Читать книгу Тихая сельская жизнь - Ти Кинси - Страница 4

Тело мистера Пиккеринга мы обнаружили в среду, а детектив допросил нас в четверг днем. Инспектор Сандерленд оказался общительным и любезным человеком. Его спокойная уверенность в себе и собственных способностях позволяли ему общаться с окружающими с невозмутимой вежливостью. Тем не менее его, казалось, не впечатлили вопросы и предположения леди Хардкасл. Выслушав наши заявления, он отпустил нас.

В пятницу утром я направилась в деревню, чтобы сделать заказы у местных торговцев. Деревенские улицы были просто в прекрасном состоянии. Совершенно очевидно, что деревенская площадь составляла очень важную часть местной жизни и периодически использовалась для игры в крикет, так что мне пришлось быть особенно осторожной, чтобы не попасть в квадратные ворота в ее центре.

Первым был владелец мясной лавки Ф. Спратт. Когда я вошла, он как раз рубил свиное филе на отбивные. Услышав дверной колокольчик, он оторвался от своего занятия и вытер руки о кусок ткани, свисавший с передника.

– Здравствуйте, мисс, – весело поприветствовал меня мясник. – Чем могу вам помочь в такое прекрасное утро?

– Здравствуйте, – сказала я. – У меня заказ на мясо для леди Хардкасл. Не могли бы вы об этом позаботиться?

– Конечно, мисс. – Спратт перегнулся через прилавок, взял протянутый мною листок и внимательно на него посмотрел. – Хм-м, – хмыкнул он с видимым неодобрением. – У меня нет линкольнширских сосисок. Их тут редко заказывают. Имеются глостерширские, по моему собственному рецепту. Такие устроят?

– Уверена, это будет замечательно.

– Может, хотите попробовать рубленой печенки?

– Это было бы прекрасно! – сказала я. – Я не ела печенки с тех пор, как покинула дом. Уверена, леди Хардкасл она наверняка понравится.

– А где ваш дом, мисс? – спросил мясник, одновременно делая пометку в списке.

– Моя мать была родом из Южного Уэльса. Абердэр.

– Сожалею, никогда не слышал о таком, но если уж там готовят рубленую печенку, значит, люди неплохие. Как устроились на новом месте?

– Спасибо, вполне хорошо. Думаю, нам понравится. И в деревне все такие очаровательные и дружелюбные.

– Да, народ здесь очень дружелюбный. Найдется, конечно, парочка людишек так себе, но такие ведь попадаются повсюду, правда?

– Совершенно верно.

Владелец лавки еще раз пробежал глазами весь заказ.

– Если хотите, я могу отправить мальчишку принести все к полудню. Но, может, вам стоит подождать сосисок до завтра – ночью я приготовлю свежих.

– Завтра нас вполне устроит, мистер Спратт, благодарю вас, – сказала я. – Хорошего вам дня.

Я повернулась, собираясь уходить, как вдруг мясник снова заговорил:

– Пока вы не ушли, хочу спросить. Слышал, вы и ваша хозяйка нашли в лесу молодого Фрэнка?

– Да, – подтвердила я.

– Говорят, он висел на дереве.

Как же быстро расходятся новости в небольших селениях!

– Да, правда, – кивнула я. – Бедняга…

– Говорят, все выглядело так, будто это самоубийство, а на самом деле его убили.

Нет, новости здесь разлетаются просто с невероятной скоростью!

– Я не знаю в точности, какова официальная позиция полиции по этому делу, – ответила я. – Но нам все показалось именно так, как вы слышали.

Спратт глубокомысленно кивнул.

– Дурная история. Дурная. Хороший был парень, этот молодой Фрэнк. Худо дело.

Он грустно уставился на окровавленную колоду для разделки мяса и некоторое время молчал. Мне показалось неудобным оставлять его наедине с мыслями о том, насколько это дурная история, но лицо мясника вдруг посветлело.

– Ладно, не стоит печалиться. Скоро дела пойдут веселее – ведь приближается помолвка и все такое.

– О да! Я слышала, что эта новость многих взволновала, – согласилась я. Правда, сама я на этот счет не была уверена, однако леди Хардкасл что-то такое мне говорила.

– Это так. Молодая мисс Фарли-Страуд из «Грейнджа». Она собирается выйти замуж за сына мистера Седдона из Чиппинг-Бевингтона. Ваша хозяйка, полагаю, пойдет на прием?

– Не уверена, – покачала я головой. – Мне она ничего такого не говорила.

– Видно, ожидает приглашения. Так делают все важные леди вроде нее. Уверен, так и будет. Миссис Браун, повариха из «Грейнджа», заказала у меня кучу всего, список получился длиннее вашей руки.

– Тогда это хорошие новости для всех, – сказала я. – Надеюсь еще услышать об этом. Доброго вам дня, мистер Спратт.

На этот раз мне удалось выскользнуть из лавки так, что хозяин не успел меня задержать.

Булочник Холман оказался не менее информирован о последних событиях.

– …Говорят, он провисел там всю ночь. Весь вечер провел в пивной с приятелями и был убит прежде, чем смог добраться до дома. Повесили в лесу. Еще поговаривают, что ему нанесли такие повреждения, чтобы все выглядело как самоубийство.

– Я слышала, он был хороший малый, – попыталась я перевести разговор с обстоятельств трагической смерти на личность самого погибшего.

– Отличный парень, – подтвердил булочник. – Кстати, отменный подающий. В крикете этот парень был грозой всех отбивающих, которые заезжали к нам из дальних мест.

Он еще долго судачил на эту тему, пока заворачивал заказанные мною ко второму завтраку калачи и булочки. Его энтузиазм по поводу крикета в целом и неописуемый восторг, касающийся способностей почившего мистера Пикеринга, казалось, не имели границ. И пока он тарахтел, я уже и сама начала жалеть, что никогда не имела возможности увидеть этого чудо-игрока в действии, хотя и знала, что вряд ли что-нибудь поняла бы в этой игре.

Как можно деликатнее ускользнув от дальнейшего разговора о крикете, я направилась делать последний из намеченных на сегодняшний поход заказов. Булочник и мясник отняли у меня уйму времени разговорами об убийстве, и если бы в деревне имелся мастер по подсвечникам, то и он, уверена, не упустил бы своего шанса. В подтверждение этого мне пришлось подвергнуться расспросам бакалейщицы миссис Пэнтри. Она, кстати, торговала-таки еще и свечами, так что я посчитала, что попала почти в самую точку.

Как и все остальные, она пропела восторженные эпитеты по адресу Фрэнка Пикеринга, однако затем разговор принял совершенно иной оборот.

– Дорогая, а как выглядело тело? – неожиданно поинтересовалась бакалейщица, подавшись ко мне и понизив голос. – Лицо у него было распухшее и синее? А язык вывалился?

Она даже попыталась сама изобразить, как, по ее мнению, должно выглядеть лицо повешенного.

И тут я тоже об этом подумала.

– Да нет, совсем нет, – после короткой паузы ответила я. – Он вовсе не выглядел так ужасно. Лицо, пожалуй, выглядело синеватым, но не так чтоб уж очень страшно.

Мне пришло в голову, что это, вероятно, доказывает, что он уже был мертв, когда его повесили на дереве.

Теперь бакалейщица выглядела явно разочарованной.

– У нас в округе очень мало событий, так что вам повезло, – сказала она. – За последнее время самое интересное – помолвка. Такая чушь!

– А вы что же… против? – удивилась я. – Мне говорили о мисс Клариссе и мистере… Э-э-э, прошу прощения, забыла, как его зовут.

– Тедди Седдон, – презрительно фыркнула миссис Пэнтри. – Никчемное существо. Если вы меня спросите, то я скажу, что все эти щеголи абсолютно ни на что не годны.

Тут она бросила на меня острый взгляд и добавила:

– Ну, ясно, кроме вашей хозяйки, конечно. Уверена, с нею-то как раз все в порядке. Но остальные? За большинство из них я бы и двух фартингов[4] не дала.

Чрезвычайно красочным и очень доходчивым языком эта женщина успела перечислить все многочисленные недостатки состоятельных и знатных особ, прежде чем я наконец сумела пожелать и ей доброго дня. Оказавшись на деревенской улице, я обнаружила, что не купила кое-чего из запланированного на сегодня, но у меня уже не осталось сил вновь выслушивать тирады, и поэтому я решила, что до завтра мы обойдемся тем, что уже имеется.

Жаль, что разговор постоянно упирался в детали преступления и недостатки представителей местной буржуазии. Мне отчаянно хотелось узнать, неужели Пэнтри[5] – действительно фамилия последнего мужа? Или она взяла ее в рекламных целях? Вероятно, мне этого никогда не выяснить.

* * *

Собеседование с возможными кандидатами на работу леди Фарли-Страуд назначила на одиннадцать часов. У меня, в свою очередь, имелся длинный список того, что необходимо привести в порядок до того, как мы наймем новых работников.

За те четырнадцать лет, которые я провела с леди Хардкасл, у меня было достаточно времени, чтобы изучить ее привычки. Поэтому я решила сначала все привести в тот вид, к которому мы обе привыкли, и лишь затем проинструктировать новых слуг о том, как его поддерживать. На момент принятия такого решения оно представлялось идеальным, однако когда я вычеркивала очередной пункт вверху списка, внизу мне приходилось добавлять еще парочку. Меня стало охватывать отчаяние при мысли о том, что я могу и не успеть…

Сама леди Хардкасл была более-менее занята своей оранжереей, «помогая» тем самым по дому. И когда около одиннадцати часов раздался стук в дверь, я была уже готова к тому, чтобы сделать небольшой перерыв в своих делах.

Открыв дверь, я увидела двух женщин, просто одетых и явно робеющих.

– Эдна Гибсон и Блодвен Джонс, – представила обеих старшая. – Мы по поводу работы.

– Очень приятно, – ответила я. – Я мисс Армстронг.

– Очень приятно, мисс. Леди Фарли-Страуд сказала, что вам требуются повар и служанка.

– Да, так оно и есть, – подтвердила я. – Требуются. Пожалуйста, проходите.

Отступив в сторону, я пропустила местных жительниц в прикухонную столовую, где мы и решили устроить собеседование.

– Пожалуйста, присаживайтесь, – сказала я. – Не хотите ли кофе? Я как раз готовлю его для леди Хардкасл.

– Благодарим вас, мисс Армстронг, – ответила женщина постарше, очевидно принявшая на себя роль их общего представителя. – Это было бы замечательно.

Я закончила готовить кофе, а женщины сидели, сохраняя неловкое молчание. Когда я с подносом вернулась от леди, они по-прежнему не шевелились и даже не разговаривали. По моим наблюдениям, старшей было около пятидесяти. Она была несколько ниже среднего роста, но все же выше меня. Правда, фигура у нее была значительно более округлая, пожалуй, даже тучная. От седых волос и полного лица веяло поразительным добродушием, и я решила, что она и есть повариха. Младшая же посетительница оказалась высокой, почти такого же роста, как леди Хардкасл, но на этом сходство заканчивалось. Девушка казалась тощей, как шест, а ее мышиного цвета волосы беспорядочно торчали из-под шляпки. Ну точно – служанка.

Я села за стол напротив них и налила всем кофе.

– Что ж, – сказала я. – Давайте знакомиться. Итак, кто из вас кто?

– Я миссис Гибсон, – представилась та гостья, что была постарше. – У меня большой опыт ведения домашнего хозяйства. Но сейчас обязанностей стало меньше, да и колени побаливают, так что ищу работу полегче.

«Вот тебе и внешний вид!» – подумала я и обратилась к ее спутнице:

– Стало быть, вы Блодвен?

– Совершенно верно, мисс, – застенчиво ответила та. – Последние четыре года я работала на кухне. Многому научилась. А миссис Купер – она была поваром в доме, где я работала последнее время… Так вот, она говорила, что я уже вполне могу управляться на кухне сама. У меня есть рекомендации.

Джонс протянула мне через стол конверт. Я взглянула на письмо от бывшего работодателя, к которому были приписаны несколько строк от наставницы.

– Должна сказать, – сказала я, взглянув на нее, – отсюда ясно, что вы слишком квалифицированны для нас. Это самая замечательная рекомендация из всех, что я видела. Ваша миссис Купер высоко вас ценит. У нас маленькое поместье – вы уверены, что не заскучаете здесь? Вам, пожалуй, следовало бы поискать особняк намного больше. Или, возможно, гостиницу. Даже, если верить миссис Купер, какой-нибудь лондонский ресторан.

Девушка покраснела.

– Спасибо, мисс, – сказала она. – Беда в том, что наша мама немного приболела, и я не могу ее надолго оставить, поэтому и подумала, что работа здесь меня вполне устроит.

– И меня тоже, – подала голос Эдна. – Я не хочу жить по месту работы, а ваше предложение выглядит идеальным.

– Понимаю, – кивнула я. – А у вас есть рекомендации?

Миссис Гибсон протянула мне толстый конверт, в котором находились смятые и засаленные записки от ее прежних работодателей. По-видимому, с хорошими отзывами.

– Похоже, все в порядке, – кивнула я, когда просмотрела все бумаги. – Может, расскажете мне что-нибудь о себе? Мы с леди Хардкасл давно живем вместе, и для нас обеих было бы важно, чтобы рядом с нами в доме находились люди, с которыми мы сможем поладить.

– Конечно, мисс, это понятно, – сказала Эдна.

Следующие полчаса они развлекали меня рассказами о своих жизненных перипетиях, и к концу их повествований мы уже неплохо познакомились. По крайней мере у меня появилась уверенность, что уж я-то точно смогу их терпеть в доме хотя бы несколько часов в день.

Я попросила женщин подождать, пока я схожу в кабинет и поговорю с хозяйкой.

– Ну, какие новости с кухни? – встретила меня вопросом леди Хардкасл.

– Две вполне подходящие женщины, – ответила я. – Служанка с больными коленями по имени Эдна…

– У нее колени по имени Эдна?

– Да бог с вами, госпожа! У служанки по имени Эдна больные колени, а еще есть повариха, которая выглядит недостаточно взрослой, чтобы позволить ей брать в руки нож. Однако рекомендации у них превосходные, и обе кажутся вполне достойными особами.

– Великолепно! – сказала леди, отрываясь от письма, которое она писала. – Ты возьмешь их на работу?

– Я бы взяла, – призналась я.

– Для меня этого достаточно. Найми их за ту сумму, о которой мы условились.

– А вы не хотите сначала на них взглянуть?

– Если ты сказала, что они нам подходят, значит, подходят. Я их увижу завтра, когда они начнут работать. А сейчас хочу выйти погулять.

– Вы совершенно правы, – сказала я и поспешила обратно, чтобы сообщить женщинам приятную новость.

* * *

– С добрым утром, госпожа, – с этими словами я поставила поднос с кофе рядом с постелью леди Хардкасл.

– Фло, дорогая, и тебе доброго утра, – сонным голосом ответила хозяйка. – Спасибо за кофе.

– Я его всегда подаю в это время.

– И это всегда так приятно! Невольницы уже пришли?

– Эдна и мисс Джонс прибыли полчаса назад, – сообщила я. – И прошу вас, пусть они не слышат, что вы называете их «невольницами». Все-таки на дворе двадцатый век. Мы, слуги, можем устроить восстание и свергнуть вашу власть раньше, чем вы сможете что-либо понять.

– Ай, и правда, дорогая! Но ты ведь позаботишься обо мне, если случится восстание, правда?

– Сделаю все, что в моих силах, сударыня, но я человек маленький…

– Я знала, что могу на тебя рассчитывать…

– У нас есть планы на сегодня? – поинтересовалась я, распахивая шторы.

– Думаю, прогулка по деревне субботним утром могла бы быть внесена в план первым пунктом. Надо показаться народу. Посмотреть, что к чему. Собственно, я еще ничего тут толком не видела. Кроме трупа.

– Только опасайтесь миссис Пэнтри, бакалейщицы. Ей не нравятся такие, как вы.

– Тогда я возьму тебя с собой как проводника и телохранителя.

– Очень хорошо, моя госпожа. Когда подать завтрак? Могу поторопить мисс Джонс, если вам угодно.

– Да, пожалуйста, поторопи ее, дорогая, – улыбнулась леди Хардкасл. – Пусть накроет при кухне. Ты позавтракаешь со мной, если еще не ела. Да, и поищи мне какую-нибудь одежонку попроще.

– Если вы собираетесь одеваться как селянка, то нам следует выбраться в магазин, – заметила я, роясь в платяном шкафу. – Судя по тому, что я вижу, сейчас вы больше похожи на типичную горожанку.

– Ладно, тогда забудь! Оденусь как обычно. Условности так скучны, тебе не кажется?

– Как насчет голубого? – Я достала платье, которое мне в гардеробе моей госпожи нравилось больше всего.

– Вот! Это великолепно подойдет.

* * *

Коль скоро мы вышли на прогулку, а не за покупками, то решили не идти через зеленую зону деревни, а обойти ее сбоку. Утренний ливень вымыл дорогу, и ухоженная трава на поляне ярко зеленела, еще не просохнув от летнего дождя. Когда мы подошли к рядам сельских лавок, из булочной Холмана вышли дама и джентльмен в сельской одежде, а за ними следом еще одна парочка в более городских нарядах. Дама в сельском платье увидела леди Хардкасл и тут же завопила:

– Боже мой, Эмили! Это мы, дорогуша!

Моя спутница низко поклонилась и прошептала:

– Это Гертруда, леди Фарли-Страуд.

Затем она приветственно помахала рукой и двинулась к ожидавшим ее аборигенам.

– Эмили, дорогая, – защебетала Фарли-Страуд, когда мы подошли поближе. – Позволь представить: мистер Седдон и его жена Ида. Мистер и миссис Седдон – это Эмили, леди Хардкасл.

– Очень приятно, – хором отозвались новые знакомые. Седдоны выглядели в деревне явными чужаками. На миссис Седдон было вычурное дневное платье. В таком наряде ей было бы впору щеголять на ланче в «Клэридже»[6]. И даже мистер Седдон, костюм которого выглядел более умеренным, казался человеком, который предпочитает компании в помещениях открытому воздуху.

Обе пары изо всех сил старались произвести впечатление чрезвычайно общительных, благожелательных людей, будущих родственников, которые понимают, что им надо сохранять хотя бы видимость добрых отношений.

Я вежливо улыбнулась в ответ на их приветствие, однако встретила самую холодную реакцию. Леди Фарли-Страуд и миссис Седдон пытались сделать вид, что меня просто нет. Мистер Седдон выглядел более правдиво, настолько естественно он меня не заметил. Зато сэр Гектор послал мне озорную улыбку и слегка помахал. Потом он закатил глаза, и его лицо тут же приняло выражение самого искреннего, восторженного внимания.

– А я ведь знавала матушку Эмили, – щебетала леди Гертруда. – Прекрасная женщина. Мы с Гектором познакомились с ней, когда жили в Индии.

– Очаровательно! – пришла в восторг Ида. Ей плохо удавалось скрыть свой акцент. Похоже, она пыталась разговаривать как настоящая леди, однако бристольское произношение прорывалось сквозь внешний лоск, и от этого ее речь звучала, будто речь артистки оперетты, играющей знатную даму в сатирической постановке.

– Я и саму Эмили знаю с тех пор, когда она была совсем юной, – продолжала предаваться воспоминаниям леди Фарли-Страуд. – Ах, дорогая, как замечательно, что теперь ты здесь, среди нас! Ты уже устроилась? Не скучаешь по Лондону?

– Мы чувствуем себя здесь великолепно, – ответила леди Хардкасл, подчеркивая, как она это всегда делала, что мы с нею вместе – единое целое. Гертруда уловила этот нюанс и бросила на меня встревоженный взгляд, однако миссис Седдон приняла еще более неприступный вид, теперь уже откровенно демонстративно не замечая моего существования. Это выглядело так, будто ей постоянно приходилось помнить, что она не должна обращать внимание на особ вроде меня. В нашу мелкую аристократию способность игнорировать «низшие классы» вкладывают с рождения, как и умение быть учтивыми, когда это позволяют обстоятельства. Ида Седдон в этом смысле старалась изо всех сил.

– Вы переехали к нам из Лондона? – спросила она. – Что ж, я вас совсем не осуждаю. Я тоже не смогла бы жить в Лондоне.

– Неужели? – удивилась леди Хардкасл.

– Да, представьте. Знаете, Джеймс – старший партнер в судоходной фирме. Это семейный бизнес. Их семья на протяжении нескольких поколений занимала важное место в деловой жизни Бристоля. Лондон не слишком привлекал их.

– Я от многих слышала нечто подобное. Полагаю, нам следует съездить как-нибудь на днях в этот город и познакомиться с Бристолем поближе.

– Вы совершенно правы, – сказала миссис Седдон. Однако ее стремление отдать Бристолю пальму первенства показалось мне просто защитной реакцией.

– А вам нравится театр? – подал внезапно голос мистер Седдон. – У нас имеется и Театр принца, и Королевский…

– Я уверена, Джеймс, леди Хардкасл не желает слушать твою болтовню о театре, – довольно бесцеремонно перебила супруга Ида.

Ну, положим, леди Хардкасл почти наверняка с удовольствием послушала бы разговоры на эту тему, однако со свойственными ей тактом и деликатностью она постаралась перевести беседу в более безопасное русло:

– Будьте любезны, передайте мои поздравления вашему сыну, миссис Седдон. Желаю им с Клариссой долгой и счастливой совместной жизни.

– Благодарю вас, леди Хардкасл. Помните, как бывало во времена Средневековья? Две знатные семьи объединяются и создают могущественный союз!

От прислуги во все времена требовалось хранить уважительное благоразумие и осмотрительность. Только благодаря своему многолетнему опыту я сдержалась и не расхохоталась во весь голос, услышав столь несусветную чушь.

С другой стороны, сэр Гектор, видимо, не испытывал особого желания в соблюдении такта. Он опять страдальчески закатил глаза, однако на сей раз это было замечено его супругой. Она слегка нахмурилась, давая ему понять, что все видит. В ответ он застенчиво улыбнулся, а потом неожиданно подмигнул мне.

– О да! – согласилась леди Хардкасл таким тоном, что в искренности ее восторга ни у кого не могло возникнуть ни тени сомнения. – Это будет прекрасный союз, не правда ли?

– Дорогая, ты ведь придешь на церемонию? Уверена, мы еще обсудим это за обедом, – сказала леди Фарли-Страуд. – Приглашения, правда, уже разосланы, но мы ведь не знали, что ты решишь тут поселиться.

– Была бы счастлива, – снисходительно обронила моя госпожа. – Мистер и миссис Седдон, доброго вам дня! Рада, что мы наконец-то познакомились.

Мы дали нашим новым знакомым возможность продолжать показывать себя людям и возобновили собственный моцион.

– Я могу, конечно, ошибаться, – сказала леди Хардкасл, когда мы подошли к продуктовой лавке миссис Пэнтри, – но у меня такое ощущение, что кто-то говорил, будто мистер Седдон – важная персона, даже очень…

– По всем признакам это самый влиятельный бизнесмен во всем Бристоле, – согласилась я и добавила: – Во всяком случае, так считает его супруга.

– Для такого важного господина он не слишком-то разговорчив, тебе не кажется?

Я утвердительно кивнула.

– На его месте я бы вообще боялась произнести хоть слово…