Читать книгу Желанная жестокость - Тина Кристи - Страница 4

Проснувшись следующим утром очень рано, Ульяна налила в белую керамическую чашку воду, добавила в нее дольку лимона, имбирь и пол-ложки меда.

– Коктейль «Здоровье», – провозгласила она и выглянула в окно. Там уже рассвело, но птицы еще молчали.

Нет, мысли о нем никуда не делись. Но после почти бессонной ночи и полузабытья под утро вся эта история с Димой уже казалась сном, чем-то выдуманным. Она бы даже не удивилась, если бы он так больше и не появился в офисе.

Тем не менее, приняла решение. Она не позволит сделать из себя дуру. Пусть смеются над ней, делают, что хотят, но она не станет играть в эти игры. Вполне вероятно, что все они просто сговорились, все, включая него.

Тут она хлопнула себя по лбу.

– Точно! Ну вот я точно дура! – она покачала головой с ошеломленной улыбкой. – Да все же ясно, как божий день! – улыбка стала горькой.

Она не попала в сказку, и Дима – не рыцарь на белом коне. Просто тогда в пиццерии, когда она уехала, они наверняка все вместе придумали способ отплатить ей. И, учитывая действия ее нового фотографа, план до смешного прост: он должен охмурить ее, влюбить в себя, а потом бросить, сделав из нее ничтожное посмешище. Ничем другим его великодушие объяснить нельзя.

Выход у нее только один. Быть насмешливой и, по возможности, просто его игнорировать. Тогда она в безопасности. Тогда ее несчастное сердце не зальют еще большей болью. И не насладятся ее уничтожением.

Поверив своим доводам, Ульяна пришла в полное уныние.

По пути на работу, выйдя из метро в переход, она зашла и взяла себе кофе в той самой кофейне, где тогда стоял Дима в день их знакомства. С трепетом коснулась той же стойки, которой касался он.

Как глупо.

Потом медленно шла, на ходу делая глоток за глотком. Вдруг подумала: «а может, наоборот – сдаться? Просто сдаться?»

Она же так хочет его. Просто поплыть по течению. Повеситься ему на шею, если он позволит, и просто пережить это. Побыть с ним – как угодно. И пусть потом смеются, казнят ее. Но у нее будет это время с ним, и никто этого не сможет отнять.

«Как же я смешна и безнадежна!» – в который раз подумала она, когда через несколько минут сама же взглянула на свою идею под новым углом: едва Дима поймет, в каком она находится плачевном состоянии, сразу же от нее отвернется. И тогда она останется у разбитого корыта – и без гордости, и без жалких крох любви.

«Нет! Только холод и полный игнор. Только так!»

Целый день она все готовилась к ополчению, но Дима в офис так и не пришел. И всю следующую неделю он ходил на мероприятия с другими журналистами, в офисе вообще не появлялся, фотографии скидывал всем через интернет. Сначала Ульяна вздыхала с облегчением. Потом затосковала. Потом начала ему мстить. Поняла, что вся ее теория гроша ломаного не стоила. Она, как всегда, все себе придумала, нагородила из ничего целую гору домыслов. А он уже и думать о ней забыл.

Что ж, отлично. Они, значит, больше никогда не увидятся.

Ульяна стала намеренно стараться посещать лишь те мероприятия, где были фотографы со стороны организаторов, и не было нужды привлекать своего. Конечно, прокатывало не всегда, и она придумала новый способ увильнуть от общения с ним. О мероприятии писала ему на Facebook. Никаких «привет» и прочих нежностей. Просто высылала информацию о дате, времени, месте и уточняла, кого надо отснять. Таким образом, они дважды были на одних и тех же мероприятиях, где даже не пересеклись. Дима так же молча сбрасывал фотографии на Google диск и высылал ей ссылки. Без лишних слов.

Иногда он все же заходил в офис ненадолго – переговорить со Львом или помочь кому-то с подбором фотографий или форматов. Все, как обычно, собирались вокруг него, Снежана и Мэри флиртовали – каждая по-своему, Егор ходил с Димой на перекуры и общались они подолгу – похоже, дружили довольно близко. Нонна и Ксюша – две худосочные рыжеволосые журналистки из рубрик Life style и «Отношения», внимали любым рассказам Димы, вставляя самодовольные реплики, или выводили его на профессиональные разговоры с целью поразить своими познаниями в области фотографии, которой обе прямо неожиданно резво стали заниматься.

И только Ульяна ни разу не приняла участия в общении этой тусовки. Ни единого раза. Она то изображала слишком занятую и надевала наушники, то, стараясь делать это непринужденно и незаметно, сбегала из офиса под любым предлогом. Только бы не быть с ним рядом, не видеть его глаза, не слышать его голос.

Это было невыносимым мучением для нее. Весь ее мир и так вращался вокруг Димы днями и ночами. Но когда она еще и видела его, у нее пропадала способность мыслить и адекватно себя вести. Она превращалась в существо, похожее на кролика перед удавом. Просто становилась жалкой. И ненавидела себя за это. И его. Потому не могла терпеть быть рядом с ним, хотя и очень этого хотела.

Однажды пришла в офис около девяти, чтобы успеть спокойно поработать до одиннадцати – обычно Дима раньше не приходил. Закинула свой рюкзак на стул, включила ноутбук. Пошла к кухне. Вдруг дверь переговорной в конце коридора открылась. Оттуда вышел по-утреннему лохматый шеф-редактор, а вслед за ним… Дима.

Лев быстрым шагом направился прямиком мимо нее к выходу из офиса, на ходу бросив:

– С утречком. Я на встречу, – и вылетел за дверь.

Они остались одни. Один на один в молчаливом утреннем офисе. Ульяна затравленно смотрела в гипнотизирующие голубые глаза. Так долго ей удавалось прятаться. И вот. Добыча сама нашла ловца.

Дима тоже смотрел на нее, так и стоя в коридоре.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – буркнула она. И, забыв, что шла в кухню, повернула назад, ринулась к своему столу. Села. И тут же об этом пожалела. Дима прошел мимо нее и тоже сел за свой стол, который стоял перпендикулярно ее столу. Выходило, что ее злой гений как раз мог созерцать ее профиль.

Она сидела и думала, смотрит он на нее или нет. Смотрит или нет! Почувствовала, что щеки заливаются краской. Не выдержала. Вскочила и, не взглянув на него, быстрым шагом отправилась в кухню. Закрыла за собой дверь. Выдохнула.

«Ну вот. Теперь он точно решит, что я чокнутая. И пусть. Чтобы я уже точно ни на что не надеялась».

Она подошла к кофемашине, нажала на кнопку. Надо же было ей прийти в такую рань, чтобы потом прятаться здесь! Остальные явятся минимум через час. Не сидеть же ей час в кухне.

Вдруг она услышала, как открывается дверь. С надеждой посмотрела, умоляя вселенную, чтобы это была Мэри. Но наткнулась на анимешно красивое лицо Димы. Сразу же отвернулась. Уставилась на кофемашину. Потом на свою прозрачную чашку, в которую наливался струйкой пенистый кофе. Через несколько секунд он подошел к ней. Она упорно пыталась смотреть на свой кофе под таким углом, чтобы не видеть этого парня, который сводил ее с ума одним своим присутствием. Но вот в поле ее зрения попало… Она не поверила своим глазам. Повернула голову, взглянула, не понимая, что происходит.

Он протянул ей яблоко. Красное румяное яблоко.

– Что это? – спросила Ульяна, пытаясь понять, в чем подвох.

– Яблоко, – сказал Дима, усмехнувшись.

Ее взгляд застыл на этом «запретном» плоде, который он держал в своей ладони. Она чувствовала взгляд его удивительных глаз на себе, сердце забилось вдвое быстрее, щеки запылали еще ярче.

«Он не может стоять рядом с ней. Не может протягивать ей яблоко. Это все невозможно!»

Она пыталась придумать, как себя вести, и не могла. Знала только, что не может больше выносить его близость. И не может даже в шутку от него что-либо принять.

– Нет, спасибо, – произнесла, снова уставившись на свой кофе.

– Ты не любишь яблоки? – спросил Дима с легкой иронией.

– По утрам я их не ем, – сказала первое, что пришло в голову.

– А что ты любишь по утрам?

«Тебя люблю!» – пронеслось в ее мыслях. Она невольно вскинула на него беспомощный взгляд, и его глаза снова поймали ее в свои бирюзовые сети.

«Ответь, скажи что-нибудь, не молчи!»

– Э… Я… По утрам я пью кофе, – Ульяна взяла свою чашку и быстро вышла из кухни. Понеслась к своему столу, оставила на нем чашку, схватила рюкзак и выбежала из офиса.

Она летела по улицам, все сворачивая за углы. Как будто убегала от погони. Словно он стал бы бежать за ней.

Она отдавала себе отчет, что творит какую-то ерунду. Что вести себя так нельзя. Что она теперь в его глазах – полная неврастеничка и жалкая неудачница.

О яблоке она вообще думать не могла. Ее мозг отказывался воспринимать всю эту ситуацию как реальность.

Дима не мог подойти к ней в пустом офисе, в кухне, куда она от него сбежала, и преподнести ей этот «запретный» плод.

Тут она вспомнила о своих догадках насчет того, что он решил ей отомстить и заключил пари. Снова допустила мысль, что подобное могло бы стать единственным объяснением его поступку.

– Ну чего ты ко мне лезешь?! – вопрошала она, стряхивая с ресниц злые слезы. – У тебя же полно их, всех этих Барби, этих Снежан и хихикающих хостес. Зачем тебе еще одна дурочка с разбитым сердцем?

Растерянная, расстроенная, она бродила по улицам больше часа. Потом испугалась гнева Льва и с поникшей головой побрела обратно в офис.

Когда вошла, было уже почти одиннадцать. Мэри пробурчала что-то про «наглость» и «богему». Снежана бросила такой взгляд, будто и присяжных уже не было смысла звать. Но Ульяну волновало лишь одно – есть ли в офисе Дима. К счастью, и боли, его уже не было.

Ульяна села за свой стол, посмотрела на чашку с остывшим кофе. Снова вспомнила утреннюю сцену в кухне.

«Да он просто играет со мной. И хватит об этом».

С тяжелым сердцем принялась за работу. Но вскоре услышала то, что снова захватило все ее мысли.

– Я кушать хочу, капец! У кого-то есть яблочко или печенька? – спросила худосочная бухгалтерша Настя, разглядывая свой разноцветный маникюр.

– Конечно! Там на кухне лежит прекрасное сочное красивое яблочко, – скабрезно захихикала Мэри.

– Угу, спасибо, – ухмыльнулась Настя.

– А что, проблема залезть в мусорное ведро?

– Я еще не настолько оголодала, – хмыкнула бухгалтерша и удалилась восвояси.

Яблоко. Мусорное ведро.

Сердце екнуло.

Ульяна едва выдержала несколько минут, чтобы тут же не броситься в кухню. Ее поразили все эти их колкости. Сердце снова застучало, прямо как утром. Наконец, позволила себе встать, взяла свою чашку с остывшим кофе и очень медленно пошла в кухню. Закрыла за собой дверь. Выдохнула.

Мусорное ведро стояло в углу. Она с замиранием сердца подошла и заглянула в него. Там лежало яблоко. То самое яблоко, которое он ей протягивал. Идеальное, румяное, блестящее. Больше в ведре ничего не было.

Она смотрела на него, пытаясь понять, что произошло. Как оно там оказалось.

«Может, оно испорчено с другой стороны?» – подумала. Оглянулась, прислушалась. Потом быстро наклонилась и достала яблоко. Осмотрела его. Нет, оно было идеальным. Но Дима выбросил его. После того, как она его отвергла.

Ульяна вдруг безотчетно прижала плод к груди. Он же держал его. В своих руках! И протягивал ей.

Она еще долго стояла с ним. Увы, не могла его забрать, иначе коллеги совсем бы заклевали.

Почти со слезами на глазах аккуратно опустила яблоко назад в урну. Чтобы потянуть время, стала делать себе новый кофе. Стояла и снова вспоминала все, что произошло между ними. И снова. И снова. Его взгляд. Его мягкий голос. И яблоко в протянутой руке.

Это же самое волшебное, что случалось с ней в жизни.

Пусть даже он действительно просто решил ее угостить как коллега.

И снова цепочка кадров в голове.

Они одни в офисе. Она сбежала, а он пошел за ней в кухню. И протянул ей яблоко. А потом, когда она не приняла, выбросил его. Почему он выбросил его? Почему? Что он думал в тот момент?

Она вспомнила его взгляд тогда, на мосту. Он так смотрел на нее…

Неужели все это – лишь ее разыгравшаяся фантазия?

Домой после работы она бежала, словно сумасшедшая. Внутри все горело. Душу раздирали догадки и сомнения. Говорить себе, что с его стороны все это – или ничто, или игра – было без толку.

Она до рассвета не спала. Слушала грустные песни. Прятала лицо в подушку. Думала:

«Ну как? Как? Что? Зачем? Что со всем этим делать?» Но самым болезненным было осознавать, что он, скорее всего, и думать о ней забыл в тот же момент, как она скрылась с его глаз. И все это – односторонне и безответно.

На следующий день ее ждал новый удар.

– Ищи себе нового фотографа, – сообщение на Facebook. От шефа.

Она опешила. Смотрела на эту фразу в каком-то столбняке.

Долго отваживалась написать: «Почему?»

Ждала ответа, дрожа от напряжения.

Наконец, шеф объяснился:

– В отпуске.

Она выдохнула. Вдохнула и выдохнула еще раз. Значит, она еще когда-нибудь увидит его!

– Надолго? – написала.

– Месяц-два.

Тоска заползла в сердце проникающим туманом. «Месяц-два? Тридцать-шестьдесят дней? Без этих глаз! Но… А как же яблоко? Значит, это и правда было всего лишь яблоко».

С этого дня она стала вдвое несчастнее.

От Димы не было ни новостей, ни сообщений. Она даже дошла до того, что попыталась завести о нем речь с коллегами. Ради этого неделю активно со всеми общалась, делала вид, что в восторге от их глупых шуток. Даже на балкон с ними бегала на перекуры и дышала дымом. В один из дней, когда, как ей казалось, почва была подготовлена, она отправилась делать кофе прямо вслед за Мэри.

– Я прямо уже не могу. Все ищу нового фотографа, но то портфолио ужасное, то денег хочет столько, сколько Лев в жизни не даст, – протараторила она с показательными ахами и вздохами.

– Да, Димасик всех нас подставил, – пробормотала Мэри, нарезая себе огурец.

– А почему он вдруг в отпуск отправился? Он же недавно только с него вышел, я так поняла? – спросила Ульяна самым нейтральным тоном, на который была способна.

– Дима у нас путешественник. Он вообще типа фрилансера. Это он еще надолго задержался. – Мэри пожала плечами, потом мечтательно добавила, – хотела бы я быть его девушкой, ездить с ним повсюду.

Ульяна нервно сглотнула. Но сквозь боль продолжила игру.

– Думаю, рядом с таким, как он, место давно уже занято.

Мэри пожала плечами.

– По крайней мере, я кольца у него на руке не видела. Да и не слышала, чтобы он о ком-то таком упоминал, – вдруг Мэри прищурилась. – А что это ты Димой так интересуешься?

– Мне нужен фотограф! – трагическим голосом воскликнула Ульяна. Но тут Мэри просто убила ее наповал.

– Кстати, он спрашивал у девчонок твой адрес. Домашний. Только, если что, я тебе не говорила.

– Подожди… Что значит…

Тут в кухню влетела Нина и сходу принялась рассказывать о веганских роллах, которые заказала на обед. Мэри тут же включилась в разговор, с усердием нарезая дальше свой огурец. Потом в кухню явились и остальные девушки.

Ульяна в отчаянии ринулась к своему компьютеру, отыскала Мэри в Facebook и написала ей:

– Мэри, объясни, пожалуйста! У кого Дима просил мой адрес? И зачем?

Брюнетка ответила через томительных полчаса: «Не знаю. Знаю только, что спрашивал. Вроде как у Снежаны».

Конечно, Снежана ничего ей не скажет. Да и адрес ее никто все равно не мог дать.

Но… Но зачем? Зачем ему был ее адрес? И вообще-то он же его знает, сам ведь подвозил. Хотя, знает только дом, но не номер квартиры. Но… Он же мог спросить ее сам, через Facebook.

«Как все это разрешить? Как с этим разобраться? Его не будет еще полтора месяца!»

Открыла его страницу в FB. Был в сети десять дней назад.

Нет смысла.

Она уткнулась лицом в руки.

Что же делать? Что?

Потрогала свое лицо. Пылает. Горит. Приложила холодные ладони к разгоряченному лбу.

Ухватилась за мысль, что, вполне возможно, Мэри все это просто придумала. Чтобы приколоться. Проверить ее реакцию. А она, глупая, повелась.

Ульяна вдруг разозлилась. И на Мэри, и на Снежану. Но больше всего – на него! Ведь это же он всему виной! Он!

«Я забуду! Забуду тебя. И все. Ты же оставил меня. И уехал».

С усиленным рвением она принялась за поиски нового фотографа.

«А тебя… Тебя больше нет».