Читать книгу Лабиринт - Тори Гофман - Страница 6

Я проснулась от того, что за окном щебетали птицы, где-то вдалеке был слышен стрекот цикад. Солнышко нещадно слепило глаза. Поэтому у меня не сразу получилось их открыть. Когда с трудом удалось открыть их, я увидела потолок из белой лепнины. Не сразу сообразила, где я нахожусь. Но атмосфера уюта и тепла так пригревала, что вставать не хотелось.

Еще немного понежившись в постели, я все же встала. Направилась на поиски ванны. Хотелось вымыться после ночной прогулки по лесу и почистить зубы. Обнаружив за третьей дверью ванную, я по-быстрому привела себя в порядок.

Окончив с утренними приготовлениями, пошла искать бабушку. Нашла ее на кухне.

– Добрый день, бабушка!

– Добрый, девонька, – она обернулась, осмотрела меня, кивнула своим мыслям и отвернулась опять к раковине. – Недолго же ты спала. Ты можешь меня звать бабушка Глаша, девонька.

– Хорошо, бабушка Глаша. А меня зовут Кристина. Спасибо вам огромное, что приютили ночью. Мне очень жаль, что я потревожила вас своими проблемами, – я не знала, что еще сказать.

– Девонька, ты никак меня не потревожила. Я давно уже живу одна. Так что помочь другому человеку – это в радость. Мне ведь уже много лет. С годами хоть и привыкаешь к одиночеству, но, когда появляется живая душа, всегда хочется пригреть, пообщаться.

Она все так же стояла ко мне спиной и домывала посуду.

– Вы здесь совсем одна? А что здесь вокруг, кроме вас, вообще никого нет? – я озадаченно задала интересующий меня вопрос.

– Ну почему никого нет. Очень даже есть. Это же деревня. Просто у меня дом расположен так, что его с деревни не видно. Он немного в отдалении стоит. Деревенька хоть и небольшая, но вполне дружная. Потом познакомишься со всеми и поймешь, о чем я говорю.

Бабушка Глаша поставила передо мной тарелку. Я удивленно посмотрела на нее.

– Не смотреть нужно, а кушать. Это овсянка. Самая полезная каша. Так что кушай и набирайся сил, – она также поставила стакан с чаем.

– Спасибо, бабушка Глаша. За все спасибо! Если бы не вы, пропала бы совсем, – я от всей души ее поблагодарила.

– Кушай, девонька, кушай. Приятного аппетита. А потом, как покушаешь, поведаешь мне свою историю. Может, чем смогу помочь.

– Бабушка Глаша, а вы что не будете кушать?

– Девонька, я уже поела, пока ты спала, – она вернулась к своим занятиям. – Ты кушай, кушай, набирайся сил. Тебе они пригодятся. Особенно сейчас, когда ты носишь под сердцем ребенка. Нужно беречь себя и ребеночка.

Я поперхнулась от такой новости. Долго кашляла.

– С чего вы решили, что я беременна, бабушка Глаша? – я озадаченно смотрела ей в спину.

– Так это видно, девонька. Но ты не вини дитя, оно не отвечает за своего отца. Девочка пойдет в тебя, будет такая же светленькая и чистая, как и ты. От отца она ничего не возьмет.

Я в ступоре сидела, ничего не понимая. Я не знала, как реагировать на эту новость. Раньше не задумывалась о том, что могу иметь своего ребенка. Да и от этого человека мне не хотелось.

– Ты кушай девонька, кушай. Тебе силы нужны. Теперь тебе питаться нужно за двоих.

Я докушала кашу, не ощущая ее вкуса. У меня никак не укладывалась в голове мысль о ребенке. Ну, какой ребенок, когда мне самой негде жить? Да и если Феликс узнает, он же меня в клетку посадит и никогда не отпустит. Нет, я не хочу этого ребенка, только не от него!

– Эк, девонька, куда тебя твои непутевые мысли завели. Так не пойдет. Ребенок не в ответе за своего отца. Не вини его. И сохрани эту девочку. Она тебе много радости принесет. Попомни мои слова. Если убьешь это дитя —сгинешь, а если сохранишь ей жизнь – принесет она тебе свет и счастье.

Ведунья закончила с делами на кухне и уселась в кресло-качалку. Видно было, насколько сильно она любит это кресло.

– Да, девонька, люблю это кресло. Мне его любимый муж тридцать лет назад своими руками смастерил, – она взяла в руки спицы и начала вязать, – так же, как и этот дом, он сам построил. Только место, в котором мы сейчас находимся моих предков. Он стоит на земле моих предков. Она святая, молитвами очищенная, предками благословенная. Люблю это место и буду жить здесь до последнего своего вздоха.

– Простите, бабушка Глаша, а вы что умеете мысли читать?

– Нет, девонька, не умею. Просто у тебя на лице все написано, – орудуя спицами, сказала она. – Мне много лет, и я могу по лицу понять, кто что думает. Опыт за плечами огромный. Ты не представляешь, какие иногда могут чудаки встречаться.

– Скажите, бабушка, а почему вы меня ждали? И почему именно меня? – меня давно волновал этот вопрос, все не решалась его задать.

– Девонька, я тебя сразу приметила там на станции. Одна такая потерянная стояла, пряталась от кого-то. Да еще и с приплодом. Ну как я могла тебя не приметить? Видать, судьба вела тебя ко мне.

– Спасибо вам.

– Было бы за что, девонька. У нас тут места прекрасные, сказочные. Со временем сама все увидишь. Можешь у меня остаться жить, если, конечно, ты не торопишься. Может, тебя кто ждет?

– Спасибо, бабушка. Я с удовольствием у вас останусь. Но только ненадолго. Немного денег подзаработаю и съеду от вас. Мне бы не хотелось вас обременять.

– Милая, да ты мне в радость будешь со своей девчушкой. Дом наконец-то оживет. Радоваться вместе с нами будет. Он же живой, – она поглядывала на меня из-под очков. Такая милая старушка.

– Вы только давайте мне какую-нибудь работу. Я же должна как-то отрабатывать жилье у вас.

– Да ты не переживай. Тут работы много. Нам обеим хватит. Сейчас допьешь чай, и я тебя пойду знакомить с домом, а потом пойдем знакомиться с Волкодавом, Дианой и Буяном.

– С кем? – я думала, мне послышалось.

– Волкодав – смесь собаки и волка, а Буян – это конь. И еще его подруга Диана. Красавица, каких свет не видывал.

– Хорошо, бабушка.

– Вот и умничка. Тебе пока нельзя возвращаться туда, откуда сбежала, найдет сразу. Да и о ребеночке ему лучше ничего не говори. Опасно и для тебя, и для ребенка. А у меня вам будет спокойно.

– Хорошо, бабушка, – я держала обеими руками кружку и заглядывала в нее, как будто могла там что-то рассмотреть.

– Не переживай. Все наладится, милая.

Ведунья провела меня по всем комнатам: показала, где что находится на первом этаже, потом – на втором. Дольше всего мы задержались в комнате-музее по умершему мужу. Там столько всего было интересного.

– Глашка, где ты? Ты почему не отвечаешь, когда я тебя зову? Глашка, мать твою, где ты, я спрашиваю? Ты хочешь меня раньше времени похоронить?

Я удивленно посмотрела на ведунью. Она закатила глаза и так же громко прокричала в ответ:

– Да тут я, тут. Чего кричишь, мне внучку пугаешь. Давай иди сюда уже, Прасковья, нечего всех пугать своим голосищем.

– Для всех ты моя внучка, – шепотом проговорила мне Баба Глаша. Я кивнула в ответ, не зная, как реагировать на это.

– Какая внучка, Глашка? – опять снизу прокричала неведомая Прасковья.