Читать книгу Звёздные войны. Траун: Доминация. Меньшее зло - Тимоти Зан - Страница 8

Аристократу Митт’рас’сафису не раз доводилось слышать, что из всех повинностей, которые приходится отрабатывать, когда ты занимаешь одну из низших позиций в семейной иерархии, встреча новоиспеченных почетных приемных родичей перед официальным банкетом в их честь была одной из самых худших. Новички либо отличались признанными заслугами и в таком случае имели весьма завышенное мнение о себе и о своей значимости для семьи Митт, либо были совсем зелеными рекрутами на военной службе Доминации и тогда, наоборот, вели себя стеснительно и слишком… по-военному, что ли. Почти все кровные родичи, кузены и родственники во власти старались увильнуть от торжественного приема, перекладывая бремя формальностей на праворожденных и других почетных приемных родичей, которые не могли позволить себе уклоняться от обязанностей.

На фоне этой традиции Трасс, несомненно, смотрелся некой аномалией… потому что, в отличие почти от всего своего круга друзей, ему нравилось участвовать в церемонии.

Само собой, он начал всего три года назад и за это время официально встретил одиннадцать почетных приемных родичей. Возможно, еще через пару лет азарт от знакомства с новыми родственниками и оценивания их талантов пройдет. И Трасс станет таким же усталым циником, как и остальные.

Но не факт. Каждый новичок прошел отбор в резиденции патриарха – некоторых из них патриарх одобрил лично, – и Трассу нравилось угадывать, какие качества в глазах семьи возвышали их над другими кандидатами.

Скажем, сегодняшний виновник торжества: юноша, недавно нареченный именем Митт’рау’нуру. Он стоял посреди зала, разглядывая развешанные на стенах пейзажи Авидича и расставленные по углам статуэтки, увековечившие облик древних патриархов семьи Митт или даже созданные ими самими. Трассу показалось, что новый родственник слегка растерян, но это было нормальной реакцией для выходца из ничем не примечательной семьи с захолустной планеты, принятого в одну из самых влиятельных правящих семей. Судя по тому, что Траун был облачен в форму курсанта академии Тахарим, его забрали из дома сразу на Нейпорар и лишь потом привезли на Авидич для знакомства и введения в курс дел.

Трасс озадаченно сдвинул брови: обычный маршрут военных курсантов пролегал с точностью до наоборот. Очевидно, кто-то в семье хотел, чтобы Траун присягнул Флоту экспансии и обороны даже раньше, чем своей новой семье.

Оставалось надеяться, что бедолага не будет таким потерянным на поле боя, каким он казался в роскошном Зале церемоний правящей семьи. Всех вояк в Доминации объединяла одна общая черта: откровенная самоуверенность.

Когда Трасс шагнул в арку, юноша повернулся к нему.

– Курсант Митт’рау’нуру? – формально обратился к нему вошедший.

– Собственной персоной, – подтвердил тот.

– Добро пожаловать на Авидич, – сказал Трасс. – Я аристократ Митт’рас’сафис. Мне поручено ознакомить вас с различными инструкциями, после чего вы официально станете членом семьи Митт. – Он обвел зал размашистым жестом. – Постарайтесь не потерять голову от всей этой красоты и блеска. В этом зале церемоний также принимают делегации и посланцев из других семей, и мы склонны с самого начала дать им понять, с кем они имеют дело.

– Я и не терялся, – не стушевался Траун. – Меня всего лишь озадачил такой необычный факт: две статуэтки созданы тем же самым мастером, который написал три картины. Редко кому удается преуспеть в обеих областях искусства.

Трасс огляделся. Он бывал в этом зале десятки раз и дважды посещал официальное собрание предметов искусства семьи Митт в резиденции на Цсилле. Насколько он помнил, ни на одном из них не было подписей или других отличительных знаков. Это были произведения искусства Митт, и происходили они не от отдельных личностей, а от семьи в целом.

Как же Траун сделал свои выводы об авторе этих картин и статуэток?

– Это какие же? – поинтересовался Трасс. – Будьте любезны, покажите.

– Вот эти три пейзажа, – махнул рукой Траун. – И вон те статуэтки.

Трасс шагнул ближе, чтобы получше разглядеть, куда он указывает. Память его не подвела: ни на одном из произведений не было меток, по которым можно было определить автора.

– Почему вы решили, что они созданы одним мастером?

Лоб Трауна прорезали складки.

– Да все говорит об этом, – немного сбивчиво ответил он. – Линии, цвета, сочетание материалов. Это так… – Он на мгновение сжал губы.

– Очевидно? – подсказал Трасс.

Поначалу показалось, что Траун согласно кивнет, но он, вероятно, передумал.

– … трудно объяснить, – вместо того закончил он фразу.

– Хорошо, давайте посмотрим, – предложил Трасс, вытаскивая квестис. Пускай произведения искусства не помечены, но все авторы наверняка присутствуют в архивных каталогах. – Еще что-нибудь можете о них сказать? – добавил он, задав поиск в базах. – Может, рост автора или его любимое блюдо?

– Нет, что вы, – не стал упираться Траун. Если он и заметил небольшую подколку, то виду не подал. – Но мне кажется, что между написанием этих двух картин в жизни автора произошла какая-то личная трагедия. – Он указал на два пейзажа: на одном был изображен неудержимый океанский прибой, а на другом – заснеженные горные вершины, пронзающие небо. – Даже не так: скорее всего, после трагедии были созданы все произведения, кроме океана. Кроме того, у меня складывается ощущение, что автор – женщина, но это всего лишь догадка, а не точный вывод.

– Откуда такое ощущение? – спросил Трасс, не отрывая взгляда от квестиса. Список был на экране. Осталось только пролистать его и отметить пять произведений, о которых говорил Траун.

– Есть что-то такое в линиях и окантовке, – пояснил Траун. – Но, как я и сказал, на точность не претендую.

– Ясно, – сказал Трасс, незаметно улыбнувшись. Еще бы, в вопросах определения пола шансы угадать – пятьдесят на пятьдесят.

Незаметная улыбка превратилась в столь же незаметную гримасу. Еще совсем недавно он пообещал себе, что не станет с порога привечать новых родственников циничным недоверием. Неужели вот так и нарушаются данные себе обещания? Отмеченные работы отобразились на экране отдельным списком…

Трасс не мог оторвать взгляд от квестиса. Нет, это невозможно.

– Что-то не так? – поинтересовался Траун.

Трасс метнул на него взгляд исподлобья. Нет… просто нереально, чтобы курсант пришел к озвученным им выводам при одном взгляде на произведения искусства. Должно быть, он заранее проштудировал архивы.

Вот только во владении у семьи Митт были сотни тысяч шедевров, которые зачастую перемещались между жилыми резиденциями и административными зданиями. Шансы, что именно эти картины и скульптуры окажутся выставлены в это самое время в этом конкретном зале, сводились к нулю.

Трасс незаметно набрал в легкие побольше воздуха.

– Вы правы, – сказал он, силясь придать голосу спокойствие. Не пристало кузену семьи Митт впадать в восторженный трепет перед лицом неоперившегося приемыша. – Все пять произведений были созданы легендарной особой – двенадцатым патриархом Митт’омо’россодо, которую иногда называли Трагической. Все ее четверо сыновей погибли на войне… – он открыл биографию патриарха и бегло сопоставил даты, – … через три месяца после написания океанского прибоя.

– Все четверо, – пробормотал Траун, еще раз вглядевшись в пейзаж. – Воистину страшная утрата.

– Согласно архивным записям, она твердо решила, что горе не должно повлиять на то, как она правит, – продолжил Трасс. – Но горный пейзаж оказался последним произведением, которое увидело свет ее стараниями. По крайней мере, последним из сохранившихся.

– Я ее понимаю, – сказал Траун. – С ее талантом и проницательностью, наверное, не составило труда увидеть, как израненная память искажает вдохновение, и она решила отложить творчество до лучших времен, когда душевное равновесие восстановится.

Трасс озадаченно прищурился.

– Только оно не восстановилось, – буркнул он себе под нос.

– Верно, – тихо проговорил Траун. – Бывает, утраты слишком болезненны, чтобы полностью излечиться от нанесенных ими шрамов.

Трасс пригляделся к лицу юноши, отметив, как напряжение сковало его шею и кадык.

– Говорите так, будто пережили похожий опыт.

Траун слегка пожал плечами.

– Не более, чем все остальные в Доминации, – ответил Траун. Скованное выражение в его чертах начало спадать.

Впрочем, от Трасса не ускользнуло, что это стоило ему сознательного усилия: неизвестно, какая боль кроется в глубине души новичка, но она точно не утихнет еще долгое время.

Однако подобные эмоции не принято демонстрировать на публике, и тем более неприемлемо вытягивать их из собеседника при первом знакомстве. Одним из важных жизненных уроков для Трасса было умение уважительно относиться к личным переживаниям окружающих.

– Соболезную, – сказал он, делая приглашающий жест в сторону выхода. – Пожалуй, пока оставим эту тему. Позвольте проводить вас до вашей комнаты. Банкет начнется через три часа. За это время можно порепетировать.

* * *

Банкет в честь принятия в семью почетных приемных родичей был, как обычно, шикарным и, на субъективный взгляд Трасса, чересчур помпезным.

Тем не менее такова была традиция, и все гости вкупе с официальными лицами были в должной степени впечатлены и довольны.

Единственным исключением, вероятно, был Траун, сидевший наискосок от Трасса по другую сторону длинного стола. Между ними располагалось несколько гостей, поэтому Трасс не слышал, о чем Траун разговаривает с соседями. Похоже, он неплохо держался, отвечая на их вопросы, и собеседники были довольны ответами. По крайней мере, ни один из них не закатил глаза и не отвернулся от юноши в возмущении.

Но складывалось впечатление, что сам Траун ни разу не завел беседу. По большей части он молча поглощал угощения, наблюдая и вслушиваясь во все, что происходило вокруг. В какой-то момент Трасс заметил, как он изучает гобелены, которые украшали стены банкетного зала, переводя сосредоточенный взгляд от одного к другому.

Церемония принятия тоже прошла блестяще. Траун и здесь показал себя молодцом, без запинки и с должным пиететом продекламировав свою речь. Но Трассу все равно казалось, что он еще не оправился от неловкости.

Пожалуй, это было объяснимо: Траун был самым юным из тридцати новичков, принятых сегодня в семью, и в своей простой курсантской форме смотрелся чужеродным пятном на фоне, скажем, младшего коммандера и среднего капитана.

Только через полчаса после окончания церемонии, когда между гостями уже давно завязались праздные разговоры, Трасс выкроил время, чтобы подойти к юноше.

– Знаю, что вы уже слышали это по меньшей мере раз десять, но тоже скажу: добро пожаловать в семью, – приветливо произнес он. – Позволите угостить вас выпивкой в знак родственного расположения?

– Благодарю, – ответил Траун. – Должен признать, я впервые участвую в таком торжестве.

– Неудивительно, – согласился Трасс, увлекая его к ближайшей стойке с напитками. – Семья Митт славится своими церемониями. Как долго вы собираетесь гостить на Авидиче?

– Только одну ночь, – сказал Траун. – Мне выдали специальную увольнительную, чтобы я приехал сюда, поэтому я не смогу задержаться.

– Что за мелочность, – фыркнул Трасс, ухватив со стойки два бокала и протянув один Трауну. – Лететь в такую даль, только чтобы развернуться и умчаться обратно. Чего вам будет стоить задержка на один лишний день? Двух штрафных баллов? Трех? Возможно, нам удастся их аннулировать.

– Благодарю за предложение, – ответил Траун. – Но поскольку я и так уже отрабатываю пятьдесят, думаю, что…

– Пятьдесят? – У Трасса округлились глаза. – Провалиться мне в Хаос, что вы натворили?

– Я вошел в запретную зону во время перелета с Рентора, – немного уныло поведал Траун. – Я даже не до конца понимаю, зачем меня пригласили сюда. Ничего бы не случилось, если бы я прошел церемонию в следующий заход через несколько недель.

– По крайней мере, в этом вопросе я могу вас просветить, – сказал Трасс, чувствуя определенную гордость от того, что дошел до этой догадки своим умом во время банкета. – Видите вон ту женщину в фиолетовом одеянии с голубой отделкой? Это патриэль семьи Иризи на Авидиче. На такие церемонии всегда приглашают всех местных патриэлей, хотя они, как правило, слишком заняты и не приходят. Но Иризи хотя бы присылают представителя.

– Любопытно. – Траун отпил из бокала. – Мне говорили, что семьи Митт и Иризи соперничают.

– Ну да, все равно что сказать, что на Цсилле «немного свежо», – с ехидцей произнес Трасс. – Нет, она посетила нас не из любезности, а скорее из желания высмотреть, что у нас новенького. В общем, одна из основополагающих жизненных целей всех Иризи – наполнить Силы обороны и недавно созданный генералом Ба’кифом Флот экспансии и обороны своими родственниками, поэтому наш патриарх решил, что лучше явить их завидущему взгляду трех военных вместо двух. Короткое послание полковнику Вивери, последовавшая за ним однодневная увольнительная – и вот вы здесь.

– Понятно, – протянул Траун, хотя, судя по озадаченно сдвинутым бровям, ничего он не понял.

– Впрочем, это все политика, – продолжил Трасс. – Очень жаль, что вы не сможете погостить подольше. Художественная коллекция местного патриэля не идет ни в какое сравнение с той, что хранится в резиденции на Цсилле, но по-своему весьма примечательна. Я надеялся провести вам экскурсию, чтобы еще раз послушать, как вы разбираете всю подноготную этих произведений.

– Я… с превеликим удовольствием, – со странным сомнением в голосе произнес Траун.

– Я на вас не давлю, – заверил его Трасс. – Только если вам самому этого хочется.

– О, очень хочется, – признал Траун. – Просто… если я не ошибаюсь, вы кровный родич семьи Митт?

– Кузен, – внес ясность Трасс, отстраненно припоминая, что первые несколько раз, когда ему приходилось так представляться, он испытывал некоторые угрызения совести. Теперь это его вовсе не заботило, а вот Трауна, как видно – очень даже. Что неудивительно, учитывая низкий статус курсанта и то, как серьезно новички относились к неписаным правилам семейной иерархии. – Но разница в положении не препятствует нам вести беседы или вместе любоваться произведениями искусства, – добавил он.

– Понятно, – снова сказал Траун, но и на этот раз Трасс не мог отделаться от ощущения, что он лукавит. – Возможно, однажды вы все-таки устроите мне обещанную экскурсию. Но сейчас мне стоит лечь поспать перед дорогой. У меня ранний рейс.

– Разумеется, – кивнул Трасс. – Приятных снов, курсант Траун, и легкой дороги. Верю, что мы еще встретимся.

– Надеюсь на это, аристократ Трасс. – Губы Трауна дрогнули в застенчивой улыбке. – Вы знаете, где меня найти, по крайней мере, в два ближайших года.

– Я не так часто наведываюсь на Нейпорар, – признал Трасс. – Но если уж приеду туда, то обязательно вас разыщу.

– Спасибо, – проговорил Траун. – Доброй ночи.

– Доброй ночи.

С минуту Трасс провожал взглядом Трауна, лавировавшего по направлению к выходу. Ловкость, с которой ему удавалось обходить группы увлеченных беседой гостей, разительно контрастировала с его неуклюжестью в социальном взаимодействии. Юноша определенно казался неудачным экземпляром в чистопородном выводке.

Но, по крайней мере, он смог разжечь интерес к себе. Обычно таких просто выбраковывают, но, возможно, теперь будет не жалко потратить несколько минут, чтобы время от времени заглядывать в досье курсанта академии Тахарим, чтобы узнать, как у него успехи.

А пока что не стоит забывать, что на приеме полно гостей, с которыми правила приличия требуют хотя бы поздороваться. Начать, к сожалению, придется со спесивой представительницы семьи Иризи. Вооружившись еще одним бокалом, Трасс двинулся сквозь толпу.

Вышагивая по залу, он поймал себя на том, что вглядывается в гобелены и картины на стенах, пытаясь разгадать, что же видел в них Траун.