Читать книгу Неопознанные - Тони Скин - Страница 3

То, что холостяк в расцвете сил и человек мира развлекался где-то вне дома всю ночь, возможно, не повод для тревоги, но когда холостяк – такой человек привычки, как полковник Энерли, подобное происшествие действительно вызывает тревогу. Кристина Энерли, племянница полковника, которая присматривала за его домашней техникой в его квартире на Беркли-сквер, не сразу обнаружила, что в кровати ее дяди никто не спал. Заметив это, она решила обратиться в полицию.

Привычки мистера Энерли были негибкими – по нему можно было проверять часы. В девять он завтракал, в половине одиннадцатого ехал в Сити и занимался делами, а в час дня шел на ланч в свой клуб – всегда один и тот же клуб, один и тот же стол, одно и то же место и один и тот же официант. После ланча он удалялся в курительную комнату с экземпляром «Файнэншл Таймс» и дремал там до трех часов. Затем следовала еще одна поездка в Сити, и в шесть часов он возвращался домой и готовился обедать.

За исключением выходных, когда следовала другая, столь же жесткая программа, и за исключением некоторых официальных праздников, полковник соблюдал эти добровольные правила почти каждый день из двадцати с лишним лет, в течение которых Кристина знала его. Так что теперь она не сомневалась, что с ее дядей что-то случилось. Он оставил ее накануне вечером, чуть раньше семи, чтобы поужинать с друзьями, но не упомянул, с кем именно. Поскольку племянница мало что знала о его делах – полковник был сдержанным человеком – она не смогла предложить какую-либо полезную линию расследования.

В ответ на ее телефонный звонок из Скотланд-Ярда прибыл некий сержант Хейверс – человек в штатском. И хотя он отнесся к ее проблеме с вежливым вниманием, ей было совершенно ясно, что он ожидает обычного объяснения отсутствия полковника. В то же время он сделал предложение, которое девушка попыталась осуществить.

– Если бы я мог предложить это, – сказал он, – я бы взглянул на документы полковника, мисс Энерли. Вполне возможно, что вы можете найти приглашение на ужин или что-то подобное. Если бы вы могли сделать это, нам осталось бы только позвонить туда, чтобы все выяснить.

Кристина давно знала, что ключ от ее шкатулки открывает стол полковника. Она сделала это открытие в детстве, и ее дядя, который тогда посмеялся над таким совпадением, вероятно, давно забыл об этом. Так что теперь она чувствовала себя преступницей, вторгаясь в тайны своего дяди, и только ее сильное беспокойство заставило ее внимательно изучить его бумаги. Как получилось, что его десятилетний дневник оказался на столе, и как вышло, что, небрежно взяв эту маленькую записную книжку в руки, она открыла ее на странице, на которой обнаружилось то, что фактически являлось признанием в преступлении, девушка так и не поняла. Вероятно, сам полковник просматривал ту же самую страницу дневника прошлой ночью. И как потом выяснилось, у него была причина сделать это. Именно поэтому книга и раскрылась там, где раскрылась.

Несколько слов привлекли внимание Кристины, а затем, почти против воли, она дочитала запись до конца. В старых дневниках должно быть много таких историй. Конечно, преступление, в котором был виновен полковник Энерли, не было новым. Хаос войны, финансовое правительство, отставной полковник, принимающий должность в Кабинете Министров. Его знание определенных законов, влияющих на мировые рынки, и, наконец, один проклятый факт – использование этих знаний для того, чтобы заложить основу значительного состояния.

История была больше похожа на признание, чем на обычную запись в дневнике. Возможно, ради покоя своей души Энерли счел необходимым рассказать в какой-либо форме о преступлении, в котором он был виновен, и поэтому записал этот рассказ там, где, как он имел полное право верить, это не увидят другие глаза при его жизни.

Кристина прочитала это маленькое, осторожное письмо дважды от начала до конца, прежде чем действительно поняла, о чем речь, а затем ее щеки загорелись жгучим стыдом от открытия, которое она сделала. В конце концов, эта вещь не могла иметь никакого отношения к исчезновению полковника. Здесь она без всякой необходимости обнажила старую рану. То, о чем она прочитала, говорило ей, что ее дядя много страдал, и теперь, если бы он узнал о ее открытии, его страдания только усилились бы.

Слуга полковника – человек, который служил вместе с ним в Южной Африке – постучал в дверь и вошел с сообщением, что Кристину желает видеть какая-то леди.

Инстинктивным жестом девушка спрятала руку, в которой держала дневник, за стулом. С трудом отгоняя мысль о том, что она сделала, мисс Энерли сказала слуге проводить к ней гостью. И она все еще сидела перед письменным столом, когда в комнату вошла миссис Блэк.

Кристину настолько захватили мысли, пришедшие ей в голову при ее открытии, что когда она осознала, что гостья уже в комнате, это стало для нее чем-то вроде шока.

– Прошу прощения, – сказала она, поднимаясь, – я…

Адела Блэк была одета в сшитый на заказ костюм, который подчеркивал ее прямое тело и квадратные плечи.

– Мое бедное дитя, – сказала она, указывая на дневник, который девушка опустила себе на колени, – вы что-то узнали.

Ее голос не выражал сочувствия. На самом деле, он и не мог его выразить – эта эмоция отсутствовала в ментальном облике Аделы. Кристина побледнела, а потом покраснела.

– Я вас не понимаю, – пробормотала она и запнулась.

Ее внешности, такой неуместной в этом мужском кабинете – каштановые волосы, карие глаза, стройная, задумчивая – было достаточно, чтобы вызвать симпатию даже в каменном сердце. Но миссис Блэк волновали ограниченные эмоции, связанные с ее собственными проблемами, и она продолжила с расчетливой жестокостью:

– Мы, то есть мой муж и я, боялись, – сказала она, – что вы могли обнаружить то, что обнаружили. Вот почему муж послал меня сюда к вам. Если бы вы сами не сделали это открытие, я бы вам рассказала. Мы подумали, что вы должны знать.

Кристина встала и бросила дневник на стол.

– Сколько людей, – воскликнула она, – знают об этой ужасной вещи?!

Миссис Блэк подняла тонкую и тщательно наманикюренную руку.

– Только трое, мое милое дитя. Мой муж, я и вы. Не бойтесь, мы не выдадим ваш секрет. У нас много секретов. С нами совершенно безопасно. Мы ваши друзья.

– Но, – сказала Кристина, – простите меня. Я вас не знаю. Насколько я помню, вас представили, как миссис Блэк. Я не помню встречи ни с вами, ни с вашим мужем.

Адела Блэк улыбнулась своей холодной и блестящей улыбкой.

– Вы встретитесь с нами обоими, – сказала она, – сегодня за завтраком.

– Боюсь, – неловко ответила девушка, – что это невозможно. Вы видите, я волнуюсь. Полковника Энерли не было дома – его не было всю ночь. Я общаюсь с полицией. От них в любой момент могут быть какие-нибудь новости. Боюсь, я должна попросить вас извинить меня.

Про себя она подумала: «Как этой женщине вообще в голову пришло, что я могу пойти на завтрак со всеми этими проблемами, нависшими над моей головой?»

Адела знала, о чем думает ее собеседница. Это умение «читать мысли» людей было приобретено ею в течение долгого опыта жизни в злом мире.

– Вы понимаете, не так ли, – сладко сказала она, – что мы ваши друзья? Вы ведь не хотели бы… э-э-э… отдалиться от нас? В конце концов, мы скрываем что-то, что, возможно, нам следует раскрыть.

Бедная маленькая Кристина из суровой и спокойной девушки превратилась в ту открытую книгу, что лежала на столе. Она была достаточно сообразительной, чтобы понять угрозу, которая стояла за заявлением гостьи. Слова Аделы означали следующее: «Если вы не сделаете, как вам говорят, мы вас выдадим».

Энерли вполне поняла это.

– Я не знаю, почему вы хотите, чтобы я позавтракала с вами, – сказала она жалобно, – но да, я приду.

– Вы знаете, – сказала миссис Блэк, – это очень мудро с вашей стороны. Тогда мы будем ожидать вас в час. Особняк Костмор, Найтсбридж, номер семнадцать, в час дня. Не забудьте. До свидания, дорогая мисс Энерли.

Кристина опустила верхнюю часть стола и ворвалась в свою спальню. Возможно, в этой знакомой и приятной обстановке она могла все обдумать, понять смысл этих трагических событий, которые навалились друг на друга.

Задолго до того, как девушка восстановила свое обычное самообладание, миссис Блэк проинформировала мужа о беседе с ней. Тот принял ее заявление с небрежным кивком.

– Она придет, – сказал он. – Хорошо, я ожидал этого! Я не знаю, мудрый ли это шаг, чтобы привести ее сюда, но, как ты знаешь, это не совсем в моих руках. Если ее дядя был замечен здесь, было бы лучше, чтобы мы изображали из себя друзей Энерли и его племянницы. Девушка понимает ситуацию? Точно? Это тоже хорошо. Мы можем сделать так, чтобы она поддержала наши заявления.

– Конечно, – заметила леди, – наш новый друг с многочисленными именами видел здесь полковника Энерли прошлым вечером.

– Что насчет него?

– Предположим, он тебя выдаст?

Блэк постучал по своему нагрудному карману и многозначительно подмигнул жене.

– С Морганом все в порядке, – сказал он, и это означало, как ясно поняла Адела: «С Морганом все не так».

– У меня в кармане досье на этого молодого человека, – продолжил он. – Сомневаюсь, увидим ли мы его сегодня. Прошлой ночью у него были небольшие проблемы с полицией. Это человек именно такого сорта, как мне нужно. Я его использую. Однако, – добавил Блэк, глядя прямо в глаза своей жене, – никаких хитростей, Адела. Он очень хороший молодой человек, но я не стану дураком. Пойми это.