Читать книгу Любовь твоя стала ядом - Турана М. - Страница 9

– Какого черта… довел до обморока… Спятил! Просто свали и отоспись! Гребанный псих!!!

До меня доносятся обрывки фраз, которые отдаются в голове протяжным эхом, чувствую слабость во всем теле и сухость во рту, с трудом размыкаю тяжелые веки, ничего не вижу, все мутно и расплывчато, перед глазами появляется темное пятно…

Я закрываю глаза, когда открываю их снова зрение восстанавливается, вижу, склонившееся надо мной мужское лицо, у которого в глазах плещется сожаление и беспокойство…

– Диана, как ты? – произносит Имран, узнаю его по ласковым ноткам в голосе.

Нахожусь в положении лежа, медленно приподнимаюсь и сажусь, память возвращается ко мне вместе с воспоминаниями, оглядываюсь вокруг, чтобы узнать, где это я нахожусь, но упираюсь взглядом в Харуна, он наблюдает за мной сидя на кожаном офисном диване, перед моими глазами мелькают картинки того, как он разрывает мое платье…

Суть всего происходящего обрушивается на меня в один миг, я опускаю взгляд вниз, оглядываю себя, прихожу в ужас от того, что нахожусь перед близнецами в нижнем белье. Инстинктивно закрываюсь руками, лихорадочно ищу чем можно прикрыться, испытываю идиотское чувство облегчения от того, что я в приличном, белоснежно-кружевном комплекте, а не в трусах со Спанч Собом.

– Держи, – Имран протягивает мне черный пиджак.

Не раздумывая, выхватываю из его рук, надеваю на себя, плотно запахнув, укутываюсь в него, чувствую себя неловко и неуютно, все лицо пылает от жара.

– Ты в порядке? -спрашивает он, – тебя принес сюда Харун, ты потеряла сознание, может нужно вызвать врача, что- то болит?

Я определенно не в порядке! Но тем не менее отрицательно качаю головой.

– Нет, не нужно, со мной все хорошо, – мой голос звучит хрипло и неуверенно.

– Я предупреждал, что от нее будут одни проблемы, падает в обморок на ровном месте, что с ней будет, когда выйдет на подиум? – лениво спрашивает Харун, откидываясь на диване устало прикрывает глаза.

В его голосе нет и тени сожаления от содеянного.

Я перевожу взгляд на Имрана, желая защититься от обвинений его брата, рассказать о том, что произошло, но встречаю в его глазах понимание, словно он и так все знает и мне нет нужды объясняться.

– Поезжай домой, отдохни, – игнорируя речь брата, он обращается ко мне, – Я не могу тебя сейчас отвести, у меня совещание, тебя может кто-нибудь забрать?

– Эм…, спасибо… Я поеду на такси, – встаю с места.

Пиджак едва прикрывает мои ягодицы, взгляд Имрана падает на мои ноги, но он быстро отводит его в сторону, поворачивается ко мне спиной, шагает к своему рабочему месту.

Я мельком смотрю на его брата, тот продолжает сидеть с прикрытыми глазами, облокотив голову об спинку дивана.

– В таком виде на такси не безопасно, позвони родным, пусть привезут тебе одежду, – садится в кресло Имран.

– У меня, – прочищаю горло, – никого нет, только Лейла, но она на съемках.

Имран хмурит лоб, озадаченно смотрит на меня, но не задает никаких вопросов.

– Ладно, я перенесу совещание, -тянется к телефону.

– Я отвезу ее, не нужно откладывать совещание, – раздается жесткий голос Харуна.

Я округлившимися глазами смотрю в его сторону, он раскрывает глаза, наклоняется вперед и встает с дивана.

Я прихожу в панику от такой перспективы.

– О, нет-нет, не нужно, я сама доберусь, подожду Лейлу, мы что-нибудь придумаем, – бормочу сбивчиво, мотая головой из стороны в сторону как заведенная кукла.

– Твоя подруга на съемках, – смотрит на меня, зло щурится, – неизвестно сколько они продлятся, если ты не хочешь работать, то позволь хотя бы остальным заняться своими обязанностями.

Я не нахожу, что ответить, поэтому виновато опускаю голову, обнимаю себя руками.

– Диана, в сложившихся обстоятельствах это наилучший выход, Харун доставит тебя домой, в ЦЕЛОСТИ и СОХРАННОСТИ, – последнее говорит с нажимом, обращая взор на брата.

Они смотрят друг на друга, словно ведут битву взглядов, от этого мне становиться как-то не по себе.

– Конечно доставлю, – скалиться Харун, его голова чуть запрокинута назад, на губах играет лёгкая ироничная усмешка, – столь ценного сотрудника.

Затем разворачивается, не спеша пересекает кабинет, я смотрю в его спину, замечаю, что у него другая походка, не такая как у Имрана, он вышагивает так, словно делает всем окружающим одолжение.

– Диана, тебе лучше поторопиться, – Имран кивает головой в сторону брата.

– Да, я пойду, спасибо.

Неуверенно шагаю вслед за Харуном, каблуки усложняют мою задачу, я догоняю его у дверей. Он выходит, я высовываю голову в дверной проем, рыскаю глазами, вижу только секретаршу, которая что-то печатает, быстро выскальзываю за дверь, догоняю Харуна у лифта.

Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, одной рукой тяну пиджак ниже. Металлические двери раскрываются, вижу себя в зеркале лифта, краснею от своего вида, волосы в полном беспорядке, из-за каблуков ноги смотрятся бесконечно длинными, выгляжу совершенно распутной…

Заходим в кабинку, он нажимает кнопку со знаком парковки, лифт едет вниз, я же молюсь, чтобы он не останавливался на этажах, что подумают люди, увидев меня в таком виде?

Но моим молитвам не суждено сбыться, потому что не успевают они долететь до небес, как лифт останавливается и впускает новых пассажиров, трое мужчин в смокингах переговариваются между собой, но замолкают, увидев меня.

Рассматривают с головы до ног, на лице Харуна полное безразличие к происходящему, как-будто меня тут и нет вовсе.

Посчитав что мы не вместе, мужчины не стесняясь пожирают меня глазами, улыбаются и подмигивают мне.

Я же не знаю куда себя деть, медленно плавлюсь, сгорая от стыда.

О Боженька, миленький, за что ты меня наказываешь?

Это все продолжается до тех пор, пока Харун не встает таким образом, что я оказываюсь за его спиной. В боковом зеркале лифта я вижу его свирепый взгляд, который пугает не только меня, лица мужчин заливаются красками, один из них ослабляет галстук, прочищает горло, друг за другом они разворачиваются к нам спиной.

Двери лифта снова открываются, на этот раз никто не заходит, мужчины покидают кабинку.

Вниз мы едим одни.

Я остаюсь стоять за его спиной, расстояния между нами практически нет, по моему телу разливается приятное тепло, сердце отплясывает в странном ритме…

Испугавшись своей реакции, я отскакиваю назад, ударяюсь об стенку лифта.

Харун поворачивает голову, смотрит на меня через плечо. Ничего не говорит, двери лифта вновь открываются, он выходит, я выравниваю дыхание, выхожу следом.

Мы идем по подземной парковке, он шагает впереди, я маячу сзади, останавливается у большой белой машины, достает из кармана ключи, снимает с сигнализации и садится в нее.

"Не бойся , никто и не сомневался, в том, что ты не джентльмен!"– фыркаю про себя.

Подхожу ближе, читаю логотип на кузове "Land Rover", знаю, что не дождусь приглашения, поэтому просто открываю заднюю дверь со стороны пассажирского сиденья и влезаю в машину.

Посылаю про себя очередное проклятие в сторону того, кто придумал носить туфли на каблуках.

Машина трогается с места, выезжаем из парковки и только после этого он спрашивает:

– Где ты живешь?

– В шестнадцатом районе, корпус 315 – отвечаю, с наслаждением замечаю, как он поджимает губы, когда я называю адрес.

Это микрорайон на окраине города, путь до него не близкий, и славиться он отвратительными дорогами.

Мои ноги ломит от боли, не в силах терпеть, я наклоняюсь и снимаю туфли.

Мы едем в полной тишине.

"Злыдень, мог бы и радио включить…" – думаю про себя, наблюдая из-под ресниц за тем, как он сосредоточенно водит машину.

Перевожу взгляд в окно, не хочу быть пойманной на том, что наблюдаю за ним.

Только утром я думала о том, как все ужасно в моей жизни, но даже не догадывалась, что все может быть ещё хуже.

Теперь я стала посмешищем для всех, как после этого мне появляться в агентстве?

Может бросить все к черту и скрыться в неизвестном направлении куда-нибудь на необитаемый остров, или в сельскую глубинку к коровушкам? Не важно куда, главное подальше от мира, где я вынуждена вращаться…

Отгоняю от себя глупые, несбыточные мечты, раз влезла в это, нужно набраться сил и храбрости, довести дело до конца.

Только, где эту храбрость взять?

Каждый раз трясусь от страха, когда вижу его, мямлю как двоечница у доски… И почему только у него всегда вид такой злой? Ко всем девушкам такое отношение или только ко мне?

Может чувствует кто я? Что было бы если узнал?

И так меня не выносит, а если узнает, то задушит, наверное. Не удерживаюсь, бросаю взгляд в его сторону.

Внимательно следит за дорогой, держит руль только одной рукой, а другая у него сжата в кулак, мышцы на них напряжены, мое воображение рисует безумные картины, как эти руки сжимают мое горло…

Сглатываю, прикрываю глаза, чтобы отогнать их от себя, но теперь перед глазами другая картина, то, как он рвет этими руками мое платье…

Оно ведь было новое, и не совсем мое – проносится досадная мысль.

Машина останавливается, я распахиваю глаза. Неужели доехали? Так быстро?

Выглядываю в окно, мы находимся на пустынном пляже у какой-то хижины из камыша, нервно выпрямляю спину.

Что мы тут делаем, зачем он сюда заехал? Нехорошие догадки проскальзывают одна за другой.

Харун переворачивает ключ в зажигании, машина глохнет.

" Он же не собирается меня насиловать? А может им известна правда обо мне, и они это все подстроили, чтобы убрать меня!"

Он выходит из автомобиля, я же нажимаю на кнопку блокируя сначала свою, а затем и соседнюю дверь, словно это может как-то обезопасить меня.

Но к моему удивлению он направляется к хижине, откуда выходит седой старик, улыбается при виде него, они жмут друг другу руки, обнимаются.

О чем-то говорят, старик зазывает его внутрь, но он показывает на машину, тот кивает, уходит внутрь, Харун идет обратно.

Но не садиться в машину, а дергает ручку заднего сидения, она ему не поддается, посылает мне гневный взгляд через окно.

Мое оцепенение сразу улетучивается, нажимаю кнопку и дверь открывается.

– Выходи, – рычит сквозь зубы. -З-зачем? – спрашиваю , запинаясь.

Он щурит глаза, впивается в меня взглядом, не отвечает на мой вопрос, ждет, когда я выполню его приказ.

– Тебе помочь? – угрожает.

Я моментально выхожу из машины, босые ноги тонут в песке, с силой сжимаю полы пиджака. Он захлопывает двери, поворачивается и идет к хижине, я плетусь за ним, не понимая, какого дьявола происходит, что он задумал?

Мы заходим в хижину, я вижу несколько деревянных столиков, Харун направляется, садится за один из них. Я стою заторможенная у входа. Но когда слышу шаги, на цыпочках подбегаю и сажусь напротив, прячу под столом наготу ног.

Из соседнего помещения выходит пожилая, пышнотелая женщина в фартуке, ее лицо освещает теплая улыбка, светлые глаза излучают доброту.

– Харун, – ласково с любовью, – ты вернулся, мой мальчик.

Мой спутник встает со стула, приветствует ее, позволяя обнять себя.

– Кто эта юная леди? – спрашивает женщина на английский манер, разворачиваясь ко мне лицом, – неужто твоя возлюбленная?

– О, нет, – нервно восклицаю, протягиваю руку, – я Диана.

Она пожимает мою ладонь, на несколько секунд ее взгляд задерживается на пиджаке, затем возвращается к Харуну.

– Ладно, милый, я на минутку, хотела поприветствовать тебя, сейчас все будет готово, Сафар сказал, что ты очень голоден, – тараторит быстро, а затем исчезает из виду.

"Нормально? Не мог меня сначала довезти, а потом уже утолять свой голод?"– не довольствую.

Осматриваю обстановку вокруг, интересное место, никогда бы не подумала, что в этой хижине кафе, на входе нет никакой вывески, да и находится на пустынном, заброшенном пляже.

Похоже, что эти люди его хорошие знакомые, судя по теплому приему, но он даже им не улыбнулся.

"Хмурый тип."– морщу нос.

– Сначала выпейте чай, – на столе появляются два грушевидных стакана и чайничек, следом рафинированный сахар и варенье из инжира.

Смотрю на стаканы, вспоминаю деда, он пил только из таких…

– Скажи, дочка, знаешь в чем уникальность этих стаканов? – обращается ко мне мужчина, который встречал Харуна, видимо заметив мою заинтересованность ими.

Я киваю, улыбаюсь вспоминая, как однажды спросила об этом деда, и он терпеливо объяснял, попивая чай.

– Вот в этой части, – показываю на верхнюю часть стакана, – чай быстрее остывает, а нижняя дольше хранит тепло, поэтому чай охлаждается не сразу, а еще не требуется много времени, чтобы допить содержимое такого стакана, поэтому вкусовые качества чая не теряются, – заканчиваю с важным видом, непроизвольно улыбаюсь старику.

– Все верно, дитя, – одобрительно говорит он, подмигивает, разливая чай в стакан, ставит передо мной и уходит.

Я продолжаю улыбаться, потом вспоминаю, где я нахожусь и с кем, улыбка исчезает с лица. Из-под опущенных ресниц поднимаю взгляд на Харуна, на его лице непроницаемая, ничего не выражающая, маска…

Он не спеша попивает чай, я же молча сижу напротив…

Через несколько минут парочка возвращается вместе с подносами в руках. На столе один за другим появляются тарелки с закуской, зеленью, домашним сыром, с ароматным свежеиспеченным хлебом, но главным блюдом служит жаренная рыба.

– Приятного аппетита – хором произносят они, оставляя нас одних.

Харун принимается за еду, видит, что я бездействую.

– Ждешь особого приглашения? – приподнимает одну бровь.

– Спасибо, я не хочу, – отказываюсь, кусок не полезет в горло в его присутствии.

Живот, громко протестует, напоминает о том, что он даже не завтракал.

– Похоже, твой желудок так не думает, – иронизирует.

Я краснею, беру стакан с чаем, делаю небольшой глоток, пытаюсь ввести в заблуждение свою пищеварительную систему.

Больше Харун не обращает на меня внимания, поглощает все, что находится на столе.

Чертов садист, это самая изощрённая пытка, приятные ароматы заставляют меня глотать слюни.

Когда он завершает свою трапезу, я нахожусь на грани еще одного обморока.

Достав бумажник, он ставит две сотни долларов под тарелку, встает, я поднимаюсь следом.

У выхода к нам присоединяется супружеская пара, я стыдливо опускаю взгляд, захожу за спину Харуна, в жизни не испытывала такого позора, что они сейчас обо мне думают?

– Диана, – произносит женщина, подходит ближе, – это тебе, – протягивает белый пакет.

–О, – не нахожу, что ответить, беру пакет из ее рук, заглядываю в него, вижу контейнер с жареной рыбой и хлеб, от которого исходит тепло и аромат свежей выпечки- Оу.. , спасибо, не стоило беспокоиться… – смущаюсь еще больше.

– Я видела, что ты не притронулась к еде, а я никого не отпускаю, не отведав моей рыбки по особому рецепту, Сафар ее сам ловит- смотрит на мужа с гордостью.

– Спасибо…, спасибо большое, – прижимаю пакет к себе, это так трогательно, что я не нахожу слов, – извините меня за внешний вид, – опускаю взгляд в пол.

– Ничего, девочка, – протягивает руку, гладит меня по щеке, – живи долго, передай контейнер через Харуна, а еще лучше приходи к нам еще раз!

Я улыбаюсь ей, украдкой заглядываю на Харуна, кажется, он не имеет ничего против того, что я приняла пакет у женщины. Прощается с ними, идет к машине, садиться в нее. Я бегу следом, забираюсь на заднее сиденье, через стекло машу рукой супругам.