ней как-то не по себе. А в остальном все как обычно.

– Домоправительницы – всегда дамы не простые. Мне кажется, что это почти официальное требование к ним.

– Возможно, миледи. А как гости?

– Там тоже не все просто, – сказала хозяйка. – Пройдоху ты уже встречала. Потом… его сестра кажется вполне приятной.

– Джейк? – уточнила я.

– Да, Джейк. Странно, что кто-то добровольно берет себе такое имя.

– За свою жизнь я знавала много Джейков.

– Но я уверена, что все они были мужчинами. Это все потому, что ее настоящее имя – Лавиния.

– Простите, но я не совсем поняла, миледи, – озадаченно произнесла я.

– Вероятно, в школе его сократили до «Лав», а там уже недалеко было до туалета, а от туалета до Джейка[23]. Так что бедняжку назвали в честь ватерклозета.

– А как насчет остальных? – хихикнула я.

– Такое впечатление, что это ближайшие подруги еще со школьных лет. Розамунду Беддоуз просчитать трудно. Никак не могу понять, эта ее презрительная усмешка – она естественная или это способ держать людей на расстоянии вытянутой руки? Хотя, судя по тому, как она разговаривает с Хелен Титмус, я рискну предположить, что это все естественное и она действительно та еще стерва.

– А мисс Титмус?

– Роз называет ее «Мышь». Мила, но ее, в некотором роде, затмевают более эффектные подруги. Так мне показалось.

– И леди Лавиния тоже? – удивилась я. – Тогда странно, что мисс Титмус по собственному желанию проводит время с людьми, которые над ней издеваются.

– Если честно, то Джейк в этом участия не принимает. Я думаю, что Хелен с Джейк довольно близки, а Роз Хелен терпит, как неизбежное зло. Они как бы представляют собой неразделимый коллектив.

– Кажется, миссис Беддоуз нравится, когда ее окружают люди, которыми легко управлять. У нее исключительно тихая и робкая горничная.

– Роз привезла с собой горничную?

– Да, миледи. Мы с ней живем в одной комнате.

– А когда она приехала?

– Вместе с дамами, на одной машине. Но она вышла только после того, как вы все ушли в дом.

– Ничего себе! – удивилась моя хозяйка. – Кажется, я потеряла способность наблюдать.

– Старость, миледи, – сказала я, как раз в тот момент, когда она появилась из ванной, закутанная в шелковый халат. – Сами говорили, что стареете.

В ответ я услышала фырканье, и мы стали готовиться к вечерним празднествам. Когда леди Хардкасл наконец была причесана и одета, я выскользнула из ее комнаты и направилась в свою, навстречу ужину с Бетти Баффри.

* * *

Я довольно долго валялась на кровати, читая «Машину времени» и наслаждаясь непривычным покоем и бездельем. Обычно я ненавижу ничего не делать, но, когда ты находишься вдали от дома, что-то подталкивает тебя к этому и безделье превращается скорее в удовольствие, чем в пытку. И действительно, я настолько погрузилась в свое одиночество, что почти расстроилась, когда в комнату наконец вошла Бетти.

Тогда как другая на ее месте бесцеремонно влетела бы в комнату – да еще в ту, которую раньше занимала одна, – с возгласом: «А вот и я!», Бетти Баффри появилась тихо, словно извиняясь за свой приход. Как будто она боялась мне помешать. Эта девушка действительно не привыкла делить с кем-то комнату во время своих предыдущих приездов в Кодрингтон-холл, но мне показалось, что она бы вошла точно так же, даже зная, что комната пуста.

– Добрый вечер, Бетти, – весело поздоровалась я, стараясь немного расслабить ее.

– Ой, здравствуйте, мисс Армстронг, – ответила она. – Прошу прощения, что помешала. Если хотите, я могу уйти.

– Не говорите глупостей, – возразила я. – Входите и присаживайтесь. Если уж на то пошло, то это я здесь чужая, потому что обычно эта комната принадлежит только вам. Я наслаждаюсь одиночеством, но такие вещи быстро приедаются. Так что, честно говоря, мне нужна компания. Хочется с кем-нибудь поболтать.

– Ах вот как, – отозвалась Баффри немного удивленно. – Если вы в этом уверены, то я очень рада. Вы пойдете на ужин в столовую для слуг?

По ее виду я поняла, что самой ей эта идея не нравится.

– Нет, – ответила я. – Боюсь, что я согласилась на любезное предложение мистера Спинни прислать нам сюда ужин на двоих.

– Слава тебе господи! – произнесла Бетти, заметно расслабившись. – Я бы, конечно, пошла вниз вместе с вами, но мне больше нравится быть здесь, подальше от шума и хаоса.

– Мне тоже, – приврала я. Обычно я не против шума и хаоса и, более того, иногда ищу шумные компании, чтобы немного встряхнуться, но именно на этой неделе мне были нужны тишина и покой. – А еще, – добавила я, – я согласилась с его предложением прислать нам бутылочку шампанского. Он сказал, что лорд Ридлторп не заметит ее пропажи, но, насколько я узнала его светлость, это вполне может быть его собственной идеей.

– Боже! – Моя соседка по комнате по-девчачьи хихикнула. – Как очаровательно! Я еще никогда не пила шампанское.

– Никогда не?.. – недоверчиво уточнила я.

– Мне его никто не предлагал, – объяснила Бетти.

– А что, миссис Беддоуз его не пьет?

– Глотает так, словно боится, что оно вот-вот выйдет из моды. Но ей никогда не приходило в голову предложить немного мне.

– Что ж, скоро мы это исправим. Надеюсь только, что вы не разочаруетесь.

Горничная Розамунды села на кровать и стала расшнуровывать обувь. Она все еще возилась со вторым ботинком, когда в дверь постучали, поэтому я встала, чтобы открыть, а не просто крикнула: «Войдите!»

На пороге, с большим и тяжело нагруженным подносом, стояла Пэйшенс. Забирать его у нее мне было не с руки, так что я предложила ей войти, поспешно отступив в глубь комнаты.

– Заходите, – пригласила я служанку. – Поставьте его на кровать мисс Баффри, а мы потом все разберем. Как ваши дела?

– Все в порядке. Спасибо, мисс, – сказала Пэйшенс, пытаясь подойти к кровати, пока Бетти не освободила ей дорогу.

– Очень мило с вашей стороны, что вы все это притащили. Большое вам спасибо, – добавила я.

– Не стоит благодарностей, – весело сказала молоденькая служанка. – Ведь мне на какое-то время удалось сбежать с кухни, правда?

– Верно. А почему бы вам тогда не задержаться у нас? Может быть, съедите за компанию сандвич?

– Нет, мисс, – ответила девушка. – Лучше не буду. Миссис Раддл очень хорошая и все такое, но лучше не сачковать, правда?

– Конечно, Пэйшенс. Думаю, что вы правы.

– Зовите меня Пэтти, мисс.

– Хорошо, Пэтти. Еще раз спасибо вам за ужин. И поблагодарите от нашего имени миссис Раддл.

– Обязательно, мисс, – с этими словами служанка испарилась из комнаты.

Бетти, освободив наконец свою ногу, подошла ко мне, чтобы посмотреть, что нам принесли, и разгрузить поднос, но тут в дверь опять постучали.

– Войдите! – крикнула я. – Вечеринка только начинается.

Дверь распахнулась, и на пороге появился дворецкий со своим собственным подносом, на котором на этот раз стояли две запотевшие бутылки шампанского и пара бокалов.

– Прошу вас, леди, – сказал он, поставив свой поднос рядом с подносом с едой. – Вот вам небольшое угощение.

– Боже, мистер Спинни! – вырвалось у меня. – Целых две бутылки?

– Ну, – подмигнул он мне, – на шампанском экономить не стоит, правда?

– Очень мило с вашей стороны, что вы принесли это все сами, – заметила я. – Спасибо вам.

– Не стоит благодарностей, мисс, – сказал дворецкий. – Когда я время от времени куда-то исчезаю, особенно в такой хлопотливый вечер, это создает некоторую таинственность и заставляет всех напрячься. «Где мистер Спинни? – начинают волноваться работники. – Надо проследить, чтобы все было в идеальном порядке – старый чудак может быть где угодно. Мы же не хотим, чтобы нас застукали бездельничающими…» Работает просто потрясающе.

Мы с Бетти рассмеялись.

– Мы вас приглашаем, – предложила я. – Выпейте с нами пару глотков.

– Милое предложение. Но мне, пожалуй, пора возвращаться. Система работает, только когда я действительно иногда появляюсь, как гром среди ясного неба. А если я буду играть в прятки слишком долго, они расслабятся.

– Вы правы, мистер Спинни. Надеюсь, что сегодня вечером все пройдет без сучка и задоринки.

– Наверняка нет, мисс Армстронг, – возразил дворецкий. – Но я всегда говорю, что наш характер – это то, как мы справляемся с неизбежными проблемами.

– Тогда я надеюсь, что все ваши проблемы будут незначительными.

– Спасибо. Хорошего вам вечера, дамы. – И домоправитель исчез, прикрыв за собою дверь.

– Ну что ж, – сказала я, кивая на два подноса, – кажется, наш ужин прибыл. Как насчет пикника?

– Простите? – рассмеялась Бетти.

– Я говорю о пикнике. Мы поставим поднос на ковер, затем рассядемся вокруг него и будем ужинать так, словно мы сидим на каком-нибудь речном берегу, греясь на солнышке.

– Миссис Беддоуз и ее подруги иногда вспоминают о школьных пирах в полночь, но ваша идея мне нравится больше.

Мы освободили место в центре комнаты и начали выкладывать наши лакомства. Морган сказал, что Баффри – «немного тормоз», но сейчас она была достаточно счастлива, чтобы чуть-чуть открыться, находясь вдали от домашней прислуги.

– Да, – продолжила я разговор, расставляя тарелки и раскладывая приборы, – я слышала, что они вместе учились в школе.

– Да, в одной из первых школ для девочек. Миссис Беддоуз, мисс Титмус и леди Лавиния…

– Джейк, – прервала я ее.

– Джейк, – согласилась моя собеседница, хихикнув. – Жуткое имя. Мне кажется, его придумала миссис Беддоуз. Но они все трое говорят, что в школе были лучшими подружками.

– И как мне кажется, остаются ими до сих пор.

– Да, – подтвердила Бетти. – Хотя, строго между нами, я никогда не могла понять, что их связывает. У них мало общего, кроме того факта, что они ходили в одну и ту же школу.

– Всех нас связывает общий опыт, – произнесла я, довольная тем, что смогла продемонстрировать свою мудрость.

– Вроде службы в армии? – уточнила Баффри.

– Или срока в тюрьме. В сущности, насколько я слышала, эти школы мало чем от нее отличаются. Вы читали «Школьные годы Тома Брауна»?[24]

Бетти покачала головой.

– Неудивительно, что правящий класс такой странный – вот все, что я могу сказать, – добавила я.

– Зато у них есть доступ к приятным вещам, – сказала горничная миссис Беддоуз со смехом, поднимая бутылку шампанского. – Как это открывается?

Я взяла у нее из рук охлажденную бутылку и сняла с нее фольгу и проволоку. Она отодвинулась назад и закрыла лицо руками.

– Что вы делаете? – поинтересовалась я.

– Единственное, что я знаю о шампанском, – это то, что пробка вырывается и летает по комнате.

– Только если его открывает идиот, – с этими словами я крепко взяла пробку правой рукой и стала поворачивать бутылку левой. Вытащив пробку с легким пшиком, я разлила напиток.

– Вот это да! – восхитилась Бетти. – Миссис Беддоуз открывает совсем не так.

– Наверное, потому, – я наполнила бокалы, – что миссис Беддоуз…

– …идиотка, – весело закончила моя собеседница.

Мы чокнулись.

* * *

Почти час мы наслаждались ассортиментом лучших закусок, приготовленных миссис Раддл, попивая шампанское и критикуя окружающий нас мир. Когда мы почти закончили первую бутылку и я научила Бетти тонкому искусству открывать шампанское, моя немного замкнутая соседка стала очень словоохотливой.

– А вам никогда не хотелось просто плюнуть на все и уйти куда глаза глядят? – поинтересовалась она, жуя копченую лососину.

– Знаете, – ответила я, немного подумав, – не думаю, чтобы это приходило мне в голову.

– Никогда-никогда? – недоверчиво переспросила Баффри. – Такая женщина, как вы, – и счастлива быть чьей-то служанкой до конца своих дней?

– Я не совсем уверена, что понимаю, что значит «такая женщина, как я», – пояснила я. – Но, думаю, да. За прошедшие годы мы с леди Хардкасл многое пережили вместе, и мне кажется, что сейчас мы больше, чем просто работодатель и работник. Мы стали друзьями. А мне нравится ухаживать за моим другом.

Бетти вздохнула. А потом икнула:

– Наверное, это здорово. – Голос у нее был печальным. – Но я не могу себе представить, каково это – быть подругой миссис Беддоуз. И должна признаться, мне этого не хочется.

– В этом вся разница, – заметила я. – Не смогу сказать, что многие это одобряют, но мне нравится встречаться с людьми, которые могут вести жизнь, подобную нашей, и при этом сохранять «необходимые» социальные барьеры.

– Жизнь, подобную вашей? – переспросила Баффри. – В Глостершире или где там еще? И вам есть что о ней рассказать?

В результате весь оставшийся вечер я рассказывала своей новой знакомой истории из нашего прошлого. За долгие годы я научилась обходить в этих рассказах тонкие вопросы нашей службы в качестве агентов Короны, но я поведала Бетти все, что могла, не выходя за рамки благоразумия. Я рассказала ей о своей поездке в Шанхай в качестве горничной леди Хардкасл, когда ее мужа направил туда работать Форин Офис. Об убийстве сэра Родерика и о нашем побеге в самое сердце Китая. Я решила – и, как оказалось, угадала, – что интереснее всего моей слушательнице будет узнать о том, как я овладевала китайскими боевыми искусствами под руководством монаха, который вывел нас к границе с Бирмой. К тому времени, когда мы спустились в утлой лодчонке вниз по реке Иравади, а потом добрались до парохода, идущего в Калькутту, Бетти была совершенно потрясена.

– Боже мой, – сказала она, когда рассказ наконец вернул нас в Англию, – неудивительно, что вы так близки. Вы потрясающие женщины. Я не могла бы сделать и половины из того, что удалось вам, а миссис Беддоуз в самом начале пристрелили бы за вредность. И возможно, это сделала бы я.

Мы рассмеялись.

– Чем больше я слышу о вашей хозяйке, – сказала я, – тем меньше она мне нравится.

– Подождите, пока не встретитесь с ней, – Баффри взмахнула бокалом и расплескала шампанское на ковер. – Вот тогда вы скажете мне, что тоже пристрелили бы ее.

– Я ужасный стрелок, – призналась я. – А вот леди Хардкасл… Эта дама может сбить выстрелом волос с головы мужчины с расстояния в сто шагов. Я же предпочитаю более… личные методы убийства.

– Тогда, может быть, вы разберетесь с ней за меня, – сказала Бетти с кривой усмешкой.

– Не может быть, чтобы она была настолько ужасна, – рассмеялась я.

– Да вы и половины еще не знаете, – настаивала моя собеседница. – Вот подождите и увидите.

Я перевела разговор на менее кровожадные темы, и вскоре мы уже рассказывали друг другу истории из нашего детства. И опять-таки, жизнь Баффри, которую она, по собственному признанию, не любила, в Норфолке не шла ни в какое сравнение с моей жизнью в качестве дочери метателя ножей в цирке и его жены, похищенной им из Долин[25]. Однако затем речь пошла о том периоде, когда моя семья вернулась в Южный Уэльс для того, чтобы моя мать могла ухаживать за моей угасающей бабкой, и стало ясно, что у нас с Бетти больше общего. А когда я начала работать горничной в Кардиффе, наши жизни наконец стали развиваться параллельно. Хотя и на очень короткое время.

К этому времени вторая бутылка тоже закончилась, и от еды тоже ничего не осталось, так что мы разошлись по кроватям, оставив посуду как есть.