Читать книгу Человек с тысячью лиц - Томас Ханшеу - Страница 3

Было далеко за полночь, когда лимузин суперинтенданта притормозил возле дома на улице Кларджес. Здесь вместе с преданным слугой Доллопсом и пожилой домохозяйкой – глухонемой девицей, выполняющей все работы по дому, – проживал странный человек, гений сыска, ныне инспектор лондонской полиции, который сам называл себя Гамильтон Клик, но в прошлом был известен полиции Франции как «Человек с тысячью лиц» и «Неуловимый взломщик».

Не теряя ни минуты, Нэком выскочил из лимузина и побежал по тротуару. Три шага, и он уже стоял под крышей подъезда, колотя кулаком по кнопке звонка. Суперинтендант ждал не больше минуты, но, казалось, успел позвонить раз сорок, прежде чем услышал скрип щеколды и увидел в щелку приоткрывшейся двери стройного рыжеволосого молодого человека, завернувшегося в стеганое одеяло поверх фланелевой пижамы. На ногах юноши были белые теннисные туфли.

– Заходифе, сэгх, как можно шусфгхее, – прошептал молодой человек с выговором кокни, открывая дверь достаточно широко, чтобы суперинтендант Нэком украдкой проскользнул в темную прихожую.

– Где твой хозяин, Доллопс? – спросил суперинтендант. – Где он? Я срочно должен увидеть его!

Однако ответил суперинтенданту не юноша, а кто-то стоящий на вершине темной лестницы, ведущей на второй этаж.

– Пойдемте, господин Нэком, – пригласил невидимый собеседник. – А молодой человек пусть ложится спать. Он спустился только для того, чтобы впустить вас. Поднимайтесь. Дорогу вы знаете.

Суперинтендант Нэком быстро отреагировал на приглашение. Взбежав по лестнице, он оказался в уютной комнате, которую Гамильтон Клик называл своим логовом. Инспектор Клик в мгновение ока смахнул со стола в ящик груду писем, закрыл его на ключ и только после этого повернулся к незваному гостю.

– Приветствую вас! – начал он голосом, в котором, без сомнения, звучали нотки удивления. Казалось, он очень заинтересован столь поздним визитом. – Что произошло, господин Нэком? Выглядите вы так, словно встретились с привидением. Вон там виски и содовая… у вас под рукой… налейте себе. Предполагаю, что и в самом деле случилось что-то экстраординарное. Только вот что именно? С вами, с кем-то из ваших друзей или в Скотланд-Ярде?

– Со мной и с кем-то из моих друзей… – в тон инспектору ответил суперинтендант Нэком, налив себе виски и залпом осушив стакан. – Бог его знает, кому еще все это выйдет боком… Надевайте шляпу и пальто. Пойдемте, Клик. Произошло убийство… и оно окружено тайной – тайной из тех, какие вы особенно любите. Леннард с лимузином ждет. Собирайтесь быстрее, я все расскажу по дороге. Преступление произошло в пределах часа езды, неподалеку от Уимблдонского шоссе.

– Я мог бы предположить это, господин Нэком. Полагаю, вы удачно совместили приятное с полезным. Как я понимаю, вы провели вечер у вашего друга сэра Филиппа Клаверинга, – ответил Клик, приподнявшись. – Конечно, я отправлюсь с вами. Вы знаете, я всегда готов помочь своему другу…

– Я не настолько уверен… Вам, может, и не удастся помочь мне в этот раз. Скорее всего, моя догадка ошибочна, но все указывает на то, что преступники – сын Клаверинга и девушка, которую мертвец, сговорившись с ее отцом, собирался вести…

– Ого! – воскликнул Клик, резко поднимаясь со своего места. – Так тут настоящая интрига! Любовь… и девушка в бедственном положении! Дайте мне пару минут, чтобы собраться, и я буду полностью в вашем распоряжении.

– Благодарю вас, старина. Знал, что смогу на вас положиться. В данном случае не стоит гримироваться, господин Клик. На улице слишком темно; кроме того, мы поедем в лимузине. Никто вас не увидит.

Рот Клика скривился в насмешливой улыбке. Его лицо приобрело неопределенное выражение, какое обычно появлялось, когда ему приходилось использовать свой уникальный дар детектива – дар, который, по-видимому, существовал в нем от рождения. А через мгновение встал из-за стола. Оказалось, он уже одет и готов ехать.

– Вопрос, кто будет смотреть, – глубокомысленно произнес инспектор. – Так что перевоплотиться мне все же не помешает. Это будет… давайте посмотрим… да, французский джентльмен… мы будем звать его «монсеньор Георг де Ласпаре». Вот так-то, суперинтендант Нэком.

Французский джентльмен, хобби которого – раскрывать запутанные дела. Он прибыл к вам с рекомендацией от парижского управления полиции. Ну, а теперь в машину. Я готов следовать за вами, господин суперинтендант. И еще…

– Да, старина?

– Пока я собираюсь, точно опишите Доллопсу место трагедии, расскажите, где он нас сможет найти. Он последует за нами на такси и как можно быстрее.

– Боже мой! Нет никакого отдыха от злодеев, ни днем, ни ночью. Да еще по ту сторону Кензал-Грин…[4] – вздохнул Доллопс, выслушав суперинтенданта. – Еще и четырех недель не прошло, как мне пришлось бросить свой завтрак и отправиться в Сохо[5], чтобы оправдать леди Чепстоу, а теперь меня посреди ночи вытаскивают из пижамы, чтобы я отправился в затянутый туманом Уимблдон!.. Хорошо, хорошо, сэр, я всегда иду следом за моим господином, туда, куда он скажет. Так что я сейчас вылезу из этой итальянской фланели и отправлюсь следом за вами.

На все это Нэком ничего не сказал. Просто нырнул в лимузин и уселся поудобнее, переполненный нетерпением, которое, словно огонь, жгло его изнутри. Ему пришлось ждать минут десять. Наконец появился инспектор Клик с саквояжем. Плюхнувшись на сиденье рядом с суперинтендантом, он махнул рукой Леннарду, чтобы тот ехал назад, к месту загадочной трагедии.

– Чуть передвиньте лампу, господин суперинтендант, так, чтобы по пути я смог сделать несколько необходимых перемен в своей внешности, – продолжал сыщик, открыв саквояж и что-то перебирая в нем, пока автомобиль, набирая скорость, свернул за угол, выскочив на Пикадилли[6]. – А вы пока можете мне все подробно рассказать… Вот так… подвиньтесь. С чего все началось и где именно?

Нэком детально рассказал инспектору, что произошло с того самого момента, как раздался выстрел и крик, привлекшие внимание его шофера, Леннарда, и какое ужасное открытие сделали они в заброшенном доме.

– Ого! – только и произнес инспектор Клик, и лицо его скривилось в одну из его излюбленных улыбок. – Так наш таинственный друг исчез, зайдя под арку, где его с обеих сторон ждали… Гм-м! Посмотрим… посмотрим…

– Что именно? Лично я не знаю, что и думать. Там негде спрятаться. Всё как на ладони. Кто мог выкинуть дьявольскую шутку, вроде этой?

– Это тот самый вопрос, на который необходимо ответить, – согласился Клик. – Исчезновение – вещь не такая уж сверхъестественная, как это кажется с первого взгляда. Однажды… когда-то в прошлом, во Франции, я был не охотником, а дичью, знаменитым Неуловимым взломщиком. Тогда я и сам пару раз исчезал самым удивительным образом. Однажды в Нью-Йорке я застрял в переулке, у выхода из которого меня поджидали сторож и полицейский. В другой раз – в Париже, когда на меня была объявлена охота, и я попал в западню. Та ночь стала поворотной в моей судьбе. В том деле была замешана Марго…

– Марго? – словно эхо повторил суперинтендант Нэком. – Как сейчас помню эту Королеву апашей[7] – женщину, которую вы выдавали за свою супругу. Она поквиталась с вами, когда вы отказались от прежней преступной жизни и встали на сторону закона. И вы утверждаете, что в те времена проделывали фокусы вроде того, что сделал неизвестный преступник этой ночью?

– Можете быть уверены. Простите меня за тщеславие, но мне удалось исчезнуть посреди узкого переулка, когда с одной стороны на меня наступал деревенский сержант, а с другой консьержка с таксистом и швейцаром. Я всегда полагал, что использовал замечательную уловку. Не знаю никого, кроме Марго и ее помощников, кто был бы в курсе этого фокуса, а теперь, возможно, кто-то вновь использует старинные секреты. Так что ваш знакомый, господин Нэком, может быть вне подозрений, если он только не имеет какого-то отношения к команде Марго. Но правду мы узнаем, лишь когда доберемся до того места, где произошло это таинственное исчезновение.

– Да… И все же, господин Клик, как можно проделать такой фокус? Куда делся этот человек? Каким образом ему удалось избежать и охранника, и поджидающего его констебля? Человек не может вот так взять и раствориться в воздухе… И смею заверить вас, там не было никакого укрытия, чтобы беглец смог спрятаться. И все же вы с легкостью утверждаете об уловке.

– Это было бы легко, если бы у него имелась веская причина спрятаться от погони и в запасе было бы много времени. Вот так-то, мой друг. Подождите: когда мы подъедем к той самой железнодорожной арке, вы сами все увидите. А теперь расскажите мне, господин суперинтендант, как вышло, что вы сегодня вечером оказались в Тутовом переулке? Довольно далеко от особняка Клаверинга. Это место в стороне от дороги, по которой вам пришлось бы возвращаться в город. Странно, что вы выбрали именно ее.

– Я тут совершенно ни при чем. Фактически я всего лишь выполнял одно поручение леди Клаверинг. Одна из горничных обнаружила на полу комнаты драгоценный камень, а поскольку леди Клаверинг вечером видела этот камень у мисс Алисы Лорн, она попросила, чтобы я отправился в усадьбу Вуферинг и вернул камень владелице.

– Алиса Лорн! – Услышав это имя, инспектор Клик широко улыбнулся, в глазах его вспыхнули озорные огоньки. – Алиса Лорн, господин Нэком… Вы хотите сказать, что она в Уимблдоне?

– Да, конечно. Мой милый друг, кажется, эта женщина вас интересует… Не припоминаю, неужели вы знакомы с этой дамой?

Знал ли он ее? Знал ли он женщину, чей взгляд освещал инспектору Клику путь уже много лет?.. Мысленно душа Клика пела ей гимны.

– Я не знал, что мисс Лорн в Уимблдоне, – спокойно проговорил инспектор. – Не знал, что она где-то неподалеку от Лондона. Я думал, она где-то на севере, путешествует вместе со своей старой школьной подругой, леди Кэтрин Фордхэм.

– Тогда что она делала в особняке Клаверингов так поздно? Что до леди Кэтрин… то вы, наверное, знаете, она – единственное дитя лорда Улмера.

– Лорда Улмера? – повторил инспектор Клик, глубокомысленно нахмурившись. – Хм-м-м… Ага! Я, кажется, кое-что помню о лорде Улмере. Позвольте-позвольте… Он потерял жену, когда его дочь была всего лишь ребенком, и принял эту потерю очень близко к сердцу. Говорят, он уехал в Аргентину, поручив заботу о девушке ее тете? Да, теперь я вспомнил. Эта история была во всех газетах несколько месяцев назад. В Аргентине он стал владельцем серебряный копей, вернулся домой после пятнадцати лет отсутствия богатым человеком, выкупил фамильное поместье, находившееся в чужих руках уже два поколения, и забрал свою дочь… Я о том человеке говорю?

– Да. Это тот самый человек. Его состояние насчитывает около полумиллиона фунтов стерлингов.

– Тогда почему вы называете его дочь и наследницу несчастной молодой дамой? Она очень богата…

– Она с удовольствием обменяла бы эти богатства на другие вещи, которые потеряла, – вставил Нэком. – В том числе и ее надежду выйти замуж за молодого Джефа Клаверинга.

– Молодой Джеф Клаверинг? Это у него сегодня день рождения?

– Да, сын и наследник моего друга, сэра Филиппа Клаверинга. Прекрасный мальчик. Он и леди Кэтрин выросли вместе, так как ее дядя и тетя, генерал и госпожа Рейнор, живут по соседству с усадьбой Вуферинг. Они прожили в идиллии семнадцать лет. А сэр Филипп и леди Клаверинг с радостью поддерживали их дружбу. Так, очевидно, должен был бы поступить и ее отец, которому девушка написала, хотя и не видела его с раннего детства. Когда же лорд Улмер вернулся в Англию, обладая определенным состоянием, он мог позволить себе роскошную свадьбу для дочери. Сначала даже казалось, что он одобрял ее выбор. Даже предложил, чтобы свадьбу справили в тот день, когда молодому человеку исполнится двадцать один год.

– Так как уже наступил следующий день, а вы все еще говорите о ней, как о леди Кэтрин Фордхэм, то, я полагаю, никакой свадьбы не было.

– Да, не было. Приблизительно три месяца назад на сцене появился некий граф де Лувизан, австриец. Он потребовал, чтобы его познакомили с лордом Улмером, и поговорил с ним, после чего лорд Улмер объявил дочери, что у нее больше нет никаких обязательств перед Джефом Клаверингом и согласно его желанию она должна выйти замуж за графа де Лувизана.

– Ого! – протянул Клик совершенно другим тоном. – Судя по всему, граф имел что-то против старого джентльмена и использовал это. Конечно, девушка не могла по принуждению и против своего желания выйти замуж, даже если она нарушила бы данные ею обязательства… Она же их нарушила?

– Да.

– Тогда наверняка ей что-то рассказали… Это могла быть ложь… или ужасная правда… чтобы заставить ее вести себя подобным образом. Женщина не порвет с любимым человеком, если только ее жизни ничего не угрожает. А этот… этот граф де Лувизан… А теперь вы говорите мне, что он убит. Гм-м-м!

– Да, пренеприятное событие, – уныло согласился господин Нэком. – Он поссорился с Клаверингом. Была омерзительная сцена за пару часов до того, как убийство было обнаружено.

– Что тогда? – продолжал Клик. – Была сцена? Какого рода? Они ссорились? Как и где? Или, возможно, вы не знаете?

– Я при этом присутствовал, – проговорил Нэком. – Я как раз был в особняке Клаверингов, когда все это произошло. Лорд Улмер лежит с вывихнутой лодыжкой в усадьбе Вуферинг, он там со своей сестрой, ныне госпожой Рейнор, и шурином. Леди Кэтрин хотела попрощаться с Джефом и приехала примерно в восемь часов… Надеюсь, господин Клик, я никогда больше не увижу ничего столь душераздирающего, как последние краткие минуты их прощания.

– Почему краткие? Они спешили?

– Вместе они не пробыли и получаса, – пояснил Нэком. – Прибыл граф де Лувизан. Он появился подобно призраку. Обнаружив отсутствие леди Кэтрин в доме ее дяди, он, естественно, помчался за ней. Можете себе представить, что последовало за этим, а, Клик? Молодой Клаверинг готов был убить своего соперника, но я и его отец остановили юношу, а Хаммонд и Петри выпроводили графа. Но даже в этом случае никто не мог гарантировать, что разгоряченный юноша не бросится следом за своим обидчиком. Мы пытались предупредить об этом графа, однако тот только рассмеялся и сказал, пока Петри и Хаммонд выводили его: «Настоящий дворянин никогда не сражается с поверженным противником, он может лишь пожалеть проигравшего». К тому времени я и отец молодого человека с трудом сдерживали разъяренного юношу. «Ты пожалеешь, если еще раз в жизни встретишься мне! – кричал тот. – Если я доберусь до тебя, то еще одним подлецом в мире станет меньше. Я проклинаю тебя! Девять лет я ждал и надеялся, а теперь появился ты и все изгадил! Но я заставлю тебя ответить за каждый год!»

– «За каждый год!» – повторил инспектор Клик, захваченный рассказом суперинтенданта. – Ответить за каждый год. Словно пес пролаял, прежде чем покусать. Только… А что за цифры были начертаны на подоле рубашки мертвеца? 2х4х1х2 или нет? И в сумме эти цифры должны дать девять!

– Да, – согласился суперинтендант Нэком, в голосе его чувствовалось небольшое волнение. – Точно, девять. Господин Клик, точно девять! Именно от этого у меня и сжалось сердце, когда я увидел мертвеца в доме. Он нес ту самую отметину, что и должен был нести, по словам бывшего жениха леди Кэтрин.

– Так и есть, – пробормотал Клик глубокомысленно. – Конечно, даже самые мудрые люди порой ошибаются, но так или иначе, я тоже считаю, что эти цифры значат что-то важное, к тому же в сумме они дают девять – число лет, которые помянул в своей угрозе молодой Клаверинг.

Его голос затих. Мгновение он сидел глубоко задумавшись.

– Все это выглядит словно деяние апашей. Помните, как кто-то пришпилил Данистерра к стене, когда тот направлялся в полицию? Но кто же все-таки прикончил нашего графа: бродяги, то есть апаши, обосновавшиеся в брошенном доме, или юный влюбленный?

На это суперинтендант Нэком ничего не сказал. Он слишком хорошо знал способы, какими вел расследование инспектор Клик, поэтому предпочел больше ничего не говорить, ожидая, пока они не подъедут к особняку Глира.

– Вот и тот самый дом… или вы сначала хотите взглянуть на арку?

– Нет, – задумчиво улыбнулся инспектор Клик. – Та часть тайны проще простого. Поехали к дому.

Добравшись до места, они, не разговаривая, выбрались из машины, и Нэком отправился в особняк Глира в сопровождении настоящего французского денди, каких можно встретить лишь в Париже в садах Тюильри[8].