Читать книгу Поцелуй на закате - Триш Мори - Страница 3

– Откуда он взялся? – спросил Консуэло, несясь так, словно за ним гнался дьявол. – Зачем приехал?

Габриелла прибавила шагу, чтобы поспеть за ним.

– Рауль старый друг семьи. Конечно, он должен был приехать.

– Но как он трогал тебя… Будто ты ему принадлежишь. И ты ему позволяла!

– Мы вместе росли, Консуэло. Он мне, как брат.

Внезапно он взглянул на Габриеллу дикими и яростными глазами. Она растерялась. Что его беспокоит? Почему он так реагирует?

– Значит, он для тебя только брат?

– Конечно, – успокоила она Консуэло. Собственно, так оно и было… Если не считать того, что она много лет грезила о Рауле.

Консуэло обнял Габриеллу за плечи и притянул к себе. Ей нужны были объятия, но почему-то они не так будоражили, как прикосновения Рауля. Может быть, он был более родным и уютным?

Габриелла никогда не обнадеживала Консуэло, хотя знала – он ждет от отношений больше, чем она готова дать. Но сейчас она была рада, что он просто находится рядом и поддерживает ее, даже если его прикосновения не так волнуют. Трепеща, Габриелла вспоминала, как легкое прикосновение пальцев Рауля заставило ее гореть. Неужели это возможно? Ведь этого мужчину она долго видела только во сне.

Тем не менее она всегда так реагировала на Рауля. Его мощь и таинственность завораживали Габриеллу.

– Откуда ты знаешь Рауля? – поинтересовалась она, удивляясь, что Консуэло так торопится. – Он делал пожертвования в твой фонд?

Консуэло усмехнулся:

– Он? Нет, он никогда не пожертвует деньги, даже ради спасения бедных детей.

– Почему ты так говоришь? Ты хоть спрашивал его?

– Я не общаюсь с такими, как он. У него нет сердца.

– Нет, Консуэло, – запротестовала Габриелла. У Рауля самое доброе сердце на свете. Он никогда не отказывал в помощи ее семье и ей. Именно Рауль в тот страшный вечер, когда позвонили из полиции и сообщили ужасные новости, убаюкивал ее, позволяя выплакаться и открывая ей свое разбитое сердце. – Ты не прав.

– В таком случае ты недостаточно хорошо его знаешь. Пойдем, – сказал он, открывая дверцу автомобиля. – Забудь о Рауле – есть много других вещей, о которых стоит думать. – Консуэло хлопнул водителя по плечу в знак того, что они готовы ехать. – Например, о том, какие вещи нужно собрать для переезда ко мне. Я уверен, нам будет хорошо вместе.

Габриелла ошеломленно моргнула. Что это значит?

– О чем ты говоришь?

Но Консуэло был увлечен дорогой, наблюдая за движением, будто искал кого-то. Рауля? Скорее всего. Затем он повернулся к Габриелле и улыбнулся. Она заметила, что он немного нервничает.

– Давай, дорогая! Теперь, когда твой дедушка умер, больше нет причин жить отдельно.

– Раньше мы это не обсуждали.

Он взял ее за руку:

– Переезжай ко мне, Габи. Я раньше этого не предлагал из-за того, что твой дедушка нуждался в тебе. Довольно жить порознь. Теперь о тебе нужно заботиться, и я хочу взять это на себя.

– Консуэло…

– Конечно, я могу переехать к тебе, но, мне кажется, ты захочешь начать все сначала в месте, далеком от горьких воспоминаний.

– Мне нравится место, где я живу, – сухо сказала Габриелла, припоминая, давала ли ему когда-нибудь повод думать, что она готова съехаться. – И мой дедушка покоится в могиле. Я не хочу сейчас это обсуждать.

Консуэло вздохнул и поднес ее руку к губам, хотя в его глазах не было теплоты.

– Прости, Габи. Я разволновал тебя. Мы можем поговорить об этом позднее.

«Намного позднее», – подумала Габриелла и закуталась в плащ. Она не понимала, почему Консуэло был таким нервным сегодня.

Они почти доехали до отеля, когда телефон Консуэло зазвонил. Он достал его из кармана и прижал к уху. Габриелла предположила, что опять звонит Филиппа, чтобы уточнить, когда они приедут. Но пока она гадала, лицо Консуэло побледнело.

– Mierda, – выругался он, отключил связь и сунул телефон в карман. Затем обратился к водителю: – Остановите машину здесь, мне нужно выйти.

– Консуэло, что случилось? – спросила она.

Водитель пересек две полосы движения, и автомобиль, визжа шинами, затормозил у бульвара.

– Кто это был? – настаивала Габриелла.

Но он уже выходил из машины:

– Проблемы в офисе. Мне нужно идти.

Консуэло захлопнул дверцу и растворился в толпе.

Священник произнес прочувствованную речь. Старые друзья и знакомые высказали соболезнования, после чего Габриелла немного успокоилась. Ее дедушку любили все, кто его знал. Она поняла, что не только в ее сердце с уходом Умберто образовалась пустота.

Но сейчас Габриелла чувствовала себя измотанной и подавленной. Она включила телефон, надеясь, что позвонит Консуэло. Ей хотелось узнать, почему он внезапно исчез и когда вернется. Однако сообщений не было и, как она подозревала, не будет.

Ее успокаивало только то, что Рауль обещал приехать в отель. Габриелла надеялась, что он сразу последует за ними. Она ожидала его появления, искала взглядом мощные плечи и блестящую иссиня-черную шевелюру. Она страстно желала увидеть стройную фигуру Рауля, изнывала по комфорту, который ощутила рядом с ним.

Он же обещал. Где он? Габриелла измучилась от неведения.

К ней подошла Филиппа и положила руку на плечо:

– Как ты, справляешься?

– А тебя мужчины тоже постоянно бросают? – задумчиво протянула Габриелла, уставившись на чашку с остывшим кофе.

Сначала скончался Умберто, воспитывающий ее с двенадцати лет – после гибели родителей. Затем Консуэло, который был не в состоянии забыть о фонде ни на день, исчез неизвестно куда и насколько. А теперь Рауль, которого она потеряла, не успев снова обрести.

– Эй, не печалься. Ты же его знаешь, – улыбнулась подруга. – Фонд для Консуэло – это все. Его что-то взволновало, только и всего. И кстати, мужчины не всегда тебя бросают. Ну, не все, по крайней мере.

– Извини меня, – попросила Габриелла, вспоминая чудесного мужа Филиппы. – Просто я разбита. У тебя образцовый муж. Он сам предложил тебе приехать из Лондона только ради меня, а ведь у вас маленький ребенок.

Филиппа поцеловала Габриеллу в щеку:

– Ни о чем не беспокойся. Хотя ты права, Дэймиан надежный. Однако ему тяжело надолго оставаться с ребенком. Ты не обидишься, если я уеду?

– Все в порядке. Ты выручила меня сегодня. Кстати, спасибо, что позвонила, пока мы были на кладбище. Я там совершенно потеряла счет времени.

Ее подруга удивилась.

– Ты позвонила Консуэло, – напомнила Габриелла, – и сказала, что священник ждет только нас.

Филиппа нахмурилась и покачала головой:

– Я не звонила. У меня даже нет его номера.

Теперь настала очередь Габриеллы удивляться. Почему Консуэло сказал, что ему позвонила Филиппа? Он стремился увести ее от Рауля и солгал. Что же произошло между этими двумя людьми?

Филиппа коснулась ее локтя:

– Габриелла, ты хорошо себя чувствуешь?

– Прости, у меня разболелась голова. Я плохо соображаю.

Филиппа улыбнулась и сжала ее плечо:

– Я принесу тебе обезболивающее и стакан воды. Это должно помочь.

Габриелла вздохнула и прислонилась к мраморной колонне, безуспешно пытаясь расслабиться. У нее болела голова, ноги ныли, а в сердце была пустота. Быстрее бы все это закончилось. Сегодня она попрощалась с дедушкой, который был для нее всем. Замечательный человек! Как жить без него?

Она оглянулась, рассматривая оставшихся гостей, болтающих за чашечкой кофе или бокалом коньяка. Вряд ли кто-нибудь заметит, если она исчезнет. Но Габриелла обманывала себя. Безусловно, она не может просто взять и уйти. Ей нужно остаться.

Внезапно девушке показалось, что все вокруг как будто замерло. По спине пробежали мурашки от обжигающего взгляда, буквально пожиравшего ее. Филиппа вернулась со стаканом воды, но взгляд ее был устремлен не на Габриеллу.

– Ох, кто же это такой? – прошептала она.

Габриелле не нужно было оглядываться, чтобы правильно ответить. Она ощущала его всем телом. Рауль все-таки пришел. Он приблизился к ним, пугающе мощный и высокий. Он бы горы свернул, лишь бы только ее порадовать.

– Рауль дель Арко, к вашим услугам, – представился он.

Рауль слегка дотронулся до спины Габриеллы, отчего ее словно током ударило, соски набухли, а чуть ниже живота все затрепетало.

– Я думала, что ты не придешь, – с трудом выговорила она, прерывисто дыша. Но потом спохватилась, что голос ее звучит огорченно, даже осуждающе, поэтому заставила себя улыбнуться. – Но спасибо, что все же приехал. Позволь представить тебе Филиппу Эдвардс. Мы вместе учились в пансионе в Англии.

– Очень приятно, – произнес Рауль и пожал Филиппе руку.

– В детстве Рауль был мне, как старший брат, – продолжила Габриелла.

«И моим персональным героем», – добавила она про себя.

– Умберто играл важную роль в моей жизни, и Габриелла тоже всегда была важна для меня, – подхватил он, в то время как его рука притянула ее к себе.

Поза получилась далеко не братская, по крайней мере, так решило ее разгоряченное тело.

– К сожалению, мы долгое время не общались, а вновь встретились при таких печальных обстоятельствах. – Рауль подарил ей гипнотический взгляд. – Больше я не намерен допускать такую ошибку.

Эти слова настолько вскружили Габриелле голову, что она готова была утонуть в его глазах прямо здесь и сейчас. Но Филиппа отвлекла ее. Она извинилась за то, что торопится к ребенку, и попрощалась. Габриелла обняла подругу и осталась наедине с Раулем. Он протянул к ней руки, и вот она уже наслаждается тем, что рядом с ней надежный человек. Рауль наклонил голову, и его лицо озарила улыбка, преобразившая пугающую суровость в тепло, способное с легкостью растопить арктический лед.

– Прости, что заставил тебя ждать, Белла. Ты сказала, что хочешь поговорить, поэтому я решил появиться, когда все разойдутся. Я думал… Я надеялся, что ты согласишься поужинать со мной.

Белла… Он опять так ее назвал.

– Я собиралась поехать домой.

– Ах да, конечно. – Рауль оглядел зал, гостей и отложил намерение обмениваться историями и вспоминать былые времена. – У тебя был очень трудный день. Могу я проводить тебя?

– Нет, только не домой, – вдруг передумала Габриелла.

Дома ее больше не ждет любимый дедушка. Сможет ли она когда-либо ассоциировать свой дом с убежищем? Кроме того, с Раулем Габриелла не чувствовала себя обессилевшей и несчастной. Каждая клеточка тела ощущала присутствие мужчины. Кроме того, ей действительно захотелось есть.

– Спасибо, Рауль. Если предложение еще в силе, я с удовольствием поужинаю с тобой.

Он стоял рядом с Габриеллой, пока гости заливались слезами, целуя ее на прощание, и уходили. Затем Рауль отвел ее в маленькое кафе, построенное в конце XIX века, которое встретило их ароматами жареного чеснока и томатов. Оно было отделано в стиле belle epoque, со старинными гранеными бокалами и шарообразными лампами. Габриелла никогда здесь не была, а Консуэло, скорее всего, даже не подозревал, что в Париже существует такое место. Здесь не было миллионеров, спортсменов, политиков или кинозвезд. Только обыкновенные люди, наслаждающиеся приятным вечером.

Правда, Рауля трудно назвать обыкновенным. Не было ничего ординарного в этих широких плечах и иссиня-черных блестящих волосах. Он, казалось, заполнил все помещение, проходя мимо столиков. Как приятно было сесть напротив и беспрепятственно упиваться мускулистой фигурой, глубокими глазами, черными бровями вразлет! Рельефные скулы, прямой нос, пылкие губы – черты лица Рауля были четкими, будто его вылепил скульптор.

– Уже второй раз за день я встречаю тебя одну, – сказал он после того, как заказ был сделан. – Гарбас не смог остаться с тобой?

Габриелла сжала салфетку, лежащую на коленях. Консуэло и правда не смог, но Раулю не обязательно об этом знать. Ведь он явно затаил злобу на молодого человека. Она не понимала, что происходит.

– Ему позвонили по телефону, и он уехал. Что-то важное, я полагаю.

– Важнее, чем ты?

Габриелла смутилась и подождала, пока официант наполнит бокал божоле, отливающим рубином в свете, исходящем от лампы в центре стола. Конечно, Консуэло не имел в виду ничего плохого, когда задерживался или внезапно менял планы – это происходило так часто, что она привыкла. Но оставить ее одну в такой день… «У него были веские причины», – уверяла она себя. Но какими причинам он руководствовался, когда предложил съехаться?

Вздохнув, Габриелла приподняла бокал, чтобы восхититься цветом вина. Может, Консуэло чувствовал себя обделенным? Ведь все ее внимание было уделено дедушке, а на втором месте стояла Филиппа. Может быть, он мечтал изменить это? Тем не менее неужели пара совместных ужинов и вечеринок способна послужить поводом для совместного проживания?

Габриелла заметила, что Рауль ждет ответа. Поэтому она решила отложить размышления об отсутствии Консуэло и об их отношениях. Девушка иронично улыбнулась:

– Конечно, намного важнее. Однако я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать это.

– За нас, Габриелла. За старую дружбу и большое будущее.

Его слова все перевернули в ее душе.

– За нас, – сказала она и глотнула вино, с наслаждением ощущая, как тонкий вкус обволакивает горло.

Габриелла наблюдала за Раулем. Ей нравилось, как он на нее смотрит, и она гадала, нравится ему увиденное или нет. Она уговаривала себя, что не стоит искать слишком много в его взгляде. Габриелла чувствовала и слышала сейчас то, что, по ее мнению, было невозможно. Ему не могут принадлежать речи о большом будущем и сожаления о долгой разлуке, обещания больше не исчезать из ее жизни, заверения, что не только в память об Умберто он пришел сюда.

Она отставила бокал, пока алкоголь не навеял ничего лишнего.

– Ты был у Умберто за неделю до его смерти?

Рауль застыл.

– Тебе сказал об этом дедушка?

Габриелла покачала головой, и ее волосы заискрились в свете ламп. Перед похоронами она собрала волосы в скромный хвост, но время и влажность растрепали их. Поэтому сейчас они мягко обрамляли ее лицо.

– Нет, мне сообщила медсестра. Он умер раньше, чем я вернулась из Лондона. Было слишком поздно.

– Мне жаль. – Рауль расстроился. Неужели его визит ускорил смерть друга и помешал внучке в последний раз увидеться с ним?

– Я думаю, дедушка знал, что умирает, и не хотел, чтобы я это видела. – Она вскинула голову и сжала побледневшие губы. – Он специально отослал меня.

– Может быть.

– Филиппа должна была рожать. Ее муж был за границей и собирался вскоре вернуться. У него было достаточно времени в запасе. Но, к несчастью, аэропорты закрылись, и он застрял в зоне военных действий. Филиппа безумно разволновалась, поэтому ребенок появился на свет раньше. Я не хотела оставлять Умберто, но он заявил, что с ним все в порядке и что мне нужно ехать к подруге. Он обещал, что с ним все будет хорошо…

Рауль взял ее за руку:

– Умберто волновался за тебя. Он хотел о тебе позаботиться.

– Не дав разделить с ним последние мгновения? – Габриелла нервно вздохнула и потрясла головой. – Почему же я не испытываю счастья? Наоборот, я чувствую себя обманутой. У меня даже не было возможности попрощаться с ним.

– Белла. – Рауль погладил ее по щеке и большим пальцем вытер выступившие слезы. – Умберто не хотел, чтобы ты видела его в таком состоянии.

– Но почему он не захотел попрощаться со мной?

– Возможно, он желал, чтобы ты запомнила его сильным и счастливым, а не прикованным к постели и подключенным к аппаратам. Он слишком любил тебя, чтобы допустить это.

Габриелла фыркнула и отстранила руку Рауля, слепо уставившись в стол и обдумывая его слова. Она напоминала маленькую девочку, которая слишком много настрадалась за свою короткую жизнь. Прекрасное нежное лицо выражало изумление. Даже заплаканное, с блестящими от слез глазами и дрожащими губами, оно было по-настоящему красиво. И без баснословного наследства она была бы желанной добычей.

Какая чушь! Габриелла заслуживает самого лучшего. Она заслуживает счастья и любви, а также мужчину, способного дать ей все это. К чему ей человек, просто заполняющий пустоту в сердце. Эта мысль мучила Рауля и сводила его с ума. Почему он ввязался во все это? Гарбас сейчас не опасен, он не причинит ей вреда. Ему просто нужно довезти Габриеллу до дома, пожелать доброй ночи и уйти. Он должен отпустить ее. При первой возможности он это сделает. Умберто уже ничего не узнает.

Но он обещал! Кроме того, Рауль начал подозревать, что уговорить Габриеллу выйти за него замуж не так уж сложно. Чем больше он проводил с ней времени, тем больше убеждался, что легко добьется этого. Она восхищается им, словно ребенок. Он ей явно не противен, судя по тому, как изгибалось ее тело от его прикосновений, и по тому, как она украдкой поглядывала на него. И даже если ей известно его прошлое, оно ее, видимо, не пугает. Глупенькая, глупенькая девчонка!

– Так что он тебе сказал? – настаивала Габриелла. Он заглянул в глаза, ждущие ответа. – Ты говорил с Умберто, – напомнила она. – Что он сказал?

У него дрогнула рука, пальцы играли с ножкой бокала. Он медлил, догадываясь, какую реакцию вызовет у нее рассказ о просьбе Умберто.

– Неужели я не заслуживаю того, чтобы услышать его последние слова?

– Si, – прошептал Рауль. – Конечно, ты заслуживаешь. Ведь он говорил о тебе, Белла.

– Обо мне? – Она моргнула и сглотнула. Он наблюдал, как по ее горлу проходит медленная волна, исчезающая у груди. – Что он сказал?

– Что любит тебя. – Рауль немного приукрашивал, так как знал, что ей нужно услышать именно это. К тому же это была правда. – Больше, чем кого-либо на свете. Умберто рассказывал, как много ты значишь для него. Он волновался, что будет с тобой после его смерти, и жалел, что никогда не увидит, как ты выйдешь замуж и заведешь детей.

Габриелла тяжело вздохнула и прикусила пухлую губу. Она всегда так делала, если огорчалась. Рауль помнил, что на похоронах родителей она настолько сильно прикусила губу, что потекла кровь. На белой рубашке Рауля осталось пятно, когда Габриелла обняла его и прижалась к нему. Горькие слезы двенадцатилетней девочки заставили его пустить слезу, хотя он обещал себе в тот день сдержаться.

Боже, она так настрадалась! Рауль понимал Умберто, старавшегося защитить ее и оградить от всевозможных бед. Он тоже этого хотел. Чем дольше он находился рядом с Габриеллой, тем сильнее становилось это желание. Но Рауль не забывал, что является последним человеком, способным сделать это.

– Умберто говорил, что ты видишь в людях только хорошее, не осуждаешь их. У тебя доброе сердце.

Она всхлипнула:

– Спасибо. Было бы лучше услышать эти слова из уст дедушки, но все равно приятно. Спасибо.

– Иногда тяжело бывает высказать все прямо в лицо. Твой дедушка был человеком старой закалки. Он когда-нибудь говорил, что любит тебя?

– Нет, но я знала это.

– Конечно, знала. Некоторые слова не обязательно произносить вслух, – заметил Рауль, испытывая вину за то, что приукрасил слова Умберто.

Но он забыл о своей вине, увидев, как счастлива Габриелла. Она улыбнулась, из глаз ее хлынули слезы.

– Спасибо, Рауль. Большое спасибо.