Читать книгу Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги - Удо Ульфкотте - Страница 8

В якобы столь серьезной газете, как ФАЦ, работают продажные репортеры? Вы в это не верите, а зря! Журналист из ФАЦ Вернер Штурбек, один из дюссельдорфских корреспондентов ФАЦ, в 2012 году дал подкупить себя концерну «Тиссен-Крупп» – во всяком случае, я придерживаюсь этого мнения на основании уже цитировавшегося выше приговора Кёльнского земельного суда (Az.: 28 0 19/97). Однако в его официальной биографии, опубликованной в ФАЦ, об этом нет ни слова⁴⁸. 3 августа 2012 года Штурбек опубликовал в экономическом разделе ФАЦ статью «Другая сторона концерна «Тиссен-Крупп», выдержанную в благожелательном для концерна духе. Так ФАЦ проституировала для концерна «Тиссен-Крупп». Вернер Штурбек до написания этой льстивой статьи в июле 2012 года на фирменном самолете фирмы «Тиссен-Крупп» полетел в Мюнхен, а оттуда первым классом авиалайнера «Люфтганзы» на пять дней слетал в Пекин. Он жил в пятизвездочных гостиницах «Чайна Уорлд» в Пекине, «Ритц-Карлтон Пудон» в Шанхае и «Софитель» в Нанцзине, не заплатив за все это ни цента. Все оплатил «Тиссен-Крупп». Взамен в концерне ожидали благожелательного репортажа. Только на транспортных расходах ФАЦ сэкономила около 15 000 евро. В написанной затем Вернером Штурбеком благожелательной статье об этом не было ни слова, хотя Кодекс Совета немецкой прессы в случае таких «гостевых» командировок требует упоминания спонсоров⁴⁹. В данном случае ФАЦ однозначно преступила границы дозволенного, как она часто это делала. Главное, чтобы платящие за газету читатели этого не знали. В главе «Падкость на любезности: как приручить СМИ» я привожу и другие неприглядные факты. В ретроспективе ФАЦ с чувством вины признает в отношении той командировки класса «люкс»: «Путешествовать на самолетах “Тиссен-Крупп” первым классом у нас не принято, это не является для нас чем-то обычным».

Не принято? Когда я об этом услышал, то не мог удержаться от смеха. Давайте-ка сперва приглядимся повнимательнее к одному из спонсоров типичных люкс-командировок. Спонсоров, о которых ФАЦ в прошлом, естественно, всегда писала благожелательные статьи и репортажи.

Я уже не могу точно сказать, сколько именно люкс-командировок журналистов ФАЦ было профинансировано одним из богатейших людей нашего мира, сказочно богатым султаном Кабусом из Омана⁵⁰. Этот человек – миллиардер. И квалифицированный диктатор. Так властителя Омана именует не только американская телекомпания «Си-би-эс ньюс»⁵¹. Лондонская «Гардиан» именует его «самодержцем»⁵². Ежедневная газета «Вельт» называет его «самым симпатичным диктатором» в мире. Он – один из немногих диктаторов, все еще пользующихся официальной поддержкой США⁵³.  Но диктатор есть диктатор, и диктатором остается. Может ли солидная газета позволить себе принимать приглашения от диктатора? Во всяком случае, на уровне руководства ФАЦ вновь и вновь весьма охотно принимались от этого диктатора приглашения класса «люкс» для своих сотрудников. Я все это подробно опишу. ФАЦ вновь и вновь «клевала» на бесплатные приглашения, приходившие из царства диктатора. Да и не только оттуда. Читатель же ничего об этом не знал.

Теперь у среднестатистического читателя, наверно, сложилось совершенно превратное представление. Он может подумать: что особенного в том, что какой-то человек оплачивает командировку какого-то репортера. Но думать так в случае прихода «халявного» приглашения из упомянутой нами страны, Омана, который как бы замещает в данном случае другие аналогичные страны, означало бы крайне недооценивать масштабы происходящего. Реальность такова: по приглашению султана мы, якобы в качестве «VIP-персоны» из ФАЦ, летали в Оман только первым или бизнес-классом. В аэропорту нас ожидал султанский персонал, который крайне незаметно и быстро, в обход «простых смертных», провожал гостя – простого журналиста – через зону пограничного и таможенного контроля. Не позднее этого момента я ощущал себя уже не простым журналистом, а, во всех отношениях, «VIP-персоной», причем не просто важной, а крайне важной. Следует, кстати, упомянуть, что подобное «особое» внимание оказывается журналистам – и прежде всего журналистам, представляющим «ведущие СМИ», – нередко и не только в экзотическом Султанате Оман.

Но вернемся в Оман. На выходе из аэропорта меня уже ждал предоставленный султаном в мое распоряжение на весь период пребывания в стране роскошный кондиционированный лимузин с шофером и личным переводчиком. Последний всегда одновременно был и моим «живым бумажником» и, во всяком случае, во время моих командировок никогда не позволял дорогому гостю расплачиваться где-либо самому. Любое желание гостя он предугадывал, как если бы читал его по глазам. А оплачивал все это, в конечном счете, миллиардер и диктатор султан Кабус, который в период моей работы над рукописью этой книги лечился в Германии от рака⁵⁴.

Как-то в баре роскошной оманской пятизвездочной гостиницы «Аль Бустан пэлас», в которой я, как журналист ФАЦ, проживал за счет Омана по нулевому тарифу, занимая просторные апартаменты с видом на море, мне повстречался актер Дитер Кребс (он умер в 2000 году). Мы с ним разговорились. И Кребс выразил свое изумление тем, что я, простой немецкий журналист, могу позволить себе проживание в такой дорогой и роскошной гостинице. Он пожаловался на крайнюю дороговизну международно признанных и сертифицированных ПАДИ – Профессиональной ассоциацией инструкторов по дайвингу – курсов ныряльщиков-спасателей под руководством живущего в Омане грека Джейсона Эродотту, которые как раз посещали сыновья Кребса – Мориц и Тиль. Я не сказал ему, что счета за мои посещения этих курсов ныряльщиков-спасателей записывались мне просто на номер, после чего их за меня оплачивал султан. Мало того, султан оплачивал даже мою подготовку к получению сертификата ныряльщика-спасателя, в ходе которой Джейсон Эродотту выступал в качестве моего частного дайвинг-инструктора. Султан платил за все, что, будто по мановению руки волшебника, записывалось на мой номер. За грязное белье, стиравшееся еще раз перед моим отъездом, за почтовые открытки из магазина сувениров, за дорогостоящие телефонные переговоры из гостиницы с далекой франкфуртской редакцией, за посещение самых шикарных ресторанов. Сопровождавшие меня представители государственных служб уверяли, что в их стране так принято обращаться с гостями султана. Я был столь наивен и глуп, что верил их словам. Ибо, конечно, принимая все это, я становился все более коррумпированным. Так меня заманивали в ловушку, и так я попадал в нее. То, что я сегодня признаюсь в этом, нисколько не извиняет мое тогдашнее поведение. Но, может быть, мое признание послужит уроком и предупреждением другим.

Ибо все это было направлено на достижение одной-единственной цели: тот, кто принимал кондиционированный лимузин с шофером и переводчиком, кто подражал повадкам сверхбогачей, наслаждался тем, что его повсюду бесплатно возят и принимают, естественно, постоянно находился под неусыпным контролем. Служба государственной безопасности (а оманская диктатура обладает обширной сетью агентов безопасности) и министр информации, являвшийся одновременно и главой секретной службы, были осведомлены о каждом шаге опекаемого ими журналиста. Они контролировали также всех его собеседников и впечатления, которые он получал от страны. Они знали, с кем я разговаривал по телефону. Естественно, во время таких «халявных» командировок мне не встречались в качестве собеседников недовольные люди, не говоря уже об «оппозиционерах». Да и могло ли быть иначе? Ведь я был постоянно окружен только «гидами» начальника секретной службы, в которых всякий обычный гражданин страны тут же распознавал сотрудников секретной службы и старался держаться подальше от них.

Раскрывая любую местную газету, я не находил в ней ничего, кроме славословий в честь султана. Что естественно, ибо все средства массовой информации тоже принадлежат султану. Сплошная «придворная хроника». Не иначе обстояло дело и с местным посольством Германии. Ведь и дипломаты стремились избежать риска, что ФАЦ опубликует какое-либо из их критических высказываний, после чего их выдворят из страны, где можно вести поистине райскую жизнь, если только покрепче закрывать на все глаза. Естественно, не оставалось незамеченным, к примеру, то, что в магазинах в первую очередь обслуживали оманцев. Иностранцы, причем не только гастарбайтеры с Индостана, с точки зрения оманцев были, очевидно, людьми второго сорта. И, естественно, в этой управляемой диктатором стране нарушаются права человека, однако как я, так и многие другие журналисты умалчивали об этом в своих приукрашенных статьях и репортажах.

«Пятизвездочный» громадный лимузин класса «люкс» с кондиционером, безоблачное небо, море и праздничное, как у отпускника, настроение. В таком приукрашенном виде я тогда воспринимал реальность. Обо всем остальном лучше было умалчивать. В то время так поступали и другие журналисты, прибывавшие в Оман из немецкоязычного региона по приглашению султана и «пиарившие» его. Но это меня нисколько не извиняет.

Представьте себе молодого человека из небогатой семьи, которому, вследствие ранней смерти отца, пришлось все заработать себе самому, своим собственным упорным трудом. Работать разносчиком газет, на стройке и конвейере – и все ради того, чтобы иметь возможность учиться в университете и обеспечить себе хорошую профессиональную перспективу. И вдруг такой «джекпот»! По нулевому тарифу. И без малейших усилий! Стоп, не совсем без усилий! Нужно было лишь умалчивать о том, что было нежелательно видеть. Ценой «джекпота» были статьи в стиле «придворной хроники». Разумеется, после первой «халявной» командировки в Оман я рассказал в кругу коллег о своем опыте. Не только в ФАЦ. Нашлись и другие коллеги, тоже пожелавшие выиграть этот «джекпот».

Никогда не забуду моего друга Клауса Беринга, тогдашнего дипломатического корреспондента немецкого агентства новостей ДПА. Он тоже, как представитель ДПА, посетил Оман по приглашению султана и насладился там предложенным ему соблазнительным «пятизвездочным» обслуживанием. Когда мы вместе летели из столицы Омана – Маската – назад в Германию, этот уважаемый журналист, сидя в салоне бизнес-класса, совершенно не стесняясь других пассажиров, так накачался алкоголем, что его несколько раз вырвало. Впоследствии Беринг продолжал считать чем-то само собой разумеющимся, что стюардессы, как с маленького шейха, соскребали с него блевотину. Ведь по всем счетам платил султан. Вероятно, этот корреспондент ДПА оставил особенно неприятный след в памяти бывшего германского министра иностранных дел Клауса Кинкеля. Когда Кинкель, представитель ДПА Беринг и я на крошечном самолете Федеральной военной авиации летели с коротким визитом на Ближний Восток, заядлый курильщик Беринг постоянно дымил сигаретами, хотя Кинкель снова и снова вежливо, но энергично просил его подумать о том, что вместе с ним летят и некурящие. Вероятно, Кинкель и сегодня хорошо помнит тот полет, поскольку воздух в маленьком самолете был невыносимым. Иные журналисты, путешествующие по особому приглашению, действительно забывают границы приличия.

Ретроспективно можно сказать, что к числу журналистов, наслаждавшихся «халявными» командировками по особому приглашению, а по возвращении благожелательно и, с моей личной точки зрения, отнюдь не нейтрально писавших об Омане, принадлежал, наряду со мной, и Клаус-Дитер Франкенбергер. Но было в то время и много других журналистов, не работавших в ФАЦ, которым вдруг захотелось в Оман. Внесу необходимую ясность: я не знаю и не утверждаю, что мой бывший коллега по ФАЦ Франкенбергер принимал в Омане подарки. Правда, он, подобно мне, получал там весьма приятное «пятизвездочное» обслуживание по классу «люкс», о чем мы с ним не раз беседовали. Ведь и я, будучи гостем султана Омана, не раз получал такое обслуживание. В редакции мы беседовали об этом с Франкенбергером, и в то время он, как и я, не считал свое поведение непорядочным, а себя – коррумпированным. Во время таких «халявных» командировок по особому приглашению мы вели себя подобно детям в магазине сладостей, не знающим, каким сортом конфет им полакомиться в первую очередь.  Конечно, мы лакомились всем, что нам предлагали. Ведь это тоже было частью нашей работы.

Лишних вопросов мы не задавали. Ведь и в футболе центральный нападающий не говорит: «Я хочу зарабатывать меньше, чем защитник, потому что считаю это несправедливым». ФАЦ уже в период нашей работы в ней была конторой, утратившей, на мой взгляд, ориентиры, ценностный канон которой уже тогда был тронут разложением. Что такое хорошо? И что такое плохо? Но в наших передовицах мы предписывали другим людям такой ценностный канон, что, оглядываясь назад, было чистым безумием. Сегодня Франкенбергер, после публикации моих разоблачительных материалов о нем, уже не пользуется безупречной репутацией⁵⁵, но, тем не менее, остается заведующим внешнеполитическим отделом ФАЦ. Мы с ним начали работать в ФАЦ почти одновременно в 1986 году.

Впоследствии один мюнхенский бакалавр в своей работе, опубликованной в 2012 году, в другой связи показал, на примере анализа одной из статей Франкенбергера, что тот освещает события тенденциозно⁵⁶. Раньше это делал и я. Правда такова: Франкенбергер и я с начала 1990-х годов принимали от Омана оплаченные властями этой страны приглашения класса «люкс». При этом нашим читателям не сообщалось, что оплачивал за нас, сотрудников ФАЦ, пакет услуг «все включено» миллиардер Кабус из Султаната Оман. Так что же критики сегодня вправе сказать о людях вроде меня или вроде теперешнего заведующего внешнеполитическим отделом ФАЦ? Может быть, они, со ссылкой на вышеупомянутый вердикт Кёльнского земельного суда (Az.: 28 0 19/97)⁵⁷, вправе заявить, что в прошлом мы дали «подмазать» себя в обмен на благожелательные репортажи об Омане? Как бы то ни было, но сам я, бросая взгляд на собственное прошлое, не могу не сказать: я был куплен. Эта близость к власти коррумпирует. У султана имелся свой собственный симфонический оркестр⁵⁸. У него имелось все, чего только может пожелать человек. В его громадном многоэтажном подземном гараже стояли на пуховых коврах самые изысканные и роскошные автомобили мира. И внезапно я попадал к нему во дворец, оказывался сидящим рядом с ним на его тахте. Конечно же, в действительности я был не кем иным, как одним из оплачиваемых им многочисленных лакеев. Тем не менее я ощущал себя не статистом, а какой-то частью организации сильных мира сего. В том числе и потому, что султан-мультимиллиардер уделял мне часть своего драгоценного времени.

Порой события развивались совершенно вопреки моим ожиданиям. Во время моей первой встречи, в качестве корреспондента ФАЦ, с султаном Кабусом я еще не знал, что он якобы гомосексуалист и был ранее очень недолго женат лишь ради соблюдения внешних приличий, необходимого в его мусульманской стране⁵⁹. А Энтони Эшуорт⁶⁰, британский советник и сотрудник секретной службы МИ-6, встретивший меня в прихожей султана, чтобы подготовить меня к первой беседе с ним, при которой султан и я на протяжении нескольких часов оставались бы наедине, вдруг сказал мне странную вещь, которую я никогда не забуду: «Если он предложит вам принять от него в подарок “Феррари”, а вы не захотите этого, то просто с благодарностью откажитесь от подарка. Вы должны сказать ему это предельно вежливо, но совершенно недвусмысленно». Я счел этот совет нелепым, отнес его за счет своеобразия сухого британского юмора, но только лишь потому, что не знал закулисных слухов. С какой стати султану дарить мне «Феррари»? Тем более что «Феррари» – не мой стиль. Мне больше нравятся старые «дойцевские» трактора 1960-х годов со скоростью не выше 18 километров в час. Как уже было сказано, я не подозревал, что миллиардер с собственным симфоническим оркестром, в чьем дворце я ни разу не видел женщин, зато немало симпатичных полумальчиков-полуюношей, якобы может вступать в очень доверительные отношения с мужчинами, сидящими с ним один на один на тахте. Чтобы не создавать ложного впечатления, хотел бы подчеркнуть: султан вел себя со мной совершенно корректно. И он не предлагал мне принять от него в подарок «Феррари». Однако сотрудник секретной службы Энтони Эшуорт, но в первую очередь – посольство Германии, страшно нервничали, поскольку опасались, как бы султан во время нашей многочасовой беседы с глазу на глаз не вздумал ко мне приставать (чего он не сделал). Наоборот, султан лишь рассказывал мне о том, как ему одиноко в собственных дворцах и как хорошо он чувствует себя в пивной близ Гармиш-Партенкирхена, которую он купил, чтобы крайне редко позволить себе провести со своими друзьями мужского пола часик-другой за кружкой немецкого пива, чувствуя себя совершенно обычным человеком. Мне важно подчеркнуть, что такая близость коррумпирует. Когда султан Кабус оплачивал командировки корреспондентов ФАЦ, когда этот диктатор, сидя на тахте, рассказывал истории из собственной жизни, он делал все это с холодным расчетом. А я или мы, корреспонденты ФАЦ, попадались на эту удочку. Естественно, все это влияло на наши репортажи и статьи в ФАЦ. В этом не может быть ни малейших сомнений.

Потому что султан Кабус, при всем своем внешнем дружелюбии, не кто иной как деспот. Это подтверждается почти в каждом докладе о правах человека Государственного департамента США. В этих критических отчетах указывается, что в Омане запрещена законом любая форма критики султана и что оманцы не вправе менять свое правительство. Только султан обладает всей исполнительной властью во всех внутри– и внешнеполитических вопросах. Выражаясь яснее: он – диктатор. Как сказано далее в докладе Государственного департамента США, оманские государственные чиновники не обязаны публиковать отчеты о своих доходах и расходах. А полицейские не нуждаются в ордерах на обыск для проникновения в квартиры. Далее там говорится, что законами страны злоупотребляют, чтобы заставить молчать тех, кто критикует правительство или высказывает нежелательные мнения. Что публикация и ввоз книг и других продуктов СМИ в Оман подвергаются ограничениям⁶¹. А теперь попытайтесь найти что-либо из перечисленного в репортажах, которые мы публиковали во «Франкфуртер альгемайне цайтунг» о наших командировках класса «люкс» в Оман по приглашению властей этой страны. И в этом отношении по сей день вряд ли что-нибудь изменилось. В газетах вроде ФАЦ можно увидеть разве что улыбающегося милостивого суперсултана, пользующегося якобы почти всеобщей любовью. Ретроспективно могу сказать: лоббизм, пропаганда и дезинформация в чистом виде. Как неловко…

Мы хладнокровно поддерживали жестокого диктатора. Будь мы честнее, мы бы написали в ФАЦ о многочисленных нарушениях прав человека в Омане. Однако, поскольку султан посредством «халявных» командировок класса «люкс» купил и продолжает покупать иностранных журналистов вроде нас, он уже много лет может позволить себе править по-прежнему.

Вот лишь один пример: в июле 2014 года два молодых оманских гражданина были арестованы за то, что осмелились указать в Интернете на то, что в Омане нарушаются права человека. Молодым людям запретили общение с адвокатом. Их просто бросили за решетку. А одного из них поместили в психиатрическую клинику за то, что он посмел критиковать султана⁶². Такое там творится уже много лет: кто открывает рот, того тотчас же арестовывают⁶³.

Читатель, узнав, кто уже в 1990-е годы финансировал некоторые наши «пятизвездочные» командировки в Оман с последующими благожелательными репортажами, будет теперь читать написанные нами статьи об Омане совсем иными глазами. Так можно ли сегодня, по аналогии с уже упоминавшимся выше вердиктом Кёльнского земельного суда, сказать, что ФАЦ «проституировала» при написании не только репортажей для «Шелл», но и приукрашенных репортажей об Омане?

Внесем необходимую ясность: мой коллега Клаус-Дитер Франкенбергер – чрезвычайно симпатичный человек, добродушный любитель выкурить сигару и выпить доброго винца. Но правду мы искажать не будем. Я тоже позволял Оману «подмазывать» меня в 1990-е годы. Интересным, с точки зрения сегодняшнего читателя, представляется на этом фоне вопрос: кто организовывал командировки в Султанат Оман в последние годы? Организуются ли они по-прежнему через Ренату Комес и представительство германской пресс-службы в Омане?⁶⁴

При первых командировках Франкенбергера в Оман в 1990-е годы («Оман идет верным курсом к превращению в жемчужину арабского мира»⁶⁵) о «невероятной истории оманских успехов»⁶⁶ вплоть до «Голоса примирения и разума»⁶⁷ и «торжественной церемонии второй сессии» «Совета Омана»⁶⁸ я сам – как мне представляется в ретроспективе, – будучи тогда еще приближенным к редакции «Франкфуртер альгемайне цайтунг», стал свидетелем того, как мой тогдашний коллега с каждой командировкой класса «люкс» в страну диктатора-мультимиллиардера все дальше заходил за невидимую границу. Как, впрочем, и я сам. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что в данном случае Оман – всего лишь синоним аналогичных моментов в практике немецких СМИ. Вот когда я работал в журнале «Шпигель», там такого не случалось. Насколько мне известно, журналисты «Шпигеля» никогда не принимали от диктаторов приглашения совершить «халявные» командировки класса «люкс». Для них это было вопросом кодекса чести. И всякий этот кодекс соблюдал. А вот в ФАЦ все было иначе. Как мне представляется, мы были насквозь коррумпированы.

Но ясно ли это сегодня людям вроде Франкенбергера, высоко поднявшимся по ступенькам медийной иерархии? Вероятно, ясно. Ибо после скандала, связанного с оплаченными для сотрудников ФАЦ командировками класса «люкс» – в другой связи – и с продажностью журналистов ФАЦ, было заявлено о намерении ФАЦ создать в будущем обстановку «гласности»⁶⁹. «Впредь мы намерены создавать обстановку гласности вокруг командировок, в которые нас приглашали», – заявил Карстен Кноп, руководитель отдела корпоративных репортажей ФАЦ, в интервью журналу «Медиум магацин» в 2012 году. После разоблачительных публикаций о командировках за счет фирмы первым классом «Люфтганзы» и о проживании в пятизвездочных гостиницах представитель ФАЦ Кноп сказал о переходе газеты к новой политике гласности: «Это не что-то временное, а новый стандарт. Так отныне и будет»⁷⁰. Читателю следовало бы обратить внимание на то, создается ли на практике такая же обстановка гласности и в сфере «халявных» командировок или приглашений.

Политическому консультанту Михаэлю Шпренгу, в прошлом – главному редактору газет «Кёльнер экспресс» и «Бильд ам Зонтаг», тоже хорошо известны такие «щедрые» приглашения журналистов и «особое» отношение.

Он пишет по этому поводу:

Последним местом назначения моей командировки в Южную Америку с Гельмутом Шмидтом была Доминиканская Республика, которой тогда правила партия, именовавшая себя социал-демократической. (…) В последний вечер официального визита Шмидт пригласил меня на борт учебного корабля Федеральных военно-морских сил «Дойчланд» на прием, в ходе которого я познакомился с генеральным секретарем правящей партии. Тот пригласил меня остаться еще на несколько дней, чтобы лучше познакомиться со страной. Я остался, и на следующее утро за мной заехал армейский автомобиль, который отвез меня в аэропорт. На протяжении трех дополнительных дней моей командировки меня повсюду сопровождал симпатичный представитель Министерства иностранных дел. Он сказал мне, что на все это время в мое распоряжение предоставляется вертолет президента страны. За три дня мы облетели на нем всю страну. Причем везде, где я этого хотел, вертолет, украшенный президентским гербом, приземлялся. К этому месту сразу же сотнями сбегались люди, думавшие, что к ним прилетел сам «эль президенте»⁷¹.

Я упоминаю об этом потому, что «халявные» командировки класса «люкс» для журналистов ведущих СМИ, вне всякого сомнения, организуются не только для сотрудников ФАЦ. Все те, кто, дочитав мою книгу до этого места, думали, что описанные мной в качестве примера события в Омане в реальности абсолютно нетипичны для журналистов ведущих СМИ, очень ошибаются. И начальству журналистов это хорошо известно. В главе «Купи себе журналиста» я еще подробно рассмотрю данный вопрос. Одно из двух: либо это начальство получает приглашения лично для себя и передает их своим редакторам. В этом случае начальство знает закулисную сторону вопроса. Либо же редакторы получают приглашение и обращаются к начальству за разрешением принять его. Следовательно, подобные командировки, в любом случае, нуждаются в санкции начальства: хотя бы ради страховки. И в заявке на командировку необходимо указывать хотя бы приблизительно ту сумму, в которую такая командировка обойдется издательству. Таким образом, если в заявке на командировку указана только стоимость проезда до аэропорта и обратно, начальство уже совершенно точно знает, на что оно дает согласие. Когда я работал в ФАЦ, немало моих тогдашних начальников давало разрешение на такие командировки. Причем не только на мои.

Забудьте теперь про Оман. Вместо султана вполне можно представить себе какой-либо промышленный концерн или другую страну. В настоящей книге пример Омана приведен в качестве синонима понятий «коррупция» и «купленный репортаж». Но с тогдашней точки зрения речь шла о ситуации, в равной степени выгодной для всех участников сделки. Приглашающая сторона получала за свои деньги не рекламный текст, который сразу же распознавался бы как «реклама» или «пропаганда». Нет, она получала опубликованный в колонке редактора якобы правдивый, аутентичный текст, который, с моей сегодняшней точки зрения, был не чем иным, как репортажем «подмазанного» журналиста, но не мог быть назван неприкрытым «пиаром». Причем тот, кто финансировал командировку, получал не одну, но, чаще всего, целый ряд таких рекламных статей. Это было выгодно для приглашающей стороны даже с чисто микроэкономической точки зрения. Ибо приглашение обходилось ему гораздо дешевле, чем покупка рекламной страницы в каком-либо немецкоязычном «качественном СМИ». Для приглашенного журналиста это был в любом случае «джекпот». А издательство заполняло несколько газетных страниц экзотическими историями чуть ли не по нулевому тарифу.

Почему я так подробно все это описал, даже еще и многократно упомянул фамилию Франкенбергера? Потому что сегодня этот мой бывший коллега в качестве начальника внешнеполитического отдела газеты сам подписывает более молодым коллегам подаваемые теми заявки на командировки. И потому что известно, в каком крайне тяжелом положении находится сегодня ФАЦ, какие убытки несет это некогда столь процветавшее предприятие (согласно отчету правления производственному совету предприятия в июне 2014 года, официальные убытки за 2013 год составили 8,3 миллиона евро), что зарплата сотрудников не увеличивается с начала 2014 года (в 2013 году расходы на персонал составили 86,7 миллиона евро)⁷². Тем не менее я предостерегаю его и других моих бывших коллег от подписания заявок на командировки «по особым приглашениям», кажущимся, на первый взгляд, столь привлекательными в силу своей «халявности». Ведь всем нам, задним числом, хорошо известно, что в результате получается и что это означает для читателей, платящих свои деньги за информацию и полагающих, что получают в ответ неприкрашенную правду.

Кстати говоря, существует и еще одна, негласная форма увеличения ценности такой командировки для приглашенного, и я достаточно часто был свидетелем того, как ею пользуются журналисты немецкоязычных СМИ. Они просто, как нечто само собой разумеющееся, берут с собой в такую оплаченную принимающей стороной командировку класса «люкс» законную супругу или возлюбленную, а иногда еще ее или своих детей. Предварительно с принимающей стороной обговаривается, чтобы та полностью оплатила и расходы этих сопровождающих приглашенного журналиста лиц. Если бы один только султан ретроспективно вздумал рассказать, кому он оплатил такие командировки, по его рассказам можно было бы снять целый новый скандальный телевизионный сериал.