Читать книгу Гипермаркет - Тин Волк - Страница 3

«Мне было тогда девять. Родители завели машину, взяли и поехали туда.

Работали там люди с белыми лицами и прозрачными глазами, а родители как будто не замечали этого. Я же слонялся по магазину и тайком рассматривал этих странных людей. Но, оказалось, что и они незаметно следили за мной. Я был ребёнком, многого не замечал. Но кое-что даже мне показалось странным. Ни один сотрудник не выходил из гипермаркета днём, а водители не покидали «маршрутки». Бесчисленное количество товаров, бесплатный транспорт, отличные цены и обслуживание – все это привлекало сотни людей в гипермаркет «Пир» и заставляло оставлять их там тысячи рублей. Все это могло длиться вечность, но произошло оно событие, которое, даже вспоминая сейчас, в свои семьдесят два, я не перестаю содрогаться всем телом и каждая моя жилка помнит это.

Приближался день Нового Года. Было тридцать первое декабря, и, как сейчас помню, – шёл лёгкий, белый рыхлый снег, который совсем не лепился. Как вы знаете, на Новый Год – как назло – либо вообще снег не выпадает, либо тает сразу же. А тут – на тебе. Такой прекрасный снег. Словно это было какое-то предзнаменование…

Родители что-то замаялись совсем, мама с готовкой, отец – на работе. Ну и чего-то им там не хватало, сели в машину и собрались ехать в «Пир», глядя на ночь. Было шесть часов вечера, но на улице уже – темнота. Они хотели меня дома оставить, а я нюни распустил… мол, боюсь один. Уговорил. Взяли меня. Лучше б я дома остался…

Приехали в гипермаркет. Народу – не пройти. В пробке ещё до этого стояли, у отца машина ещё около получаса не заводилась. Предупреждение, будто кто-то не пускал нас туда…

Родители пошли внутрь, я за ними, но вскоре потерял их из виду. Да и немудрено – столько людей было, что и себя не видно. И телефона у меня тогда ещё не было. Да-а.. – прохрипел старик и потёр руки от холода. Потом сунул их в карманы и втянул голову в плечи – час проходит, два, три… Наконец вижу их: идут довольные мне навстречу с полной тележкой всякой всячины. Побежал к ним, обнял маму, отца… В последний раз. – прослезился рассказчик – Пошли мы к кассе. Вдруг – погас свет. Абсолютно везде. Наступила мёртвая тишина. Но длилась она всего ничего. Люди начали возмущённо переговариваться, обсуждать сотрудников гипермаркета. И вдруг это шумное бормотанье прорезал крик, просто вопль. Я прижался сильнее к матери. Я чувствовал, как сильно сжал моё плечо отец, как прижал к себе маму… Люди насторожились и затихли. Вновь крик. Доносится откуда-то с дальней кассы. Все как в ступоре. Никто не понимает, что происходит. Вскоре мои глаза привыкли к темноте и я увидел недалеко от себя впереди, стоящего немного поодаль у кассы, администратора в чёрном, который заложил руки за спину. Его глаза странно сверкали в темноте. Я съёжился, по моему телу пошли мурашки. Я увидел как какая-то толстая женщина подошла к администратору и громко сказала:

– Немедленно почините свет! Мне надо домой! Скоро куранты будут бить, а у меня стол не накрыт!

Её голос прозвенел в тишине и повис в воздухе. Все молчали. Мужчина… улыбнулся как-то зловеще…»

Все ясно увидели, как администратор внезапно схватил женщину и прокусил ей горло. На стоящих рядом с ними брызнула кровь, послышался визг.

«Я похолодел (и, наверное, побелел от страха). Я взглянул на родителей – они тоже видели, их глаза застыли на администраторе. Значит, мне это не показалось. Рука мамы стала холодной, как снег, что тогда шёл на улице.

Старик замолк, и как будто, задумался. Репортёры переглянулись.

– Ну? Что было дальше? – поторапливали они его.

Он ещё недолго помолчал и продолжил:

– Потом администратор убил визжащую девушку, на которую случайно попала кровь и ещё кого-то. Родители не могли двигаться от пережитого ужаса, но я вырвал свою руку из материнской и начал толкать их вглубь зала.

– Мамочка, папа, идём же, здесь должен быть запасной выход! – говорил я. Я их толкал, а они покорно шли. Тележку мы оставили: зачем она нам теперь? Я думал, что в глубине гипермаркета будет безопасней и я найду запасной выход. Но я ошибся».

Все началось с девочки лет шести, стоящей с остальными людьми, от которых ушёл мальчик с родителями. Она крикнула и побежала. Кто-то метнулся за ней. Девочка кричала так, что разрывалось сердце. От голоса, детского голоса, наполненного до краёв страхом. Именно с этого момента все вышли из ступора. Началась настоящая паника. Люди бросали свои тележки, кричали и бежали кто куда: кто прятался, кто бежал к выходу, кто-то вглубь гипермаркета, как девятилетний мальчик и его родители.

«И только сейчас я понял, сколько ИХ было в просторных холодных залах. Да, они выключили обогрев, было холодно как на улице. Я не знал, сколько было времени. Все моё тело тряслось от страха, как от лихорадки. Мои пальцы побелели и стали ледяными. В ушах стоял шум, крики, предсмертные стоны, терпкий запах крови… – глухо произнёс старик. Голос его оборвался и он надолго затих. Репортёры забеспокоились о том, что очевидец, возможно, умер, возраст же… Но вскоре он продолжил. Так тихо, что им пришлось подойти ближе, чтоб расслышать его дребезжащий голос. – Но я не закрывал глаза. Я открыл их как можно шире чтоб не пропустить ничего. Чтобы все видеть. Я шёл вперёд, упорно двигая родителей. Я взял мамину руку своей ледяной левой рукой, а руку отца – такой же холодной своей правой. Так мы шли… Шли среди этого хаоса, все вглубь и вглубь… Я надеялся… – голос старика задрожал – Я надеялся… Что выведу их. – он заплакал. Это были слезы не старика, а девятилетнего мальчика. Спустя некоторое время, совладав с собой, старик продолжил – Я ошибся… Их было очень много. Я слился с этой орущей толпой, я не чувствовал себя. Выхода нигде не было. Я очень долго искал, и не отпускал маму и отца. Ни на шаг. Я боялся… Боялся, что потеряю их. И это… Все же произошло…

У меня быстрее забилось сердце, когда я увидел какую-то служебную дверь. Но чтобы дёрнуть ручку, мне пришлось отпустить их… Вы понимаете? Я отпустил их! Навсегда. – старик подавил плач глухим вздохом. – Я дёрнул ручку – дверь подалась, открылась, и… мне в нос и глаза ударил свежий морозный воздух. Снег больше не падал. Я с радостью обернулся, но… Я увидел ЕГО. Он прокусил шею моей матери. Отец замахнулся на него, но вампир сломал ему шею, и отец умер в судорогах. Глаза вампира кровожадно сверкали, но он не видел меня. Это я потом узнал, что они по запаху ищут жертв, а тогда я не знал. Он же не видел меня, и не чувствовал потому, что мой запах заглушил порыв ветра и запах морозной ночи. Когда этот демон убежал, я медленно подошёл к родителям, со страхом, ужасом, жалостью… болью… смотря на них. Потом я, наконец, осознал, что случилось. Осознал, что я больше никогда их не увижу. – слезы закапали на землю. Он сквозь рыдания медленно продолжил – Никогда меня больше никто не обнимет, не приласкает, не разворошит мои волосы».

Мальчик ткнулся холодным носом в материнские волосы и беззвучно заплакал. Он обнял поочерёдно родителей. Мальчик понял, что пора уходить, но он долгое время не мог решиться оставить их здесь.

«Но мне пришлось. – продолжал старик, – Я даже не успел вынуть из кармана отца ключи, как перед моим лицом возникло это чудовище: с бледным как у мёртвого, лицом, горящими адскими глазами, кровью на одежде и лице. Я побежал и понял, что пойман. Холодные руки вцепились в меня и стало так холодно, как будто бы я в одних трусах лежал в сугробе. Слезы потекли у меня по щекам, я не чувствовал их, но мои глаза стали влажными, поэтому я и понял, что плачу. Ещё я понял, что умру, как и мои родители. Это радовало даже в некотором смысле – я буду там, на небе, вместе с ними. Да я уже тогда знал, что существует ад и рай… Однажды я спросил у мамы, увидев в каком-то фильме ангела, – существуют ли они? Мама ответила, что она где-то читала о том, как ангелы спасают своих подопечных. Демонов – она говорила – не существует. Но… С того дня я знал что они есть. – старик вытер слезы и сделал короткую паузу. Потом продолжил – Холод сковывал меня всё больше. По всему телу пошли „мурашки“, и я словно стал покрываться ледяной коркой. Все это было похоже на страшный сон. Не верилось мне, что вот так я мог потерять их…»

Мальчик сидел возле мёртвых родителей среди хаоса и носящихся, как молнии, вампиров. Наконец он не выдержал и прошептал: «Мама… где… мой… ангел?». Губы плохо его слушались, как и конечности. Сознание постепенно мутнело.

«Свет меня не осиял, мама не явилась, но чудо произошло. Вампир почему-то отпустил меня и отполз. Я оказался потом на улице в сугробе. Увидел свет и услышал: «Вставай, вставай…

– Мама? – я позвал её, потому что я не понял, что это было. Но потом я увидел двух милиционеров над собой (да, тогда наша полиция называлась ещё милицией), которые говорили: «Вставай, парень, ты откуда такой тут взялся?»

Сначала я лежал. Просто лежал. Но потом они протянули мне руки и помогли подняться. На трясущихся от пережитого ужаса ногах, я встал. От холода меня сильно знобило».

– Где я? – спросил мальчик глухим голосом.

– Ты-то? Под памятником на Площади. – сказал один из милиционеров и этим привёл мальчика в ещё большее замешательство.

– Что? Какой памятник? Какая площадь? – мальчик осмотрелся. Он действительно сидел на снегу, на Площади под памятником. Вокруг было тихо и никого не было. – Какое сегодня число? – спросил он через пару секунд.

– Первое января. – сказал один.

– Ишь ты, такой малой, а уже наглотался. – брезгливо произнёс второй.

Но мальчик как будто не слышал их. Он пошатнулся, едва не упав, и схватил за руку одного из милиционеров, ища опоры.

– Гипермаркет… Вампиры… Они… убили… маму… и… папу… – просипел он.

– Чего? – спросил один, а другой ошарашенно сказал:

– Точно пацан блин, накидался… И куда его родители только смотрят? Таких надо родительских прав лишать!

– Да уж. – протянул второй – Хотя непохоже, чтоб он врал. Вон плачет как. – второй присел перед мальчиком на корточки взял его за локти и, посмотрев в глаза, сказал – Расскажи нам. Что случилось.

«Я все им рассказал. Все, что вы знаете. – посмотрел на репортёров старик. – ничего не утаил. Я сильно плакал, наверное, было не очень понятно. Но он, кажется, меня понял.

– Семён, вызывай подмогу. Мы едем в «Пир». – сказал он другому.

И мы поехали. Он взял меня в машину, включил прогрев, купил мне какао. Я согрелся, меня разморило, и, несмотря на волнение, я вздремнул. Потом мне сказали, как во время сна я плакал и кричал так, что водитель несколько раз с удивлением оборачивался назад. Наконец… Мы приехали. Приехали в это страшное место. Я не мог смотреть на этот дом смерти.»

– Если хочешь, можешь остаться в машине. – предложил милиционер, заметив ужас в глазах мальчика. – Мы все осмотрим и вернёмся.

Тот помолчал немного, но, глотая слезы, тихо проговорил:

– Я… Должен… найти… маму…

Икая от слёз, он вышел вслед за ним. Милиционер закрыл машину и они вдвоём направились к большому зданию гипермаркета. Сзади них послышались звуки и оба обернулись: это приехало несколько милицейских машин. Вскоре все выбрались, и во главе со следователем пошли в гипермаркет».

Петр – так звали милиционера, который помогал мальчику, впустил его в гипермаркет и встал рядом.

Электрик пошёл ещё с двумя включить свет. Ждали они долго. Наконец, лампочки в магазине загорелись друг за другом по всему залу и ударили в глаза пришедшим.

«Стояла мёртвая тишина, как и тогда. Я открыл глаза. – старик выдержал паузу и продолжил – Я стоял в чистом, белоснежном зале с сотнями стеллажей, на полках которых был аккуратно разложен товар. Это был гипермаркет без единого живого существа внутри. Мы стояли и просто смотрели».

– Давайте тут осмотрим все. – сказал милиционер, который казался старше остальных. – Если ничего не найдём – составляем протокол и уходим.

Милиционеры разбрелись по гипермаркету. Петр хлопнул по плечу мальчика, подбадривая, и ушёл вместе со старшим из милиционеров. Мальчик остался один в этом огромном белом зале. Он окинул взглядом окружающее его пространство и медленно пошёл вдоль стеллажей. Мальчик прошёл мимо зеркала, а потом вернулся и взглянул в зеркало. Оттуда на него смотрел худой мальчик со спутанными русыми волосами, красными от плача глазами и бледной, очень бледной кожей.