Читать книгу Двойник маркиза де Сада. Для тех, кто выпил в 90-е - Тимур Ясинский - Страница 5

Кодекс чести Сен-Жермена не имел ничего общего с этикетом. Граф развязно подошел к столу, смахнул с него окурки и уселся, закинув ногу на ногу. Отточенным движением достал пачку «Сент-Морица», полюбовался ею, извлек длинную черную сигарету и закурил. Спохватившись, кинул пачку на пол:

– Закуривайте, мужики.

Де Сада передернуло. Калиостро, сжав зубы, долбил отверткой провода и что-то бормотал по-латыни.

Сен-Жермен помолчал, созерцая окрестность, огляделся в поисках пепельницы, после чего поднял с пола одну из рюмок и сунул окурок внутрь. У Калиостро очки полезли на лоб при виде такого кощунства.

Де Сад тяжело молчал.

Сен-Жермен высморкался в скатерть.

– Что-то вы какие-то невеселые нынче, – заметил он.

– Проницательность ваша беспредельна, граф, – прошипел Калиостро.

Де Сад тяжело молчал.

– Так же, как и ваше бесстыдство, граф, – усмехнулся Сен-Жермен, глумливо разглядывая голубые кальсоны Калиостро.

Что-то глухо заворковало в Калиостровом горле.

Де Сад тяжело молчал.

– Я пьяный граф. Не приставай. Те. Ко мне, – сдерживаясь, произнес Калиостро.

Де Сад тяжело молчал.

– Ну надо же, ну надо же. Между прочим, ваши штанишки…

Калиостро издал невнятный звук, щелкнул пальцами – и оборотился перед Сен-Жерменом в темно-красном камзоле и походном плаще. Из-под напудренного парика поблескивали очки. Бряцая ножнами о шпоры, Калиостро закричал:

– Вы имеете право сохранять молчание! Вы имеете право вызвать адвоката! Вы имеете право на телефонный звонок! Право на право! Право налево! Право на водительские права! Вы… э-э… все, что вы скажете, должно быть и будет использовано против вас! Извольте защищаться, сударь! К барьеру или куда там по правилам… черт… ну ладно, к барьеру!

Сен-Жермен затряс бородой, отчего из нее посыпались дохлые мошки, клещи, комары и чуть ли не личинки моли. Он тоже щелкнул пальцами – в руке его появился допотопный «Смит-Вессон». Сен-Жермен попытался покрутить его на пальце, как видел в кино. Увы, резать уличных торговцев у него лучше получалось. О чем он немедленно и вспомнил.

…Увидев в руке Сен-Жермена мачете, Сад понял, что, похоже, Калиостро и Сен-Жермен опять не поладили. Он вскочил:

– Господа, не будем ссориться, на часах – без пяти пять, для дуэли уже поздно, для пьяной драки еще рано. Будьте благоразумны, помиритесь и поцелуйтесь. Мы – Бомонд, мы должны служить примером для четвертого сословия. Джузеппе, спрячьте, наконец, шпагу, что вы прыгаете, как я не знаю кто!

– Я пьяный граф, не приставайте ко мне! Этот человек просочился ко мне в дом без стука, возник здесь, как чертик из табакерки, насорил клопами, насморк у него еще вдобавок… Сен-Жермен, вы ведь даже не масон, не зря меня предостерегал Фридрих Великий! И извольте не позевывать, когда к вам обращается Великий магистр египетского и восточного франкмасонства, почетный член ложи «Великий Восток» и общества «Анонимные алкоголики», электромонтер средств связи пятого разряда, внук Юпитера и побочный сын Вакха…

Пока Калиостро бахвалился, Сен-Жермен подошел к столу и, словно матующего ферзя, поставил сверкающую, нераскупоренную – настоящую! – бутылку водки.

У маркиза перехватило дыхание. Калиостро прервал пламенную речь, растерянно переводя взгляд с бутылки на Сен-Жермена. Опустив шпагу, он подошел к графу, поднялся на цыпочки и потрепал того по щеке.

– Безобразник вы наш, – ласково сказал Калиостро, дергая Сен-Жермена за бороду, – сукин вы сын. Что ж вы сразу-то не сказали, а?

Выступившие на глазах Сен-Жермена слезы он принял за слезы гордости и еще раз дернул его за бороду. Сен-Жермен закусил губу.

– Да, – сказал Калиостро, – я всегда говорил, что из вас выйдет толк. Не беда, что вы не умеете ремонтировать телефоны или писать статьи. Шестьсот лет нашего знакомства кое-чему вас все же научили.

Сен-Жермен зарделся. Ему было глубоко наплевать, что думает о нем Калиостро, но все равно приятно, когда тебя хвалят.

– Молодец, – сказал Калиостро. – Герой. Умница. Настоящий мужчина.

– Ура Сен-Жермену! – вяло проблеял маркиз де Сад, которому надоело слушать славословия Калиостро, и откупорил бутылку.

– А где стаканы? – спросил он, когда Калиостро и Сен-Жермен сели за стол.

Сен-Жермен щелкнул пальцами – на столе появилось три стакана. Причем стакан Калиостро был явно меньше двух других. Графу такая диспозиция не понравилась. Он тоже щелкнул пальцами – стакан его увеличился, а стакан Сен-Жермена, напротив, стал меньше рюмки.

«Не проще ли было переставить?» – рассудительно подумал де Сад.

«А вот представьте себе, нет», – раздраженно подумал Калиостро.

Де Сад не выдержал.

– Господа, – нервно сказал он, – Бомонд мы или не Бомонд? Помиритесь и поцелуйтесь.

Калиостро, как настоящий дворянин, и бровью не повел. Никто так никогда и не узнал, что его в этот момент чуть не стошнило. Он сделал незаметный жест, и стаканы уравнялись.

Сен-Жермен с нечеловеческой точностью разлил водку, и все с наслаждением выпили.

На часах было без пяти пять…

Мысли маркиза де Сада после выпитых 166,66666 г. водки

«А где огурец? Брр, однако. Кажется, здесь не держат огурцов. Тяжелая это мысль… Но ах, как хорошо! Полдня не пить – это хуже плетки, вымоченной в рассоле… Теперь я готов всех простить. Сен-Жермен, я тебя прощаю. Добрая ты душа, мать твою. Хоть и нахал. Лесбиянка, я тебя прощаю. Но в последний раз! Интересно, единорог – это значит, с одним рогом? Но так ведь не бывает, рога – это же парный орган? Надо будет спросить у Калиостро. Калиостро, я тебя прощаю. Добрая ты душа, мать твою. Э-эх! Жизнь, ты славная девчонка! Будь ты зеленоглазой улыбчивой старшеклассницей… или даже первокурсницей… мы бы с тобой, пожалуй, друг другу понравились. А потом бы погасили свет, а потом…»

Мысли графа де Калиостро после выпитых 166,66666 г. водки

«Телефон, телефон, загорелся кошкин… кто? Сон? Трон? Нет. Балкон. Тьфу глупости какой на фиг балкон неплохая водка Сен-Жермен все-таки двуличный человек а может просто позер к стенке его то есть к барьеру черт побери к барьеру ли а вдруг к карьеру там или к интерьеру какому-нибудь совершенно не помню вот что значит отсутствие тренировки неплохая водка ой неплохая и откуда она у него вроде бы не трезвенник вот у них всегда есть в заначке в холодильнике или в мини-баре а у графа да впрочем ладно какая разница полдня не пить это хуже телефонизации всей страны любит нас Кришна не знаю уж за что но любит в принципе наверное есть за что раз любит хотя с другой стороны Кришна голубой а с третьей стороны если разобраться какой же он голубой кожа у него голубая а сам он парень не промах ха-ха смешное у маркиза лицо наверное опять всех прощает чудак-маньяк с печки бряк духовной жаждою томим поживем покутим я влачился и херувимый серафим гм или серафимый херувим ерунда какая-то ну в общем кто-то из них мне явился и в тот же вечер я напился».

Мысли графа де Сен-Жермен после выпитых 166,66666 г. водки

«Хорошо пошла!»

Мысли Бомонда прервал телефонный звонок. Калиостро, встрепенувшись, схватился за отвертку. Де Сад достал из кармана наган и, покачиваясь, подкрался к телефону.

– Кто там? – грозно спросил он.

Телефон продолжал звонить.

Спохватившись, Сад сунул наган обратно в карман халата и поднял трубку.

– Алёу?.. Здравствуйте, но я не граф. Нет. Угадайте. Угадали. Нет, я не пьян. Да? Прекрасно. Окей.

Положив трубку, Сад загадочно посмотрел на графов.

– Звонил дворецкий Сергей. Скоро здесь будет Королева Бомонда.

– Это знак, мужики! – обрадовался Сен-Жермен.

Граф Калиостро одним щелчком навел порядок в комнате. Исчезли окурки, мусор, засморканная скатерть, исчезла сама прокуренная комнатушка. Графы и маркиз находились в просторной зале со сверкающим паркетом, огромными витражами и мраморными лестницами с золотой инкрустацией. Сен-Жермен прищурился на ослепительные канделябры и восхищенно присвистнул.

Калиостро самодовольно усмехнулся и хотел что-то ответить, но тут у дверей позвонили в колокольчик.

– Это Королева! – спохватился он.

Маркиз де Сад бросился к гардеробу.

– Эй! Эй! – закричал он, достав оттуда камзол, парик и шляпу. – Где мои ботфорты?

Сен-Жермен застенчиво потупился, чем и привлек внимание. Маркизовские ботфорты 42-го размера выглядели на нем карикатурно.

– Черт вас побери совсем, Жермен! Вы невозможный, раз и навсегда невозможный человек! – Маркиз умоляюще обратился к Калиостро: – Граф, прошу вас!

Тот незамедлительно щелкнул пальцами, и одетый, напудренный де Сад, грохоча ботфортами, побежал открывать дверь.

На пороге стоял – Боже, какой он только не был! – немытый, небритый, сморщенный, помятый, оборванный, дурно пахнущий, со слезящимися глазами и трясущимися руками – мужичонка не из здешних. Деликатно, но настойчиво он протиснулся мимо де Сада, пошарил взглядом по углам и кивнул на множество пустых бутылок, стоящих вокруг статуи Венеры в мехах:

– Ребята, вам бутылки не нужны?

Ошарашенный маркиз пожал плечами. Мужичонка не из здешних подошел к Венере, деловито собрал бутылки в мешок и ушел.