Читать книгу Не вчера родился. Наука о том, кому мы доверяем и во что верим - Уго Мерсье - Страница 12

В лесах Восточной Австралии можно наткнуться на странные конструкции – крохотные, похожие на домики сооружения, сделанные из травы и украшенные ягодами, скорлупой яиц, кусочками металла и разнообразными красочными предметами. Эти сооружения, так называемые беседки, созданы не местными жителями, а птицами – пятнистыми шалашниками. Используют ли птицы свои кропотливо возведенные сооружения для защиты от превратностей погоды или от хищников? Нет. Для этого они строят на деревьях гнезда более типичного вида. Зачем же шалашники возятся с постройкой беседок?

Газели Томсона, или томми, – великолепные животные: изящное тело, длинные рога, элегантные черные полосы на боках и ярко-белый круп; великолепные, но, пожалуй, глуповатые. По саванне рыскают стаи гиеновых собак, готовых кинуться в погоню и сожрать газелей, однако часто томми, заметив стаю, не пытается спастись на полной скорости. Вместо этого она подпрыгивает на месте на прямых ногах. Иногда до двух метров в высоту[53]. Подпрыгивает, хотя никаких препятствий нет. Подпрыгивает, несмотря на то что это замедляет ее бегство. Почему глупая газель не перестает подпрыгивать?

Арабская дроздовая тимелия – тоже, как и пятнистый шалашник, птица, с коричневым оперением и телом чуть меньше 30 см длиной. Тимелии не строят беседок, они балаболят, что явствует из их названия[54]. Кроме вокальных проявлений, поразительной особенностью арабской дроздовой тимелии служит ее склонность к кооперации: группы из дюжины птиц вместе присматривают за потомством, чистят друг друга и следят за безопасностью. Заметив приближающегося хищника, стражи демонстрируют поведение, которое кажется намного более разумным, чем у газелей: подают сигналы тревоги. Если хищник еще довольно далеко, караульные издают что-то наподобие лая (два низковатых выкрика) или трели (более высокий и долгий вибрирующий звук). Когда хищник подкрадывается ближе, стражи начинают «цвикать», издавая несколько раз по три коротких, еще более высоких сигнала. Эти звуки позволяют другим членам группы спрятаться от одних хищников и отогнать других. Пока все логично. Некоторые тимелии, однако, остаются бобылями: они не живут вместе с другими тимелиями, тем более не кооперируются с ними. Тем не менее когда эти одиночки замечают хищника, то издают те же звуки, что и стражи[55]. С какой стати тимелии-одиночки производят столь бессмысленные предупреждающие крики?

У человека, как и у других млекопитающих, беременность вызывает в теле матери много изменений. Одни очевидны: увеличивающийся живот, но другие не столь заметны, например сдвиги в выработке инсулина. Инсулин – гормон, подающий телу сигнал преобразовывать содержащийся в крови сахар в жир. После приема жирной пищи уровень сахара в крови увеличивается, выделяется инсулин и сахар запасается в форме жира. Однако к концу беременности организм матери начинает после еды вырабатывать все больше инсулина. Казалось бы, это странно: растущий плод требует огромного количества энергии, которая извлекается из сахара, содержащегося в крови матери. Что еще более странно: несмотря на громадный всплеск инсулина, уровень сахара в крови остается повышенным дольше обычного[56]. Зачем организм матери старается ограничить ресурсы, поступающие малышу? И почему это не удается?

Пчелы для животных с настолько крохотным мозгом поразительно умелые добытчики. Они отыскивают богатые нектаром цветы и запоминают путь к ним. Вернувшись в улей, с помощью своего знаменитого танца сообщают сородичам, где найти пищу. Чтобы эффективно собирать нектар, пчелы мастерски используют как личный опыт (знание того, где они находили хорошие места произрастания цветов в прошлом), так и своего рода социальную информацию (танец других пчел). Чтобы узнать, какое значение пчелы придают личной и социальной информации, энтомолог Маргарет Рэй с коллегами поставили серию оригинальных экспериментов. Они поместили кормушку (искусственный источник сахара) в середину озера. Некоторые пчелы пролетели над озером, нашли кормушку и вернулись в улей с доброй вестью. Итак, цветы посреди озер не растут. Находящиеся в улье, увидев танец с указанием на озеро, прекрасно могли бы удовлетвориться мыслью, что вернувшиеся пчелы ошиблись. Однако этого не происходило. Пчелы исправно покидали улей – причем в том же количестве, как и в тех случаях, когда кормушку ставили в гораздо более подходящем месте[57]. Почему эти смышленые насекомые игнорируют собственную интуицию и следуют сомнительной инструкции?